Сдаю экзамен... на винтовку

Глава 7
Лошади у партизан были хорошие, конюх, что смотрел за ними, который ковал их постоянно сам, аж чуть не плача отдавал их ребятам, знал, что больше он их не увидит. Уходило их в этот поход 7 человек, с ними и 7 лошадей, до линии фронта они может и живы еще будут, а вот оставить их все равно придется, в самолет их не погрузишь. Да и добраться самим еще надо до этого клятого аэродрома, откуда они полетят. Командиру тоже видать не по себе было, что приходится отдавать такой дефицитный транспорт, он даже предложил отправить с ними еще и самого конюха, которого они слушались как отца родного. Но подумав, все поняли, что один он с ними не справится, как бы они его не любили и не слушались. Было бы мирное время, да по ровной дороге, то есть по равнине, не по лесам, тогда гони их табуном и все, либо всех привяжи к своей и они сами пойдут, а вот по лесу да по тайге, тут ты брат шалишь, тут ты на первой версте с ними в трех елках заплутаешь быстро, а случись волки, да как обычно, твари серые, голодные? Вот тут одному - то и садись под елкой и причитай, а не отобьешь ты у серых табун лошадей, тут того и гляди самого конюха схомячат.

Лошадки сразу с лагеря взяли крупной рысью, видать, давно на них никто не садился в седло, а тут на тебе, просто аж запрыгали, когда их седлать начали. Настоящая, боевая лошадь, что у казаков, что в кавалерии, те после долгого простоя от одного вида седла аж храпеть начинает и плясать, знает, что сейчас пробежка будет хорошая. Бедные лошадки, если бы они знали, какое расстояние им надо будет пройти, да еще и уцелеть, в такой дороге. Но тронулись, карту им дали подробную, где в лесах у города Лида встреча будет с первым провожатым, кто их поведет уже до отряда партизан у городка Рубежевичи. А тот поведет их группу до следующего провожатого, который их будет ждать, коли его самого не убьют, в окрестностях у городка Червень, место обозначено на карте точно. Ну а если фронт и правда тормознули у реки Березины, то там их тоже проведут по тайным дорожкам через реку на ту сторону, считай, уже через фронт. Ну а там, когда выйдут к отрядам Красной армии, там их уже не знай на чем повезут и куда.

Пока у них была назначена встреча с партизанами у городка Лида, к ней они и спешили. Расстояние было от отряда все же не такое, как с 1 провожатым до второго провожатого у городка Рубежевичи, в лесах. Там им придется потрястись в седлах, но это все же не пехом по лесу переть, там все ноги до коленок сотрешь, пока дойдешь. Уже ни карты, ни бумажки твои никому не будут нужны. А на лошадке где шагом, где на рысях все одно быстрее будет, трава зеленая пока , слава богу, еще есть, воды в ручьях тоже полно, в озерах. Да и овса взяли лошадкам, так что голодными они не будут. А вокруг, особенно по вечерам и рано утром, начинали пернатые солисты лесного театра оперы выводить арии и всякие веселые произведения. Как то и не верилось, что где - то в этот миг, пока ты наслаждаешься птичьим концертом, где - то воет сирена заходящего в пике фокера, что через минуту он сбросит бомбы и чья - то жизнь опять оборвется, может и малого ребенка. Зачем все это, люди, образумьтесь, разве мало места на земле было без завывания сирен тревоги, свиста несущихся к земле бомб? Что же вы творите, зачем все это, чего вы хотите добиться?

Санька ехал, покачиваясь в седле и такие вот мысли никак не хотели уходить из его головы, наоборот, вдруг вспомнилось, он явственно услышал вой самолета, заходящего в пике, чтоб сбросить бомбы на них, тогда, на том стадионе, увидел снова, как разрывы накрыли людей, в разные стороны полетели останки, земля и еще что - то. Он вскинулся от страха, до того явственно все это предстало перед глазами. Лошадь под ним шарахнулась тоже, он только успел уцепиться за луку седла, потому и не полетел на землю. Оглянулся по сторонам, вроде никто не заметил, он тронул лошадь, поехал дальше. Подумал еще, что сейчас это видение так и будет его посещать, пока память не переборет и оно перестанет приходить, отстанет от него. А может и нет.

Он ехал ближе к середине их маленькой колонны, вокруг все так - же была относительная тишина, нарушаемая только трелями лесных пичужек и редко всхрапывали лошади. Подумалось еще про эту поездку, не мог этот штаб попасться им раньше, когда и фронт ближе был, быстрее бы обернулись назад. Ну да ладно, может так оно и должно было быть. Вдруг передняя лошадь встала, Санька тронул свою, объезжая переднюю, что мешала проехать, тихонько подъехал к Валерке, проводнику. Посмотрев на него, тот показывал что - то впереди, глянул туда и похолодел - на поляне, или это была просека, расположились видать на отдых немецкая рота, не меньше, на трех грузовиках. Но вскоре все прояснилось, одна из сосен, метрах в 20 в стороне от немцев вдруг дрогнула и стала валиться на землю, немного погодя ее примеру последовала и еще одна. Так они и стали падать, как будто их кто косой там косил.

Парни поняли, что немцы нашли путние деревья и пилят их на строительство того завода, потому как больше им не на что было лес пилить. Работали поди, как всегда, пленные, так как сами эти "истые арийцы" считали унижением для себя работать, когда рядом было кого заставить, не спрашивая, конечно, могут они или не могут. Особо по сторонам, как парни заметили, никто из них не считал нужным смотреть. Ну так еще бы, пол мира завоевали, а тут в лесу и смотреть было не зачем, только вон невольников стереги да подгоняй. И вот самое главное, парни аж схватились за оружие. но Санька показал всем кулак и приказал успокоиться.У них задание поважнее этого, если бы они были в походе по своим территориям, тогда ладно, а так они не имели права ставить под удар выполнение задания. А рванулись бойцы потому, что люди в полосатой робе , впрягшись в веревочные лямки, на себе тащили ствол дерева, метров 15 длиной и с комлем в районе полуметра. толстый немец подгонял их кнутом, который так и гулял по их спинам, под смех остальных.

Санька повернул свою лошадь, сел в седло и молча поехал туда, где растительность была погуще, чтоб скрыться с глаз неожиданно встреченных лесорубов. Конечно, и у него все кипело внутри, но что он мог поделать? Силы были явно не равны, их всего и было 6, проводник 7, человек, немец был восьмой, против роты прошедших столько боев фашистов, да их бы перестреляли как куропаток охотники, в два счета. Было бы провалено важнейшее задание, которое они обязаны выполнить. Вот тут и думай, да, Санька поступил по мнению парней очень не правильно, но это единственное, что он должен был сделать. У него приказ гласил ясно, следовать по маршруту, проложенному по карте, любыми силами выполнить задание. Вот и все, согласно ему он и вел отряд, с проводником вместе. Парни косо смотрели на него до остановки на привал, лошадям надо было тоже отдыхать давать.

- Ну что, бойцы, расстреливать будете меня? Не мог отдать приказ и отбить пленных, так что ли? Ну и что потом, даже если бы вам это удалось, куда их потом? Возвращаться с ними в лагерь? Ну хорошо, привели бы их в лагерь, а самим под трибунал, за невыполнение особо важного задания, под расстрел? Или вы думаете, что вам всем по звезде Героя дали бы? Пулю в башку и в яму, вот что бы вам дали. Об этом никто не думал из вас? А о том, что там было минимум по десятку фашистов на каждого, тоже никто не думал?

- Да в штабе тогда тоже много было, ты что Сань, забыл уже? - это крикнул Валерка, самый беспокойный в их отряде, но отлично владеющий ножом и винтовкой. Кстати, не нож у него был, а кинжал, какие у грузин и других кавказцев, он тогда и спас их, один и всех. Когда уже почти уходить хотели, встает с кровати немец, пропустили его как - то. Так Валерка ему кинжал под горло загнал, кинув свой ножичек от дверей, метров 30 было, не менее. Попал точно в шею, почти перебив ее тяжелым кинжалом. Он влез ему наполовину, перерезав и горло и шею почти всю. Если бы тогда не он и его ножичек, Бог его знает, остался бы хоть кто из них живой.

- Да нет, Валера, до последнего дыхания помнить буду, и не только я, все, к-то тогда там был, все будут помнить, кто их тогда спас. Ну а сейчас считайте, что я вас от расстрела и трибунала спас. И все, закончили балаган. Полчаса прошло, по коням и вперед.

Продолжение следует.