Волшебные приключения Канхи и Радхики. Глава 12

Несколько дней Канха и Баларама занимались сбором персиков и маракуйи в саду Талаване с отцом и другими мужчинами селения. И вот наконец они по-прежнему вышли пасти телят и отправились в лес Вриндавана. Телята были такие весёлые, они подскакивали на кочках и иногда бодались, потому что их пастушок был чрезвычайно радостный и всю дорогу играл на флейте, шаловливо поглядывая на обезьян, скачущих вровень с ними по ветвям. Его друзья тоже, освободившись от столь продолжительного сбора урожая, бодро бежали, толкаясь и бросаясь друг в друга мелкими сливами и лонганами. Когда к обеду они расположились на своей любимой поляне под вишнёвыми деревьями, была сильная жара. Поев, ребята помылись и задремали под вишнями, слушая пение птиц и мечтая о ветерке. Канха положил свою голову на колени брата, а ноги на колени Судамы. Так они задремали. И тут началось какое-то странное движение: несколько уток покинули свои гнёзда и полетели над рекой, пара оленей проскакала через их поляну, зайцы промелькнули меж кустов, а в завершение павлин с криком поднялся в воздух. Телята забеспокоились и подтянулись к пастухам. И тут со всех сторон послышался треск, и мальчики ощутили запах дыма.

— Пожар! — крикнул кто-то. И правда, со всех сторон к ним приближалось пламя, уже начавшее валить деревья.
— Пожар! Ребята, куда бежать? — воскликнул Шридама, оглядывая просветы в лесу. Пламя очень быстро приближалось, заполняя всё вокруг.
— Будите Канху! — вскричал кто-то.
Несколько мальчиков упали перед безмятежно спящими тремя друзьями и взмолились:
— О Канха! Ты сам Нараяна! Ты можешь всё! Проснись! Ты легко побеждаешь самых страшных демонов! Вставай, друг! Ты победил страшного Калию! Ты можешь всё! Потуши этот пожар, иначе мы все сгорим здесь! Канха! Помоги!

Мальчики проснулись и подскочили на ноги. Огненное кольцо сжималось вокруг них, желая проглотить и их, и телят, мечущихся рядом. Баларама и Судама стали махать отломанными вишнёвыми ветками, отгоняя дым от Канхи, а он повернулся к огню лицом, открыл рот и стал вдыхать его в себя. Ребята были потрясены происходящим: лепестки пламени, как цветы, срываемые ветром с деревьев, стали поглощаться их невероятным другом. А он стоял, прикрыв глаза, и продолжал втягивать в себя весь огонь. С ним самим не происходило никаких изменений, он находился в полном спокойном сосредоточении, только не дышал, а вдыхал, делал долгий-долгий вдох. Через несколько минут пожар закончился. О нём напоминала трава, кусты и некоторые деревья. Что-то почернело и обуглилось, а что-то осталось нетронутым. Канха закончил и выдохнул:
— Всё!
Все закричали, подбрасывая в воздух свои тюрбаны, а потом схватили Канху и давай подбрасывать его вверх с криками: «Джай!» Тут к ним прибежали жители двух деревень во главе с мамой Яшодой и Нандой Махараджем.
— Мальчики мои! Какое счастье, что вы целы! Мы думали, что никогда больше вас не увидим! Канха! — мама крепко обнимала их, покрывая поцелуями и слезами их головы.
— Мама, не волнуйся, мы все целы! И телята! — заявил торжественно герой, вытирая тыльной стороной ладони пот на лбу.

Лес начал оживать: птицы возвращались в свои гнёзда, цапли и утки — на воду, черепахи высунули свои головы и поползли по делам как ни в чём не бывало. Обезьяны вовсю скакали по веткам, проверяя оставшиеся плоды на выживших деревьях. Пожар быстро возник, молниеносно распространился, передвигаясь по сухой траве, и так же резко закончился.
— Айда купаться! — закричал разгорячённый Канха и с разбегу прыгнул в лучезарную Ямуну. За ним Баларама, Судама, Шридама и ещё около двадцати юных пастушков. Телята это увидели и с великой радостью тоже поспешили окунуться в освежающем потоке.
— Вот видишь, Яшода, наш мальчик со всем справился, — подчеркнул Нанда Махарадж, стоя на берегу и любуясь плещущимися детьми.
— Да, каким-то непостижимым образом! — ответила она.
— Да, непостижимым, как всегда, — улыбнулся он, что-то вспоминая.

Они пошли домой, переговариваясь с друзьями и соседями и строя догадки, как это так пожар окончился. Но о том, как же огонь был погашен, они узнали лишь вечером, когда дети вернулись усталые от долгих игр и, как всегда, очень довольные.

— Мама, Канха просто вдохнул в себя весь огонь! — объяснял Баларама, глядя на Яшоду расширенными глазами. Он сам до сих пор не мог понять, как такое вообще возможно. Мама переводила взгляд с одного сына на другого, пытаясь определить, правду ли говорит старший. Отец, приобняв её за плечи, видя, как она растеряна, мягко сказал:
— Дорогая, помнишь, когда наш Кришна был младенцем и только научился ходить, то однажды съел землю?
— Это когда я упала в обморок?
— Да, ты открыла ему рот, чтобы посмотреть, и увидела там Вселенную, планеты и нашу Землю.
Яшода кивнула.

— Так вот, если такое возможно, то почему не возможно то, что наш мальчик может проглотить весь огонь? — закончил объяснение Нанда Махарадж.
Она подскочила к сыну и, взяв за руки, заглянула в его весёлые глаза:
— Канха, скажи своей маме, у тебя ничего не болит? Ты не обжёгся?
— Мамочка, не волнуйся, со мной всё в порядке! — сказал Канха, нежно гладя её по голове.
— Открой рот, я посмотрю, всё ли хорошо, — попросила она, настойчиво взяв Канху за подбородок. Нанда не успел её остановить, он боялся, что она опять увидит нечто необъяснимое. Но она уже смотрела. Розовый рот и сияющие белые зубы сыночка порадовали Яшоду больше убедительных слов мужа. Она выдохнула и расслабилась.
— Садитесь есть, — приказала она и поспешила за ужином. Через минуту мальчики за обе щеки уплетали овощное сабджи с маслеными лепёшками пури и приятными мятными и имбирными соусами.

Спустя время Яшода сидела на краю кровати Канхи, ласково гладя его кудри. Она не хотела уходить и тихонько пела ему детскую колыбельную, в которой говорилось про прославленного малыша-героя, которого любили все: и мама, и папа, и пастушки, и пастухи, и даже река Ямуна. Кришна заснул и во сне кружился в танце со всеми жителями Вриндавана и Варшаны и другими, которым ещё суждено было полюбить его…