Сёстры или О чём молчала сосна Кука

Воздух в городе был тёплый и влажный. Все ждали дождя.

Сёстры-погодки собирались в лагерь. Маргарита, старшая, была на пике подросткового кризиса. Ей хотелось свободы и чего-то нового. Она вышла из задумчивости и прервала молчание:

- Это будет мой последний в жизни сезон, и я хочу его провести без тебя. Пойдём в разные отряды. 

Стабильность в отношениях сестёр пошатнулась. Так содрогается уходящая эпоха в предчувствии следующей. Раздался гул. В окнах задрожали стёкла. Над домом набирал высоту лайнер с аэродрома в черте города. Гроза с ливнем разразилась позже.

Риту мама называла Ласточкой. Потому что она родилась  первой. К тому же - весной. У дочки была тонкая кость и аккуратный, с острым кончиком, носик. Её тёмные волнистые волосы, заплетённые сзади в тугую косу, спереди из тонких  завитков создавали ореол. Светло-серые глаза - искрились.

Девочка была порывистой и устремлённой в будущее. Учёба давалась легко, всё схватывалось на лету. Красоту мысли она чувствовала в математике и шахматах. Английский с географией влекли в дальние страны. Среди друзей Рита была первой за справедливость. Её энергия требовала подзарядки. И это был сон.

Улю мама называла Золотой серединкой, младше был только брат. В дочке не было крайностей и острых углов. Черты лица - мягче, чем у сестры, прямые волосы - светлее. От занятий в балетной студии - хорошая осанка.

День её начинался рано, с зарядки. Училась хорошо, но не так легко, как сестра. Ещё Уля была хозяюшкой. Работой по дому она занималась с удовольствием. Подруги удивлялись: "Как ты сдерживаешь свой гнев?" А его просто не было.

Была же в ней внутренняя наполненность живительной влагой, которая есть в природе.

Ранней весной в саду, когда появляются первые проталины, но ещё нет сокодвижения в деревьях, подойдите к одному из них. Зажмите конец ветки в ладонь и прислушайтесь к своим ощущениям. Нет, не сухое тепло, а прохладу и гибкость вы почувствуете в своей руке от живой веточки.

Мама любила дочек такими, какие они есть. Она чувствовала в старшей гармонию движения, которая рождается на стыке контрастов, в младшей - гармонию и равновесие. У Риты же было своё мнение о сестре: "Она - как стоячая вода".

...Лагерь "Дружба", где каждый год отдыхали сёстры, находился на берегу Енисея в сосновом бору.

Автобус с детьми 7-15 лет с открытого пространства углубился в лес. Стало темнее. Уля любила эту часть пути. Словно ноги танцоров в ритме Сиртаки мелькали за окном стволы сосен. Ветки казались переплетёнными руками, а вершины крон гордо стремились вверх. Рита этой красоты не заметила. В мыслях она уже "жила" в старшем отряде. Но у Бога были другие планы.

По прибытии в лагерь дети этого автобуса попали в карантин. Их поселили в просторный павильон с вывеской "Дом Самоделкина".

Девочки обосновались в одном конце, мальчики - в другом, разделяли их занавески из простыней. Спали на сдвинутых матах, что веселило всех. Жили одной дружной семьёй. Большие присматривали за малышами, было много отрядных дел, которые так любила Рита. Уля подружилась с Наташей - рыженькой хохотушкой с веснушками на носу. Неделя карантина пролетела как один день. Никому не хотелось расставаться, даже Рите.

Но всё же, когда объявили, что для девочек в отрядах всего по одному месту, она улыбнулась, вспомнив свою мечту. Счастливая Рита вступала в новую жизнь. Уля смотрела ей вслед, когда та уверенным шагом приближалась к корпусу номер 1.

Хохотушка Наташа, наоборот, сникла. "Я только с тобой. Мы должны быть вместе!" - повторяла она, крепко держа Улю за руку. Подруги подошли к корпусу 2, возле которого одиноко росла необычная сосна. Её ствол сгибался почти до земли.

"Странно... - подумала Уля. - Как сосна Кука". Она читала в журнале, что это дерево только у себя на родине, в Новой Каледонии, растёт вверх, в других местах - склоняясь до низу.

Когда появилась воспитатель и сказала, что лишнего человека в отряд не возьмёт, Наташа разрыдалась. Мальчишки, сидевшие на сосновом стволе как воробьи на ветке, молча наблюдали. Девочки же, искоса посматривая на новеньких, то заходили в корпус, то выходили. Уля не волновалась, она знала, что с подругой будет всё нормально. Так и получилось. Из соседнего отряда пришла вожатая с копной волос на голове, таких же рыжих, как у Наташи, обняла её за плечи и увела с собой.

...Для Ули наступил первый тихий час с незнакомками, которые уже подружились между собой и делились тайнами.
"Как мы с Наташей. Хорошие девчонки", - отметила она про себя.

Объявили подъём. К новенькой подошла Алла, самая высокая в отряде:
- Ты слушала, но молчала. И думала о нас плохо.

Остальные - смотрели на Улю.

От неожиданности она побледнела, кровь отхлынула к ногам, исчезло чувство опоры и началось погружение в собственный омут:
"Не приняли... Как сосну Кука на чужбине..."

Накатил волной, накрыв с головой, страх. Но где-то в глубине уже рождался мощный подводный поток, который гнал его прочь.

Её огромное желание - не сгибаясь дойти до конца сезона - совпало с ощущением дна под ногами. Она резко оттолкнулась и оказалась выше того уровня, с которого началось падение.

Уля взошла на новую ступень, твёрдую и устойчивую.
Её взгляд говорил:
"У вожаков бывает осторожность и недоверие к новичкам".   
"Её трогать не надо", - поняла Алла.

Настал следующий день.

Мимо сосны Кука, возле которой стояла Уля, проходила Ира.
- Ты нравишься моему брату Роме, - сказала она и направилась дальше по своим делам.

Словно Ангел, пролетая, прошептал:
"Ты не одна..."
Девочка вновь наполнилась любовью к этому миру, частью которого была сама.

Она стала в отряде своей. Интересные дела сменялись одно за другим: конкурсы, концерты, походы, игра Зарница,бассейн, день Нептуна... Рома со своей старшей сестрой Ирой оказались тоже погодками. Уля часто ловила на себе его взгляд - этот мальчик всегда был рядом.

После карантина сёстры ни разу не пересеклись.

Отряд, в который попросилась Рита, оказался не совсем обычным - для пловцов. С новыми подругами, сильными и смелыми, она встречалась в основном в столовой. У спортсменов был особый режим с ранним подъёмом. Они убегали на тренировку, а Рита досматривала свои сны. В тихий час утомлённые девочки засыпали, она - тоже. Отрядных дел не было. На празднике Нептуна пловчихи в бассейне изображали русалок, а Рита наблюдала за ними как простой зритель.

Оставалось только подбадривать себя:
"Зато выспалась на целый год вперёд!"
Теперь, в одиночестве, она думала о том, что в жизни есть не только белое и чёрное, но множество оттенков. И скучала по сестрёнке.

Лагерная жизнь приближалась к концу. Все готовились к самому зрелищному мероприятию сезона. И этот день наступил. Когда закончились выступления отрядов, зажгли огромный, уходящий в небо прощальный Костёр.

Заиграла музыка. К Уле неожиданно подошёл Рома и пригласил на медленный танец. Но сразу что-то пошло не так. Он насупил ей на ноги.
"Волнуется..." - подумала Уля.
Она высвободилась, теперь её ступни оказались сверху.
"Медляк не для нас... Танго!" - догадалась девочка и повела танец.

Через несколько шагов она передала его Роме, он поймал ритм. Так они менялись, исполняя танго-диалог. Уля знала этот танец сколько себя помнила. Его любил папа. Он включал музыку и двигался по залу с мамой. А дочки рядом подражали им.

...Рома с Улей уже не молчали. Его голос был ломкий, с лёгкой хрипотцой, как потрескивание хвороста в костре. У неё - опустился чуть ниже и стал мягче. На быстрые танцы Уля возвращалась к девочкам, потому что её партнёр в это время убегал с другом по своим делам: не каждый же день жгут костры. Но со сменой музыки в нём будто загорался яркий прожектор, который высвечивал в толпе Улю.

Объявили Белый танец. Это был вальс. Рома стоял рядом. Уля подала руку. И он повёл, с первого такта до последнего. Удовольствие от музыки и танца делало их свободными и пластичными.

Ира, когда все вернулись в корпус, с интересом спросила:
- И как мой брат танцует?
- Хорошо, - улыбнулась Уля.
- Он же на ритмику ходит.

Утром следующего дня небольшой автобус, который когда-то привез группу детей, проезжал по лагерю, собирая своих детей из отрядов. Попрощавшись с подругами, Уля вышла из корпуса.

Она приблизилась к сосне и погладила янтарного цвета ствол, отполированный до блеска лазаньем ребятни. Обходя дерево, девочка разглядела за его раскидистой кроной стройную сосенку, спрятанную от любопытных глаз и неугомонных ног мальчишек.
"Ты не одна... Вас двое!" - обрадовалась Уля.

Подошёл Рома.

Вокруг не было ни души, только Сосна Кука молча наблюдала за ребятами. Они тоже молчали, глядя друг другу в глаза. Незримый Художник рисовал в это время в их памяти образы. Славянский девичий и юношеский греко-римский.

...Рита сидела в конце автобуса. Открылась дверь, вошла Ульяна. Она двигалась с грацией, идущей изнутри, словно со дна озера бил ключ. Рита подумала:
"Так вот какого движения не хватало в тебе, сестрёнка! Вот оно какое!"

Уля, улыбаясь, смотрела на неё, такую родную и близкую. Она села рядом. Сестрам было о чём поговорить. Первой начала Рита. Ещё не зная, когда и куда поедет в следующий раз, она сказала:
-Теперь только с тобой!


Фото из интернета. Новая Каледония. Сосны Кука.

18.12.23.    г.Сосновоборск