Кабы нам не веселиться?

Зимняя история в двух ролях.

Друг детства: друг Детства.

Эдита Пьеха: Рината Литвинова
 
ниже курчаво.
карандашиком от руки: Ингеборга Дапкунайте.


***


…Он когда чуть бахнет. Ходит и бурчит, недоволен. Такое ощущение, что его просто алкоголь так размазывает.
Товарищ детсва. Кличем его: Сима. Мы, когда он начинает бубнить поем ему хриплыми голосами с высоты бетонных общих балконов его песню. Самбу Дижанейру:

‘Сима-си мисима ми-си ми-си мисима’…

Сима успокаивается и засыпает на кухне под снег, сыпящий через холодные двойные рамы. Ему снится детство. Он положил свою соломенную голову в руки на круглый обеденный стол. Спит. Ближе к полуночи к Симе приходит Пьеха (или Софочка) в зависимости от настроения. Софочка обычно заходит шумно, задевая шторы-висюльки. Пьеха плывет в черном строгом платье под горло и мини. Теребит его за плечо голой длиной рукой. У Пьехи на руке яркий браслет красных пластмассовых бусин. Сима просыпается. Улыбается окружающим. Пытается закусить бусиной. Пьеха говорит: ‘Ну ньет, Илья’. И ставит перед Симой полную чашку черного кофе. О золотистую побитую коёмочку тонко дзинькает сахарная ложечка, электронный будильник. Час ночи. Немного расплескав кофе, розоватая, рококо чашечка стоит на цветастой в порезах клеенке. В каплях кофе плывут прозрачные клеенчатые цветы и ягоды - фауна преддомовых коричневых луж. Мы разглядываем их вместе с Симой.

Пьеха уходит. Сима пьет кофе. Первый глоток он отпивает хлюпая. В кухне остается шлейф от Пьехиных лилий. В белой раковине отмокает чёрный куриный противень.

Сима убавляет радио. Поворачивает голову в окно и по собачьи смотрит на снег. Дремает в одежде. Заметает.