29. 01. 2023 Про цветное фото

4 года

 

Сейчас уже невозможно поверить: были времена, когда не было фотографий. Старожилы в курсе.

Прогресс неумолим. Сначала роль фотоаппаратов за неимением фотоаппаратов, выполняли люди. Рисовали, как умели, хоть на это и требовались годы учебы и ящики красок. И еще не всегда получалось похоже, что злило заказчиков.

Потом все-таки придумали фотокамеру, но тоже не без изъянов : она была громоздкая, стояла на треноге, фотографу во время процесса приходилось прятаться под пелериной. Возможно, чтобы не запомнили лица и впоследствии, если что не так, не опознали. Тогда еще сохранялись некоторые претензии к конечному результату у почтенной публики. Ну, там шляпка набок съехала, или ноги криво выросли.

Все эти мелочи , конечно. Ни в какое сравнение не идут с нынешним положением дел. Когда цифровой аппарат дал возможность сделать сколько хочешь десятков фото и можно было уже не думать, как распределить неделю путешествия, например по 36 кадровой пленке. Можно было снимать все подряд, вечером удалить девяносто восемь неудачных кадров из ста и на следующий день снять новые. Количество шедевров на один отдельно взятый раунд существенно выросло.

Когда функцию фотоаппарата перенесли в телефон, мир оживленно выдохнул и выкинул все эти тяжелые изнеженные коробочки с оптикой, которые хуже капризных барышень : там не залей, здесь не перегрей, и еще не забудь крышечку с окуляра снять, иначе будет тыща черных квадратов, а это уже плагиат.

Поколение запрещенной буквы делает вообще невозможное : так как оно носит телефон в вытянутой руке 24/7, то умудряется на полном ходу делать фото всего, по тыще кадров в единицу времени, мало того, все они выходят лучше, чем в жизни. Ну, может , два из сотни приходится удалить, потому что в кадр попадет пролетающий мимо комар и испортит некстати композицию. Все остальные засыпаются тут же в интернет, и выглядят, как профессиональная съемка.

Счастливые улыбающиеся лица, несмазанные макияжи, волосы, опровергающие аэродинамические законы и модные отглаженные одежды. Идеально разложенные по тарелке кусочки пищи и высокохудожественно расставленные бокалы . Вилки с ложками ненавязчиво притулившиеся в подходящем месте по всем правилам золотого сечения. Ну и котики/собачки где нибудь там же, потому что кто-то из профи с регалиями говорил на каких-то курсах, что животные и дети в кадре резко повышают умильность конечного произведения.

Как им удается так шикарно выглядеть на всех фото — неразрешимый для меня вопрос. Единственная версия — это сильно пошатнувшиеся границы «удачности» , причем они пошатнулись как- то криво, из квадратной рамки штампа растянув косой корявый многоугольник- так, что теперь кажутся нормальными такие лица, которые раньше посчитали бы... э... неоднозначными.... карикатурными... фриковатыми и... дипломатично выражаясь, очень спорными и постеснялись бы показывать даже ближайшим родственникам. Высунутые языки теперь признак внутренней свободы, все остальное, что хуже.... ну не знаю, свидетельство перенесенных невыразимых страданий, наверное.

Знак отчаянной жизненной полосатости.

50 лет назад нам такой внутренней разнузданности даже не снилось. Фотографирование было праздником. И не таким каким, например , как воскресный поход в ресторан — в смысле регулярности более редким, в смысле торжественности — более высоким.

Для фотографии должен был случиться повод. Или официальный праздник. Или редкая удача поймать фотографа и уговорить его пофотографировать семейство. Фотограф долго ломался, графики семейства и свободного художника ( который на своей основной работе, вообще не связанной ни с какими фотоделами, чаще всего работал положенные 8 часов в день) со скрипом, уговорами и угрозами подстраивались друг под друга.

Следующий месяц до назначенной встречи продумывались детали костюмов, репетировались позы, дом убирался , табуретки расставлялись по последним модным тенденциям, вычитанным в журнале «Работница» в разделе про уют.

После действа приходилось еще поволноваться по поводу получится ли. Потому что сам процесс нажимания на кнопочку — был самой легкой частью мероприятия. Дальше следовало волшебство за закрытыми дверями в лабораториях, куда доступ изображаемым был закрыт. А результат мог оказаться самым неожиданным. В том числе результата могло не получиться вообще. Тогда мыло, мочало, начинай сначала. Впрочем, чем там нам еще было заниматься, интернета все равно не было тогда.

Скучная жизнь. Бескомпьютерная. С блеклыми черно-белыми фотографиями. Зато со светлыми, чистыми мечтами. Простыми и яркими. Ну, например, желание иметь хоть одну цветную фотографию. Из имеющихся в семейном альбоме 30-40 ( на всю семью).

4 года, спокойная , размеренная жизнь, мама/папа/детский сад. Из мечт у меня самая яркая — цветное фото. Уровень мечты примерно такой же , как « вот прилетела бы фея и подарила бы мне волшебную палочку». Потому что родители уже убедительно объяснили, что это не очень возможно: цветная пленка есть где-то там, в параллельной вселенной. Возможно, за границей, но где граница и где мы. Ребенок все понял, успокоился и просить перестал. Но мечту-то не задушишь!

И вот, где-то в районе нового года, когда сбывается все невозможное, когда фотографы активизируются и появляются в окружающем тебя пространстве чаще и после них остается целых две фотографии на память, когда от предчувствия прекрасных сказочных событий захватывает дух и ты начинаешь действительно верить, что чудеса сбываются, я решила помочь судьбе.

Мне сложно сказать, возможно, я действительно, верила что цветная фотография от черной белой отличается тем, что кто-то сидит и вручную ее раскрашивает. Или просто придумала альтернативный способ исполнения своей мечты. И уж точно я не подозревала тогда, что я не первая догадавшаяся до того, чтобы взять в руки фломастеры и раскрасить одну из двух фото.

Рассудительная уже тогда, я приступала к процессу продуманно. Я поразмышляла, какую из (двух ) фото разумнее взять. Одна была групповая — и я разумно решила, что воспитатель и мои соратники по детсадовской группе не несут никакой ответственности за мои поступки и не виноваты в моих мечтах. К тому же раскрасить десяток фигурок - это совсем не то, что раскрасить одну. Ну, и мой портрет, несет в себе, несомненно, гораздо больше художественной ценности, чем часть кривого хоровода под елкой.

В общем ,недрогнувшей рукой я выбрала объект, взяла розовый фломастер, и исполнила свою мечту.

Готовой работой я поделилась с мамой. Мама пришла в ужас, и так как она не читала современных статей по психологии по причине отсутствия этой науки  как таковой в то время, была не в курсе того, что детей нужно хвалить за креативность при любых результатах, а ругать вообще нельзя даже за проступки.

Мама взволновалась по поводу того, что единственная фотография ее ребенка с этого праздника безвозвратно испорчена и всыпала мне по первое число. Нет, телесных наказаний у нас не было (почти). Но зато словесную выволочку я получила такую, что подробности , конечно ушли, но сам факт, что родители поступка моего не одобрили , осудили и заставили почувствовать меня виноватой в содеянном — остался.

Забавное было в том, что, с детства я очень хорошо отделяю важное для других от важного для меня. Я поняла , что родители считают мой поступок ужасным. Но так как я не видела в нем ничего дурного, этот эпизод не отложил не имел для меня никакого трагического шлейфа. Сейчас он,конечно, всеми вспоминается с улыбкой.

Но факт остается фактом : раскрашенное мной фото заняло свое место в домашнем фотоальбоме и еще в течение 5 лет оставалось в нем единственной «цветной» фотографией.