Брод

Бег времени словно остановился. Эля погрузилась в созерцание водной поверхности реки, но вместо успокоения ощутила растущее внутри напряжение. Где-то рядом вздыхал ветер. От его вздохов трава прижималась к земле, а потом, непокорная, поднималась вновь. Девушка поправила прядь волос, которой ветер решил поиграть, и вдруг пришло понимание, что тревога никак не связана с тем, что происходит сейчас. Или связана, но не напрямую? С чем? Она задумалась, прикрыла глаза. Едва уловимый шум воды стал доминирующим, все остальные звуки исчезли. Эля улыбнулась. Конечно же, тревога просочилась из сна, который она видела накануне, потому что там тоже была река. Всё объяснимо. Протянулась нить оттуда сюда и вызвала дискомфорт. Ну вот, причина найдена, и что теперь делать с ней?
Эля растерянно посмотрела на розово-фиолетовое небо с письменами из перистых облаков и подумала, что было бы неплохо восстановить в памяти события сна. А вдруг «вылезет» на поверхность что-то важное, что прошло мимо её сознания. Только время и место совсем не подходили для сонных повествований. Всё же это было свидание, немного странное, с её точки зрения, но свидание. И как быть?
Она перевела взгляд на молодого человека, что сидел рядом с ней на  берегу реки. Вот так с бухты-барахты начать говорить о своём сне, было неудобно. Андрей хорошо воспитан, не лишён чувства такта, поэтому выслушает её. Только ему это надо? Хотя, может, он бы мог помочь разобраться в увиденной путанице. Сны бывают разные (информационные, насыщенные, пустые, чёрно-белые, цветные, сны-предсказания, сны-подсказки). Правда, для своего сна она не нашла определения.
 Андрей улыбнулся, почувствовав её взгляд. Он словно вбирал в себя лучи предзакатного солнца, блаженно щурился, а потом повернулся к девушке и произнёс:
- Я слушаю тебя.
- Мы же пришли сюда, чтобы насладиться тишиной, - в её голосе чувствовалась неуверенность, на которую сразу же отреагировал молодой человек.
- Ты думаешь, мы пришли к реке, чтобы в молчании наблюдать, как утекает вода? Ты уверена, что именно с этой целью мы оказались здесь?
- Не знаю. Похоже, я уже ни в чём не уверена. У нас какое-то ненормальное свидание, - вырвалось у неё.
- И в чём его ненормальность?
- Если бы ты сказал, что мы пойдём к реке, я бы купальник надела. Можно было бы искупаться. А так при полном параде сидим возле реки, молчим…
- А вода всё течёт и течёт, - улыбнулся он. – Не ищи виноватых. Так сложилось зачем-то. Тебя никто не ограничивал. Я не планировал привести тебя сюда. И тишина тебя устраивала до тех пор, пока не стали терзать откровения, о которых ты вдруг вспомнила. Солнечные блики на водной поверхности реки завораживают, вводят в состояние транса, в медитативное состояние, при котором память делает кульбит и выталкивает на поверхность воспоминание, о котором ты почти забыла. Ты вспомнила сон о старом философе, его размышлениях. Он тоже сидел возле реки и молчал, но ты каким-то невероятным образом услышала его мысли. Ты хочешь их озвучить, чтобы они не уплыли в небытие…
- Откуда ты знаешь?
- Я всего лишь предположил. Неужели угадал? 
- Угадал. Но как?
- Случайность. Не бери в голову. Итак?
- Да, сон. Я оказалась возле реки, где сидел в задумчивости старый философ. Длинная тень от дерева колыхалась, словно хотела дотянуться до меня. Я даже слегка попятилась. Философ не видел меня, он был погружён в свои мысли. Я подошла ближе и каким-то невероятным образом «услышала» его рассуждения, он как бы спорил сам с собой. И то, о чём он думал, не было заумностью. Он сомневался, что само по себе было откровением для меня.  Я задумалась вместе с ним, когда он мысленно произнёс, что истина – это источник жизни. А так ли это? Истина – это то, что существует в действительности, отражает действительность, это правда или суждение, проверенное опытом, практикой. Я согласилась. Да, что отражает действительность, может стать источником жизни. А потом я вспомнила строки Омара Хайяма: «Внутри и вне, вверху, внизу, вокруг - \ Театр теней, нет ничего другого; \  Волшебный Ящик, Солнце – в нём свеча, \ А мы лишь призраки бесплотные на стенах». Значит, мы живём в иллюзорном мире, подумала я и увидела улыбку на лице философа. Может ли истина быть источником жизни в иллюзии? Или для неё не важно, где, важно быть? А потом мне пришло в голову (я  не уверена мои ли это были мысли или они прилетели ко мне из неведомого источника), что разум – источник бытия, а любовь, его основа. После чего философ увидел меня то ли потому, что я нарушила его уединение, то ли потому, что мои мысли заинтересовали его, но он не произнёс ни слова, лишь указал на место возле себя, как бы приглашая присесть. Я, смущаясь, села рядом с ним и ощутила, что он погрузился в размышления по поводу услышанного. А потом он подумал, что жизнь – это копилка откровений, знаний. И снова, едва я с ним согласилась, как тут же «услышала», что нельзя ограничивать объём «накоплений» одной жизнью. Он предположил, что все идеи, знания внутри нас уже существуют, просто мы забыли о них, и надо вспомнить то, что мы уже когда-то знали. «Знали когда? – спросила я и «услышала»: - Возможно, в прошлой жизни, а в новом воплощении забыли», - Эля произнесла слова философа и как бы услышала себя со стороны.
- Интересное предположение. Я его не могу исключать. Наша бессмертная часть, заключённая в телесную оболочку, похоже, и есть та самая «копилка» знаний, идей и опыта наших предыдущих воплощений. Но есть и иной источник (так мне кажется).  Возможно, идеи, как и знания, витают вокруг нас или спускаются с небес. Надо лишь быть сверхчувствительным, чтобы улавливать их в чистом виде, - произнёс Андрей. – И чем закончилось твоё общение с неизвестным философом? – поинтересовался он, увидел вдохновенное лицо девушки и улыбнулся (ей льстило его внимание).
- Я просто слышала его мысли, - напомнила она. – А он слышал то, о чём думала я.  Это было молчаливое общение. Мне стало интересно, кем он был в прошлом воплощении, но он не собирался сообщать мне подробности своей ни настоящей, ни предыдущей жизни. А может, просто не успел. Короче, я проснулась. 
- А что тебе дало бы его имя? – спросил Андрей и увидел, как Эля пожала плечами.
 - Я бы смогла найти информацию о нём и его трудах в Интернете. Слишком кратковременным было его присутствие во сне, - и после небольшой паузы продолжила: - О том, что идеи кружатся вокруг нас, или кто-то намеренно спускает их из иных сфер на человечество, я где-то читала. Возможно, что так и есть на самом деле. Тогда и философ прав, и ты прав. И одно не противоречит другому. Правда, сверхчувствительных людей, которые бы не искажали спущенную на них информацию, не так уж много. В основном люди улавливают нечто, да вот беда не могут правильно расшифровать, интерпретировать то, что на них сваливается. Искажают то, что уловили, до неузнаваемости.  Получается игра в испорченный телефон. Мы живём в королевстве кривых зеркал. Кстати, я вспомнила, что об этом мне поведал неизвестный философ во сне перед тем, как я проснулась. Надеюсь, я не исказила его мысли. А ещё я «услышала», что он должен согласиться с кем-то, что «мысль изречённая есть ложь».
- Интересно, очень интересно. Скажи, а раньше тебе когда-нибудь снились подобные сны? Это не праздный интерес. Я хочу выяснить, повлияло ли пространство, в котором ты оказалась, на твои сны? Вернее, хочу понять, может, у нас здесь воздух особый? Или кто-то раздвинул границы одной иллюзии, чтобы могла вклиниться иная иллюзия. И почему философ явился тебе?
- Отвечаю по порядку. Не припомню, чтобы столь реальные сны, с эффектом присутствия посещали меня. Причину не ведаю. Может, этот сон стал результатом спора тётки и моего отца о философах прошлого, свидетелем которого я оказалась накануне моего сновидения? Отец заявил, что философы дали людям великие открытия и великие заблуждения. А моя тётка привела высказывание Пифагора: «Не почитай знания за одно с мудростью». Атмосфера становилась накалённой. Мать вздохнула и занялась мытьём посуды, чтобы спорящие не привлекли её в качестве третейского судьи. Они стали поглядывать на меня, и тогда я сказала, что устала, извинилась и ушла спать, а они ещё долго общались. Перед сном я распахнула окно. Воздух, насыщенный ароматами цветущих растений, ворвался в комнату. И тут я посмотрела на небо и в прямом смысле открыла рот, потому что никогда не видела таких огромных и ярких звёзд. Незамутнённое выхлопными газами машин, дымом и смрадом заводов, пылью, которая не успевает рассеяться за ночь, пространство открывало свои тайны. Я подумала, что на людей, живущих здесь, свалилось счастье наблюдать за столь необычной, необыкновенно яркой небесной сферой, и тут же всплыло высказывание Пифагора:  «Не гоняйся за счастьем: оно всегда находится в тебе самом». Я путано говорю. Возможно, что новая обстановка, моё внутреннее состояние, спор отца и тётки, свидетелем которого я стала, и ещё что-то неуловимое, может, даже звёздный свет, цветы под окном в июньскую тёплую ночь, восторженное восприятие места, в котором я оказалась, - всё вместе и притянуло мой сон.
- Это частично приоткрывает завесу тайны твоего сновидения. Ты же знаешь, как на самом деле сложно описать объективно некие события, происходившие когда-то. Даже если ты стал их очевидцем. Включаются эмоции, примешивается собственная оценка, опыт. И получается субъективное восприятие того, что было. Что-то забывается, что-то проходит мимо нашего внимания. Непреднамеренные искажения. Это касается и реальности, и снов, которые мы видим. Я сейчас не о твоём конкретном случае говорю. Это просто мысли вслух. Человек порой описывает то, чего никогда не было на самом деле. Люди часто тени принимают за реальность. Правда, некоторые со временем убеждаются, что заблуждались. Да и человеческая память – штука ненадёжная, - произнёс Андрей и снова сощурился, глядя на небо. – Десять свидетелей расскажут десять версий одного и того же события. – Знаешь, в детстве я любил бегать на речку, что протекала недалеко от нашего дома, - увидел удивлённый взгляд Эли и пояснил: - Это сейчас она превратилась в ручей, а тогда это была настоящая река, которая впадала в реку, возле которой мы с тобой сидим. Конечно, ручей тоже, пока не иссяк совсем, тянется к более мощному источнику. Так вот, мальчишки на спор переплывали речку, а потом на другом берегу играли в футбол. Я слышал их радостные голоса, видел, как они бегают по полю. Я завидовал им, злился и плакал от бессилия. Уж очень мне хотелось играть вместе с ними. Я приходил домой со слезами на глазах, потому что не умел плавать. Я выкрикивал с порога, как угрозу, что построю мост через нашу речку, когда вырасту. Бабушка соглашалась со мной, говорила, что это хорошая идея, но до её воплощения придётся долго ждать, а играть я хочу сейчас. Значит, надо искать выход здесь и сейчас. И тогда она посоветовала мне найти брод или научиться плавать, коль я хочу играть в футбол с ребятами. Вариант с плаванием я отбросил сразу, потому что боялся утонуть. Перейти реку вброд – самый безопасный вариант. Главное, отыскать его. Бабушка по каким-то причинам не захотела мне подсказывать, где находится этот самый брод.  Для неё было важно, чтобы я приложил усилия и сам отыскал его. И тогда я стал ходить вдоль берега и изучать нашу речку. У меня появилась цель: найти брод. Но он не находился. Впору было впасть в отчаяние. И тогда я сел на берегу и стал размышлять. Женщины ходили с утра пораньше в лес, который был тоже на другом берегу сразу за полем. Они возвращались с корзинами ягод или грибов и при этом не были мокрыми. То есть они переходили речку вброд, а не переплывали её. Моё сердце радостно забилось внутри, я готов был кричать и прыгать от счастья. Но вместо этого стал что-то насвистывать себе под нос, стараясь не спугнуть удачу (ведь брод ещё не был найден). Бабушка по моей счастливой рожице поняла, что я до чего-то додумался, нашёл выход, но не подала виду. Оставалось встать пораньше и проследить за женщинами. Что я и сделал. Оказалось, что я не дошёл до брода всего каких-то метров пятьдесят. Проблема была решена. И вот я вырос. Речка превратилась в ручей, через который можно перейти на другой берег по бревну, которое кто-то перекинул с берега на берег. Хотя тренированный человек может и перепрыгнуть через него. Порой я сомневаюсь, а был ли он когда-то широкой речкой, которую я не мог переплыть или в детстве всё кажется большим? Моя память перечёркивается сомнениями и доводами взрослого человека, что, может, это ребёнку казалась речка такой широкой и непреодолимой. А потом вспоминаю своего отца, который любил плавать на другой берег. Он собирал там букет полевых цветов для матери и плыл с ним обратно. Это же было. Реально было. Но я как-то напомнил отцу об этом, а он с удивлением посмотрел на меня, а потом заявил, что никогда не плавал за цветами для матери на другой берег, он рвал их возле дома. И утверждал, что точно помнит. И кто из нас прав? Чья память надёжнее? Его воспоминание (забывчивость, уверенность в собственной правоте, потому что он «помнил») против моих воспоминаний. Можно долго и упорно доказывать, рассказывать, как всё было на самом деле, но ему кажется, что всё было иначе, он просто забыл или не хочет помнить ребячества, несерьёзности (с его точки зрения), душевного порыва, когда хотелось осчастливить любимую женщину. Это было проявлением любви к моей матери тогда, а сейчас у него другая семья, другой объект обожания, для которого он покупает букеты в дорогом магазине, да и живёт в городе, где мы с ним раз в месяц встречаемся в кафе, потому что живу в общежитии. Он помогает мне материально, на стипендию сложно жить. Тебе проще, ты живёшь дома, за обучение платят родители, они будут содержать тебя вплоть до окончания института. Это я так, к слову. Я не отказываюсь от  помощи, не встаю в позу, не демонстрирую, что обижен на него, и, одновременно, не считаю, что он обязан мне помогать. Это его добрая воля. Я благодарен ему. Нельзя перечеркнуть всё то хорошее, что было у нас раньше. Я его сын, он мой отец. Это главное. Так случилось, он ушёл из семьи год назад. Возможно, через какое-то время он пожалеет, что разрушил то, что имел. Но вряд ли признается в этом. У каждого из нас своя судьба. Я не должен его судить. Он и с матерью общается, они остались друзьями, потому что мать поняла, что насильно мил не будешь. Да и жить в обмане – гораздо хуже. Лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Я стараюсь не сидеть у матери с бабушкой на шее. Хватаюсь за любую работу, чтобы к отпуску сделать им подарки и с гордостью внести в общий бюджет честно заработанные деньги. Странно, но отец не забыл, что на поле ребята играли в футбол, и как он однажды играл вместе с ними. А про цветы забыл.
Андрей слегка прикрыл глаза и будто погрузился в прошлое. Он увидел себя мальчишкой с поднятыми вверх руками, орущим от восторга, когда забил свой первый гол. Как всеобщее ликование охватило команду. Как ребята подбегали к нему, хлопали по плечу, а он улыбался и пытался сдержать слёзы, слёзы счастья. Он вздохнул и услышал:
- Мне трудно поверить в то, что ручей когда-то был настоящей рекой. Нет, гипотетически я могу предположить, что река обмелела. Моя реальность иная. Я никогда не жила здесь. Мы впервые приехали вместе с родителями к сестре отца на время отпуска. Она давно звала нас к себе. И вот случилось. Мы здесь. Обычно мы уезжаем в отпуск куда-нибудь к морю. Я и тебя-то почти не знаю, мы познакомились лишь два дня назад. Ты живёшь по соседству, учишься в институте, приехал домой на каникулы. И что я вижу? Перед твоим домом действительно протекает ручей и ничего больше. Я верю твоим воспоминаниям, но это не мои воспоминания. А вдруг со временем ты что-то домыслил, дорисовал, а потом и сам поверил, что так и было? Ты предварил рассказанную тобой историю высказыванием, что человеческая память – штука ненадёжная. Может, вообще мир, в котором мы живём, сплошная иллюзия. Правдоподобный мир. А вдруг, всё, что сейчас происходит, это всего лишь сон? Ты снишься мне или я присутствую в твоём сне? – спросила Эля с улыбкой.
- Кто-то сказал, что «мир – сон дремлющего Бытия», - Андрей вновь подставил лицо солнечным лучам и прищурил глаза.
- Тогда сон отдельно взятого человека – это сон во сне? – спросила Эля.
- А что тебе ответил философ?
- Ничего. Я не спрашивала его об этом. Он же молчал всё время и думал о своём. Это я по каким-то причинам смогла услышать его мысли.
- Потому что это был сон, - улыбнулся Андрей. – А почему ты не спросила, что я вынес из детского опыта, когда искал брод? Признаюсь без твоего вопроса. Я научился обращать внимание на детали, понял, что из них складывается главное. Странно, накануне нашей встречи я думал о том, почему люди воплощаются вновь и вновь, ходят по кругу и не ведают об этом. Но всё меняется, когда человек начинает осознавать то, что с ним происходит, видит подаваемые ему жизнью знаки. Человек просыпается. Становится осознанным. Мир будто преображается, потому что человек начинает видеть то, что не видел раньше. Возможно, это первая ступенька к тому, чтобы бесконечное кружение по кругу бессознательной жизни прервалось. Как-то так случилось, что однажды я понял, что могу видеть то, что другие не видят. Может, сказывается опыт, когда я искал брод? Но моё видение, это ещё не осознание, о котором я говорил.
- У меня какое-то странное чувство, что это уже было, что когда-то мы вот точно так же сидели на берегу реки и говорили с тобой. А ещё мне показалось сегодня, когда мы встретились, что растущие возле твоего дома деревья опираются тенями на забор, возле которого мы стояли. Тени дрожали словно живые. Это было завораживающее зрелище. А ещё когда я увидела тебя впервые два дня назад, у меня возникло ощущение, что я тебя откуда-то знаю, что…
- Остановись. Ты вспомнишь, обязательно вспомнишь.
- Что именно?
- Где находится брод через реку, которая нас разделила когда-то.
- Ничего не понимаю. Твоё высказывание для меня – ребус. Хотела сказать «бред». А потом подумала, а вдруг ты знаешь то, что я не знаю? Спрошу иначе. Ты шутишь?
- Нет.
- Тогда, наверное, ещё время не пришло или для воспоминания нужен толчок извне. Я терпеливая.
- Знаю.
- «Толчком» может быть какое-то слово, жест, действие, аналогия, даже запах цветов. Всё, что угодно, - она посмотрела на Андрея. – Ведь так?
- Не прощупывай почву. Подсказок не будет.
- Ты поступаешь со мной, как твоя бабушка когда-то? Ты хочешь, чтобы я сама нашла этот несчастный «брод»?
Он пожал плечами.
- Ты что-то знаешь, я – нет. Это не справедливо.
- Мир вообще несправедлив. Но это так, к слову. Захочешь оказаться на моём берегу, найдёшь выход. Сама.
- Сплошные иносказания. Ладно.
- Ты же обладаешь удивительным методом, о котором почему-то забыла.
- Мы все что-нибудь забываем. Я иногда задаю сама себе дурацкий вопрос, что было бы, если бы я поступила иначе? Потом напоминаю себе о том, что у каждого из нас своя судьба. Но кто-то же их написал для нас? И, наконец, вспышка озарения – мы все пешки в чьей-то руке. Что я не случайно оказалась в вашей деревне во время отпуска родителей, что нас зачем-то столкнули с тобой. А может, уже и сталкивали в прошлой жизни, просто я забыла. И во всём этом есть смысл, который скрыт от меня.
- Игры Богов? – спросил Андрей.
- Возможно. Существует некий глобальный замысел, объём, который человек не в силах охватить. Мой мозг закипает, от подобных мыслей, - произнесла Эля.
Она задумалась, а потом улыбнулась.
- Знаешь, что мне сказала тётка, когда я познакомилась с тобой?
- Нет. И что именно она сказала тебе?
- Она сказала, что ты необыкновенный, что над тобой даже в самый жуткий мороз в солнечную погоду летают бабочки.
- Не знаю, как относиться к подобному заявлению. Ничего подобного сам я никогда не видел или не замечал.
- Как думаешь, что нужно сделать, чтобы хотя бы приблизиться к пониманию божественного замысла?
- Искать, заниматься любимым делом. В процессе творчества изменяется сама творческая личность, происходит самосовершенствование, расширение сознания. В капле океана заключена информация всего океана. Надо только осознать это. Совершенство не знает предела. Вспомни «Чайку Джонатан» Ричарда Баха. «Чтобы лететь с быстротой мысли или, говоря иначе, лететь куда хочешь, нужно прежде всего понять, что ты уже прилетел».
- К этому нужно прийти. Кто-то сказал, что «новое – это хорошо забытое старое».
- Это произнесла модистка Марии-Антуанетты, мадемуазель Бертэн, когда наскоро обновила для неё старинную шляпку. Высказывание живёт, а автора никто не вспоминает. Надо изучать древние книги, из них можно узнать много интересного. Знаешь ли ты, что принцип электрического телеграфа и телефонный аппарат, передающий голос, были описаны за два века до их изобретения? «Ничто не делает умы такими неосторожными и такими бесплодными, как незнание прежних времён и презрение к старинным книгам», писал  Жубер. Об анестезии можно было прочитать в работе Дени Палина, написанной в 1681 году в «Трактате об операциях без боли». В средние века было известно ещё одно обезболивающее - вино из мандрагоры, о котором уже забыли в семнадцатом веке. Мы не знаем о прошлом почти ничего. Сокровища дремлют в библиотеках и архивах. Один из персонажей Уэллса говорил, что «даже самые образованные люди зачастую не отдают себе отчёта в той силе, которая сокрыта в научных книгах. В них чудеса, чудеса, чудеса».
- Я где-то читала, что засекречивание технических достижений было одной из задач тайных обществ. И самые главные открытия, как и люди, их сделавшие, оставались и остаются в тени. Во всём был некий смысл, в который не собирались посвящать общество. Алхимики прятали свои открытия, кодировали записи, потому что считали, что нельзя выпускать джина из бутылки. Но знания всё равно просачивались.
- Есть много путей познания сути. У древних – свой путь, у нашего времени – свой. Но чтобы двигаться вперёд, нельзя терять связь с древностью, - произнёс Андрей.
- Конечно, но письменные источники, дошедшие до нас, многократно исправлялись, переписывались. Нельзя забывать об этом, - произнесла Эля и улыбнулась: - Мы с тобой будто на научной конференции выступаем с докладами, а не сидим возле реки, куда пришли насладиться красотой природы, тишиной, которую я первая нарушила.
- Не просто выступаем, а будто хотим поразить собеседника своим интеллектом. Наши предки ценили немногословность. Многословность, болтливость свидетельствует о деградации сознания, когда магия слова утрачивается. Я где-то прочитал, что мысль, как и слово, требуют тишины и неторопливости.
- «Молчание – золото»,  - напомнила Эля и встала.
- Ты хочешь уйти отсюда? – спросил Андрей, увидел улыбку на её лице и поинтересовался: - Есть какие-нибудь пожелания по поводу нового маршрута?
- Предпочту самый короткий путь. Хочу вернуться домой засветло. А завтра, если у тебя нет никаких планов, может, за ягодами в лес сходим? Собирать грибы не предлагаю, ибо не разбираюсь, какие съедобные, а какие – нет. Можно просто побродить по лесу.
- Что ж, это возможно. Я покажу тебе одно необычное место, тебе понравится.
- Ловлю на слове.
- Лови-лови, - засмеялся он.
Он проводил Элю до дома её тётки.
- Завтра с утра (часов в шесть) я буду ждать тебя здесь, - пообещал он. – Не проспи. Поход обещает быть весьма интересным. Я так думаю, - добавил он.
Эля встала задолго до звонка будильника, сделала бутерброды, налила в бутылку воды, сложила всё в маленький рюкзачок, и посмотрела в окно. Андрей подходил к калитке. Она тихонько спустилась вниз, вышла на крыльцо и помахала ему рукой.
- Привет, - услышала она.  - А где кепка? Спрятала в свой рюкзачок? Придётся достать, чтобы не напекло голову.
- Я рада тебя видеть, - она надела кепку и посмотрела на Андрея. – И как я тебе в головном уборе?
- Во всех ты, душечка, нарядах хороша! Не о том думаешь.
- Ага. Я всё о форме пекусь, а надо о содержании думать. Верно?
- Тебе нужно моё одобрение?
- Нет, это я так развлекаюсь. У меня просто хорошее настроение.
- А когда плохое, ты что делаешь? Кусаешься или рычишь?
- Ни то, ни другое. Молчу.
- Понял.
 Они шли по лесу, пока не оказались на «золотой» поляне. Песчаное пространство, окружённое кустарниками, цветущими жёлтыми цветами. Эля не сразу увидела тропинку, к которой направился Андрей. Тропа привела их к огромному камню, из-под которого бил родник. А чуть в стороне лежало поваленное дерево, возле него Эля увидела следы от костра.
- Это было наше с отцом место. Мы приходили сюда летом. Пространство словно зазывало нас к себе, - произнёс он. – Мы сидели на этом волшебном  дереве откровений, общались, а потом шли вон по той дорожке, - он показал рукой чуть в сторону, - к земляничной поляне, ели ягоды, пока солнце не подавало нам знак, что пора возвращаться домой.
- И часто вы сюда приходили? – спросила Эля.
- Важно не количество, а качество. Именно поэтому я не забыл о наших посиделках, - произнёс он и скинул рюкзак возле камня. – Подождёшь меня здесь или пойдёшь со мной собирать дрова для костра? – он посмотрел на неё и улыбнулся: – Завёл в лесную чащу и собираюсь убежать, да?
Она смутилась.
- Не бойся. Оставь свой рюкзачок, вот наберём сухих веток, разожжём костёр, сядем возле него, напечём картошки. А дальше начнётся самое интересное. Мы будем общаться.
Они набрали сухих веток. Андрей занялся костром, а Эля пошла к роднику. Она бросила маленький зелёный кленовый листок в воду, и стала наблюдать, как он (похожий на раскрытую ладонь) уплывает. Вот он коснулся берега, повернулся и поплыл дальше. Она перестала отслеживать его путь, наклонилась к источнику, увидела своё отражение в воде, умылась и сделала несколько глотков ледяной воды, после чего вернулась «к дереву откровений».
 Эля сидела неподвижно с закрытыми глазами возле костра, Андрей сел рядом с ней и слегка коснулся её руки. Дым от костра извивался, уходил в небо, навевая покой, когда исчезают мысли, чувства, желания и открывает свои двери пустота. Не та, холодная, а живая, в которой было собрано всё.
- Мне почему-то хочется рассказать волшебную историю, связанную со снами, - сообщила Эля. - Мне тогда было десять лет. Меня отправили к бабушке в деревню летом на пару недель. Родители куда-то уезжали. Я там впервые познакомилась со своей двоюродной сестрой Нюсей. Она была младше меня на четыре года. К ней приходил в гости соседский мальчик Володя, он был старше меня на год. Но почему-то играл исключительно с Нюсей, а не со мной. Было в нём что-то необыкновенное. Может, потому, что почти всё время молчал. Молча строил крепость и замок из песка. Говорил Нюсе, какую веточку, камень или что-то ещё надо найти. Я наблюдала за ним и завидовала Нюсе. Я пыталась спрашивать его о чём-то, но получала односложные ответы, потому что он был погружён в воплощение своего замысла. И чем больше он молчал, тем загадочней становился для меня. Он тоже приехал на каникулы к своей бабушке, которая жила на другой стороне улицы, почти напротив дома моей бабушки. Я влюбилась в него, а он по-прежнему не замечал меня, играл с Нюсей. Я строила планы на наше совместное будущее. И вот однажды я перед сном загадала, вернее, попросила, чтобы мне показали во сне, что нас с Володей ожидает в будущем, будем ли мы с ним дружить. Мне приснился чудесный сон. Я увидела во сне Володю. Он шёл по другой стороне улицы к дому своей бабушки, увидел меня и помахал  рукой, прощаясь. Я получила ответ, испытала необъяснимую радость и вернулась в явь вместе с утренними лучами солнца, которые пробивались в щель между штор. Я освободилась от надуманной зависимости. На следующий день за ним приехали родители. А потом я узнала, что они уехали на Алтай. Больше я с ним никогда не виделась. Но зато я открыла для себя метод получать ответ на заданный перед сном вопрос. Я играла в это ещё какое-то время. Потом мне стало интересно, использует ещё кто-то сон в подобном качестве? Я нашла информацию о вещих снах в одной старой книге в бабушкиной библиотеке. Я прочитала о сне Ломоносова, в котором он увидел, где погиб его отец. Опираясь на этот сон, он смог организовать поиски отца. Его нашли и похоронили на указанном во сне острове. Мне запомнился рассказ Апраксина о том, как ему явился во сне сразу после смерти князь Долгорукий и сказал, что снова явится Апраксину во сне за три дня до его смерти. Прошло сорок лет, прежде чем вновь он увидел во сне Долгорукого, а через три дня после этого Апраксин умер. Потом меня поразил сон Джозефа де Ланги, который 28 июня 1914 года увидел во сне письмо в чёрном конверте от Франса Фердинанда у себя на столе. Епископ во сне вскрыл конверт и увидел гибель Фердинанда и его жены от выстрела, когда они находились в машине. В самом письме была просьба молиться за них, ибо они стали жертвами политического убийства в Сараеве. Внизу была дата 28 июня 1914 года, 4 утра. Епископ проснулся, на часах было 4 часа 30 минут, он записал сон и снова уснул. А спустя десять часов в Сараеве был убит Фердинанд и его жена. Подобных примеров было достаточно много. Меня поразило, что сны-предупреждения о предстоящей катастрофе, ничего не меняли. Всё так же гибли люди, случалось то, о чём было предупреждение. И тогда я поняла, что предначертанное судьбой должно неизбежно свершиться. Но я не нашла нигде описание, что кто-то осознанно использовал бы сон в качестве получения ответов на интересующие вопросы. 
- Когда вчера возле реки я заикнулся, что ты обладаешь уникальным методом получения информации, о котором забыла, моё заявление пролетело мимо тебя. А сегодня ты вспомнила о своём методе, а не о моём заявлении. Так во всём и всегда. Человек должен сам вспомнить, открыть, найти, прозреть, увидеть и понять. Сам.
- Соглашусь. Андрей, я же могу через сон узнать, почему у меня возникло ощущение узнавания при встрече с тобой. И тебе не надо будет объяснять, где и когда мы пересекались с тобой, и почему нас развела судьба по разным берегам, - она увидела растерянность на лице Андрея. – Ты почему-то не очень хочешь, чтобы я погрузилась в прошлое. Там что-то произошло. Ты боишься, что это как-то повлияет на наши отношения здесь и сейчас? Может, ты и прав. Стоит ли заново проживать то, что было когда-то? Хотя это сродни волшебству. Нет, дело не в этом. Дело в любопытстве. Но ведь мне зачем-то был перекрыт доступ к воспоминаниям прошлой жизни? Тебе открылось нечто, потому что ты был готов, а я – нет. Так стоит ли торопить события? А вдруг то, что я узнаю, нанесёт мне травму? Может, лучше начать всё с чистого листа? А то, что важно, нужно для меня само всплывёт? Зачем прорываться сквозь завесу? Она должна сама раскрыться. Может, человек должен прийти к пониманию непрерывности его воплощений. Уснул-проснулся. Так ли важно помнить всё? Когда я видела сны-ответы на мои вопросы, мне не приходило в голову сомневаться в их реальности. Тогда, что реально? Течение времени во сне и наяву разве одинаковое? За десять минут реального времени можно прожить целую жизнь во сне. Тогда что такое время? Почему оно может сжиматься и растягиваться, замирать и идти вспять?
- Я не занимался специально этим вопросом. Правда, когда-то прочитал о весьма любопытной теории Пристли. Он предположил, что существует время «один», «два» и «три». Время «один» - это обычно текущее время. Время «два» - это созерцательное время (те же самые сны, в которых время растягивается или, наоборот, в короткий промежуток вмещается огромный поток информации, событий). Время «три» - это время, где можно делать изменения, где осуществляется полный контроль над умственным процессом. После смерти человек, по теории Пристли, выпадает из времени «один», но продолжает существовать во времени «два» и «три». Потом меня заинтересовала судьба Роберта Бартини, который утверждал, что «если траектория замкнута, то возвращение во времени должно быть связано с возвращением к месту события». Похоже, есть люди, которые уходили в прошлое, чтобы там оставить воспоминания о будущем.  «Высшее состояние сознания, отличное от сна и бодрствования, состояние, при котором интеллектуальные способности человека многократно возрастают», становится доступно избранным (таким, как Роберт Бартини) для выполнения определённой миссии на земле. Это не значит, что у них радужные судьбы. Они проходят через испытания, которые закаляют их. Но странное дело, что всегда происходит что-то, что негатив превращает в позитив. Чудесные спасения, встречи, люди, защитники, возможно, неземные кураторы. Может быть, на самом деле «мир идей в тысячу раз более реальный, чем мир сердца и чувств»?
- Не знаю, - произнесла Эля. – И про реальность ничего не могу сказать, я осознаю, что живу в иллюзии. Но стремлюсь понять наше мироустройство. Другое дело, пойму ли? Хотя если всё математически выверено, то можно просчитать всё. Но я не математик. Да и надо ли  этим заниматься мне? Я ощущаю, что мой удел в ином. Я должна прийти к истоку, чтобы открыть в себе Любовь. Ведь нет ничего выше и чище истинной Любви. Бог есть Любовь. У меня здесь, - она коснулась груди, - ощущаются порой только вспышки, маленькие искорки, которые должны стать не обжигающим пламенем. Но станут ли и когда, мне не ведомо. Мы часто говорим, что мы части целого, капли океана, а значит, в нас есть всё. Если не открыть, то хотя бы приблизиться к этому «всё» мы в состоянии? Я уже задавала тебе этот вопрос, когда мы сидели возле реки. И вот снова заговорила об этом. Я не страдаю провалами в памяти. А если говорить о предыдущем воплощении, то можно ли назвать отсутствие воспоминаний о прошлых событиях «провалами»? – она посмотрела в глаза Андрею и вдруг увидела себя в библиотеке средневекового замка рядом с Андреем в тот самый момент, когда сообщила ему, что должна выйти замуж за друга отца.  – Я вспомнила, - прошептала она. – Я не могла нарушить волю отца. Я осталась на другом берегу с болью в сердце, - она закрыла лицо руками. – Я же любила тебя. Сейчас бы всё было по-другому, я бы не стала искать брод, я бы переплыла реку, чтобы остаться с тобой на одном берегу. Прости, - прошептала она (и вдруг как вспышка молнии, пришло понимание), - тот философ во сне, это был ты. Да?
Андрей обнял её, ощутил аромат её волос и погладил по голове, как маленькую.
- За что ты просишь прощение? В той жизни сложилось, как сложилось, и не могло быть иначе. Каждая наша жизнь, определённый урок. Я не хотел, чтобы воспоминание травмировало тебя.
- Нет-нет, это хорошо, что я вспомнила. Чувство долга сыграло со мной злую шутку. Странно, это место волшебное или бревно? Ты назвал его деревом откровений. Что с ним не так?
- Всё с ним так, - засмеялся Андрей. – Огонь, лес, расслабленное состояние, когда прорываются откровения.
- Нет, - она положила руку на бревно и вдруг подняла удивлённые глаза на Андрея. – Оно живое. Как такое может быть? Оно же было повалено во время грозы. Его срезало молнией, а оно продолжает жить. Это его энергия проникает в тех, кто сидит на нём, она открывает глаза незрячим, глухие начинают слышать. Ты после посещения этого места стал видеть то, что не видят другие, слышать мысли людей и улавливать информацию, что спускается с небес?
- Можно и так сказать. Однажды, когда умер дед, я пришёл сюда один, долго сидел на бревне, а потом взобрался на камень и стал кричать, как несправедливо устроен мир. А потом началась гроза. Небо запело органом, а я всё стоял и взывал к справедливости, милости божьей. Я промок до нитки, замёрз, но не замечал этого. А потом молния ударила в камень, на котором я стоял. Я потерял сознание. Сколько я так пролежал, не знаю. Меня нашёл отец. Принёс домой, я долго бредил. Какой-то старец заходил к нам, когда я находился в таком состоянии и сказал: «Прозреет, встанет, чтоб служить тому, кого обличал». Родители ничего не поняли, бабушка накормила странника, и он ушёл. А на третий день я сел на кровати и произнёс всего одну фразу: «Я ошибался». И не стал объяснять, в чём заключалось моё заблуждение. С этого времени я стал видеть невидимое и слышать неслышимое. Вначале я подумал, что это страшное наказание, знать мысли других людей, видеть прошлое, будущее и инобытие. А потом понял, что это дар, с которым надо очень бережно обращаться.
- Камень тоже живой, я касалась его. Кстати, на его поверхности есть трещина, но она не нарушила его целостности. Я бросила кленовый листик в родник и подумала, пусть плывёт отпущенный мною лист за информацией, почему я тебя узнала при встрече. И вот случилось чудо. Ты знал. Ты не случайно привёл меня сюда.
- Это должно было произойти.
Она прижалась к нему, словно искала защиты, и прошептала:
- Я нашла брод, я перешла через реку, некогда разделившую нас. Слышишь? Потому что…
- Нас соединила любовь, - то ли подумал Андрей, то ли произнёс вслух, а Эля зажмурилась и замерла, боясь расплескать то, что переполняло её.
Ей показалось, что из ниоткуда возникла удивительная мелодия, она  пронизывала пространство, заполняла его энергией, из которой рождается всё: от малого до великого. Она хотела спросить Андрея, слышит ли он музыку, что зазвучала так неожиданно, и вдруг «услышала», как когда-то во сне услышала мысли философа:
- Это песня любящих сердец. Наших сердец, - добавил он и улыбнулся.   


Декабрь 2023 год