Гаррис Т. 2. Гл. 15. Новый спикер Пил... Ч. 1

НОВЫЙ СПИКЕР ПИЛ1; ЛОРД РЭНДОЛЬФ ЧЕРЧИЛЛЬ; БАРНАБИ2; УОЛСЛИ; ГРЭМ3; ГОРДОН4; ШУТКА НАД АЛЬФРЕДОМ ОСТИНОМ5
_________________________
1 Артур Уэлсли Пил, 1-ый виконт Пил (1829—1912) — британский политик, либерал.
2 Фредерик Густав Барнаби (1842—1885) — офицер, разведчик британской армии. Стал всенародной легендой при жизни — авантюрист, любитель приключений, воздухоплаватель (перелетел на воздушном шаре Ла-Манш), безоглядный смельчак и просто обаятельный мужчина. Погиб в битве при Абу-Клеа при подавлении восстания махдистов в Судане против британских колониалистов.
3 Сэр Джеральд Грэм (1831—1899) — генерал-лейтенант, старейший командующий британской армией. В молодости герой Крымской войны. Участник завоевания Северной Африки.
4 Чарльз Джонс Гордон (1833—1886) — генерал-майор, один из самых знаменитых британских генералов XIX в. Участник Крымской войны. В Китае руководил подавлением восстания тайпинов. Завоевывал Северную Африку. С 1877 г. губернатор Судана. Был убит махдистами. Посмертно провозглашен национальным героем и человеком рыцарской чести.
5 Альфред Остин (1835—1913) — английский журналист и поэт. После смерти А. Теннисона стал поэтом-лауреатом, т.е. единственным официальным придворным поэтом, в обязанности которого входит воспевание жизни королевской семьи.

С 1883 года в течение тридцати лет я изучал английскую жизнь и английскую политику, литературу и искусство. Причем так внимательно, как только мог. Будучи редактором сначала «Вечерних новостей», а затем «Двухнедельного обозрения», я мог встречаться с кем угодно. Вернее, с кем хотел. А так как время от времени я зарабатывал много денег и вскоре получил известность, давая отличные обеды, я мог встречаться на равных даже с важными персонами.

Американский журналист, который заявляет в «Нью-Йорк Уорлд», что все двери Лондона были закрыты перед моим носом и что Артур Бальфур насмехался надо мной, заурядный писака, не способный читать между строк, напечатанных простым типографским шрифтом.

Инцидент, о котором он упоминает, записан в «Автобиографии» миссис Асквит6. «Однажды, — писала она, — мы с мужем были приглашены на обед, устроенный мистером Фрэнком Гаррисом». Миссис уверяла, будто весь вечер говорил только я, но под конец уважаемый ею Артур Бальфур «заткнул» меня парой фраз. Если честно, никогда не слышал, чтобы Бальфур кого-то так запросто обижал, но тот факт, что премьер-министр и его жена приняли мое приглашение и пришли в гости, доказывает, что я занимал весьма значительное положение в светском обществе Лондона. Можно вспомнить и другие случаи, когда Асквитов приглашали встретиться со мною весьма важные люди.
______________________
6 Эмма Маргарет Асквит (Марго Асквит), графиня Оксфорд и Асквит, урожденная Теннант (1864—1945) — британская светская львица, писательница. Супруга премьер-министра Великобритании в 1908—1916 гг. Герберта Генри Асквита.

Я объясняю это самыми скромными причинами — отличными, вкусными обедами и тем, что за моим столом всегда собирались очень интересные люди. Но Майкл Моноган и другие десятиразрядные американские критики упорно считают меня одним из их ряда. Как «неизвестный журналист», удивляются они, «пришел поговорить на равных» с той или иной знаменитостью? Возможно, потому что он не такой уж «неизвестный» и признан в светских кругах равным? Я подчеркиваю это, потому что так восстанавливается честь Англии. Ведь это действительно та причина, которая делает английское общество самым интересным в мире.

Лондон распознает индивидуальные способности личности быстрее и увереннее, чем любой другой город на земле. Следовательно, здесь есть разнообразие талантов, которых нельзя найти в другом месте планеты. А это порождает богатство разнообразных интересов, которые мы будем тщетно искать в любой другой столице мира. Даже Вена и Париж кажутся скучными после Лондона, потому что в этих городах всегда можно угадать, кого встретишь в доме того или иного хозяина (или хозяйки).

В Лондоне же я видел, как принц Эдуард Уэльский (впоследствии король Эдуард) беседовал с социалистическим агитатором Гайндманом, рядом стояли и внимательно их слушали лорд Уолсли и Герберт Бисмарк. Одновременно в той же комнате у камина сидели Артур Бальфур, Генри Ирвинг и Теодор Рузвельт и с удовольствием слушали веселую историю, которую рассказывал Джеймс Уистлер7.
_________________________
7 Джеймс Уистлер (1834—1903) — американский художник, мастер живописного портрета, а также офорта и литографии. Один из известных тоналистов — предшественников импрессионизма и символизма. Приверженец концепции «искусство ради искусства».

Я помню, как давал обед, когда справа от меня за столом сидел старый герцог Кембриджский8, а слева американский посол Рассел Лоуэлл9. Помимо них присутствовали Бирбом Три и Вилли Гренфелл10 (ныне лорд Десборо), Джон Бернс — агитатор-поджигатель и впоследствии член парламента и министр, поэт Джордж Уиндхэм и путешественник Альфред Рассел Уоллес11. Все как завороженные слушали юмор и красноречие Оскара Уайльда. Двоюродный брат королевы лично попросил меня пригласить его, так как он был наслышан о гении Уайльда и желал с ним познакомиться.
_______________________
8 Георг, герцог Кембриджский (1819—1904) — британский фельдмаршал; член королевского дома Ганноверов: внук Георга III, сын Адольфа Фредерика, герцога Кембриджского, и двоюродный брат королевы Виктории.
9 Джеймс Рассел Лоуэлл (1819—1891) — американский дипломат, поэт, педагог.
10 Уильям Генри Гренфелл, 1-й барон Десборо (1855—1945) — британский политик,  спортсмен. В начале карьеры либерал, в конце — консерватор. С 1905 г. пэр. Президент Совета по охране Темзы в течение тридцати двух лет.
11 Альфред Рассел Уоллес (1823—1913) — британский натуралист, путешественник, географ, биолог и антрополог.

Я хочу рассказать об этих людях и о многих других, по крайней мере, столь же справедливо известных, чтобы дать представление о тех оживлённых временах Лондона в последние десятилетия прошлого, девятнадцатого века, и в первые годы века двадцатого.

Как я уже говорил, лелея честолюбивое желание самому попасть в Палату общин, я поначалу больше стремился познакомиться с политиками, чем с поэтами. А потому в течение нескольких лет старался каждый вечер присутствовать в парламенте, пока не познакомился с пятьюдесятью или шестьюдесятью наиболее выдающимися парламентариями, а заодно основательно ознакомился с порядком, традициями и тоном заседаний Палаты. О британском парламенте часто говорят как о чем-то уникальном, идеальном и всем остальном… Так вот, Палата общин, безусловно, должна быть признана лучшей совещательной ассамблеей в мире.

В первый год или около того наибольшее впечатление на меня произвело избрание в начале 1884 года мистера Артура Пила на пост спикера вместо мистера Бранда12, которого я знал и который уходил в отставку, став лордом Хэмпденом. В то время мало кто из парламентариев знал что-либо об Артуре Пиле, младшем сыне знаменитого премьер-министра13. До избрания спикером он в течение многих лет был почти незаметным депутатом Палаты общин от Уорика. Несмотря на это в тот момент, когда Пил встал, чтобы поблагодарить за оказанное доверие, присутствовавшие восторженно приветствовали его. Новый спикер был довольно высокого роста, обладал приятной внешностью, имел темное бородатое лицо с подчеркнуто высоким орлиным носом; говорил обычным баритоном. Как бы там ни было, у Пила был вид властного и достойного человека, что по настоящему впечатляло.
___________________________
12 Генри Бувери Уильям Бранд, 1 -й виконт Хэмпден (1814—1892) — британский либеральный политик.
13 Сэр Роберт Пил, 2–й баронет Пил (1788—1850) — британский консервативный государственный деятель, дважды занимавший пост премьер-министра Великобритании (1834—1835 и 1841—1846). Считается отцом современной британской полиции; один из основателей современной консервативной партии.

А то, что он говорил, было воистину примечательно. Я всегда буду помнить одну длинную фразу, плохо построенную, но простодушно естественную — речь человека, думающего вслух, а не произносящего тщательно подготовленный спич. Его вроде бы неуклюжие слова вызвали странное чувство важности сказанного и авторитетности их сказавшего.

«При поддержке Палаты общин мне может быть позволено… — Он сделал многозначительную паузу, — чтобы обеспечить соблюдение неписаного закона, самой заветной и бесценной традиции нашего парламента, я имею в виду ту личную вежливость, тот рыцарский обмен мнениями между депутатами — возможный даже при самых резких партийных дебатах — который является одной из старейших и, я смиренно верю, всегда будет самой заветной традицией этого великого собрания».

Ощущение было поразительным: все чувствовали, что Пил взял верную ноту и сделал это с почти магическим достоинством могучей личности. С этого момента спикер внушил Палате благоговейный трепет. Не только его беспристрастность, но и величие его характера никогда не подвергались сомнению.

С тех пор я всегда был очень высокого мнения о Палате общин. Вполне возможно, что среди толпы молчаливых безвестных депутатов мог затесаться еще один Артур Пил! И в поисках такового я следил за дискуссиями более внимательно, чем когда-либо. Помогал мне в этом добрый лорд Рэндольф Черчилль. Как только он обнаружил, что я время от времени испытываю некоторые трудности с получением места на Галерее посетителей, Черчилль переговорил со спикером и с сержантом по оружию14 — забавным маленьким Госсетом15, которого я никогда не видел в цивильной одежде, но всегда и исключительно в придворном костюме, с маленькой шпагой, в панталонах и в черных шелковых чулках. Таким образом, мне досталось место на задворках парламента — на чем-то вроде отдельной скамьи для полудюжины друзей спикера. Там я мог слышать и видеть все, даже при моей близорукости, как если бы я был членом некоего клуба.
__________________________
14 Сержант по оружию — официальная должность в Палате общин Великобритании; несет ответственность за порядок и безопасность в присутственном зале.
15 Ральф Аллан Госсет (1809—1885) — сержант по оружию Палаты общин Великобритании. С 1836 г. служил заместителем своего отца — сержанта по оружию Уильяма Госсета, а после его кончины в 1875 г. был назначен на должность сержанта по оружию, каковым оставался до собственной смерти.

Моя первая встреча с лордом Рэндольфом Черчиллем произвела на меня огромное впечатление. «Панч» и прочие сатирические издания всегда представляли его очень маленьким человечком, даже мальчуганом со свирепо вздернутыми усами. К своему удивлению, я обнаружил, что Черчилль был добрых пяти футов девяти или десяти дюймов ростом и держался истинным смельчаком. Особенность его лица редко или никогда не была карикатурной. Правда, пара выпуклых круглых серо-голубых глаз вполне заслуживали прозвание выпученных. С лица его никогда не сходило выражение либо гнева, либо презрения. Но при более близком рассмотрении черты его были довольно правильными, а форма головы — превосходной. В целом представительный человек.

Когда Черчилль произносил публичную речь в Палате общин, он часто упирал правую руку в бедро, что вместе с его густыми, вздернутыми вверх темными усами придавало оратору дерзкий вид и заставляло потенциальных шутников видеть в нем шкодливого мальчишку. Впрочем, Черчиллю, несомненно, не хватало почтения к старшим и предполагаемым лидерам в Палате общин.

В самом начале он пригласил меня в «Карлтон клуб»16, чтобы обсудить запутанную историю с Брэдло17. Я почти сразу был поражен командирскими качествами этого человека и его колоссальной самоуверенностью. Перед встречей я не успел позавтракать, а в «Карлтоне» запрещалось подавать еду не члену клуба. Я мимоходом упомянул об этом. Черчилль тотчас же заявил, что ему немедленно что-нибудь принесут. Когда же я напомнил о правиле клуба, он пожал плечами, позвонил, а когда пришел лакей, отдал приказ с такой нарочитой резкостью, что бедняга поспешил уйти и выполнить приказ. Я получил отличный обед и бутылку хорошего вина. Таким образом, я лишний раз убедился в том, что в Англии глупые правила существуют только для глупых людей.
______________________
16 Carlton Club — частный клуб в Сент-Джеймсе на Пэлл-Мэлл. Клуб был основан в 1832 г. пэрами тори, депутатами парламента и джентльменами как место координации партийной деятельности.
17 Чарльз Брэдло (1833—1891) — английский политик, атеист. В 1880 г. Брэдло был избран либеральным депутатом Палаты общин от Нортгемптона. Принимать положенную присягу на библии он отказался. В конечном итоге его временно заключили в тюрьму, оштрафовали за незаконное голосование без присяги в Палате общин. Был проведен ряд дополнительных перевыборов, на которых всегда побеждал исключительно Брэдло. Только в 1886 г. ему разрешили принести присягу без библии.

У меня сложилось высокое мнение о характере Брэдло, когда он читал лекции в Америке. Рэндольф Черчилль гордился инцидентом, о котором превосходно написал Уинстон Черчилль в книге «Мои ранние годы». Поэтому я не приношу извинений за то, что воспроизвожу его текст здесь.

«21 февраля произошла еще одна история с Брэдло. Депутат от Нортгемптона внезапно подошел к столу, достал из кармана книгу, о которой впоследствии говорили, что это было “Завещание”18, и должным образом принес на ней клятву к ужасу присутствовавших церковников. Лорд Рэндольф первым пришел в себя после всеобщего шока, который спровоцировал этот дерзкий поступок. Он заявил, что мистер Брэдло, оскорбленный отношением к нему, бросил вызов Палате общин и дал бессмысленную клятву на книге, якобы являющейся “Завещанием”. Возможно, это были “Плоды философии”19. Как бы там ни было, Черчилль предложил передать дело Брэдло в суд. Виновник скандала после лжеприсяги в очередной раз покинул свое законное место в Палате общин, предупредив, что отныне к нему следует обращаться, как к покойнику. Настаивая на новом судебном разбирательстве, Брэдло умолял Палату общин действовать быстро и подтвердить свою власть. Однако мистер Гладстон убедил обе стороны отложить принятие решения до следующего дня».
__________________________
18 «Завещание» (Le Testament) — анонимный трактат начала XVIII в. Полностью был опубликован в Великобритании только в 1863 г. и вызвал грандиозный скандал. В частности, там сказано: «Источник всех зол и всех обманов — в тонкой политике тех, кто стремится властвовать над своими ближними или желает приобрести суетную славу святости. <…> Хотя на первый взгляд религия и политика противоположны и противоречивы по своим принципам, они неплохо уживаются друг с другом, как только заключат между собой союз и дружбу: их можно сравнить с двумя ворами-карманниками, работающими на пару. Религия поддерживает даже самое дурное правительство, а правительство в свою очередь поддерживает даже самую глупую религию. Всякий культ и поклонение богам есть заблуждение, злоупотребление, иллюзия, обман и шарлатанство».
19 Чарльз Ноултон «Плоды философии, или личный спутник молодых замужних людей». Книга опубликована в январе 1832 г. Автор, будучи врачом, впервые в истории обобщил имевшиеся на тот момент знания о зачатии и контрацепции. В книге содержалась информация о методах лечения бесплодия, импотенции и о контрацепции, о промывании влагалища специальным химическим раствором. Ноултона судили и оштрафовали. За второе издание его приговорили к 3 месяцам принудительных работ. Четвертое издание, вышедшее в 1877 г. было впервые проиллюстрировано картинками порнографического характера.