Гранд отель. Серия 11. Кровавые деньги

               
   Андрес резко захлопнул тетрадку. Перед глазами всё ещё мелькали и не исчезали строки, которые он только что прочитал. «Я проникну в этот день в отель и столкну её с лестницы…» - повторял он побелевшими от волнения губами. Нет! Нет, как такое возможно? Получается, вместо Софии, Грау столкнул Майтэ? Но это абсурд! Из-за чего? Как такое могло произойти? «Нет, я не верю в это!» - вскричал Андрес, отшвырнув тетрадь от себя. Но потом передумал и медленно поднял её с пола. «Я должен сделать это. Я должен прочитать то, что здесь написано. Я, кажется, нашёл убийцу моего ребёнка. И почти узнал истину. Но, я не понимаю, почему он сделал это? Почему пострадала ни в чём не повинная Майтэ, а не София?» - с горечью пронеслось у него в голове, и дрожащими руками Аларкон снова раскрыл кожаную обложку и принялся читать дальше:
«18 июля… Сегодня я понял, что совершил роковую ошибку. Но я не виноват – я был точно уверен, что это София! Она и по фигуре напоминала её, и волосы были такие же, и платье, кажется, было похожее, как у неё. Было темно, плохо видно. Она спускалась по лестнице одна, и я понял, что пора действовать, что другого момента у меня просто не будет. И я изо всех сил толкнул её – она слетела по ступеням, было слишком высоко, верхняя ступенька. Я думал, София умрёт! Но она не умерла. Это оказалась даже  не София. Это оказалась другая девушка, более того – она была беременна. Какой ужас – из-за меня она потеряла ребёнка! Но нет, не из-за меня – из-за Софии, я не виноват! Сначала меня немного мучила совесть, но потом я понял, что не стоит упрекать себя. Я совершил ошибку, но основная вина лежит только на ней, на Софии! Тогда должна была умереть только она, тогда только она должна была понести наказание за свои грехи, но получилось иначе…. Я не хочу брать на себя вину за убийство нерождённого младенца. Во всём виновата только София: если бы она сразу приняла мою любовь, если бы она отдалась мне, если бы она после не унизила меня при всех людях, я бы не сделал этого. Это она виновата во всём, она надела платье, похожее на платье той девушки, из-за Софии я ошибся, я перепутал её с другой и совершил грех. Но Бог простит меня. Он уже простил меня. Во всяком случае, Он знает, что виновата во всём де Вергара, а не я. Мне не грозит ничего – никто и не узнает о том, что я сделал. Скорее всего, все подумают на какого-то маньяка, которого ищут сейчас повсюду, этот убийца – он ведь как раз убивает молодых девушек! Вот и всё – я могу вполне умыть руки. Если найдут маньяка – тогда моё преступление повесят на него» - на этом запись оборвалась. Начиналась следующая дата, но на неё Андрес даже не посмотрел. Он снова резко закрыл тетрадь. Читать далее не имело смысла…
 Перед глазами его было всё как в тумане. Аларкон внезапно, бросил эту кожаную книжечку на пол и стал с остервенением давить её ногой. Старая обложка скользила под его ступнёй, страницы внутри тетради сминались. Но вдруг он прекратил. И сев на пол, обхватил голову руками и резко, нервно и громко расхохотался. Слёзы потекли по его бледному лицу, потекли целыми потоками. «Я нашёл тебя. Я нашёл тебя, негодяй!» - вслух, как безумец, со странной радостью выкрикивал он, «Ничего не грозит, да? Можешь умыть руки? Нет, не можешь, потому что на твоём пути теперь встанет Андрес Аларкон, владелец отеля и отец ребёнка, которого ты убил!» - мужчина понизил голос до шёпота. Потом вдруг вскочил и сжал руки в кулаки,
- Я убью тебя! – вне себя закричал Андрес, от голоса его казалось, сотрясались стены комнаты, - Я убью тебя, тварь! Ты достоин самой ужасной смерти за то, что убил моего малыша, моего сына! И за Майтэ! Я убью тебя за Майтэ, которая до сих пор так страдает! О, я отомщу тебе. Я сделаю всё, чтобы возмездие настигло тебя. – И он с мучительным рыданием снова опустился на пол.
- Андрес? Что случилось? О чём ты там кричишь? С тобой всё хорошо? – где-то послышался взволнованный голос Майтэ.
«Чёрт! Я забылся, сошёл с ума! Только напугал её!» - подумал Аларкон. Надо немедленно успокоиться. Взять себя в руки. Обдумать всё. Но сначала – сначала надо предупредить жену, что всё в порядке.
- Всё хорошо, Майтэ! У тебя, вероятно, поднялась температура! Выпей ещё лекарства, оно на столе! – несвязно залепетал Андрес, не думая о том, что говорит. Слова сами вырывались из уст его. Сердце бешено стучало. Но надо успокоиться. Попытаться хотя бы сделать это.
  Мужчина подошёл к раковине и включил холодную воду. Умылся, вытер лицо. Из зеркала на него глядел всё равно жалкий, ничтожный, разбитый человек. Андрес отпрянул от стекла, чувствуя странное бешенство и ненависть к самому себе. Что-то вдруг как будто ударило его. Он до сих пор здесь? Здесь, когда этот Грау, преступник, убийца, на свободе? Здесь, льет тщетные слёзы, поддается слабости? Нет. Так больше не может продолжаться. Он отомстит. Он начнет мстить сейчас же. Начнет сегодня же. Как? Андрес пока не знал этого.
 Спустя какое-то время, он вышел из ванной. Растерзанная им наполовину тетрадь осталась лежать там, на полу. Аларкон не хотел более прикасаться к ней. С изменившимся лицом он закрыл за собой дверь. Жесткая складка легла на его лице, глаза потемнели ещё больше и странно сверкали. Когда он вошёл спальню, Майтэ Аларкон не смогла не заметить этого.
- Что случилось, Андрес? Что произошло только что? Почему ты кричал? Что ты так долго делал в ванной? – приподнявшись на кровати, спросила она, устремив на мужа пристальный, взволнованный взгляд.
- Ничего не случилось, повторяю тебе, всё хорошо, - устало пробормотал он, не глядя на неё, - У тебя высокая температура, ты болеешь и сама не понимаешь, что видишь, слышишь, говоришь… - с этими словами он положил свою холодную руку ей на лоб. Майтэ с негодованием сбросила эту руку.
- Ты считаешь меня за идиотку? Андрес, что произошло? Пусть у меня и температура, но я в своём уме и всё прекрасно слышу и вижу! На тебе лица нет, объясни мне, что случилось! – потребовала она.
 Тот махнул рукой и отошёл от неё.
- Потом, - произнес он странным тоном, - Потом, Майтэ, ты обязательно всё узнаешь.
- Мне не нравится, что в последнее время ты из всего делаешь тайну и не доверяешь мне ничего! – голос молодой женщины зазвенел слезами, она отвернулась от мужа, - Почему ты мне ничего не говоришь, Андрес? Что ты знаешь? Что ты задумал? Я не понимаю, волнуюсь, а ты ничего не можешь рассказать мне! Почему?
- Потому что я сам пока ничего не понимаю. Мне вообще кажется, что я сошёл с ума, Майтэ. Пока я сам не разберусь со всем, я не смогу тебе рассказать ничего. Прости. – Чужим голосом докончил сеньор Аларкон и вышел из номера, оставив расстроенную и совсем растерянную жену одну…

         - Маттео…Алисия, убийца – Маттео! – слабым голосом пробормотал Хулио, открыв глаза и слегка приподнявшись на кровати. В голове его всё ещё немного гудело, звенело, шумело. Он попытался сфокусировать свой взгляд на бледном лице жены, чтобы успокоить её, что с ним всё в порядке. Сидящая рядом Алисия вздохнула и произнесла тихо:
- Тебе лучше, дорогой?
- Да. Я как минимум жив.
 Внезапно лицо молодой женщины покрылось краской возмущения, а глаза сверкнули негодованием. Тон тоже изменился:
- Жив? Вот именно, Хулио! – с укором, отчеканивая каждое слово, проговорила она, - Вот именно, что ты жив, а ведь тебя могли убить! Ты ещё легко отделался, но я всё равно скажу: ты доигрался, дорогой ты мой! Айало в бешенстве – и я понимаю  его, ты не только не помог полиции, ты помешал ей своим ненужным вмешательством!
 Волнение её вмиг как будто передалось сеньору Ольмеда. Он сделал резкое движение, его глаза странно заблестели, а губы нервно дернулись.
- Хулио? С тобой точно всё в порядке? Может быть, позвать врача? – с испугом спросила Алисия, но тот мотнул головой.
- Нет, Алисия, не надо врача. Айало…нужно позвать детектива! Убийца…Маттео. Алисия, он в отеле! Боже, нужно скорее арестовать его! Он опасен, он маньяк, Алисия! Айало…Айало – взвинченный мужчина уже готов был вскочить и сам побежать за детективом, как вдруг раздался громкий стук в дверь.
- Вот, это, вероятно детектив! – Сказала сеньора Ольмеда и поспешно открыла дверь. Предчувствие не обмануло её: на пороге стоял сам инспектор Айало…
- Вам лучше, сеньор Ольмеда? – сразу, не поздоровавшись, деловито осведомился тот, взглянув в лицо разом невольно притихшего и потупившегося при виде него Хулио.
 Последний поднял глаза и проговорил как можно более твердым тоном:
- Да, мне лучше, детектив, спасибо.
- Тогда стоит немедленно, сейчас же приступить к разговору. – Изменив тон, ответил Айало, заходя
в комнату. – То, что произошло – очень серьёзно, думаю, это вы тоже понимаете, сеньор Ольмеда.
- Да. Но игра стоила свеч. Я нашёл убийцу.
- О чём вы говорите! – скривившись, словно от боли, простонал детектив, - Я даже не начал толком говорить, а вы уже выводите меня из себя своими мальчишескими глупостями!
- Мальчишескими глупостями? – вскочив, закричал Хулио, и тут же опустился обратно на кровать, поняв, что слишком рано встал…
- Да, именно так! – Раздраженно произнёс Айало. Было видно, что инспектор держится из последних сил, чтобы не сказать лишнего, - Сеньора Алисия, извините, но мне бы хотелось, чтобы вы ненадолго оставили нас двоих, мне нужно лично допросить вашего мужа.
 Алисия покорно поднялась со своего места, и уже было направилась к дверям, но повелительный, нетерпеливый голос Хулио остановил её.
- Нет, останься, пожалуйста, Алисия, - после чего, обратившись к детективу, грубо добавил, - А вы, детектив, не имеете никакого права выгонять мою жену из комнаты!
- Что? – на секунду тот даже растерялся и ошеломлённо поднял брови, - Вам точно лучше, сеньор Ольмеда? Я вполне вежливо попросил вашу жену ненадолго оставить нас, а ваша реакция на мои слова…ну, она просто возмутительна! Хорошо, если вы по-прежнему нехорошо чувствуете себя, если вы раздражены и обозлены, я могу прийти и позже. Но знайте, сеньор Ольмеда, вам всё равно не избежать беседы со мною, рано, или поздно, я всё равно выскажу всё, что думаю по поводу вас и вашего поведения!
  Не без волнения и страха выслушав речь детектива, Хулио решил про себя: «Нет, мне не нужно сейчас ссориться с ним. Нужно действительно поговорить с ним, дать ему выслушать меня и убедить арестовать Маттео!».
- Извините меня за грубость, я не хотел вас оскорбить или обидеть, - раскаивающимся тоном сказал он, - Если вам нетрудно, я бы всё же, настоял, чтобы беседа произошла прямо сейчас. И желательно, при Алисии – я не собираюсь ничего скрывать от неё и хочу, чтобы она узнала правду.
- Как скажете, сеньор Ольмеда. – Слегка насмешливо ответил Айало, - Однако, мне кажется, наша «беседа» не очень понравится вашей жене, более того, она расстроит её.
- Вы собираетесь ругать меня? – криво усмехнулся Хулио.
- Именно так. – Согласился детектив и тут же, неожиданно разразился: - Да, я собираюсь ругать вас, сеньор Ольмеда! Более того, если бы я имел право, то дал бы вам хорошую взбучку за ваши глупейшие ночные похождения, которые едва не стоили вам жизни! – переведя дыхание, он добавил, уже куда спокойнее, - А вообще, я не с этого хотел начать. Для начала, мне бы хотелось расспросить вас кое о чём.
- Валяйте. – Рассеянно и развязно ответил Ольмеда, но сердце у него сжалось от нехорошего предчувствия.
- Попрошу вас разговаривать вежливо со мною, пока я окончательно не рассердился! – с нажимом проговорил Айало. - Так, а теперь, во-первых: расскажите мне прямо сейчас, что вы делали последние три ночи, а во-вторых: как так получилось, что моя полиция – отсутствовала всё это время и вообще допустила вас к месту охраны?! – Старый инспектор дрожал от затаенного нетерпения, раздражения и волнения. А Хулио снова улыбнулся и сказал тем же развязным тоном, как будто бы с издевкой:
- Во-первых, я не могу вам рассказать, что делал последние три ночи, а во-вторых, разве вам непонятно, детектив, что я подкупал вашу охрану? Я надеюсь, они все были уволены вами сразу же, как только вы были уведомлены об этом!
 Лицо инспектора побагровело. Он ещё больше затрясся от гнева, вызванного словами сеньора Ольмеда. Детектив выпрямился и произнес срывающимся тоном:
- Нет, сеньор Ольмеда. Вы сейчас не способны нормально разговаривать, вы издеваетесь надо мною и тратите моё время. Я тоже не готов сейчас общаться с человеком, который говорит несерьёзно. – Терпение Айало было уже на исходе, он развернулся и направился к дверям.
 Алисия смотрела на эту сцену с затаенным ужасом. Потом взволнованно посмотрела на мужа. Тот привстал, лицо его побелело, и он произнес через силу:
- Нет, нет, детектив! Пожалуйста, не уходите! Я расскажу всё, что требуется! Это всё очень серьёзно, я понимаю, просто, не могу сейчас сразу совладать с мыслями и поэтому…я немедленно, сейчас же отвечу на ваш вопрос!
- Ну, тогда я слушаю вас. – Слегка подняв брови, снова спокойным тоном ответил инспектор, присаживаясь на стул, - Так что вы делали последние три ночи?
- Так это же ясно, как день, я караулил дверь с золотыми ножами, разумеется. Я для этого и платил деньги вашей «профессиональной» охране, чтобы они разрешили заменить их.
- Зачем? – холодно спросил Айало.
- Чтобы самому узнать, кто убийца с золотым ножом.
- Вы совершили глупость. И едва не погибли.
- Повторяю, это стоило того. Я нашёл убийцу, это Маттео!
- Нет, нет, нет! – Айало остановил Хулио, - Прошу вас по порядку. Расскажите мне тогда, что происходило в первую, вторую и третью ночь, только, пожалуйста, не болтайте выдуманной вашим потрясающим воображением ерунды, только по делу!
- Выдуманной ерунды? – снова вышел из себя Ольмеда, - Да вы понимаете, что я ничего не выдумываю? Убийца – дворецкий, у меня есть доказательства!
- И какие же? – ледяным тоном осведомился детектив.
- Вот вы сами говорите, чтобы я рассказывал по порядку! – раздраженно огрызнулся Хулио, - Вы можете меня не перебивать, детектив?
- Вы сами меня перебиваете.
- Может быть, мы начнем, наконец, нормально разговаривать?
- Я разговариваю с вами более чем нормально, сеньор Ольмеда. Это вы перебиваете меня на полуслове и ведете себя непозволительно дерзко с полицией. Ну, хорошо, я вам не мешаю, говорите то, что хотели.
- Убийца – это Маттео. Это однозначно. Сначала я не понимал этого. Но вчера всё встало на свои места. Начну с того, что в первую ночь, когда я дежурил за вашего Бернардо, в ту ночь пропал нож.
- Да, я знаю это.
- Так кто, по-вашему, мог взять его?
- Кто угодно. Разумеется, если имеет доступ к ключам.
- Так, а кто имеет доступ ко всем ключам в отеле? Правильно, Маттео! – с азартом вскричал Ольмеда, в его глазах что-то вспыхнуло, но вспышку сразу потушил холодный, пристальный, полный сомнения взгляд Айалы.
- Это ни о чём не говорит.
- Так вот именно, что говорит! – ещё громче закричал Хулио, экспрессивно дернувшись всем телом, - Этот Маттео разыграл мне целый спектакль с пропажей ножа!
- Очень интересно, очень интересно. – Протянул детектив тихо.
- Так вот, когда я пришёл в первую ночь к номеру с золотыми ножами, я услышал странный шорох за дверьми. Я дернул ручку двери – она была заперта. Я в ужасе ломился и стучал туда – и в итоге, мне открыл Маттео! Тогда я не понял, что именно он убийца. Хотя что-то сразу насторожило меня. Я спросил дворецкого, что он делает ночью, здесь, в таком опасном месте? Он ответил, что тоже беспокоится о ножах и поэтому решил не спать, последить за ними. Потом…потом Маттео при мне обнаружил какое-то пятно, на ноже…понимаете, пятно? Я сказал, что в таком случае, утром надо будет показать нож вам, детектив. Но он стал странно вести себя, начал говорить, что не стоит делать этого и отговорил меня. А потом вообще решил пойти и помыть нож, чтобы не сложилось проблем с полицией. Я не мог не проследить за ним, я своими глазами видел, как дворецкий действительно мыл в раковине нож. Но потом я потерял Маттео из виду, а когда вернулся к месту охраны – он уже был там. Он превосходно начал изображать, что во время нашего отсутствия всё-таки пропал один из ножей – конечно, ведь дверь номера была открыта! Но на самом деле, я уверен, что этот негодяй спрятал оружие у себя и просто инсценировал пропажу! Но тогда я не понимал этого. Тогда я поверил Маттео, и это было самой большой моей ошибкой! – Хулио замолчал на несколько секунд, а потом продолжил, - Что происходило во вторую ночь, я уже говорил вам, детектив. Хочу только добавить, что тогда я уже начал подозревать дворецкого в преступлениях. Он слишком странно вёл себя, а особенно подозрительным мне показалось то, что он снова не спал и был там же, где и я. Но когда той же ночью я увидел Хесуса Киснероса, или Самюэля Ариаго – то начал сомневаться в виновности Маттео. Но…вчера, в третью ночь, всё встало на свои места. Именно дворецкий напал на меня, он ударил меня! Я, кажется, помню его слова, которые он произнёс, прежде чем оглушить: «Простите, сеньор Ольмеда, но мне нужно сделать это! Я не могу упустить «этот» момент». Маттео - сумасшедший, маньяк и его нужно немедленно
арестовать! – закончил Ольмеда взволнованно.
- Тише, сеньор Ольмеда! – повелительным тоном осадил того Айало. – Вы всё сказали?
- Да. Вот видите, всё сходится! Моё объяснение ведь похоже на правду, детектив? Вы же верите мне? – с надеждой глядя на детектива, спросил Хулио.
- Ваше объяснение похоже на великолепный бред, или сон!- внезапно сказал, как отрубил, инспектор.
- Так почему вы не верите мне? Всё же действительно сходится! Маттео – у него больше всего шансов совершить все эти преступления! У него доступ ко всем комнатам отеля! Связка ключей – она всегда была и есть у него, а её «пропажа» - ещё одна потрясающая его выдумка! Детектив, говорю вам, стоит принять меры против этого ненормального! Иначе он убьет ещё много людей!
- Замолчите, сеньор Ольмеда – прервал его Айало, - Прекратите нести эту ерунду! Разумеется, я не могу поверить вам, так как кроме вашего несвязного рассказа вы не имеете никаких улик против Маттео! Более того, вы непоследовательны! Ещё вчера, вы утверждали,
что убийца  - Самюэль Ариаго! Нет, вы буквально клялись мне в этом! А теперь рассказываете мне совершенно другую историю, которую, кстати, если бы рассказали мне раньше, я бы мог нормально воспринять! А теперь – теперь я не могу и не хочу вам верить. Мало того, что вы совершали противозаконные действия и лезли туда, куда вам вообще лезть не следовало, так ещё и…
- Но я хотя бы что-то делал, в отличие от вас! И я нашёл убийцу, или, если вы совсем мне не верите, то как минимум подозреваемого, даже двух, включая Киснероса! А если подставить их обоих в вашу глупейшую теорию с двумя в масках, тогда вообще всё логично!
- Нет, не логично! Весь вечер семнадцатого Маттео находился в зале и не выходил оттуда, и вы сами знаете это! А «глупейшая теория», как вы её называете, составлена, между прочим, по вашим же показаниям, сеньор Ольмеда. А вообще, мне надоело разговаривать с вами, вы ничего толком сказать не можете, всё кричите, или несвязно бормочете себе под нос! Зря я согласился вообще на беседу с вами! – докончил Айало уже совсем сердито.
 Неожиданно голос подала молчавшая до сих пор сеньора Ольмеда:
- Простите, пожалуйста, моего мужа, детектив. Вы же знаете его и знаете давно! Он не хотел ничего плохого, он просто хотел помочь вам!
- Да, я прекрасно понимаю это, сеньора, но в итоге он только помешал мне и полиции, к тому же, сам едва не погиб!
- И правильно сделал, что помешал! – вдруг со странной, азартной насмешкой воскликнул Хулио, - Потому что если бы не я, убийца до сих пор не был бы найден! Но я нашёл маньяка – только вот теперь вы не верите, что Маттео маньяк! А хотя нет – вы верите, просто боитесь мне сказать это в лицо, боитесь признать своё поражение, детектив!
- Хулио, успокойся! Боже, да у тебя температура! – смертельная бледность разлилась по лицу Алисии, она приложила руку к голове Хулио, хотя прекрасно знала, что у мужа нет никакой температуры.
- Нет, я не успокоюсь! Так вот, сеньор Айало – вы просто понимаете, что без меня – вы ничто! Что вы слишком стары и тупы, чтобы нормально расследовать сложные и запутанные случаи!
- Господи, я не могу больше это слушать! – вскричал Айало, поднимаясь с места, - Сеньор Ольмеда, вы не в себе и мне надоело, мне буквально тяжело находиться здесь!
- А мне надоело видеть, как вы бездействуете! Я не могу больше смотреть, как из отеля вывозят трупы бедных девушек, или как вы ходите с озабоченным лицом, не зная, что делать! – голос Хулио немного понизился, он устал кричать.
- Ну, на этот раз вы всё сказали, сеньор? – неожиданно спокойным голосом произнес детектив.
- На этот раз – всё! – выдохнул Хулио и с вызовом посмотрел в глаза Айале.
- Прекрасно. Вы на домашнем аресте две недели.
- Что? – смелость Хулио разом оборвалась. Он уставился на детектива с изумлением, недоверием и ужасом.
- Что слышали, сеньор Ольмеда. Две недели на домашнем аресте. – Ледяным тоном сказал, как отрубил инспектор.
- Нет…нет, вы что шутите? – дрожащим голосом спросил Хулио. Его сердце сжалось, он посмотрел на сидевшую рядом Алисию, но почему-то не нашёл в лице той сочувствия или протеста. – Как это «на домашнем аресте»?
- Всё вполне ясно – я запрещаю вам выходить из вашего номера две недели.
- В смысле запрещаете выходить? Совсем? – глаза сеньора Ольмеда расширились, а брови поднялись вверх.
- Вы всё правильно поняли! – усмехнулся Айало, - А теперь думаю, мне пора! – он сделал несколько шагов к выходу.
- Постойте! Какое вы имеете право… - с досадой и возмущением снова повысил голос Хулио, но инспектор оборвал его сурово:
- Как инспектор полиции, я имею на это полное право, сеньор Ольмеда!
- И вы думаете, меня это остановит? Думаете, что я за две недели не найду способа выйти из своего номера? – пытаясь подавить волнение, сказал тот.
- Я знаю это, сеньор Ольмеда! – улыбнулся Айало, - Вы не сделаете ни шагу из своей комнаты, более того, я могу даже приставить к вам охрану, она будет стоять у ваших
дверей. – И, обратившись к жене Хулио, добавил: - Вас это, разумеется, не касается, сеньора Алисия.
- Я всё равно найду спо… - начал Хулио, но его вновь перебил детектив.
- Ничего вы не найдёте! Если вы попытаетесь пойти против меня, мне придется вас арестовать по-настоящему, сеньор Ольмеда! Только тогда вам уже придётся отправиться за решетку! – с угрозой закончил тот, медленно открывая дверь и собираясь удалиться.
- Постойте! – ещё раз закричал Хулио. Он дрожал, словно в лихорадке, - Прошу вас, постойте детектив!
- Что вам ещё нужно?
- Вы не арестуете Маттео?
- Ну, разумеется, нет! На это нет никаких оснований.
- Но, я, же вам привёл все основания! Маттео…он ударил меня! В конце концов, именно он всегда оказывался там, где по идее, должен был быть убийца! Он хотел устранить меня…. Я мешал ему совершать убийства…
- Ударил вас не Маттео, я уверен в этом. И убийство этой ночью тоже совершил не он.
- Хорошо, допустим, у вас даже есть доказательства этого! Но как вы всё-таки объясните мне то, что дворецкий постоянно, каждую ночь ходит в комнату с ножами? Поймите, он убийца!
- Нет, сеньор Ольмеда! Повторяю, я устал слушать вас и ухожу. А отвечу я на ваш последний вопрос так: а что, если я сам попросил Маттео следить за ножами? – сказав это, детектив удалился, напоследок кивнув Алисии головой…
  С несколько минут Хулио молча, подавленно смотрел на дверь. Потом сжал голову руками и опустил глаза. Жена с сожалением смотрела на него, а потом тихо, осторожно произнесла, положив руку ему на плечо:
- Хулио, я не хочу тебя ни в чём упрекать. Но сейчас ты немного переборщил…ну, переволновался и наговорил Айале много плохого! Мне кажется, стоило бы…
- Переволновался! – с горьким смехом перебил ее
Ольмеда, - Ты права, я перебрал с грубостями. Но, а какого чёрта, детектив посадил меня на домашней арест, Алисия? – возмущенно, с негодованием вскричал он, - И что это значит: я теперь, получается, совсем не могу покидать свою комнату?
 Та слегка пожала плечами, после чего кивнула.
- Но как я тогда смогу доказать, что убийца Маттео? – Хулио никак не мог успокоиться, его голос дрожал и прерывался. Жена с беспокойством и страхом смотрела на него, после чего спросила робко:
- А ты точно уверен, что убийца... именно Маттео?
- Конечно, уверен! Ты что, не веришь мне? Я ведь всё понятно, с аргументами объяснил, неужели же ты…
- Нет, я верю, но, это так странно! Дворецкий, который уже три года как, честно служит Гранд отелю! Уж не мог ли ты ошибиться, как с Самюэлем, Хулио? – с сомнением проговорила Алисия.
- Так в том-то и дело, что Самюэль тоже в Гранд отеле! Алисия, понимаешь, тут всё куда запутаннее, нежели я предполагал! Я видел своими глазами этого Ариаго, но в том, что маньяк – именно Маттео, а не он, я теперь уверен абсолютно!
- Да, только детектив не верит этому…
- Этот детектив – напыщенный, старый ду…
- Хулио, прекрати! – резко и строго оборвала его жена, - Ты сам виноват! Ты действовал опасно, неосторожно и вообще незаконно!
- Но, всё равно, домашний арест – это перебор! То есть, я действительно буду две недели сидеть в номере? Никуда не выходя? Но это несправедливо!
- Очень даже справедливо, Хулио. И повторяю – ты сам виноват. Я так и знала, что из твоего плана не выйдет ничего хорошего. А насчет ареста – не беспокойся, это очень даже хорошо. Проведешь больше времени с детьми, поможешь мне, а я…
- А ты, - со странной улыбкой перебил её Ольмеда, в его глазах снова вспыхнул знакомый огонь, - А ты, моя дорогая, заменишь меня на эти две недели!
- В смысле…заменю? – недоуменно, с легким испугом протянула женщина.
- Значит, будешь выслеживать, искать Самюэля Ариаго вместо меня, а также (только очень осторожно), найдешь какую-нибудь зацепку, связанную с Маттео. Тогда останется только доказать всё Айале, он арестует обоих – и всё, расследование завершено!
- Постой! Ты с ума сошёл! – воскликнула Алисия, - Как я могу выслеживать кого-либо, да еще и одна! К тому же, мне, в отличие от тебя, проблемы с детективом и полицией не нужны! Да и когда мне заниматься этим? Пусть расследование ведет только Айало, Хулио, это будет наиболее разумный вариант!
- Это не будет разумным вариантом! – с раздражением ответил Ольмеда, - Айало не верит ни единому моему слову, более того, он уверен, что Ариаго даже нет в отеле! Хорошо, Алисия, Маттео пока отбросим – я действительно мог ошибиться по поводу него, меня мог ударить и Самюэль (хотя я всё равно уверен, что убийца - именно дворецкий). Но в любом случае, надо найти Хесуса. Алисия, он у твоей матери, я не сомневаюсь в этом!
- А я сомневаюсь в этом и больше склоняюсь к тому, что его нет в Гранд отеле!
- То есть, ты всё-таки не веришь мне? – голос Хулио понизился почти до шёпота.
- Верю, но…
- А раз веришь, то поможешь мне! И сегодня же сходишь к донье Тересе. А я посижу с Кристиной и Андресом! – радостно сказал Ольмеда.
Его жена только покачала головой…
 
 
 «Дорогая свекровь! Спешу сообщить Вам, что я ещё не скоро вернусь в Гранд отель. Вероятно, через две-три недели. Когда я узнала, как предал и подставил меня
Хавьер – моё здоровье ухудшилось ещё сильнее. Я узнала, что на данный момент он в тюрьме. Пока не представляю, что делать, но считаю, что он там заслуженно. Раз до сих пор разбирается дело с этими убийствами, я решила задержаться в санатории, так как тут очень хорошие условия. Единственная моя просьба: прислать сюда ко мне всех моих детей – пусть они пока поживут здесь, со мной. В отеле находиться небезопасно – я вообще не понимаю, почему вы до сих пор не распорядились, чтобы его закрыли!
Насчёт развода я пока ещё не решила. Да и мне не хочется сейчас ещё больше проблем. Моя мама, узнав обо всей этой истории, была просто в ужасе! Она думает, что мне всё-таки, нужно развестись с вашим сыном. Но – у нас трое детей, я даже не знаю, не представляю, что мне делать!
 Прощайте, донья Тереса. Когда я сообщу о переменах, или о своем решении – тоже пока не знаю. Но надеюсь, всё разрешится наилучшим для всех образом.
 Ваша Лаура Аларкон».
 Донья Тереса со вздохом отложила письмо. «Пусть сами разбираются с Хавьером!».  Сама она попробовала уже поговорить с детективом  и убедить освободить сына – ведь убийство, произошедшее сегодня ночью, было явно совершенно не им. Но детектив пока не настроен освобождать его. «Почему? Ведь мой сын – точно не убийца! Он ни в чём не виновен!» - пыталась его убедить Тереса, но тот лишь ответил: «Я не могу пока утверждать этого, сеньора. Ваш сын в списке подозреваемых, и на этом всё.». Сначала, женщина была в отчаянии, но потом быстро успокоилась. «Действительно. Хавьер в списке подозреваемых – но только по своей вине. Я не буду вмешиваться в его дело, он давно уже взрослый и должен уметь отвечать за свои поступки!». Однако, другая мысль сильно мучила её в последние два дня: слух о Самюэле Ариаго пусть ещё и не разнесся по всему отелю, но уже того, что слышала она – было достаточно. Более того – муж её дочери, Хулио Ольмеда утверждает, что точно видел его. «Нет! Я не хочу верить в это. Самюэль не мог обмануть меня ещё раз и совершить такой опасный выход ночью! Мы же условились с ним только на утро-день!» - пыталась Тереса убеждать себя. Погруженная в свои мысли, она не заметила, как наступил полдень. «Боже! Я совсем забыла! Надо же принести ему обед!». Поднос с едой стоял рядом, на столе, правда, пища уже остыла. «Ничего. Нужно сейчас» - с волнением подумала она и, осторожно обхватив поднос одной рукой, другой повернула ключи в двери и открыла её. Аккуратно выйдя из номера, Женщина оглянулась по сторонам. Никого поблизости не было. В коридоре стояла мертвая тишина. Вообще этот этаж не был сильно занят постояльцами, но донья Аларкон все равно действовала всегда с большой внимательностью и осторожностью. Всё-таки, прислуга, полиция по-прежнему ходит по отелю, и Бог знает, что может произойти, если кто-то увидит и поймёт…
- Мама! – услышала она вдруг за спиной знакомый голос. Вздрогнув, донья Тереса едва не выронила поднос.
- Алисия! Как ты напугала меня! – обернувшись, дрожащим голосом, но стараясь улыбнуться, проговорила она.
- Извините, мама! – Любезно ответила Алисия, близко подойдя к матери, - Я не хотела, это вышло случайно.
- Я всё равно рада снова видеть тебя, милая! Приятно, что в последнее время ты находишь время, чтобы хоть немного побеседовать со мной. А дети? Ты оставила их с Хулио – правильно. Ему нужно чаще так заменять тебя, одной ведь весь день тяжело, с двумя малышами…
- Да, Хулио теперь будет часто помогать мне. Детектив посадил его на домашний арест на две недели, за то, что тот занимался не своим делом и караулил ночами золотые ножи вместо полиции и в итоге -  влип в ужасную историю! – невольно вырывалось у сеньоры Ольмеда, а глаза её так и впились в поднос на руках матери. Что-то мелькнуло в её взгляде и сразу погасло.
- Да что ты говоришь! – неопределенно вырвалось у
Тересы, однако, в душе она подумала, что даже хорошо, что Хулио пока запрещено ходить по отелю, на какое-то время теперь, её Самюэль в безопасности. «Точно! Обед!» - снова спохватилась она. Оставлять Алисию было как-то неудобно, но и еда тогда станет совсем холодной!
- Мама, всё хорошо? – спросила та, слегка подняв брови.
«Она что-то подозревает» - подумала донья Аларкон испуганно, её сердце сжалось ещё больше, но лицо оставалось каменно-спокойным.
- Да, да. Очень печально конечно, что Хулио ограничили в свободе на столь долгое время! Но с другой стороны, да, он будет больше времени проводить с тобой и детьми, а не заниматься ненужными ему, бесполезными вещами!
- Да. А что у вас за еда в руках, мама? – вдруг неожиданно, выпалила Алисия.
- Это…это мой обед! Что же это ещё может быть? – как можно беспечнее ответила ей та.
- Вы его куда-то несете, ну, ваш обед? Давайте, я вам помогу! – с лучезарной улыбкой сеньора Ольмеда хотела перехватить поднос у неё, но та отклонила её предложение, нервно отшатнувшись от дочери.
- Нет, нет, что ты. Я сама! – заметив слегка недоуменный взгляд Алисии, донья Тереса поспешно, взволнованно добавила, - Просто, решила сегодня сменить обстановку. Пообедать на балконе…попросила поставить туда стол, стулья…на улице ведь тепло, лето… - её голос срывался, а в голове проносилось одно: «Боже, хоть бы она поверила! Она не должна узнать о Самюэле».
 Алисия с сомнением смотрела на мать. Слова той звучали неуверенно, неубедительно. «Неужели, Хулио прав? Не знаю, но мне кажется, она действительно что-то скрывает!».
- Хорошо, мама. Не буду вам мешать, идите, обедайте! Приятного вам аппетита! – всё ещё улыбаясь, проговорила молодая женщина, но сердце её странно сжалось.
- Прости, пожалуйста, милая, вот так как-то выходит – мы всегда пересекаемся в неудобное время! – виновато сказала Тереса, - Давай, выберем время, когда нам лучше встретиться и уже спокойно, нормально поговорить о том, о чем ты хочешь?
- Ничего страшного, хорошо, конечно. Не буду вас больше задерживать, зайду к вам попозже! – пообещала Алисия.
 Донья Аларкон взволнованно кивнула на прощание дочери и удалилась. Последняя долго смотрела ей вслед, не понимая, что происходит с той. «Она однозначно что-то скрывает! Или кого-то…его!» - решила для себя Алисия. В душе она уже начала даже склоняться к тому, что теория её мужа похожа на правду. Однако она попыталась отогнать эти мысли: «Но этого не может быть…прошло три года с момента того, как они расстались! И как Хесус мог приехать в Гранд отель, более того, как он тогда, до сих пор находиться здесь, почти никем не замеченный, за исключением Хулио, который, возможно, мог ошибиться? Нет. Киснероса-Ариаго точно здесь нет, и не может быть. Но поднос – куда мама всё-таки, его несет? Неужели, правда, на балкон? Как это на неё не похоже!». В голове у сеньоры Ольмеда мелькнула мысль осторожно проследить за матерью.
  Алисия быстро шла по коридору, в сторону, куда направилась донья Тереса. «Какая глупость! Зачем я делаю это?» - думала она, но любопытство, подозрения и догадки брали над моральными принципами вверх. Никого не замечая вокруг, она прибавила скорость, но вдруг столкнулась с кем-то и резко остановилась.
 Алисия подняла глаза и вдруг смертельная бледность разлилась по её лицу. Сердце бешено застучало.
- Извините, пожалуйста, сеньора Ольмеда! – раздался тонкий, нарочито-любезный голос Маттео.
- Вы? – невольно вырвалось у той. Она с ужасом смотрела тому в глаза, но в тоже время, внимательно изучала. – Ах, да, простите меня тоже, пожалуйста! – как в тумане ответила она.
- Ничего страшного, сеньора. Я сам виноват, сделал слишком резкое движение. Как ваш муж? Слышал, утром его нашли в тяжелом состоянии! – сочувствующе сказал дворецкий.
 Смесь какого-то непонятного страха, сомнения, а также злости вдруг охватило Алисию. «А если Хулио всё-таки прав? И Маттео – убийца с золотым ножом?». Еле сдерживаясь, ледяным тоном она ответила тому:
- Сейчас всё более-менее в порядке. Он жив – и это главное.
- Да. – Неопределенно произнес тот, но как-то странно дрогнуло его лицо. Потом добавил: - Извините меня ещё раз, донья Алисия, всего хорошего. Боюсь, мне пора, до свидания! – дрожащим тоном закончил Маттео и с беспокойством сделал шаг вперед. Жестом женщина остановила его.
- Постойте секунду, Маттео! – властно и жестко сказала она, - Не думайте, что вам всё так просто сойдет с рук. Алисия вдруг осеклась, задрожав: «Боже, что я говорю! Зачем?».
- О чём вы, сеньора? – ей показалось, или голос дворецкого изменился?
- Вы прекрасно знаете, о чём. – Она опустила глаза в пол, не смея больше ничего сказать.
- Не имею представления! – тяжело дыша, произнес тот, - Извините, мне надо идти! – повторил Маттео, и резко развернувшись, не оглядываясь более, поспешно пошёл от сеньоры Ольмеда…
  С минуту глядя ему вслед, Алисия нерешительно стояла, не зная, что предпринять. «Пойти всё-таки, за ним, или продолжить следить за мамой?». Но потом, в итоге, махнула рукой и просто пошла в сторону спуска на первый этаж. «Нет, мне не нужно сейчас это всё!» - подумала она, но вдруг снова резко остановилась и прижалась спиной к стене, замерев и задержав дыхание. У раскрытой двери одного из номеров выходила горничная с корзиной белья. Вдруг к ней подошёл Маттео и бесцеремонно обнял её за плечи. Мерзкая улыбка промелькнула на его лице. Испуганная горничная задрожала и попыталась осторожно высвободиться.
- Дорогая Наталия…моя дорогая… - вкрадчиво, сладко и как-то особенно страшно прозвучал голос дворецкого.
- Что...что вы делаете! Отпустите меня! – тихо, с ужасом проговорила та.
- Ты сегодня выглядишь особенно очаровательно, - продолжал тот и вдруг, неожиданно, слегка высунул свой язык, вплотную приблизив своё лицо к лицу служанки.
- Я…прекратите немедленно! – прошептала та.
  Алисия уже готова была положить конец отвратительной сцене, но внезапно, увидела, как дворецкий отпрянул от девушки и оправил одежду.
- Сеньор, вас зовёт донья Анхела! – услышала Алисия голос какого-то официанта. Маттео, не взглянув более на полумертвую от страха девушку, удалился.
 «Анхела! Надо будет обязательно, сегодня же поговорить с ней! Так больше продолжаться не может! Хулио прав, Боже мой, прав!» - сердце сеньоры Ольмеда бешено стучало, голова горела. Она подошла к по-прежнему стоящей на месте, бледной как полотно служанке и, подойдя, положила ей руку на плечо.
- Я видела, что он пытался сделать, - голос Алисии дрожал и прерывался, - Прошу вас, будьте очень осторожны и берегитесь этого человека. Он опасен, предупредите остальных девушек, по возможности, а самое главное – запирайте дверь на ночь, обязательно!
- Он…он так странно ведет себя последние несколько
дней! – чуть не плача, прошептала та.
- Вы сможете если что, подтвердить это перед доньей Анхелой?
 Горничная лишь кивнула головой. Уже не сдерживаемые слёзы заструились по её лицу. Алисия молча обняла её…


    
  Алехандро де Вергара стремительно шёл к своему «волшебнику». Он очень торопился. Волшебник пообещал сегодня рассказать ему страшную сказку.
 Вообще, походы к нему стали для Алехандро привычкой. Более того, иногда даже не один, а два раза за день он успевал к своему другу и до сих пор ни единого раза не попался донье Тересе. «Помни, Алехандро, это секрет!» - серьёзно говорил Самюэль мальчику. Тот лишь кивал головой, но вскоре забывал об этом. Впечатлительному ребёнку очень хотелось поделиться своей тайной, но когда Алехандро сделал это – рассказал маме и папе, они не поверили ему. «Папа наказал меня!» - всё еще с негодованием на отца вспоминал по дороге мальчик, «А я ничего не сделал, только сказал ему про волшебника!». Малыш не понимал, почему тот не верит ему. «Волшебник же правда есть. Я бы показал его ему, но папа всегда
занят» - с этими мыслями почти бежал по отелю ребёнок. Остановившись, наконец, у давно запомнившейся двери, Алехандро дернул ручку. «Открыто!» - радостно произнес про себя он. Быстро проскользнув в номер, он уже намеревался также быстро попасть в «нору волшебника», но внезапно, (что с ним никогда не было), споткнулся и упал. Упал и почувствовал боль в руке. Посмотрев на неё, мальчик увидел большую ссадину на запястье. Из раны тонкой струей сочилась кровь. «Обо что я так ударился?» - была первая мысль у Алехандро. Он уже начал озираться кругом, пытаясь найти причину травмы, но бросив ещё один взгляд на свою покалеченную ручку, разревелся. «Больно!» - прошептал сквозь слёзы мальчик, с ужасом, не отрывая взгляда от раны. «Пойти к маме, сказать, что я ударился?» - вслед за этим промелькнуло в его голове. «Но я же собирался к волшебнику! Но тогда он увидит, что я плачу и больше не будет со мной дружить, потому что, плачут только девочки и слабые мужчины!» - вспомнил Алехандро одну из фраз своего друга. Однако, всё же, залез в шкаф. Постанывая от жгучей, хотя и не очень сильной боли в руке, он, наконец, преодолел путь и оказался на пороге комнаты волшебника.
  Самюэль Ариаго сидел за столом и читал газету. Он был настолько увлечен чтением, что даже в первую секунду и не заметил маленького де Вергара.
- Здравствуй, волшебник! – стараясь говорить спокойным голосом, произнес Алехандро, - Ты не бойся, но я поранил руку!
 Тот оторвался от газеты и, слегка щурясь, устремил взгляд на стоящего поодаль ребёнка. Потом вздохнул и потребовал серьезно:
- Где ты поранил руку? Подойди, покажи!
 Всхлипывая, мальчик подошел к нему.
- Ох, ты, Господи! – воскликнул Самюэль, - Где же это ты так?
- Вот там…я упал, когда шел к тебе! – испуганный голос «волшебника» заставил Алехандро ещё больше разрыдаться.
- Не плачь, не плачь, пожалуйста! Сейчас, подожди! – взволнованно сказал тот и, встав с места, быстрыми шагами подошел к какому-то комоду и стал открывать один из ящиков.
 Мальчик немного успокоился и устремил любопытный взгляд на мужчину.
- Что ты делаешь, волшебник? – спросил он.
- Подожди, подожди, Алехандро. Сейчас я сделаю тебе волшебство! – озабоченно ответил Самюэль, доставая из ящика бинт и склянку с жидкостью для обработки ран.
- Волшебство? – изумленно переспросил ребёнок, - Ты сделаешь так, чтобы моя ручка перестала болеть?
- Ты правильно понял, – Ариаго подошёл к нему, - Давай мне сюда свою руку, не бойся.
 Мальчик доверчиво протянул «волшебнику» свою руку. Тот бережно, аккуратно обработал рану, а затем перевязал бинтом.
- Всё! – наконец сказал Самюэль, закончив. И тут поймал на себе восторженный взгляд Алехандро.
- Ты чего?
- Волшебник…ты спас меня!
- От чего спас? – силясь сдержать улыбку, произнес тот.
- Ну, от смерти! Вдруг, я бы умер, если бы мне не… - серьезно начал малыш, но волшебник жестом оборвал его.
- Нет, Алехандро, я не спас тебя. Я просто перевязал тебе руку и… - но тут осекся и замолчал, не желая расстраивать ребенка и вспомнив, что сам сейчас начал тему про «волшебство». «И какого чёрта я это сказал?» - с раздражением на себя подумал Ариаго. Вдруг он отшатнулся от неожиданности и тут же замер…
 Алехандро обвил его шею руками. Маленькая фигурка мальчика, крошечная, по сравнению с высокой фигурой Самюэля, прижалась к нему.
- Я люблю тебя, волшебник! – тихо прошептал он.
 Мужчина ничего не ответил. Но губы его непроизвольно улыбнулись грустной улыбкой. Глаза засветились мягким светом. Какое-то тепло мощным потоком влилось в душу.
 Самюэль Ариаго, за всё своё недолгое пребывание в Гранд отеле, тоже полюбил этого ребёнка.
«Как жаль, что мы с Тересой уже немолоды и не можем иметь детей!» - с невыразимой грустью глядя на доверчиво прижавшегося к нему Алехандро, подумал он. «Если бы у меня…у нас был такой же сын….  О, я бы всё отдал! Я бы всё отдал, если бы у меня был ребёнок, подобный этому мальчику!»…
 
    
    Уже пообедав, Альфредо де Вергара подходил к своему номеру, как вдруг в коридоре, почти около дверей, столкнулся с сыном.
- Ой, прости, папа! – рассеяно пробормотал мальчик.
 Тот внимательным взглядом пронизал Алехандро. Вернее, сначала его глаза остановились на как будто отрешенном лице сына, потом начали опускаться ниже – и внезапно Альфредо заметил что-то странное, что-то, что мгновенно зацепило и поразило его.
- Что с твоей рукой? – слегка побледнел он, указывая на забинтованное запястье мальчика, на небрежно засученный рукав рубашки.
 Тот как будто немного оживился и воскликнул:
- Ах, это я поранился, папа, а волшебник забинтовал мне руку!
 Альфредо сморщился, будто от головной боли.
 – Пожалуйста, не неси ерунды, Алехандро и расскажи, как это произошло, как ты повредил руку, и знает ли об этом мама?
- Нет, мама не знает! – отмахнулся тот, - Знает волшебник. Я упал…смотрю, кровь…волшебник меня спас, завязал… - несвязно, захлебываясь говорил мальчик, его глаза странно блестели, сам он был возбужден и взволнован.
Его отец, побледнев еще больше, приложил ладонь к его лбу. «Лоб холодный!» - с раздражением подумал Альфредо.
- Алехандро, может, прекратишь уже фантазировать и скажешь мне нормально, как ты поранился и кто перевязал тебе руку? Это кто-то из слуг? Няня?  - раздражение все больше накатывало на сеньора де Вергара, лицо из белого становилось всё розовее.
- Это не няня, - в свою очередь, задрожал малыш, начиная понимать, что может опять произойти что-то нехорошее и что папа может снова наказать его.
- А кто? – почти криком сорвалось с губ Альфредо.
- В…волшебник! – Из глаз Алехандро покатились крупными каплями слёзы, он весь испуганно сжался.
- Пойдем! – мужчина резко взял за руку сына. Тот не сопротивлялся.

   - София! – гневный крик заставил сеньору де Вергара оторваться от вышивки. Альфредо втолкнул сына в комнату, а сам едва прикрыл за собой дверь.
- Что опять случилось, Альфредо? – устало спросила София.
- Твой сын возвращается непонятно откуда! С забинтованной рукой…
- Постой, «твой сын»? – с возмущением перебила та, - А может быть – «наш сын»?
- Неважно, но суть в том, что он где-то поранил руку, говорит, шла кровь, я спрашивал его, что произошло, он снова начал рассказывать бредни про своего волшебника так ещё и…
  София медленно подошла к стоящему поодаль Алехандро.
- Боже! – она осторожно приподняла его злополучную
руку и впилась взглядом в перевязанное запястье, - Боже, мальчик мой, что произошло?
- Да я же говорю, я упал, поранился….волшебник перевязал! – рыдая, уже который раз повторил ребёнок.
- Видишь? Он снова бредит! – с ещё большей злостью закричал Альфредо, топнув ногой.
- У него шок! – обернувшись к мужу, прервала его женщина, - Ты не понимаешь, что нельзя кричать! Алехандро только что сильно упал, поранил руку, испугался! А тут ты еще своим криком только больше пугаешь его!
 - Пугаю…его? – голос сеньора де Вергара зловеще стих, а брови поползли наверх, - А тебе не кажется, София, что поведение нашего сына уже переходит все границы? – еще более тихо закончил он.
 - Подожди, подожди, Альфредо! Тут что-то не так! Он уже который раз твердит об этом волшебнике! - сжав голову обеими руками, с беспокойством забормотала София и снова обратилась к Алехандро, - Алехандро, милый, я понимаю, ты упал, тебе было больно, ты испугался, а тут еще папа сердится!  Но он не будет сердиться, если ты скажешь честно, кто перевязал тебе эту руку! Скажи же, милый? – глядя сыну прямо в глаза, прошептала она.
 Сквозь новый взрыв рыданий последовал прежний ответ. 
София обреченно отошла от Алехандро и с совершенно убитым и опустошенным взглядом, опустилась в кресло.
- Выйди из комнаты пока, пожалуйста! – сдавленно проговорила она ему напоследок, затуманенным взглядом проводив расстроенного сына. Тот уныло вышел не из комнаты, а в коридор и скрылся за дверью.
 - Куда он пошёл? – резко спросил жену сеньор де Вергара.
 Та перевела глаза на него, и взгляд у нее вновь загорелся гневом. Вместо того чтобы ответить на вопрос, София глухо произнесла, обращаясь к Альфредо:
- Ты доволен? Доволен тем, что снова довёл до всего это? Что случилось с тобой в последнее время, Альфредо! Почему ты не можешь разговаривать спокойно? Тебе обязательно надо накричать на Алехандро, довести его до слёз? А не спокойно разобраться в том, что случилось, без этих ужасных криков?
- Так я и пытался! – отчаянно жестикулируя, громко начал мужчина, - Но ребёнок опять рассказывает мне сказки о каком-то несуществующем волшебнике и врёт мне, врёт нам обоим! Понимаешь, он врёт, София! И сейчас ты имеешь основания отрицать это?
- И да, и нет, Альфредо. Знаешь, я сейчас, кажется, начинаю думать, что он не лжёт. Он в последнее время куда-то действительно часто отлучается, а сегодняшняя история с рукой – она такая неясная, мутная! И я не думаю, что он обманывает нас, говоря, что не няня перевязала ему руку и не кто-то из служанок! – Жестом руки она остановила открывшего  рот, чтобы возразить, мужа, - Понятно, что никакого волшебника нет, но, вдруг Алехандро принимает кого-то другого за него, дорогой? Не надо устраивать громкие сцены, Альфредо, надо лишь попытаться спокойно разобраться во всем этом…
- Нет, я не могу больше слушать то, что ты говоришь! – яростно оборвал её тот, - Твои слова не несут ровно никакого смысла, София и ты это сама прекрасно понимаешь! Ты сейчас выгораживаешь этого маленького лгуна! «Часто отлучается куда-то» - София, а разве не ты, как мать, должна следить за этим, следить за тем, куда он уходит? Но это сейчас не так важно, важно то, что ты настолько запустила всё, включая воспитание Алехандро, что теперь я просто хватаюсь за голову от ужаса, не зная, что делать! Ребенок испорчен, безнадежно испорчен и порочен! Он лжёт, грубит, он избалован до предела и избалован тобой! 
- Почему ты обвиняешь во всем меня, Альфредо? А сам ты, скажи, как ты сам в последнее время занимался воспитанием сына, исключая то, что ты наказал его вчера ни за что и постоянно кричал на него последние два дня?
- Наказал ни за то, да? Нет, я наказал этого лгуна за его мерзкое враньё, за его отвратительное поведение и грубость по отношению ко мне. Что он вчера сделал – послал меня к чёрту, София! И это только начало! Ты допустила, что он выучил эти слова, а что же будет дальше? Ты не понимаешь, что у нас растет не честный, добрый, нормальный ребёнок, а порочный негодяй?
   Сеньора де Вергара отвела глаза от мужа. Глядя куда-то в сторону пустым взглядом, изменившимся, чужим тоном она произнесла:
- Ты так говоришь, потому что он не наш сын?


  Молчание длилось, казалось, больше минуты…. После вопроса жены лицо Альфредо начало меняться: челюсть стала медленно отвисать вниз, а глаза в ошеломлении расширились. Тяжело дыша, прерывающимся, нетвердым голосом он проговорил:
- Что…что ты такое говоришь! Ты сошла с ума…София, как у тебя вообще повернулся язык сказать такое! – он словно обмер, застыл на месте, пораженный, шокированный этим страшным, диким вопросом.
- Я не сошла с ума. И у меня есть полные основания так говорить. Ты…
- Довольно, София! – голос мужчины вновь окреп и сделался жестким, - Довольно говорить всякий бред! Не я – а именно ты не так давно делала акцент на том, что Алехандро не наш сын, но не будем об этом, прошу тебя! Это не так, что я  кричу на Алехандро потому, что не люблю его и не считаю сыном.... - тон Альфредо снова стал другим, теперь в нём слышались отчаяние и горечь, - Но этот ребёнок… к сожалению, в этом ребёнке всё чаще стали проявляться гены его настоящего, мерзкого отца, черты этого лживого негодяя! Я боюсь, София. Я боюсь, что Алехандро может вырасти подобным ему, я боюсь, что мы с тобой не сможем дать ему должного воспитания…. Ты понимаешь, что я хочу тебе донести? Нам надо немедленно остановить, подавить этот резкий скачок негативного поведения в ребёнке, нам нужно попытаться научить его только хорошему, отучив от вранья, пока не поздно!
- Ты думаешь, криками и угрозами ты научишь его хорошему и подавишь этот «скачок»? – тихо, с плохо скрытой насмешкой ответила его жена. Отчасти, София была согласна с мужем, отчасти сильно злилась на него из-за проблемы с Алехандро, которую можно было решить мирно и спокойно, не предаваясь вспыльчивости и гневу.
  Тот как-то разом сник, отвернулся, плечи его опустились, Альфредо тяжело вздохнул, понимая, что действительно переборщил.
- Прости, София. Ты права. – Он медленно подошёл к ней, но она смотрела не на него, а куда-то в стену, - Но и так нельзя тоже. Зачем же ты…я люблю Алехандро, я его очень люблю! И тебя люблю тоже… – Де Вергара осторожно обнял жену за плечи, спрятав своё бледное лицо в её кудрях. Последняя напряженно молчала: резкие перепады настроения мужа в последнее время, пугали её.
- София…мне кажется, что-то не так! Что-то не так с Алехандро. Я боюсь за него. Я беспокоюсь за него, - шёпотом говорил Альфредо, - Он постоянно ходит куда-то, а мы даже не знаем, куда именно!
- Вот я тебе и говорю, надо разобраться… - также тихо ответила София.
- Я возьмусь за него. – Вдруг тем же шёпотом, отчеканивая каждое слово, неожиданно произнес Альфредо, придвинувшись с ней почти к полуоткрытой двери номера, - Я всё равно выясню всё, и рано или поздно накажу его за ложь. И то, что он не наш сын не имеет никакого
значения! – громче проговорил он, - Кстати, куда он снова ушёл? Зачем ты выслала его отсюда?

   Алехандро де Вергара, отодвинулся от той стороны двери ещё левее. И вдруг столкнулся со своим дядей, Андресом.
Лицо того странно запылало, а глаза опустились в пол. Мальчик и не заметил, что тот тоже подслушивал, стоя рядом с ним во время разговора родителей....
- Ты тоже слышал, что папа сказал моей маме? – очень тихо спросил ребёнок.
 Андрес ничего не ответил. И вообще он выглядел странно: как будто больным, осунувшимся. Его тело слегка подрагивало, когда он сделал шаг вперёд.
- Ты куда? – задал еще один вопрос Алехандро.
- К твоей маме…- ответил Аларкон, сделав ещё один неуверенный шаг к двери. В голове у мужчины мысли путались и смешивались, сердце стучало, перед глазами плыл туман. «София…это из-за неё всё произошло! Я…она должна мне рассказать всё о Грау…она ведь тоже виновата…я должен поговорить с ней!». Все прошедшие с момента чтения злополучной тетради часы Андрес провёл в терзающих раздумьях. Он долго решался прийти сюда, прийти и поговорить с Софией, со своей сестрой, которая оказалась замешана в этом деле с Майтэ, более того, из-за которой и произошла трагедия. «Я должен выяснить правду окончательно, чтобы потом отомстить убийце моего ребёнка». Не рассуждая больше, Аларкон с силой окончательно распахнул и так не закрытую до конца дверь и едва не упал, оступившись на пороге.
Возможно, в этот момент он выглядел очень странно, потому что на лицах супругов де Вергара отразилось замешательство, изумление и ужас. София побледнела, а Альфредо с раздражением подумал: «Чёрт возьми, его что, стучать не учили?», но сохраняя спокойствие, медленно, с небольшой нотой удивления произнес:
- Здравствуй, Андрес. Всё в порядке? Что случилось? На тебе лица нет.
 Аларкон тяжело дышал. Его глаза непонятно блестели, сам он шатался, словно пьяный. Не в силах вымолвить ни слова, он только бросил короткий, дикий, почти безумный взгляд на Софию.
- Что произошло Андрес? – в свою очередь спросила последняя, придав своему голосу оттенок сочувствия.
- София… - хрипло начал тот, - Ты сама прекрасно знаешь, что произошло. Вернее, как именно всё произошло…. Я прошу тебя, не отпирайся и не лги мне. Расскажи мне всё, что ты знаешь о Грау….
- О чём ты говоришь, Андрес? – сеньора де Вергара старалась во чтобы то ни стало сохранять спокойствие, - С тобой всё в порядке, ты здоров?
 Внезапно, Аларкон резко подошёл к ней, схватил за руку, которая была холодна, как лёд и порывисто, но отчеканивая каждое слово, сказал:
- Не смей притворяться и делать вид, будто ничего не знаешь, София! Я нашёл тетрадь Грау – там всё написано, там написано про то, что он перепутал тебя и Майтэ, что он хотел столкнуть тебя, а не её! Точно, я вспомнил: у вас были похожие платья, ты ещё хотела переодеться – так почему, чёрт возьми, ты не сделала этого? О, София, не лги мне сейчас, прошу тебя! Мне нужно знать всю правду об этом негодяе, мне нужно знать, почему он шантажирует тебя и требует каждый раз такие огромные суммы... И почему он хотел убить тебя тогда, семнадцатого июля?  Боже…София, ты понимаешь, это из-за тебя умер наш ребёночек, наш малыш…
- Что за чушь он несёт, София? – взволнованным криком прервал Андреса Альфредо, обращаясь к жене.
 Женщина выдернула свою руку из руки Аларкона. И отбежала назад. Побелевшими от ужаса губами она пробормотала:
- Я не знаю, Альфредо. Он, кажется, нездоров! Боже, посмотри на него…
 Действительно, в сей момент Андрес был словно сам не свой. Его лицо олицетворяло отчаяние, безумие, гнев и растерянность, тело шатало и трясло. Глаза – глаза горели странным, нездоровым огнём. Сеньор де Вергара сделал пару резких шагов к нему,
- Андрес, может быть, ты болен? У тебя случайно, нет лихорадки? – с беспокойством, озабоченно спросил он, на секунду приложив руку к его лбу, но убедился, что температура у Андреса в порядке.
София снова подошла к ним, чтобы увести мужа от Аларкона, который сейчас внушал ей только ужас и опасения. Надо ли говорить, как всё перевернулось внутри неё, когда Андрес ворвался и начал говорить о Грау…. Но она знала, Альфредо не поверит. Альфредо, слава Богу, не знает и никогда не узнает правду.
Мертвенно бледная, однако, до сих пор не потерявшая до конца самообладание, София наклонилась к мужу и проговорила тихо:
- Он, кажется, совсем обезумел от горя и не понимает, что говорит!
 - София! – иступленным криком вырвалось у Андреса, которого поразила последняя фраза сводной сестры, - Как ты можешь так бесстыдно отрицать всё! О, признайся же, умоляю тебя, мне и своему мужу во всём, признайся в том, что ты стала причиной убийства моего ребёнка и падения моей жены, признайся, что ты заплатила более пятидесяти тысяч Грау, чтобы он не разглашал правды, которую знает о тебе! София, он требует с тебя сто тысяч – что ты теперь будешь делать? Ты не понимаешь, что он убьет и тебя, рано или поздно, если ты не примешь меры…
Аларкон сделал ещё одно резкое движение, намереваясь уже силой заставить ту признаться – он был вне себя от ярости. Но в тот же момент его плечи сжали сильные пальцы Альфредо и он резко отлетел назад, едва не ударившись головой об стену. Этот толчок немного отрезвил Андреса, тон же голоса мужа Софии значительно изменился.
- Что с тобой, Андрес? Я не узнаю тебя! Какого дьявола ты посреди дня врываешься в нашу комнату и начинаешь нести околесицу, а потом нападать на мою жену? Да ты пьян, Андрес! – докончил он с нажимом последние слова, подняв брови.
- Я…я не пьян, Альфредо. – Уже гораздо тише пробормотал тот, - Но София врёт и делает вид, что ничего не знает. Альфредо, это из-за неё убили моего ребёнка!
- Что ты такое говоришь! – гневно перебил его сеньор де Вергара, - Андрес, - уже спокойнее, глядя с сочувствием на Аларкона, продолжил он, - Нам очень жаль, что всё так произошло с тобой и Майтэ - это действительно большое горе. Но прошу тебя, не сходи с ума! – жестче прибавил
он, - Ты не имеешь никакого права врываться сюда и устраивать скандалы. А если тебя услышит Алехандро? Послушай, Андрес, у нас с Софией итак сейчас проблемы с сыном, а тут ещё… - Альфредо осекся, понимая, что дальше продолжать фразу про сына нельзя.
 Лицо Андреса потемнело ещё больше. Глаза наполнились слезами, однако рот искривился в какой-то дикой, злорадной улыбке. С непонятным торжеством он поднял глаза на стоявшую в стороне и тяжело дышавшую в ожидании чего-то дурного Софию. И неожиданно расхохотался, как безумный. По лицу его потекли крупными потоками слёзы, а он продолжал смеяться. Несколько минут супруги де Вергара стояли подавленные, с изумлением и ужасом взирая на Аларкона, не зная, что делать, предпринять.
 Рыдания стихли также резко и внезапно, как и появились. София по-прежнему молчала, сжимая похолодевшие пальцы. Она как будто ждала чего-то, новой грозы, которая должна была разразиться с минуты на минуту…и гроза разразилась. Потому что неожиданно спокойный, тихий и вкрадчивый голос Андреса прорезал недолгую тишину:
- Так ты мне ничего не скажешь, София? – он снова в упор посмотрел на неё, а уголки губ опять приподнялись в горько-злорадную усмешку.
 Та по-прежнему хранила молчание и только со страхом посмотрела на мужа. Лицо последнего было сурово. «Надо кончать эту сцену и выгонять отсюда этого сумасшедшего к чертям!» - раздраженно подумал он, но его размышления снова прервал голос Андреса:
- Хорошо. Своим молчанием ты сама сделала себе хуже. – По-прежнему обращаясь к одной Софии, проговорил мужчина, - Всё равно, рано, или поздно, все узнают правду. Даже если ты попытаешься всё скрыть, даже если попытаешься избежать наказания, София,  - возмездие всё равно настигнет тебя. Я отомщу тебе за моего ребёнка! – совсем глухо заключил Аларкон.
 Как ни пыталась женщина сохранить спокойствие и хладнокровность – от последних слов у неё закружилась голова и на тысячу ладов в ушах зазвенела эта последняя фраза Андреса: «Я отомщу тебе за моего ребёнка!». Почему-то вспомнилось собственное падение с лестницы, произошедшее пять лет назад, вспомнилась потеря собственного дитя – такой болью вдруг наполнилось сердце, что стало тяжело дышать…. Сеньоре де Вергара стало искренне жаль Андреса. В душе возник порыв, желание как-то утешить молодого мужчину, с которым недавно случилась такая трагедия. Но она не хотела показывать этого, более того – гораздо больше ей хотелось сейчас, чтобы он ушёл, чтобы оставил её в покое – он и так сказал слишком много!
София закрыла лицо руками и искусно, почти правдоподобно простонала, обращаясь к мужу:
- О Альфредо, я больше не могу это слышать! Ты видишь, он совсем не в себе! Сделай что-нибудь, ради Бога!
 Сеньор де Вергара нахмурился ещё больше и решительно шагнул к Андресу.
 У последнего что-то как будто разом оборвалось в груди. Лицо покрылось смертельной бледностью, руки затряслись, а челюсть стала медленно опускаться вниз.
- Ты…как ты можешь так, София! – прошептал Аларкон. И вдруг снова взорвался: - Я отомщу тебе за моего ребёнка! – иступлено, с новым приливом ярости заорал он, с удивительной отчетливостью проговаривая слова и повторяя страшную фразу неизвестное количество фраз…
 Андрес не помнил, как и когда очутился за дверью номера. Наверное, да, кажется, его силой вытолкнул оттуда этот мерзавец Альфредо – жалкий подкаблучник своей жены! Андрес горько рассмеялся, вспомнив зато, последние слова, сказанные уже мягким и сочувствующим тоном де Вергара: «Может, тебя проводить до комнаты, Андрес?» - как же, проводить! Этот старый дурак что, правда думает, что он, Аларкон, пьян? Какой абсурд!
Мужчина снова засмеялся. Но смех продолжался тоже недолго. Снова волна ярости, неудержимого гнева охватила его! Его унизили – его выгнали из комнаты, а София – София, вместо того, чтобы признаться во всём, покаяться в том, что совершила – София начала бессовестно отпираться и лгать! Почему-то, о Грау в этот момент Андрес и вовсе забыл. Его душил гнев именно против Софии. Ему действительно хотелось в данную минуту отомстить именно ей! Он ещё раз вплотную подошёл к двери и, приложив почти вплотную своё лицо, снова крикнул, раздельно и медленно проговаривая каждый слог:
- Я не шу-чу, София! Я о-то-мщу те-бе за смерть мо-его ре-бён-ка!
  И вдруг заметил всё ещё стоящего на том же месте, прижавшись спиной к стене Алехандро де Вергара. Лицо малыша было испуганно. «Чёрт возьми! Выходит, он всё слышал!» - с раздражением подумал Андрес. И тут одна мысль пришла ему в голову. «Нет, это абсурд, это глупость!» - подумал он. Но сердце вновь застучало в бешеном ритме: «Я отомщу тебе, София!»…

   - Донья Анхела, мне необходимо поговорить с вами! – раздался около прямо около уха экономки-владелицы отеля решительный голос.
 Анхела с удивлением оглядела так неожиданно вошедшую в кухню Алисию Аларкон. «Она совсем не изменилась, моя девочка! И как я давно её не видела!» - с теплотой подумала она, не отрывая взгляда от женщины. Но, тем не менее, внезапное появление сеньоры Ольмеда скорее озадачило и смутило, нежели обрадовало её. 
- Это очень срочно, дорогая? – озабоченно спросила экономка, - Сейчас просто уже начнут готовить к ужину, а вы сами знаете, мне надо контролировать каждый процесс!
- Да, да, я знаю, Анхела! – с улыбкой кивнула Алисия, но твердо добавила, - Да, это очень срочно. Это касается Маттео.
- Маттео? – брови пожилой женщины слегка приподнялись от удивления, - Странно, что вы спрашиваете именно о нём, о дворецком Гранд отеля, который же три года достойно служит здесь!
 В глазах Ольмеда что-то промелькнуло и тут же погасло. Глядя Анхеле в глаза, она проговорила с расстановкой:
- Я хотела вот о чём спросить: не замечали ли вы в последнее время что-то странное в его поведении?
- Странное? – та изумилась ещё больше, - Нет, Маттео вроде бы, ведёт себя как обычно! А почему вы спрашиваете об этом, сеньора Алисия? Разве, Маттео что-нибудь натворил, или сделал?
 Алисия не могла больше держать в себе слова, которые как будто сами рвались наружу. Поэтому она вплотную подошла к донье Анхеле и прошептала:
- Маттео может быть причастен к убийствам, что происходят в последнее время. – Видя замешательство экономки, сеньора Ольмеда, однако, задала ещё один вопрос, - Хорошо, а не кажется ли вам иногда, что дворецкий не в своём уме, иными словами, сумасшедший? – и тут же Алисия прикусила язык. «Зачем я это сказала?» - пронеслось у неё в голове, и она с досадой сжала тонкие пальцы за спиной.
 С полминуты длилось молчание. Экономка была ошеломлена подобным заявлением и вопросом. Но, лицо её по-прежнему оставалось спокойным и бесстрастным. Её ответ тоже был спокоен, голос не поменялся ни на тон:
- Не знаю, сеньора Ольмеда, что известно…стало известно о Маттео вам, однако, я с уверенностью скажу, что никаких странностей за ним я не замечала. Повторяю: это первоклассный дворецкий и я ни капли не сомневаюсь в нём и его душевном равновесии! Да, единственное, мне показалась странной эта история с пропавшими ключами – говоря откровенно, я была даже поражена такой безответственности Маттео, но, слава Богу, ключи вроде были найдены. Но, Боже! Ещё одно убийство – сколько это будет продолжаться! Я считаю, что сейчас необходима особенная бдительность…
- Да, я тоже так считаю! – обрадовано перебила её Алисия. «Наконец-то, сейчас я ей скажу, чтобы она понаблюдала за поведением дворецкого» - но её мыслям помешала ещё не докончившая монолог Анхела.
- И поэтому я сделала строгий выговор Маттео – как можно было забыть о том, где ты положил ключи! – возмущенно докончила она. – Однако и этому есть объяснение – что-то в последнее время он мало и плохо спит. – Добавила женщина, - Я говорю ему каждый вечер, чтобы ложился пораньше – но он всегда отказывается. Наверное, бессонница…
 - А вы уверены в том, что Маттео действительно забыл, где положил ключи? – задумчиво произнесла сеньора Ольмеда.
- Вы на что-то намекаете? – с недоверием отозвалась экономка, - Нет, донья Алисия, с памятью-то у него всё прекрасно! Но я ничего не понимаю, объясните, пожалуйста, в чём вы подозреваете нашего дворецкого? Я совсем ничего не понимаю!
 Как можно тише, чтобы не дай Бог никто из прислуги, которая туда-сюда бегала по огромному помещению, Алисия рассказала Анхеле то, что знала, завершив свою речь словами:
- Понимаете, донья Анхела, если это всё правда – Маттео очень опасен! Если вы не верите, что он пристаёт к горничным – одна из них, Наталия, может подтвердить это! Даже если и не он убивает их – то домогательства и насилие уже не являются нормой!
 Экономка задумчиво посмотрела на неё. И потом медленно, но с уже видным волнением сказала:
- Я не могу сказать, что я вам не верю, дорогая! Но вся эта история кажется такой странной! Нет, неужели Маттео…
Всё же, мне очень сложно поверить в то, что он способен на подобное. Он уже на протяжении многих лет работает в Гранд отеле  - в должности дворецкого, повторяю, три года! И он всё это время был почти безукоризнен во всём! И вдруг – я узнаю такое….Девушки мне ничего не говорят и не говорили! От них, да и от официантов не поступало никаких жалоб на Маттео! Боже, неужели…
- Успокойтесь, донья Анхела. С убийством – да, это всего лишь предположение и теория, но с домогательствами всё гораздо серьёзнее. И всё-таки, я уверена: всё взаимосвязано.
- Нет, невозможно, я не могу поверить! – тихо повторяла пожилая женщина, как будто не слушая Алисию.
- И если мы действительно правы – то ясен и маньяк, и его мотивы! О, Анхела, я прошу вас, понаблюдайте за ним хотя бы пару дней – и я уверена, всё окончательно встанет на свои места!
 Анхела очнулась и сказала поспешно:
- Да, да, сеньора! Я просто, честно говоря, шокирована, ну, вы и сами понимаете.... Конечно, я понаблюдаю за Маттео и обязательно, если замечу что-то странное в его поведении – немедленно сообщу вам! А детектив Айало? Он, конечно, знает?
 Алисия неуверенно произнесла:
- Да. Но, к сожалению, так как ничего кроме наших с Хулио наблюдений мы не можем ему предоставить, (а он требует настоящих улик) – Айало с сомнением относится к этой теории…
- Понимаю, понимаю, донья Алисия! Хорошо, я постараюсь сделать всё, что в моих силах.
- Главное действовать осторожно и…вы же понимаете, что об этом никто не должен знать, ну, я про то, что Маттео подозреваемый маньяк.
- Конечно, конечно! – поспешно ответила экономка.
 Когда, наконец, сеньора Ольмеда ушла, Анхела долго, с изумлением, недоверием и сомнением смотрела ей вслед. «Не думаю, что это правда!» - подумала она, «Может быть, она опять беременна?»…

      После того, наконец, как Андрес  Аларкон оставил их в покое, супруги де Вергара пребывали в потрясении и непонимании того, что произошло с обычно спокойным, адекватным человеком. Софию мучили угрызения совести – но разве она могла что-либо сделать, разве она могла рассказать ему и Альфредо о том, что всё-таки произошло между ней и Грау? Это была долгая, неприятная история – огласка которой уж точно бы не светила ничем хорошим!
 Альфредо пробовал, пытался хоть что-то узнать у жены – но с ней едва не случился истерический припадок после ухода Андреса, а когда она успокоилась, то твердо, холодно  и ясно отвечала, что, вероятно, у Аларкона действительно помутился рассудок и она понятия не имеет, о чём он говорил.
- Мне жаль его. – Спокойно звучал её голос, - С ним действительно случилось большое несчастье, но странно, что он до сих пор не оправился от него – и более того, неужели он действительно сошёл с ума? Тогда, это значит, он опасен и…
- Перестань, София! – остановил её сеньор де Вергара, - Андрес всего лишь сильно напился – и не более того, хотя, тоже странно – он же не пьёт? – Альфредо положительно не понимал, что случилось сегодня с Аларконом. Но произошедшее уже внушило ему немало опасений и подозрений. Бросив мимолетный взгляд на удивительно хладнокровное лицо жены, мужчина подумал: «А вдруг она действительно что-то скрывает?» - но тут же отбросил эту мысль. Нет. Вряд ли София лжёт.
- Андрес утверждает, что его жену столкнули – но также он утверждает, что из-за меня! – снова зазвучал ровный голос той, - Альфредо, ну скажи, разве это всё не звучит как бред сумасшедшего? Боже, бедный Андрес, надеюсь, он всё-таки не сошёл с ума!
- Ты права, это звучит как бред. Меня возмутило то, как он ворвался сюда, как он начал нападать на тебя – но, с другой стороны, его тоже можно понять. Горе, как будто, совсем лишило его рассудка…. Слушай, София, может мне стоило его проводить до комнаты? В таком состоянии ему опасно расхаживать по отелю – да и вообще, он в принципе может быть опасен! Может быть, сообщить его матери? Предложить вызвать врача? – с беспокойством заключил сеньор де Вергара, ходя по комнате.
 Теперь уже София побледнела. В глубине души она понимала, что это бессмысленно и Аларкон не безумен. «Вообще лучше сейчас постараться закрыть эту тему!» - решила она, «Надеюсь, Андрес оставил нас в покое надолго». Но эти угрозы…они до сих пор звучали отголосками в её голове – эти страшные угрозы, эти слова о мести! Страх снова подкрался к женщине и охватил её с головы до ног. По телу пробежала мелкая дрожь.
- Может, тебе вызвать врача? – подойдя к ней, осторожно спросил муж, - Ты выглядишь болезненно.
- Конечно, болезненно! – вдруг истерическим криком вырвалось у Софии, - Конечно, болезненно, когда в доме постоянно скандалы, крики, разборки! Ладно, Андрес – так ещё и ты теперь ввёл в привычку кричать на меня и Алехандро! О, Альфредо, прошу тебя, избавь меня уже наконец от этого ужаса, я не могу больше! – шепотом докончила она и закрыла лицо руками.
 Альфредо хотел подойти к ней и что-то сказать, но тут в номер неожиданно ворвался до сих пропадавший где-то Алехандро и подбежал к матери.
- Мама, мама, я не ваш сын? – взволнованно закричал он, - Я слышал, ты говорила и папа…
 София застонала и медленно опустилась на кровать, по-прежнему не отрывая рук от бледного лица и оставив сына без ответа. «Нет, я так больше не могу» - пронеслась в голове мучительная мысль.
- Не говори глупостей, Алехандро! – резко оборвал
его отец, - Ты наш сын. Ты наш сын и даже не сомневайся в этом.
- Но, я сам слышал, это неправда? – с тем же волнением пролепетал мальчик.
  Альфредо смутился: «Неужели, он слышал? Как мы могли допустить это?» - но вслух произнес твердо и горячо, - Алехандро. Ты наш сын. Наш единственный и любимый сын. Прости меня за то, что накричал на тебя сегодня и вчера. Этого больше не повториться, обещаю тебе! А теперь…твоей маме нехорошо, ей надо отдохнуть тут одной. А мы с тобой пойдём, погуляем. Обувайся.
 Что-то в речи отца было непоколебимое, и Алехандро поверил и послушался его. Когда он и Альфредо уже стояли у двери, последний бросил пристальный и продолжительный взгляд на жену, которая по-прежнему сидела на кровати, стиснув до боли пальцы. София словно очнулась и пролепетала:
- Я…я пойду с вами, сейчас! Мне тоже надо проветриться, тут очень душно.
- Лучше отдохни, одна. – Бесстрастно произнес сеньор де Вергара.
- Нет, нет! Я не могу оставаться тут одна! – почти с паникой вскричала она и, вскочив, стала поспешно собираться на прогулку.
 Они вышли втроем: впереди, как будто позабыв всё, припрыгивая, бежал Алехандро, Альфредо же шёл чуть поодаль, его лицо не выражало ровно ничего, кроме спокойствия, а София – София опиралась на руку мужа, по-прежнему бледная, словно от болезни. Её глаза горели нездоровым огнём, губы были плотно сжаты. Мысли обо всём узнавшем и теперь собиравшемся мстить ей Андресе, о Грау – лежали тяжелым камнем на сердце. «Я отомщу тебе за смерть моего ребёнка!» - снова на тысячу ладов пронеслось в голове женщины. Она пошатнулась.
- С тобой точно всё в порядке? – озабоченно осведомился у неё Альфредо.
- Да. – Через силу промолвила она.
- Ты закрыла дверь в нашу комнату?
- Да…кажется, да. – Машинально ответила София.
 «Я отомщу тебе за смерть моего ребёнка!». Горечь охватила её. Боже, выходит, что будто это она столкнула Майтэ, и для Андреса единственная, кто виновен в трагедии…

    Это было не совсем так. Андрес Аларкон шёл по коридору в самом разгоряченном, возбужденном состоянии, когда невозможно ни о чём думать, невозможно сознавать то, что происходит вокруг. Он был бесконечно зол именно на Софию, и его по-прежнему душила нескончаемая ярость. Хотелось что-нибудь разбить, разрушить от досады – а когда ему попадался на глаза какой-нибудь официант, то хотелось прижать того к стене и…нет, это уже, кажется, совсем переходит границы, пускай и является всего лишь мыслью. Может, он, Андрес, действительно сошёл с ума?
- Андрес! – где-то рядом услышал он до боли знакомый, но такой нежеланный именно сейчас голос. Камилла? Да действительно она. Что ей нужно от него, именно сейчас, когда…
 Аларкон машинально остановился. Перевел невидящие глаза на девушку. Лицо той горело решимостью и такое ощущение, что она хотела сказать ему что-то важное. «Только не сейчас!» - мысленно простонал он. Мужчина чувствовал, что ещё одна капля, ещё одно волнение за сегодняшний день  - и он точно сделает что-нибудь страшное, безумное, немыслимое!
- Мне надо поговорить с тобой, Андрес. Это срочно. – Без малейшей тени улыбки, твёрдо и непреклонно проговорила Камилла.
- Это точно срочно? – поморщившись, словно от головной боли, раздраженно осведомился он, - Право, Камилла, извини меня, но мне сейчас не до разговоров, особенно срочных! – ему хотелось поскорее уйти и запереться в своем номере.
- Да, это срочно. – С нажимом повторила девушка. – Это касается Лео. Андрес мне надо кое-что сообщить тебе и это серьёзно.
- О, Господи! – с отчаянием вскричал Андрес и всплеснул руками. – Нет, Камилла, прости меня, пожалуйста, но потом! – он стал поспешно удаляться, не слушая более её: ему было плевать, как он сейчас выглядит, ему было плевать на то, что это невежливо. Надо поскорее убраться из этого чертового коридора, любой ценой!
- Лео твой сын, Андрес Аларкон! – услышал он неожиданно крик за спиной. Крик, заставивший его невольно задержаться и обернуться. На первую секунду, челюсть мужчины начала опускаться вниз, а глаза расширились от изумления.
- Что… – потрясенно начал он и вскинул ошеломленный взгляд на Камиллу. Лицо той выражало решительность, но было видно, что она волнуется: рот нервно подрагивал, а руки теребили форменный фартук.
- Лео твой сын, Андрес Аларкон и я могу…
- Что? – наконец оправившись от шока, уже с издевкой спросил её тот – и внезапно расхохотался тем самым нездоровым, истерическим смехом.
- В этом нет ничего смешного… – сурово начала девушка, но была тут же прервана Андресом.
- И ты…и ты думала…что…я поверю…этому? – между взрывами смеха, хриплым голосом спросил он напоследок, размазывая руками слёзы по лицу после чего, закрыв уши, чтобы не слышать её бреда, побежал дальше по коридору, побежал, не оглядываясь, сталкиваясь со всеми подряд –  и с прислугой, и с постояльцами. «Я безумен! Я безумен» - вслух бормотал он, в то время как в голове творилось непонятно что. Всё смешалось в затуманенном мозгу: и София, и месть, и Грау, и Камилла. Добежав, наконец, до двери спасения, дрожащими руками отперев её, он ворвался в номер.
 Майтэ спала. Рядом с кроватью, на столе, уставленным бесчисленными склянками с лекарствами, стояла бутылка крепкого вина, почти полная… «Нет, этого мало!» - подумал Андрес. «Да ты пьян!»  - услышал он в голове возмущенный голос этого дурака Альфредо и снова расхохотался. «Нет, мой дорогой, я не пьян» - лихорадочно повторял Аларкон, ища ключ от шкафа со всем спиртным. «Но надо исправить эту проблему: Боже, как давно я не пил!» - горько усмехнулся он, аккуратно отпирая шкаф и доставая одну за другой бутылку. Что это – вино, коньяк, портвейн – неважно. Ему было всё равно. Почти с нежностью, трепетом он открыл первую бутылку. Кристально-прозрачная, уже своим ароматом одурманивающая жидкость наполнила высокий, граненый стакан. Дрожащими руками Андрес схватил его и на секунду остановил у рта, с непонятным наслаждением вдыхая резкий запах спиртного. После чего почти залпом выпил то, что находилось в стакане…
 Далее мужчина пил вдумчивее, медленнее – полностью отдаваясь этому. Противное чувство, омерзительная тошнота подкатила к горлу, но вместе с тем он почувствовал эйфорию и какой-то подъём. Рука сама аккуратно, раз за разом наполняла бокал – на стол и на пол не пролилось ни единой капли. Бутылка опустела – он взялся за следующую. С каждым новым стаканом ему становилось как будто всё легче и легче – тело и разум постепенно наполнялись сладкой усталостью. Наконец-то, Андрес впал в то самое нужное и желанное им забытье…
 

 Высокий, стройный человек, вплотную прижавшись к стене, медленными шажками крался к своей цели. К двери номера мэра де Вергара и его семьи. «Кто не рискует – тот не пьет шампанского!» - про себя усмехнулся Самюэль Ариаго, причем его глаза под черной маской блеснули задором и азартом. Самое забавное было то, что его до сих пор никто не заметил! «Это поразительно!» - думал он, «Им всем совсем нет дела до меня. Ох, только бы Тереса не пришла раньше времени ко мне и не убедилась, что меня нет!». Но было только шесть часов вечера. У него, Самюэля, был целый час. Час, чтобы прогуляться по отелю, а также посмотреть, где живёт его маленький друг – Алехандро де Вергара…
 Ариаго понимал, что поступает безрассудно, но душа его уже изнемогала от желания подвергнуть свою жизнь хотя бы малейшей опасности и риску! Просиживание же днями в душном, закрытом ото всех помещении – настолько наскучило и смертельно надоело ему, что он решил: нужно хоть раз в неделю, иногда выходить и искать приключения.
Странное разочарование от своего приезда в Гранд отель в последнее время одолевало его. Да, он теперь он со своей любимой – с Тересой, которую, кажется, совсем не перестал любить – наоборот, страстные чувства к ней, порою как будто ещё больше охватывали мужчину, заставляя забывать обо всём. Но забывать ненадолго. Встречи были часты – но мимолётны и столь коротки, что не насыщали его в полной мере. В основном, он маялся от скуки и тоски. Конечно, однотонные дни теперь скрашивал маленький Алехандро, но...
 Самюэль остановился у двери. Это точно была та дверь, которую он искал. Откуда взялась такая уверенность? Просто поверил рёбенку, который заучил цифры, изображенные на прибитой к двери своего номера табличке. Мужчина улыбнулся сквозь усы. «Ну, что ж, прогулка окончена! Пора возвращаться» - подумал он. Но тут в голове промелькнула странная мысль: «Мне кажется, или здесь не заперто?» - он поднял брови и осторожно нажал на ручку двери, чтобы убедиться в своей догадке. Дверь тихо отворилась. Номер был пуст, абсолютно пуст. По всей видимости, семья куда-то ушла. Ариаго медленно вошёл туда и затворил за собой дверь.
   Вот, вероятно, комната мальчика. Светлое, небольшое помещение, с голубыми занавесками на окне. В углу красивая детская кроватка. Есть столик и стул. Есть большой шкаф – куда мальчику такой огромный шкаф, он же не девочка, чтобы иметь столько нарядов! Такие мысли проносились в голове Самюэля, как только он вошёл в покои маленького сына мэра. «Кстати, о шкафе…» - подумал он, и вдруг забавная идея посетила его. «Попробую-ка я устроить Алехандро «сюрприз», должно быть, он скоро вернется сюда и будет рад увидеть своего волшебника. Я подожду его тут полчаса, может быть, сорок минут» - подумал мужчина, осторожно забираясь в большой шкаф. Он был прав: одежды в нём было не так много, поэтому достаточно комфортно было находиться там и сидя, и стоя. Согнув колени, Ариаго устало присел, прислонившись спиной к деревянной стенке. После опасной прогулки по отелю, он чувствовал себя уставшим, но удовлетворенным. То ли ещё будет…
  Самюэля не волновало, найдут ли его здесь, или нет. Заметят ли его, арестуют – он знал одно: выход есть всегда и выкрутиться можно также всегда. «Тереса, наверное, будет беспокоиться обо мне!» - с улыбкой сказал себе он, сидя в темноте, среди детских рубашечек и костюмчиков.
 Мужчина не помнил, сколько прошло времени до того, как он услышал чьи-то шаги. Кровь побежала по жилам, он весь насторожился и прислушался к этим шагам. Нет, это не детские шаги. Это шаги взрослого человека, но какие! Тяжелые, неровные, медленные. «Кто бы это мог быть?» -подумал Самюэль Ариаго, и вдруг его точно ударила мысль: дверь открыта. Это может быть кто угодно. Вор, прислуга, кто-то из постояльцев, в конце концов, сам хозяин номера! «Надо попробовать уйти» - мужчина привстал, но вдруг неровный звук усилился. Человек вошёл в комнату.
 Буквально на несколько миллиметров Самюэль приоткрыл дверцы шкафа. Ему нужно было видеть, кто в комнате, чтобы понять, как действовать дальше. Если какая-нибудь служанка – ерунда, выйти можно и легко. Конечно, поднимется страшный крик – но это далеко не самое страшное, что может быть. Сощурив глаза, через щель, он с усилием вгляделся в силуэт. Выйти сейчас не получится. «Чёрт!» - скорее удивленно, нежели раздраженно подумал он, «Что тут делает Андрес Аларкон, владелец отеля?»…
   
    - Мама, я не хочу сейчас ужинать! – Алехандро де Вергара решительно опроверг предложение родителей поужинать раньше, чем обычно.
- Разве ты не проголодался после такой долгой прогулки? – спросила София. Времяпрепровождение на улице действительно немного улучшило её состояние – она даже почти забыла о сегодняшнем кошмаре.
- Нет, я не хочу есть! – капризно топнул ногой Алехандро, - Я хочу пойти в свою комнату и поиграть!
- Прекрати, Алехандро, мы сейчас пойдём ужинать. – Подал голос Альфредо, строго глядя на начинавшего расходиться сына.
- Я не хочу, я не пойду! – повысил тон ребёнок.
- Нет, ты пойдешь, и без «не хочу»! – попытался настаивать на своём сеньор де Вергара, но жена мягко остановила его.
- Милый, пусть Алехандро действительно пойдет в номер, раз не хочет ужинать. Не можем же мы заставлять его! – после обратилась к мальчику, -  Иди, сынок, а мы с папой поужинаем и скоро придём к тебе.
Альфредо попытался возражать, но Алехандро уже убежал.
- Он сам найдет этаж? Дверь номера? – со вздохом уточнил он у Софии.
- Ну конечно! – утвердительно ответила та.
 Они уже вошли в столовую, сели за стол, подозвали официанта, чтобы заказать меню. Внезапно, София побледнела и резко встала.
- Что такое? – спросил её муж.
- Боже, как глупо! Мы отправили Алехандро без ключей наверх.
- Мы? – резко перебил её тот, - Не мы, а ты! Спасибо большое за прерывание ужина, София. – Жестко произнес Альфредо и тоже встал из-за стола.
Не обращая внимания на его раздражение, сеньора де Вергара быстрым шагом вышла из столовой. Сердце её странно билось, словно предчувствуя нехорошее. «Надеюсь…перед уходом, я всё-таки закрыла дверь» - пронеслась в мозгу волнительная мысль и она почти побежала по всем этим бесконечным коридорам, лестницам…
 
 Андрес Аларкон присел на стул, тяжело дыша. Зачем он пришёл сюда, в комнату Алехандро? Кажется, чтобы отомстить Софии. В голове - туман, перед глазами мутно. Сколько он выпил? Одному дьяволу известно! В гробовой тишине зазвенел и оборвался судорожный смех.
«Ну, Алехандро, ну, маленький! Давай, иди сюда. Бедный мальчик – прости, но мне придётся сделать это! Только через тебя, малыш, можно отомстить Софии, твоей маме» - обрывками проносились слова в пылающей голове Аларкона. Боже! Сам ли Всевышний, или сатана услышал его нетерпеливую мольбу – топот детских ножек совсем близко – вот, мальчик вбегает в комнату и с изумлением, ошарашено отбегает назад и останавливается на пороге, во все глаза глядя на него, Андреса.
- Дядя Андрес…что ты тут делаешь? – обращается к нему детский голосок, такой наивный и чистый.
 Мужчина резко встал со стула. Он трясся, словно в лихорадке, лицо было красное, по лбу стекал холодный пот. «Мне…придётся это сделать, чтобы отомстить Софии!» - повторил Аларкон про себя, с усилием делая шаг вперёд, к мальчику. Но снова пошатнувшись, заплетающимся языком, уже вслух произнес:
- Подойди сюда, Алехандро.
«Чёрт возьми, да он пьян! Надеюсь, он ничего не сделает ребёнку! Если что, мне придётся выйти из шкафа. Мне придётся выйти из этого чёртового шкафа!» - с волнением подумал Самюэль Ариаго, глядя на эту сцену. Шатающаяся фигура Андреса и его фраза «подойди сюда, Алехандро» - не внушали доверия. Сердце пожилого мужчины отчаянно забилось – неужели его маленькому другу грозит опасность?
 Мальчик сделал пару робких, небольших шагов к Аларкону.
- Подойди, Алехандро, мне нужно кое-что сказать тебе! – уже нетерпеливо, раздраженно прокричал тот.
 Ребёнок подошёл ближе. Андрес осторожно взял его за руку. Алехандро выдернул её. Глаза мальчика выражали удивление, смешанное с ужасом и ожиданием. Что дяде Андресу нужно от него?
Неожиданно, лицо мужчины озарилось злорадством. Улыбка искривила дрожащие губы, во взгляде появился странный блеск.
- Ты знаешь, чей ты сын, Алехандро? – вдруг задал он вопрос изменившимся голосом, как будто чужим, а не собственным.
- Папы и мамы…- неуверенно прозвучал голос маленького де Вергара.
 Аларкон расхохотался: «Прости, София, тебе будет не очень приятно, если твой сын узнает правду! Сколько проблем создаст тебе моя месть в будущем – твой ребёнок должно быть, рано или поздно отвернется от тебя» - Андрес не сознавал ничего. Он не сознавал того, что делает, он не мог контролировать мысли. Алкоголь совсем развязал ему язык – и слова стали рваться сами, слова необдуманные и мало связанные между собой. Но слова правды – пусть и давно забытой всеми.
- Нет, мой мальчик…ты же сам слышал сегодня – ты не сын своих родителей! София не твоя мать, Альфредо тоже тебе не отец. Это было давно – я помню, как родился твой брат-близнец, который вскоре умер на моих руках, от какой-то болезни. Я помню, как удивительно похожи были вы с Хуанито…в одно время, даже случилась путаница, скандал! Но это неважно… ты не сын твоих мамы и папы, Алехандро. Твои настоящие родители – Боже, мне даже тяжело говорить их имена: как много горя причинили они всем нам три года назад! Особенно твоя мать, которая когда-то была моей женой – о, из-за неё, однажды, я сам едва не погиб! Твоей отец – гнусный подонок, представь себе, малыш. Тебе, наверное, не терпится узнать имена обоих? Они умерли, но я всё равно скажу тебе их имена. Изволь, маленький…. Имена твоих родителей…имена твоих родителей…нет, твою маму звали… - Андрес замолчал на секунду, по лицу его пробежала судорога. С невероятным усилием он попытался докончить свою тираду: - Твою маму звали Белен де Мартин, она была горничной, служанкой в Гранд отеле. А твоего отца – этого мерзавца, погибшего, кажется, где-то вдали от Канталоа, твоего отца, который когда-то являлся мужем твоей тёти Алисии - твоего отца звали Диего де Муркия, или Адриан Веро Селандэ, если я не ошибаюсь…
- Прекрати, Андрес! Что ты делаешь!- в комнату влетела София. По её бледному лицу текли слёзы. Она подбежала к Аларкону, с силой толкнула его от сына и яростно, иступлено закричала сквозь рыдания:
- Пошёл вон…пошёл вон отсюда! Как ты смел входить сюда, в таком виде! Он ничего тебе не сделал, Алехандро? – обратилась она к стоящему на месте, словно окаменевшему Алехандро.
 Взрыв пьяного хохота Андреса заставил её вздрогнуть. Трясясь и дергаясь, он попытался схватить  мальчика за плечо. Вслед за этим последовавшая пощечина сеньоры де Вергара немного отрезвила его. Он словно опомнился и, прижимая ладонь к пылающей щеке, насколько мог быстро, заковылял к двери. Напоследок он с азартом и убеждением крикнул Алехандро:
- Она тебе не мать, малыш, не слушай её! Она не
твоя мама – твоя мама грязная шлюха Белен де Мартин. А эта женщина тебе никто! София тебе никто, понимаешь?
 Что-то мгновенно лишило его равновесия, едва он занес ногу над порогом. Чёрт! Альфредо. Аларкон распростерся на холодном полу коридора. К и без того отвратительному привкусу во рту прибавилось что-то солёное, отдающее железом. Кажется, он прикусил язык. Боже, как теперь встать...
С невероятным усилием поднялся Андрес. Голова гудела. Но дело сделано. Только как он теперь дойдет обратно, в таком состоянии, один? Одному дьяволу известно…
   - Алехандро, мой родной, мой сыночек, мой маленький! – плача, прошептала София и потянулась к сыну, чтобы сжать его в объятьях. Тот маленькими ручками оттолкнул её. Глядя ей в глаза, он повторил как заученный урок:
- Я не твой сыночек, ты не моя мама. Ты грязная шлюха, ты мне никто! – мальчик мало что понял из пьяного лепета Андреса, но то, что запомнил, решил использовать немедленно. Без интереса, равнодушно-пустым взглядом он следил за тем, как лишившуюся сознания мать подхватывает отец и куда-то уносит. Да и не отец это. Его настоящего отца звали…как? Диего, кажется. Или Адриан.
   
 Самюэль Ариаго осторожными шагами шёл по отелю. Выйти из номера де Вергара, в самый разгар скандала было проще простого. Но он был не спокоен и не рад этому. Его лицо под черной маской было покрыто смертельной бледностью. Глаза блестели, рот подергивался, руки сами сжимались в кулаки. Он не мог поверить тому, что услышал. Нет, это не может быть правдой! «Твоего отца, Алехандро, звали Диего де Муркия, или Адриан Веро Селандэ» - на тысячу голосов проносилось у него в голове. Мужчина пытался отогнать эти голоса, заставить их замолкнуть – но они не замолкали. Сердце его бешено колотилось в груди.  Неужели призрак прошлого нашёл его здесь? От этой мысли холодный пот выступил на лбу. Образы, воспоминания, которые он так хотел забыть – всё равно настигли его здесь, в Гранд отеле…
   
  Прошла ночь. Мучительная, бесконечная для Андреса Аларкона ночь. Ему было невыносимо плохо, сильно
рвало  - заснул он только под утро. Проснулся около шести. Голова болела так, что хотелось умереть. Страшнейшая слабость смешалась с какой-то странной энергией. Точно что-то заставило его встать так рано, что-то сильное, резкое ударило душу, в то время как тело как будто совсем отказывалось повиноваться ему. Мысли в мозгу проносились быстро, по-прежнему смешиваясь между собой, но на этот раз он немного осознал то, что произошло вчера. Его охватил страх, трепет и паника: Боже, что он вчера наделал? Андрес почти ничего не помнил – в этом и был весь ужас. Помнил только, что как-то отомстил Софии. Ах, точно – он рассказал правду Алехандро. Только и всего! И что же он так волнуется? Маленький ребенок, наверное, перепугался до полусмерти, ничего не понял из его пьяного бреда – какая ерунда! Аларкон горько усмехнулся: «Зато я отомстил Софии. Неважно, какая была моя месть – главное, что она заставила её заплакать. Всё равно её слёзы дешевы. Боже, Ты же помнишь, как плакали мы с Майтэ из-за неё…но, мы больше не будем плакать, обещаю тебе, Господи! Не время слезам. Ещё не все кончено. Теперь, нужно отомстить Грау». Грау? Андрес только вспомнил о нём – и тут же волна бесконечной ненависти захлестнула его. Омерзительное чувство вновь прокралось и залило всю душу. Он вскочил с кровати и бросился к столу, где лежала черная тетрадь негодяя. Снова лихорадочно перечитал строки об ошибке, о Майтэ, о столкновении. С остервенением отшвырнул тетрадку.
 Внезапно, глаза мужчины упали на белый конверт. Что за письмо? «Нужно заплатить сто тысяч, София…до завтра» - быстро перечитал он гнусное послание шантажиста. До завтра….то есть, сегодня? «Эта тварь требует сто тысяч? Ну, хорошо, он получит их!» - не помня себя, закричал Андрес. Невыразимое бешенство захлестнуло его. Рванувшись к комоду, где лежали его деньги, он поспешно вынул нужное количество. Сто тысяч, ровно. Это чудовище – убийца их ребёнка, сейчас получит по заслугам! Он хочет денег? Хочет денег после того, как обагрил руки свои кровью убитого им, нерожденного младенца? Да, он получит эти сто тысяч, получит сегодня же…
 Рядом, на столе, среди бесчисленного мусора, писем, конвертов - был нож для бумаги. Аларкон медленно поднял этот нож. Взял в правую руку, левую же выставил перед собой. Один резкий, глубокий надрез повыше запястья – и кровь брызнула из раны. Его лицо не дрогнуло, только глаза на секунду затуманились болью. А кровь капала – нет, лилась на мятую пачку денег, лежащую на столе.
«Этого мало, надо помочь» - несвязно пробормотал Андрес, обагряя алой жидкостью банкноты с краев, посередине – везде. Его пальцы все были в крови – липкой и теплой, боль окончательно захватила левую руку, но ему было всё равно.
 Всё. Дело сделано. Осталось отправить Грау.
 Конверт – самый плотный, но разве через него ничего не будет просвечивать? Нет, надо подождать, пока деньги немного высохнут. Тошнота подкатила к горлу, от запаха крови и от вида измятых, испачканных бумажек стало жутко и дурно. Плевать. Это только начало его мести.
  Спустя какое-то время, всё окончательно было готово. Записка, уже хладнокровно вложенная в конверт вместе с деньгами. Краткая подпись – нет, подставлять Софию Андрес не будет. Пусть Грау знает, с кем ведёт игру.
 Отправить письмо не составит труда. Но что делать
дальше – Аларкон не знал. В изнеможении, разбитый он повалился на пол и замер, закрыв глаза. Из бессильно откинутой в сторону левой руки, по холодному мрамору растекалась алая лужица…

                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…