Глава третья

   Под вечер Сергею позвонил Олег с новостью, что приехал друг детства Игорь Лесовский. После года службы тот получил долгожданный отпуск. Олег предложил друзьям поехать вместе с ним, как он загадочно выразился: «чиграши потрошить».
   Они встретились возле дома Олега, в когда-то родном каждому дворе. Игорь изменился:  возмужал, раздался в плечах. Из-под коротких рукавов  белой майки проглядывали бугорки мускулов. Вместо длинных  тёмно-русых волос у него была короткая спортивная стрижка. Но взгляд,  как и прежде, оставался  прямой  и открытый, а лицо то и дело озаряла добродушная улыбка.
   Трое друзей обменялись крепкими рукопожатиями.
   - Куда служить-то попал? – поинтересовался Сергей.
   - Можно сказать, в Тьмутаракань, - иронично усмехнулся Игорь. - Командиром взвода метровых рлс - отдельной радиолокационной роты.  Добираться надо на поезде до Брянска, потом  километров сто на автобусе до райцентра. Дальше час по узкоколейке до штаба полка в посёлке и потом ещё километров девять пешком. Близкая даль, короче.
    - Ну, ничего, - успокаивая, сказал приятель, - тебе всего год остался. Мы с Олегом  простыми воинами долг отдавали. Зато кто в армии служил, тот в цирке не смеётся.
   - Это точно, - подтвердил с усмешкой  Игорь.
     Олег выкатил из металлического гаража мотоцикл с коляской. Сергей  сел в неё первым.  Игорю оставалось усесться на пружинистое сиденье за спиной  Олега. Громко треща, мотоцикл  под недовольными взглядами прохожих помчался в сторону городского пляжа.
    Возле тянувшейся километра на полтора широкой песчаной отмели, Олег заглушил мотор. Со дна коляски он извлёк охапку матерчатых мешков и, не говоря ни слова, подошёл к металлической урне чёрного цвета в форме пингвинчика, в несметном количестве  разбросанных по песчаному полю. Он решительно начал доставать  из внутренностей «пингвина» пустые бутылки, набросанные туда за целый день посетителями пляжа, и  аккуратно опускать их в большой вместительный мешок.
     Сергей и Игорь многозначительно переглянулись.
   - Так это  теперь  называется: «чиграши потрошить?» - с иронией  поинтересовался   Сергей.
   - А вы что думали, я вас печенье с пряниками перебирать пригласил или конфеты в фантики заворачивать? –  ехидно бросил Олег.
     Игорь с удивлением произнёс:
  - Это что же он хочет доблестного советского офицера заставить пустые бутылки собирать?
  - Для тебя сделаем исключение. Как будущий Главнокомандующий войсками ПВО  -  ты будешь осуществлять руководство армией  бутылкосборщиков. Мы ими вражеские самолёты сбивать будем, - насмешливо проговорил Олег.
      Он опустил очередную бутылку в мешок и выпрямился в полный рост.
    - Ну что, может, хватит выпендриваться. А то конкуренты  опередят. - Он кивнул в сторону  мужичка средних лет и двух бабулей с огромными мешками типа тех, в которые укладываются широкие двуспальные  матрацы. Облитые лучами  вечернего солнца,
поблескивая в руках подобранною тарой, они недоброжелательно косились в сторону друзей, ускоряя перебежки от урны к урне.
    Олег заметил:
  - На кабак мы должны набрать. У Серёги есть что отметить. Мы с ним недавно такой вопрос разрешили. Да и тебе, Игорёк, отпуск не мешало бы обмыть.
   - Логично, - ответил  Игорь и взял из коляски мотоцикла пустой холщовый мешок.
     Сергей тоже улыбнулся и потянулся к  другому мешку.
     До наступления темноты  Олег с коляской, доверху гружёной мешками, успел несколько раз доехать до приёмного пункта стеклотары. Мотоцикл, пробуждая зависть конкурентов, то и дело проносился по низким песчаным барханам туда и обратно. Олег в крагах, чёрных больших очках и шлеме, верхом на мотоцикле напоминал терминатора из фантастического боевика.
   После выполнения трудовой повинности,  он  развёз  ребят по домам, чтобы через час встретиться у входа в   ресторан на железнодорожном вокзале. Ресторан,  хотя и считался привокзальным,  но за хорошую музыку и довольно приличную кухню  пользовался большой   популярностью.
    Олег по широкой мраморной лестнице повёл друзей на второй этаж. Неприлично было даже  подумать, что деньги он заработал на сдаче пустых бутылок. Олег дал «на чай» скомканную бумажку швейцару с широкими красными лампасами, принявшему  деньги с угодливой улыбкой. Потом, молоденькому официанту, и без того сильно озадаченному его респектабельным выражением лица и блатными словечками. Он назвал для начала паренька  огольцом, то есть несовершеннолетним преступником, поинтересовался у того насчёт профур, в том смысле, имеются ли у того на примете хорошенькие проститутки. Тот посадил их подальше от сцены и грохота акустических колонок.
    Чего-чего, а повысить свой статус Олег умел.
    Надо сказать, вечер они провели на славу. Откушали блюда с причудливыми названиями. Игорь,  как отпускник, заказывал и оплачивал для друзей любимые песни. Ему самому понравилась блондинка возле окна на другой стороне зала. Её распущенные до плеч волосы обвивали шею пышными локонами. Сигаретный дым стелился по ресторану, как при лесном пожаре, и девушка, словно в тумане, представилась ему далёким неизведанным берегом. Набравшись смелости, он подошёл к ней, чтобы пригласить на медленный танец. Блондинка  отвлеклась от разговора с двумя расфуфыренными подругами, окинула пренебрежительным взглядом Игоря и капризным голосом ответила: «Я не танцую…»
    Он вернулся на своё место, прошептав себе под нос:
   - Ну и дура.
    Игорь ещё раз осмотрелся, но взгляд больше ни на ком не остановился. Женские лица вокруг показались ему раскрасневшимися и с нагловатыми  взорами. Под воздействием алкоголя на празднике отдыха и разврата, а возможно, и ожидания настоящей любви, все вели себя как-то неестественно. Когда Игорь вернулся, Олег сразу обратил внимание на его хмурое лицо.
    -  Ты не бери такие мелочи в голову. Лев Толстой, по-моему, говорил: «Человек - это дробь. В знаменателе то, что он о себе думает, а в числителе - кто он есть на самом деле». А для космоса твоя блондинка вообще говорящая бактерия.
   - Инфузория  она,  - пробормотал и Сергей.
    Друзья рассмеялись. Они посидели ещё пару часов. Игорь решил уйти, не дожидаясь закрытия. Он вспомнил, что обещал маме утром поехать на рынок  -  закупить продукты. Тем более что настроение веселиться в этот вечер у него пропало. Тут ещё блондинка его подпортила. Игорь распрощался с ребятами и пошёл на выход.
     В сквере  у вокзала, в тени высокого большого дерева, он присел на лавочку. Ему требовалось время, чтобы прийти в себя и домой вернуться в здравом уме и светлой памяти. На него пахнуло ни с чем несравнимой вечерней свежестью. Разве что с  красками заката или рассвета, речной рябью на глади  широкой реки или ароматом первого девичьего поцелуя. Хмель развеялся. Он поднялся со скамьи и по пустынной улице неторопливой походкой  зашагал к  дому. Неожиданно за спиной послышался взволнованный  девичий голос:
   - Молодой человек!
   Его быстро нагоняла несимпатичная девушка в шляпке, под которую она спрятала волосы, из-за чего вперёд выдавался большой нос.
     Она подошла ближе и, часто дыша, произнесла:
   - Вы меня не проводите, а то ко мне пристал пьяный тип.
     Метрах в десяти позади неё, Игорь увидел мужчину в лёгком, до колен, плащике нараспашку. Тот, ухмыляясь, стремительно приближался. Будучи воспитанным на дворовом кодексе чести, Игорь проронил:
   - Пойдёмте…
     Девушка взяла его под руку. Незнакомец в это время догнал  парочку и тронул Игоря за плечо.
   - Эй ты, козел?!
   Игорь  обернулся. Перед ним, изображая небрежную  кривую улыбочку, стоял мужчина лет тридцати. Глаза у него были на выкате, а взгляд выражал уверенность и превосходство. Не раздумывая, Игорь нанёс короткий хлёсткий удар в подбородок. Мужчина опустился на корточки. Взгляд у  него приобрёл бессмысленное выражение, глаза потухли, а уверенности - как не бывало. Затем, медленно поднявшись, он развернулся и, всё более и более ускоряясь, побежал  от них в обратном направлении.
   - Как здорово! - восхищенно воскликнула девушка.
     Игорь, польщенный похвалой,  с достоинством промолчал.
    - Меня зовут Ольга, - представилась она.
    - Игорь, -  назвал он в ответ своё имя.
     Они побрели по ночному сонному  городу, черневшего тайнами в уголках  дворов. Лишь  кое-где окна многоэтажек светили чьей-то бессонницей. Незаметно подошли к дому Игоря. Он  присмотрелся к лицу девушки. Её  нос, вроде бы, уже и не так сильно выдавался. У подъезда они поцеловались, а через две минуты прокрались к нему в комнату.
     - Не надо… - для приличия сказала Ольга.
      Ночь прошла в разговорах и обьятьях.
      Игорь проснулся первый. Он тихо оделся и прошёл на кухню,  где уже хлопотала мать.
   - Доброе утро.
   - Доброе утро, сынок, -  ответила мама.  - Сейчас чаю тебе налью или кофе будешь?
   - Мама… тут, видишь ли…  -  замялся Игорь.
  - Садись, садись, - не слушая сына, произнесла она.
    Таисия Ивановна прошла в свою комнату, которая была проходной, и  поправила шторы. Возвращаясь на кухню, она заглянула в комнату сына. Увидев на тахте не заправленное  одеяло, недовольно проворчала:
   - Опять кровать не заправил, офицер называется.
   Она подошла к  дивану и потянула на себя одеяло. Оно, как живое, пружинило у неё в руках и никак не поддавалось. Мама Игоря потянула сильнее, и тут  из-под одеяла возникла копна белокурых волос.
   - Ой! Да тут девка! – испуганно вскрикнула женщина.
     Игорь стоял в дверном проеме, смущенно улыбаясь. Такое с ним случилось впервые, и он не знал, как себя повести.
    Таисия Ивановна,  проходя мимо, покачала головой,  сама, похоже, не зная, как ей отреагировать.
     Ольга приподняла голову  над подушкой.
   - Привет.
   - Привет, - поздоровался Игорь.
   К своему удивлению, он  разглядел в девушке ту самую блондинку из ресторана. Игорь вышел из комнаты, давая возможность ей одеться.
   Ольга осмотрелась в комнате. В углу стоял шифоньер из тёмного полированного дерева. На полу лежал мягкий толстый ковер. Стены были оклеены обоями с красивым рисунком. Несколько венских стульев притулились у стены. На спинке одного из них висела офицерская рубашка. В нагрудном кармане Ольга увидела документы. Она взяла в руки удостоверение личности и бегло пролистала странички.
    Когда Игорь  вошёл, он обнаружил  девушку, сидевшей  на заправленной покрывалом тахте, с глазами,  полными слез.
  - Ты чего? 
  - Не везёт мне, - жалобно, словно у неё украли последние деньги, скулила она - ты такой хороший парень, а мы снова расстанемся. Ты живешь один, и я одна. А почему бы нам не быть вместе? - Его сердце в  миг захолонулось чувством жалости к себе и девушке. Он вдруг представил своё холостяцкое жильё. Неуютный, неустроенный мирок однокомнатной квартиры. Обстановку гулкой полутемной пещерки: солдатскую кровать, тумбочку, казённый стул из ленинской комнаты. Тягостные холодные вечера в одиночестве, особенно тоскливые  после ночных дежурств.
    Через полчаса они уже соображали на кухне чай на троих. Ольга с Игорем объявили Таисии Ивановне, что хотят пожениться. Поездка на рынок за продуктами была перенесена на неопределённый срок. Мама Игоря расстроилась и обрадовалась одновременно. Сын, оказывается, стал совсем взрослым и может обойтись без неё. Но успокаивало то, что теперь будет кому  за ним присмотреть, а там, глядишь, и появятся желанные внучата. Свадьбу решили играть в двухкомнатной «хрущёвке»  Игоря. Ольга работала на станкостроительном заводе бухгалтером. Родом она была из Тверской глубинки и жила в общежитии, в маленькой каморке  на двоих,  где и мечтала встретить  богатого принца  или хотя бы найти золотой ключик от дверей к своему счастью и богатству.
   Перед торжеством установили в не очень вместительной, но самой большой  комнате   столы. Один вдоль, а другой, что был короче, поперёк. Взяли у соседей взаймы длинные доски, приладили к стульям и табуреткам, получились надёжные и прочные скамьи. Пригласили знакомых, родственников, друзей и подруг.
     Полки магазинов  в городе были пустынными, как берег океана после пронёсшегося тайфуна. Игорь с друзьями смотался на пригородной электричке  в Москву за продуктами. Составы, наполненные пассажирами, точно переспевшие огурцы семенами, через каждый час возили народ на поиски пропитания в столицу. Продуктами первой необходимости, да и любыми другими, она снабжалась куда лучше их родного города. Ребята закупили всякой всячины для свадебного застолья.
    Через пять дней после  знакомства Игоря с Ольгой, на первом этаже пятиэтажки раздались звуки озорной гармошки, время от времени  сменяемые  на магнитофонные записи мелодий и ритмов зарубежной эстрады. Всеобщее веселье продолжилось плясками на тротуаре под окнами. Из-за недостатка опыта и денежных средств от многих обычаев молодые отказались. Выкуп новобрачной  прошёл без особого шума. Невеста закрылась в комнате Игоря. Свидетельница - подруга Ольги по общежитию,  попыталась требовать за неё выкуп деньгами, но Сергей вручил ей шоколадку и торт. Они с Олегом подхватили пухленькую девушку под руки и вынесли к порогу. Доступ к невесте  был открыт. Игорь  под руку повёл Ольгу к машине, украшенной разноцветными лентами и куклой на крыше.
    Они промчались  по улицам в колонне  автомобилей с друзьями и родственниками. У городского Загса машина  водителя, которого Ольга пригласила с работы, столкнулась  с автомобилем из другого свадебного кортежа, так что жениху с невестой пришлось  потесниться. К счастью, неприятный эпизод из-за общего настроения праздника и веселья остался незамеченным.
     Прямо к столу приехала мама Ольги со старшей дочерью. С  порога высокая сухая женщина заявила:
   - Мы с дороги, помочь вам не можем.
     После второго тоста Олег  призвал  одарить молодоженов денежными призами. Большой металлический  поднос поплыл над головами от гостя к гостю, чтобы каждый мог сделать подарок жениху с невестой. Всё проходило весело и сумбурно. Целовались многократно и за копейки, и за рубли.
    Родственники невесты через какое-то время  исчезли. Не дожидаясь продолжения торжества, они пропали из-за стола, да так, что никто этого  не увидел.  Даже Олег, со своей  природной наблюдательностью, не сумел за ними уследить. Он поднялся  с фужером и объявил очередной тост:
    - Дорогие и многоуважаемые гости! В этот радостный день давайте поднимем  бокалы с любовью к тем, кто, так сказать, непосредственно виновен  в нынешнем торжестве. Это кто бы вы думали? Естественно, родители нашей милой невесты. - После его последних слов произошла  заминка. Все оглядывались друг на друга, но ни матери Ольги, ни её сестры за столом  уже не было. Невеста объяснила отсутствие родственников  -  заранее  взятыми билетами на обратную дорогу.
    Сбережения, накопленные за год службы, осели в виде угощения на тарелках друзей и  близких Игоря. Приглашенные на свадьбу хорошо закусили привезёнными из Москвы деликатесами. Они,  как водится, осудили ассортимент блюд, а также жениха за то, что он плохо подходит невесте, невесту за то, что она не в фате, а в белой шляпке и тоже мало подходит жениху. Родственников  невесты за то, что те скрылись со свадьбы, будто от долгов.  Квартиру Игоря за маленькие размеры. Ну, а по большому счёту, все остались довольны  и дружно горланили песни за столом, а потом и частушки под окнами. Никто не подрался и не сломал себе или другому гостю какую-либо часть тела и не попал после торжества в милицию. 
   После свадьбы у Игоря оставались отпускные дни, и он провел их с Ольгой в любви и согласии. Они договорились, что она  приедет к нему  после того, как решится вопрос с жильём.
    Он стоял в тамбуре поезда, слушая, как постукивают колёса, и смотрел, затягиваясь  сигаретой, в запылённое от частых странствий окошечко. Летели мимо сумрачные полустанки и потускневшие поля. Отпуск пролетел, как один день. Много сил отняли хлопоты со свадьбой. Продукты достань, кольца купи, костюм выбери, машины закажи. Это притом,  что свадьба была довольно скромной. Вот так и стал он членом коллектива из двух человек. Впереди ожидали новые хлопоты:  надо было  жильё выбивать у командования, переезд супруги организовывать…
- Маладой человек, дай закурить, -  услышал он за своей спиной. Игорь оглянулся и увидел перед собой красивую черноглазую цыганку, протягивавшую ему руку.
     Он достал  сигарету.
   - Дай погадаю. Судьбу предскажу. Богатым  будешь. Женился ты недавно. Случай на свадьбе приключился нехороший. Предупреждение тебе. Первый брак неудачный у тебя будет... – скороговоркой забормотала она, пряча сигарету в складки одной из многочисленных цветастых юбок.
   -  Нет. Спасибо. Не надо мне гадать, - морщась, проговорил Игорь, невольно напрягаясь от её прозорливости. Он взглянул на своё новое обручальное кольцо: «По нему, наверное, угадала». «А что же за неприятный случай был на свадьбе?» - подумал он и вдруг отчетливо вспомнил «Волгу» с работы Ольги, задевшей «Жигули»  у Загса. «Это-то как она узнала? Да не может быть, наверняка наугад ляпнула из того расчёта, что на каждой свадьбе что-нибудь  да случается», - решил он.
    - Пазалати ручку, дай детишкам на хлеб, -  не отставала цыганка.
    - Проходи, проходи, -  хмуро сказал Игорь и отвернулся к  окну.
    - О, сдохни твои красивые глаза, -  произнесла она и ушла, громко хлопнув дверью тамбура.
     От Брянска до райцентра Игорь добирался на междугороднем автобусе. Тепловоз с прицепным вагончиком ходил в посёлок, где стоял полк,  один раз в сутки. Ему пришлось остановиться в местной гостинице. Он решил перекусить в буфете, где случайно познакомился с симпатичной девушкой. Она приехала в командировку и спустилась поужинать, уже с лестницы, активно, будто короткими очередями из телепатического оружия, постреливая в его сторону призывно блестевшими глазками. На всю гостиницу они на тот момент были  единственными постояльцами. Перед буфетом стоял одинокий столик, и невольные попутчики оказались рядом. Обрадовавшись собеседнице, Игорь купил бутылку вина. Девушка представилась Алёной.
   - Вино-то зачем? - жеманно поводя плечиком, спросила она.
   - Усталость последних дней хочу снять, психологически разгрузиться, - небрежно бросил он.
   - Я знаю другой способ, как разгрузиться, - с усмешкой произнесла Алёна.
  - У меня свадьба была две недели назад, -  поделился с девушкой своей радостью Игорь.
   Алёна, услышав о свадьбе, сразу же нахмурилась. Глаз у неё потухли,  как  угли прогоревшего костра, и потеряли свою привлекательность,  но немного вина она всё-таки пригубила.  Алёна даже пригласила Игоря выкурить по сигаретке перед входом в гостиницу. После перекура заявила, что с женатыми дело иметь не хочет, и поднялась к себе в номер. В последний раз стрельнув с лестницы  взглядом, но, так и  не попав в цель.
    Игорь переночевал на влажных простынях в прохладном номере. Рассвет, растекаясь по углам, пришёл в отдававшую сыростью комнату,  разделив с постояльцем атмосферу любой гостиницы -  одиночество и разлуку. Игорь привёл себя в порядок и решил, не завтракая, сразу же идти к вокзалу.
   До Липок вагончик с  тепловозиком, чуть ли не прихрамывая, медленно волочился по узкоколейке. Порою думалось, что  крошечный состав вот-вот и опрокинется на бок, особенно в местах, где железнодорожная насыпь поднималась  над болотистыми придорожными низинами. Но тепловоз пыхтел, дымил и упорно тащился по древней железнодорожной тропе. Пейзаж за окном  скрашивал сплошной хвойный лес. Поглядывая на лесистую, заросшую дорогу, Игорь вспомнил, как проезжал здесь год назад. Тогда в штабе полка, возле кабинета командира, он невольно подслушал разговор о себе.
     - Что, двухгадюшник, говоришь, прибыл? - спрашивал мужчина голосом большого начальника. 
     - Так точно, двухгодичник прибыл, - отвечал, как потом узнал Игорь, начальник строевого и кадрового отдела.
     - Ну, давай этого студента сюда.
       Игорь вошёл, приложил правую руку к фуражке и доложил, как учили на военной кафедре:
     - Товарищ полковник! Лейтенант Лесовский, представляюсь по случаю прибытия к новому месту службы!
    За столом восседал  широкоплечий и плотный глава радиотехнического полка - полковник Масюк. Чувствуется - это был физически очень сильный человек. Он походил на питбультерьера с пустыми глазами и отвислыми щеками. Полковник  пробасил:
    - Ну, здравствуй, лейтенант! Какой институт  закончил?
    - Здравия желаю, товарищ полковник. Радиотехнический.
    - Доложи-ка, будущий истребитель самолётов, о предназначение сил ПВО.
    - Войска  ПВО предназначены для отражения внезапного нападения …  -  начал рапортовать Игорь.
     - Войска  ПВО предназначены в первую очередь для борьбы с воздушным противником, -
остановил его полковник. - Так что ни хрена ты не знаешь. Поедешь на точку к капитану Бухвалову, у него там станция неисправная есть, будешь на ней азы постигать. Понял?
   - Так точно, - только что и оставалось ответить Игорю.
    Командир повернул широкое лицо в  сторону начальника строевого отдела.
   - А вам, товарищ майор, пора разобраться, почему до сих пор для станции запасные части не получены!
  - Мы, товарищ полковник, строевой отдел. Можем разобраться и точно подсчитать, сколько у нас человек в госпитале, санчасти и на учёбе. Сколько подлежит  увольнению в запас.  Сколько на довольствии. Сколько находится на дежурстве, и совместно с оперативным отделом можем даже вычислить, сколько они насрут за сутки. Ну, а станции пусть специалисты чинят.
     Без того краснолицый полковник побагровел на глазах.
   - Идите отсюда на … оба! – гаркнул он.
      Начальник строевого и кадрового отдела майор  Хлебников  Василий Васильевич мысленно уже давно отдыхал на пенсии  и посиживал с удочкой на берегу тихой речушки. Его увольнение затягивалось  из-за проволочек командира  -  у того якобы всё не хватало времени, чтобы подписать Представление,  поэтому  он и высказался в глаза своему начальнику так откровенно и прямолинейно, со всей непосредственностью будущего военного пенсионера. Они с Игорем  одновременно  повернулись кругом и вышли…
     «Кажется, только вчера всё  было», - думал он, наблюдая в окно вагона  невзрачные домики и неказистые избушки. Четырёхэтажное здание школы на фоне других строений выглядело небоскрёбом.
    Состав затормозил. Игорь неудачно спрыгнул на землю, едва не подвернув ногу. Чуть прихрамывая,  он зашагал с чемоданом  к огороженной бетонным забором территории полка. Вместе с отдельным автомобильным батальоном военные составляли половину всего населения посёлка. На его  счастье в вещевую службу приехал  старшина роты прапорщик Володя Селиванов  -  неплохой парень, совсем не из тех прапорщиков, считающих себя хитрее всех на свете. Он подвёз Игоря, всю дорогу рассказывая последние новости.
    Отношения  с командиром  роты у Игоря сложились приятельские. В первый же день начала службы ему удалось починить неисправную станцию, для обучения на которой его отправил полковник Масюк. Поломка оказалось несложной  - он отследил прохождение сигнала и установил, что сгорел предохранитель передающего устройства. Игорь  вставил в гнездо вместо предохранителя металлическую расчёску. На экране индикатора обозначились цели, а через месяц успешной работы прислали и нужные предохранители.
    Ротный до ремонта станции ругал техников полка. С его слов, те без зазрения совести подрывают боевую готовность и не дают закрывать надёжным щитом  небо над Родиной. Игорь получил тогда своеобразную благодарность – две банки тушёнки и две бутылки водки. Они втроём  - он, ротный и ещё один взводный  -  под вечер отметили ввод в строй станции, а заодно и его вступление в новую должность.
     Игорь постучал и, не дожидаясь приглашения, открыл дверь канцелярии. Командир сидел за письменным столом,  с опаской  посматривая себе под ноги, будто поджидал в гости, как  минимум министра обороны. Игорь решительно  шагнул за порог.
   - Здравия желаю…
   Ротный продолжал сидеть за столом. Не ответив на приветствие, он многозначительно указал на дверь. Игорь догадался  её прикрыть. Ротный тут же нагнулся и водрузил на стол пол-литровую бутылку с прозрачной жидкостью. Из ящика стола он извлёк банку тушёнки со следами смазки на корпусе для длительного хранения и банку сгущенного молока; поставил на стол  глубокую тарелку с крупно нарезанными кусками солдатского хлеба и две кружки; положил две вилки и две ложки. После этого он приподнялся над столом и протянул ему руку.
     Игорь пожал тёплую ладонь и начал бодро докладывать:
   - Александр Иванович, лейтенант Лесовский  из отпуска прибыл. Замечаний не имел, без происшествий. За исключением одного - женился, нечаянно.
   - Тот,  кто делает нечаянно – того бьют отчаянно,  - ответил с иронией  Бухвалов.  -  Так это ты должен проставляться? А  не я, твой старший товарищ.
    - Так точно,  - согласился Игорь.  – А у меня всё готово.  В общежитии чемодан стоит, там я коньяк пятизвездочный привёз.
    Однокомнатную квартирку  в деревянном двухэтажном доме он делил на двоих с Тарасовым Колей  -  командиром взвода связи. Это был всегда немногословный, плотно сложенный паренёк. Про него можно было сказать, что он сразу же родился без большой мечты. Поглощенный делами службы и увлечённый техническими новинками, всё свободное время тот  проводил за чтением научно-популярных журналов и ремонтом телевизоров жителей военного городка и посёлка, иногда бренчал на гитаре, чем  скрашивал их холостяцкий быт, да ещё чаще других ездил в командировки.
    - Садись, - сказал  ему Бухвалов.  -  Всё и так есть. Я от трудностей военной службы анестезии достал. - Он кивнул на бутылку. - Чистый спирт - это лучше любого твоего «клоповника».
   Ротный  плеснул спирт в алюминиевые кружки, достал откуда-то из-под ног  пластмассовую канистру с чистой водой и поставил  на стол. В свою кружку он добавил сгущенного молока и, размешав содержимое большой ложкой, поднял кружку.
  - Давай, за твою счастливую семейную жизнь! Тут без тебя не с кем поговорить. Старшина не пьющий, с  замполитом, если выпьешь, да за жизнь потолкуешь, тот через пять минут стуканет обязательно. Да и на сборах  он в дивизии, как всегда. Второй взводный в командировке, за новой аппаратурой поехал.
    Бухвалов  стукнулся с  кружкой Игоря  и опрокинул содержимое в рот, выпивая одним залпом практически  неразведенный спирт. Он тут же занюхал  огненную воду куском хлеба и передёрнул плечами.
   - Крепкий, гад.
    Тридцатичетырёхлетний командир  роты был не столько любитель выпить, сколько организовать компанию и потравить байки. За это он  и оставался на своей должности продолжительное время.
   Всё-таки была своя прелесть в том, чтобы  вместе с ротным разбавить грустные будни ежедневной службы разговорами и часом сомнительного веселья. Игорь  сделал  из кружки пару глотков.
  - А так у нас всё нормально, -  произнёс Бухвалов, продолжая морщиться от выпитого, не забывая при этом одним глазом внимательно следить затем, как Игорь глотнул из своей кружки. Ротный подцепил вилкой  из банки кусок тушёного мяса  и закусил.
   - Помню, когда в Крыму служил, мы, для обслуживания матчасти спирт бочками получали. Сейчас что, -  он показал глазами на полупустую бутылку, - еле  контакты удаётся протереть, да и то не все. В то время  американский корабль даже в Чёрное море зашёл и запустил беспилотник  -  разведданные собирать. Дежурная  смена моя была. Чётко мы с ребятами сработали. Засекли операторы аппарат, он на высоте в тысячу шёл, двести  - скорость. Тут же распоряжение с командного пункта, и зенитчики ему в зад ракету - с приветом дяди Сэму. А сейчас что? Не те времена. Всё согласуем. На всё разрешение запрашиваем... - Во время воспоминаний ротного Игорь представил себе даль безбрежного моря и в туманной дымке огромный военный  корабль, с которого вылетает  небольшой самолётик  в сторону родного берега, где купаются и загорают красивые девушки, а группа операторов склонилась перед экранами. Разрядом молнии  пролетает ракета, хлопок и видна яркая вспышка в воздухе. Будто побитый пёс, за горизонтом в панике скрывается американский фрегат или целый авианосец. Мечта всегда сильнее доводов разума. Он видит себя уже перед строем, как ему вручают орден Красной Звезды, точно такой же, что поблескивал по праздникам на парадном кителе командира роты. Из мечтательного анабиоза его выводит голос Бухвалова… -  Но раз мы  с тобой про службу заговорили. Значит, злоупотребили. Что не совсем и плохо. Ты знаешь, как проверяется офицерский состав на предмет употребления алкоголя?
   Игорь отрицательно помотал головой.
   – А так, если офицеры про баб говорят, то у них ни в одном глазу. А как про работу заговорили, значит, уже употребили. Запоминай, Игорёк. Тебе, как будущему кадровому офицеру, об этом знать просто необходимо. Как говорится: «Всё пропьём, но флот не опозорим».
  - Не, Александр Иванович. Я через год домой. Да мне  цыганка в поезде нагадала, что я богатым буду. В армии разве можно богатым стать?
     -  В Советской  -  никогда в жизни. Но цыганкам ты не верь. Объясняться с ними  - всё равно, что иметь дело с проституткой и начальником тыла в одном лице. Я помню, когда из училища выпустился, поехал в штаб ПВО в Москву. Сошёл с поезда, вроде тебя, с мечтами… Только ты как отслужишь, и на гражданке жить будешь, а я как до министра обороны дослужусь. Иду, гражданские лица изучаю, в особенности женские. Одет был в парадную  форму цвета морской волны – короче, весь с иголочки, золотые погоны на плечах. На площади около Казанского вокзала ко мне подходит цыганка: «Давай, маладой, красивай, я тебе пагадаю, протяни ручку». Я без задней мысли протягиваю ей руку. Она мне: «Палажи, дарагой, на ладонь монетку».  Я положил копеек двадцать. Она: «Заверни их в трёхрублевую бумажку». Ну, я завернул. Она опять просит: «Заверни, мой яхонтовый, их в пятирублёвку». Потом говорит: «Заверни теперь всё в десятирублевочку… Аберни, мой красивай,  денежку в двадцатипятирублевочку».  Деньги у меня на тот момент имелись, поскольку выходное пособие получил. Сделал всё, как  эта бабёнка велела. Она чего-то задумалась, смотрит на меня и молчит. Я говорю: «Что дальше-то?» Она вдруг дует на мою ладонь с комком денег: «Фу! Фу!»  И те прямо на моих глазах исчезают. Я на неё кричу: «Сучка, куда деньги дела?!»  А она  достает из-за пазухи  грудь четвертого размера и давай  в меня материнским  молоком брызгать. Стою, мундир у меня весь в молоке. Люди мимо идут, смеются, пальцами на меня  показывают. Цирк, короче.  Ну и чё? Плюнул, да и  ушёл. Так что ты ещё легко отделался.
    Квартиру для молодой семьи ротный  предложил на выбор в том же двухэтажном деревянном ДОСе  - доме офицеров и служащих, где находилось  общежитие. Их пустовало  целых три. Одна  совсем не годилась для проживания, в ней были выломаны полы. Во второй не работал в ванной комнате  титан для подогрева воды. В третьей титан работал, но была сломана входная дверь. Игорь поменял двери местами, получилась квартира с титаном,  входной дверью и окнами  с видом на пятиэтажный блочный дом. В нём жили офицеры автомобильного батальона. До посёлка, где была их часть, ежедневно по утрам ходил служебный автобус, который возвращался поздним вечером.
    Он смотался в Липки и в деревянном здании  почты передал в окошко местным девчонкам телеграмму для Ольги всего с тремя словами: «Жду, жду, жду».
   Она приехала через неделю. Встретить её  в Брянске не получилось. После  боевого дежурства  он встречал жену на станции в Липках, обозначенной полосатым черно-белым столбом. Усталый, но радостный Игорь принял чемодан с нарядами и помог спуститься Ольге по ступенькам вагона. Ветерок шептался с кустиками у дороги, манившими заглянуть в них  с молодой женой. Но машина с водителем уже стояла неподалеку…
   Она придирчиво осмотрела подремонтированную квартирку. В тот же день они купили в мебельном магазине посёлка диван, гардины, занавески, телевизор и много всяких бытовых мелочей. Об их существовании  Игорь даже не подозревал. Когда всё встало на свои места, холостяцкое прошлое легко растворилось в уютном гнёздышке семейного человека. На покупки ушли деньги, подаренные гостями на свадьбе. 
   На следующий день Игорь провёл для Ольги экскурсию по Липкам. Посёлок на неё впечатления не произвел. Состоял он из одноэтажных  деревянных домиков, за исключением  зданий администрации,  школы и домов для сотрудников и офицеров воинских частей. Всё вокруг было пропитано  атмосферой провинциальной захолустной жизни, имевшей, конечно, свои преимущества  -  в тишине и покое. Вместе с военными в посёлке насчитывалось шесть тысяч жителей. Светились тусклыми окошками  пара магазинов, был  ресторанчик. Молодожёны прогулялись по маленькому парку с аллей белоствольных берёз и вернулись в свой небольшой гарнизон. Прошли мимо  лесистого холма, где возвышалась антенна весом в двести сорок тонн. У  железобетонного строения станции  по  разные стороны  стояли четыре высоких штыря, виднелись тарелки, параболоиды, оборудование. Всё увиденное Ольга прокомментировала одним предложением:
   - Как много торчит всего, железного!
   - Зато зимой здесь красиво,  -   принялся рассказывать Игорь. - Снега навалит, всё белым-бело, шапки снежные на елях. На лыжах можно ходить. Иногда столько снега  выпадает, что дверь по утрам не откроешь.
   Ольга посмотрела на него,  как на сказочного гномика,  и с житейской осведомлённостью проронила:
  - Уж лучше на своей машине прокатиться. Что снег-то трамбовать?
    На Игоря  повеяло холодком. Он не стал распространяться  о красоте искристых сугробов под  иссиня-чёрным небом. О луне в туманной дымке над скованными льдами лесными озёрами. Про тишину хвойного леса в летние месяцы. Птичьи трели под окнами.  Они вышли к маленькому озерцу, окружённому высокими мощными соснами. Постояли, любуясь тихой гладью, и заодно нацеловались от души.
    Ротный собрался  в отпуск. После его отъезда на Игоря свалилось множество обязанностей. Через каждые два-три дня приходилось ночевать в расположении роты. Ольга скучала дома. Работу бухгалтера в поселке ей обещали, но не раньше, чем через три месяца. Своей блондинистой внешностью она сразу обратила на себя внимание. В очереди у палатки военторга познакомилась и подружилась с Ириной Самсоновой  -  бойкой женой  заместителя командира автороты. Тот  постоянно  находился в  разъездах. Его батальон строил новую автомобильную  дорогу на Брянск. Ирина знала всё и про всех. В качестве общественной нагрузки она взвалила на свои плечи обязанности по сбору слухов и сплетен,  порою будораживших немногочисленное  население гарнизона. Любой новый человек был ей интересен своими достоинствами, но более всего  -  недостатками. Ольга ей почему-то сразу приглянулась.
    Тем временем Игорь оборудовал в одной из квартир ДОСа спортивный зал. Пригодились полученные на складе полка гантели, гири, штанга. Тренажеры он соорудил вместе с солдатами роты. По вечерам они занялись накачкой мускулов. Жизнь налаживалась. Вот только оказалось, что кроме глазуньи, Ольга ничего не умеет готовить. Немытая посуда в раковине на кухне всегда ожидала его после дежурства. Она отрастила длинные ногти и то и дело колдовала над ними: подпиливала, подкрашивала, подрезала. Получалось, как в анекдоте, рассказанным ему Бухваловым. Перед его отпуском Игорь поделился с ним своей болью по поводу немытых тарелок. Ротный с улыбкой ответил:
   -  Твой случай далеко не уникальный... Послушай про это прозу жизни:  в  один гарнизон, типа нашего, приехал офицер с симпатичной молодой женой. Перед тем, как идти на службу, он ей говорит: «Дорогая, приготовь что-нибудь покушать». Она ему отвечает:  «Давай, милый, лучше любовью займёмся». Позанимались они любовью, и  он ушёл на службу. В обед забегает: «Дорогая, есть что пообедать».  Она ему отвечает:  «Давай, милый, лучше любовью займёмся». Позанимались они снова любовью, и он опять потопал на службу. Приходит вечером домой, а она сидит у окна на тёплой батарее и влюблённо на него смотрит. Он у неё спрашивает: «Ну что, дорогая, ужин греешь?»
Игорь улыбнулся. А у  ротного взгляд стал жёстким.
- У меня жена один раз попробовала посуду не помыть, целую раковину накопила. Так я её в скатерть и на помойку.
   - Жену? –  спросил Игорь, припомнив спокойную и всегда приветливую  супругу командира, ни внешностью, ни уж тем более поведением непохожую на Ольгу.
  - Посуду, - обиженно ответил Бухвалов. – Ну, а ты сам решай, как  поступать. Это твоя личная жизнь. Я тут тебе не советчик. Моя супруга, как я посуду в мусорный бак отнёс, такого безобразия больше не допускала.
   Крайние меры Игорь решил не применять. Не очень ему  понравилось знакомство Ольги с бойкой Ириной. Его сосед по общежитию рассказал, что та  однажды по осени позвала его к себе починить настольную лампу. Там у них случилось то, что должно случиться между молодыми людьми, когда муж молодой женщины на протяжении нескольких месяцев находится  в отъезде, а потребность в ласке у этой женщины гораздо превышает сроки командировки мужа. Конечно, он понимал, что Ольге надо с кем-то  общаться. Поэтому своё мнение Игорь оставил при себе. Но на почве первых разногласий  появляться дома он стал всё реже, стараясь даже обедать и ужинать в солдатской столовой. Но Ольгу это нисколько не расстраивало.
    За несколько дней до выхода ротного из отпуска, Володя Селиванов доложил, что пропал солдат его взвода  - Чижиков Фёдор. Маленького роста,  невзрачный и тихий паренёк. Игорь  проработал сержантов, но те клялись, что солдата не обижали. Он  решил до возвращения командира  не докладывать о происшествии в полк, а поручил бойцам прочесать окрестности. Те добросовестно облазили кусты, складские помещения и каптерки, опросили  знакомых в посёлке, куда их иногда  отпускали в увольнение для посещения продуктового магазина, но бойца не нашли. Единственное, что удалось выяснить, так это то, что последний раз его  видели  на помывке в бане. Раз в неделю рота ходила в гражданскую баню. Игорь на всякий случай прошёлся по её помещениям, поинтересовался у гардеробщицы, но кроме звонкой капели из кранов с горячей и холодной водой, ничего не услышал и не увидел.
   Вышедший из отпуска  Бухвалов  принял решение откомандировать Игоря и двух его сержантов к бойцу на родину. Родственники солдата жили в деревушке неподалёку от точки, в селе Покровское.
    - Проверь, Игорь, не  к родным ли он сбежал? – наставлял ротный. - Выясни, что писал  домой, может, кто обижал или девушка бросила, а Федя помчался  разбираться? Такое случается. Да, и как поедешь, перед отъездом скажи  на всякий случай своей молодой супруге, что дней на пять-шесть уезжаешь, а сам, как управишься,  сразу же возвращайся. Оного дня тебе за глаза хватит.
    Ротный  как-то странно посмотрел  на него.  От этого взгляда Игорю стало не по себе.
    - В связи с чем, Саня? – спросил он у Бухвалова.
    - Ты…  -  ответил ротный, смущенно отводя глаза в сторону, - мужик неглупый  - сам догадаешься. Гарнизон  у нас  маленький, каждый человек на виду,  всё равно,  что открытая книга. Трудностей немало: работы у жён нет, скука, тоска  смертная заедает, знакомства всякие… Мы, когда женимся,  розовые очки одеваем и ничего вокруг себя не замечаем. А со стороны, брат, многое видать. 
  - Ты хочешь сказать, что Ольга мне?..  – спросил Игорь, не договорив последнего слова, значение которого и без того было ясно. Он смотрел на Бухвалова,  но того,  похоже,   тяготил этот разговор, и, не желая дальше обсуждать неприятную им обоим тему,  ротный  строго ответил:
    - Свечку не держал, точно утверждать не могу. Вот и проверишь заодно… Вперёд, товарищ лейтенант! - так и  не досказав чего-то главного, непривычно строго приказал  он Игорю. Тому осталось целое поле для раздумий и сомнений. Мысль, как известно, не ходит под волей человека.
   - Есть! - ответил таким же официальным и чуть обиженным голосом Игорь. Он повернулся через левое плечо и с выражением на лице человека, потерявшего  кого-то из близких,  вышел из канцелярии.
     В селе Покровском они нашли лишь деда солдата. Женщина в резиновых сапогах, у которой они поинтересовались по поводу места жительства Чижиковых, указала  на дом с ветхой крышей. Было видно, что над ней не один десяток лет нещадно трудилось время. Постучали в окно. На высокое крыльцо вышел пожилой человек. Игорь и сержанты переглянулись. Перед ними стоял вылитый Федя, только лицо у него было всё в морщинах.
    - Пластическую операцию, что ли сделал,  - тихо пошутил один из сержантов.
      Игорь за спиной показал шутнику кулак и обратился к старику:
   -  Здравствуйте, уважаемый! Как здоровье ваше? Как поживаете?
       - Здраве будете!  Ничево, помаленьку… Живы-здоровы,  –  ответил тот, глядя на них сверху вниз, потухшими  блёклыми глазами.
    - Внук  ваш не появлялся?
    - В армии он у меня. Вы чево  хотели-то? – заметно разволновавшись после вопроса о внуке, спросил в свою очередь старик.
   - Да мы его уже неделю ищем, - проговорил один из сержантов: худощавый, высокий Букреев. - Сбежал ваш внук, - в лоб объявил он.
  - Что жал? - переспросил дед.
  - Сбежал ваш внук из части! -   громко повторил  Игорь, недовольно покосившись на сержанта.
     Старик недоверчиво смотрел на них.
   - Нет,  сынки, здеся он  не появлялся. Я ведь один его воспитывал  -  обои родители в бегах иде-то.  Бомжують. Всё ему токмо хорошее внушал… Може, вы обижали его?
      - Не, дед, относились как ко всем, -  сказал крепкий и плечистый Зотов,  приняв на свой счёт замечание старика. - Слово даю. Да ему скоро на дембель, он сам уже «дед». Кто его мог тронуть? У нас такого, чтобы шнурки зубами развязывать или в ладонях дым из кочегарки выносить нету.
   - Девушки-то у него не было? С кем он переписывался? - поинтересовался Игорь.
   - Кажись, не было. Писем, акромя меня, никто ему не писал. Малоощитильный он был, - ответил дед.
   Они помолчали. Дед подслеповато щурился на солнце, в этот момент выглянувшее из-за плотной воздушной ткани облаков. Игорь обменялся взглядами с сержантами и решил про себя, что в дом они не пойдут. Судя по поведению,  дед Чижикова говорил правду.
   - Ну, если появится, сообщите нам в часть! -  громко попросил он старика.
    - Как появится, немедля в часть его  направлю, -  заверил  дедок. - Тольки щас молодежь никого не слухаить… Я  ведь сам  семь лет отслужил. Нас тады апосля войны в армии задержали. Должны три служить, а выпало семь. Народу не было…  А всё одно поднялися. И голод прошли, и разруху... Командиров и солдат тады уважали… Дисциплина была. За рюмку водки пять лет давали…  Помогали завсегда друг дружке...
   - Будь здоров, дедуля. Спешим мы, - доброжелательно проговорил Игорь, останавливая речь пожилого человека, спустя десятки лет вспомнившего трудные послевоенные годы, будто порохом пропитавшие души того поколения.
   - И вам не хворать, -  как полуистлевшими страницами книги, пошевелил тонкими сухими губами старик.
    Вернувшись  в Липки,  Игорь заодно зашёл в  штаб полка к начальнику строевого отдела, чтобы узнать насчёт своего  увольнения. Получалось, что служить ему оставалось почти целый год. Побродив с бойцами по  посёлку, они пошли на двухсерийную картину в местный клуб. Но все  мысли  у него были о молодой жене. К военному городку подошли, когда стемнело. Игорь отослал бойцов в казарму, а сам неторопливой походкой пошёл к дому. Опускалась ночь. Темнели, будто чёрными насупленными ресницами на фоне более светлого неба верхушки остроконечных хвойных деревьев. Из мрачных углов за домами пугала неизвестностью темнота. Неожиданно густая мгла заговорила  стуком женских каблучков и громким смехом. Возле подъезда он чуть не столкнулся с  незнакомыми мужчинами  и женщиной. Игорь узнал по  голосу Самсонову Ирину.
    «… Лёша, до посёлка доедете, возьмите шампанского, конфет и ко мне. Я за Ольгой потом сбегаю», - проговорила она.
    Он подождал, пока силуэты мужчин и женщины не скрылись из виду, и медленно, с  худшими предчувствиями, поднялся по скрипучей деревянной лестнице.  Дверь в квартиру была не заперта. На кухне,  сложив под головой руки, за столом дремала жена. Он подошёл ближе, невольно обратив внимание на то, что в раковине, как и всегда, высится гора немытой посуды.
   - Игорь?! – удивлённо воскликнула она, поднимаясь ему навстречу. - Ты же через пять дней обещал вернуться?
   - Раньше приехал. Что не вовремя? - спросил он. А необъяснимая тоска уже невидимыми клещами взялась тянуть из него душу. На столе стояли две пустые бутылки из-под шампанского, ополовиненная  бутылка коньяка, тарелка с нарезкой колбасы, открытая банка со шпротами. «Вот цыганка,  как в воду глядела», - вспомнил он встречу в поезде. У него прозвучали в ушах слова, будто та  была рядом: «Первый брак неудачный у тебя будет...» Он подумал: «Запрограммировала она меня, что ли?» -  И тут же, с внутренней усмешкой, разгоняя тени суеверия, сказал себе: «А еду  не готовить в таком случае она Ольгу запрограммировала. И ногти пилить днём и ночью тоже?»
  - Почему,  не вовремя? - ответила Ольга, смущенно отводя взгляд в сторону. - Просто ко мне Ирина Самсонова заходила. Мы тут посидели немного. Скучно.
   Когда жена повернулась к нему боком, он заметил, что юбка на ней сзади мятая и в пятнах от извести. Перед её приездом он собственноручно  поклеил квартиру обоями,  так что обелиться она могла только о стены подъезда  на лестничной площадке. Ему захотелось дать ей пощечину.
      Он подавил в себе готовую вырваться наружу злость и сквозь зубы бросил:
   - Иди спать.
    Сам  остался на кухне. Остатки коньяка вылил в раковину. Он просидел всю ночь у окна,  вглядываясь в темноту и пытаясь понять логику её поступков. Как ему казалось, в них было больше инстинктов, нежели разума. Даже пытался найти причины, чтобы её оправдать. Потекли рекою мысли: «А  что он хотел? Чего ожидал от девчонки с запросами великосветской львицы, мечтавшей разве что о сладкой жизни, может, никогда раньше не слышавшей про дружбу, верность, честь? Да и как устоять от соблазнов. Подлость и порок есть в каждом, но не каждый умеет с ними бороться. Или в ней этого больше, чем в других?  Хотя, когда дело доходит до секса, люди забывают обо всём на свете. Инстинкты и тяга к удовольствиям   - страшная сила. В женщине, похоже, самой природой заложено стремление к материальному благополучию, к желанию нравиться, для того, чтобы обеспечить достойную жизнь потомству. Но вложенная когда-то забота о потомстве всё чаще подменяется заботой о себе самой. 
    Но если Ольга мне изменяет, может, чего-то в наших отношениях ей не хватает? Или она страдает от одиночества, что и толкает на измену? Или ей попросту скучно? Или не хватает всё тех же удовольствий? Говорят же, что получение удовольствия - основа  человеческой сущности. Не останавливают людей ни болезни, ни совесть. Несмотря  ни на что,  почти каждый ищет дело или  человека для получения удовольствия. А когда это будет взаимно, может, даже придёт любовь и счастье? Вот только не наступит ли за очень усердные поиски жестокая расплата? Но пока есть силы, многие, если не все,  что-то  ищут для себя. Но бывает и так, что  получится и с удовольствиями, и с любимым делом, а человек через какое-то время опять недоволен. Видно, есть и второе условие существования нашей жизни - противоречие. Когда всё вроде бы есть, но и этого уже мало. У нас с ней, по-моему, сплошное противоречие. Но только такое, которое не объединяет, а разъединяет.
    Как же всё сложно устроено. Возьми даже дилемму: что главнее в отношениях между мужчиной и женщиной   -  сексуальные или человеческие связи?  Что первично, что вторично. Или у каждого по-разному? Или всё зависит от возраста? Хотя есть надежда, что природа не допустит превращения  людей в существа для получения одних только удовольствий. - Он продолжал размышлять и спрашивать у себя: - А мне то, как жить дальше? Начать заниматься её перевоспитанием. Нет. Это невозможно.  И оно мне надо? Да и как простить измену?  В общем, нечего мучиться. Если бы между нами была любовь, она помогла найти выход. Тогда всё преодолеешь. Вот – видимо, и третье, самое главное  условие существования человеческой жизни. Но её между нами как раз  и нет. И не будет, - сделал Игорь  вывод. -  Точно кто-то сказал:  «Брак без любви, как работа без зарплаты»».
     Он рассуждал до первых солнечных лучей. Поутру решение  вызрело.  Отложив серьёзный разговор с женой до вечера, Игорь ушёл в казарму.
     Рядовой  Чижиков объявился после обеда. Он вернулся в роту, пропахнув берёзовыми и дубовыми ароматами, в хорошо выстиранном обмундировании. Его привела полная немолодая женщина. Оказалось, что Федя  целую неделю прожил в бане посёлка,  укрываясь  в тумане жарких испарений под пологом  парной женского отделения. Баня, как и большинство зданий, была одноэтажная, но, в отличие от большинства остальных домов, не деревянная, а  каменная и довольно вместительная.  Холл с телевизором,  гардеробная для верхней одежды, мужское  и женское отделение. В буфете стояли бочковое пиво и витрины с закусками. Для осуществления заветных фантазий юноши  в ней  было практически всё. Мечты любого молодого солдата о женщине и о сладком для Феди воплотились в реальность. В дневное время  боец отсиживался в парной,  подглядывая в узкие щелочки за женскими прелестями,  а  ночью расслаблялся в буфете, закусывая бутербродами и попивая  свежее пивко.
   Обнаружила его буфетчица. С каждым день у неё росла недостача. То пива не хватает, то конфет, то печений, то  бутербродов, то всего вместе. По её просьбе администрация бани объявила ложный санитарный день. Буфетчица решила притаиться за цветастой занавеской гардероба, чтобы подкараулить похитителей.
   После непродолжительной уборки двери с грохотом захлопнулись. Федя тут же покинул своё убежище и, разминая ноги,  выбрался в холл. Умело пользуясь насосом, он набрал бокал пива и с жадностью принялся утолять жажду. В этот момент на его плечо опустилась маленькая, но твёрдая ручка.
  - Долго я тебя поджидала! Попался, голубчик!
    Солдат выронил кружку, испуганно глядя в глаза полной и, должно быть, очень доброй женщины.  Увидев  несчастный вид  и слушая просьбы обманутого судьбой  сироты при живых родителях, тётя Галя сжалилась над пареньком и милицию вызывать не стала. Не отвела она солдата и в полк к командиру полковнику Масюку, а привела по его же  просьбе к ротному, прошагав девять километров вместе со своим мужем.  Офицерам пришлось сбрасываться, чтобы покрыть  недостачу, а Бухвалову выбивать у дежурного по полку Уазик, который с комфортом  отвез охранников солдата  домой.
     Под вечер в две шеренги стояла почти вся рота, а перед нею - худенький, щуплый  паренёк.
   - Федя, ну как ты там, в щелки-то что увидал? - с улыбкой спрашивал  Бухвалов.
   - Да не. Не особо там чё разглядишь, - уставясь в натёртый до зеркального блеска пол, отвечал неказистый солдатик. -  Горячего пару када напустят, в тумане ваще ничё не видать. -  На его слова бойцы в сорок глоток разразились дружным громким хохотом.
   - Ну, становись в строй, Федя, и уж больше не срами нас перед гражданским населением, - скомандовал ротный.
  После крупного разговора  Игорь проводил Ольгу домой. Он отвёз её в посёлок, усадил в вагон, подал чемодан, за время совместной жизни значительно потяжелевший, в гарнизон нет-нет да и привозили модные вещи, и пошутил на прощание:
   - Счастливого пути, боевая подруга!
     Ольга насмешливо глянула на него сверху вниз.
  - Оставайся в своей глухомани и служи отчеству. -  Она покрутила пальцем у виска и добавила: – А я хочу на ручки, конфет и шампанского.
    Узнав о том, что Игорь отправил жену и оформляет развод, ротный немедленно наложил запрет на дружеские застолья со спиртным и стал приглашать его только на чашку кофе и беседы о жизни. Замполит роты Костик  Трофимов немедленно доложил вышестоящему командованию о положительной динамике в коллективе. Через пару недель роте в торжественной обстановке вручили вымпел, как лучшей в дивизии.

Продолжение следует... Приобрести книгу можно по ссылке внизу страницы автора.