С кем поведёшься

          Дед Пронов всю жизнь прожил на Камчатке в посёлке Пиначево и пользовался заслуженным авторитетом у односельчан. Однако последнее время сильно заважничал: напустил на себя таинственный вид, перестал общаться с друзьями и знакомыми. Объяснялось всё просто – к нему на охоту повадилась приезжать компания из числа сотрудников областного комитета государственной безопасности. По-видимому, слушая во время застолья разговоры рыцарей щита и кинжала о борьбе с криминалом, посягающим на устои государства, Пронов проникся пониманием нужности чекистского ведомства и почему-то посчитал себя отчасти причастным к нему. Об этом свидетельствовало и поведение Пронова: прицепив к поясу старый армейский штык, он по вечерам обходил тихий посёлок, внимательно ко всему присматриваясь и прислушиваясь.

          В ту зиму на беду из одной из исправительных колоний города сбежало двое заключённых и в области вёлись их поиски, о чём Пронову стало известно от представителей контрразведки. На суде Пронов скажет, что о побеге заключённых узнал от гостей, которые, уезжая, призвали его к бдительности и содействию по выявлению беглецов. Не откладывая надолго выполнение возложенного на него задания, бдительный дед, вооружившись штыком, прямиком направился к соседу Быткову, которого заподозрил в укрывательстве беглого люда.

          Бытков – ещё не старый мужчина жил один. Последний год сильно болел, в основном лежал, вставая только в случае большой надобности.

          Ввалившись в жильё хворого односельчанина, Пронов с порога потребовал сообщить, что за люди приходили к нему пару дней назад. Не очень-то понимая, что от него хотят, Бытков, рассердившись, матерно послал любопытного гостя подальше. Такое поведение соседа не обескуражило Пронова, и ещё с большей настойчивостью он продолжил дознание.

          Как развивались последующие события, и что именно понудило Пронова совершить убийство, достоверно не установлено. Известно только, что когда Бытков, собрав последние силы, попытался вытолкнуть назойливого посетителя из дома, тот ударил его штыком в грудь.

          В суде Пронов – крепкий семидесятитрёхлетний мужик с большой окладистой бородой держался уверенно. Он спокойно отвечал на все вопросы, утверждая, что совершил убийство соседа при выполнении ответственного задания. Оснований сомневаться в психическом состоянии здоровья Пронова не было: на все поставленные вопросы подсудимый отвечал чётко и по существу, судебно-психиатрическая экспертиза отклонений в его психике также не выявила.

          Из пояснений Пронова следовало, что, озаботившись проблемой поимки беглых зеков, он действительно пошёл к Быткову, который вёл «подозрительный образ жизни». До этого дня он видел возле дома соседа двух незнакомых людей, что увязал с полученной информацией о побеге заключённых. Старый винтовочный штык взял в целях самообороны, допуская, что беглецы могли быть вооружёны. О том, что беглых людей Бытков укрывал, он установил по следам, понятным только ему как опытному охотнику. Убивать односельчанина не хотел, но вынужден был это сделать, «расследуя побег».

          После речи государственного обвинителя, предложившего суду признать Пронова виновным в умышленном убийстве человека и назначить девять лет лишения свободы, дед с упрёком спросил: «За что же, гражданин прокурор, меня в тюрьму? Я же ответственное поручение выполнял, а убил больного человека – он всё равно не жилец был, ему ещё живому мыши уши обгрызли…».

          Суд, принимая во внимание преклонный возраст Пронова, назначил виновному более мягкое наказание, чем того просил государственный обвинитель, но это не порадовало осуждённого. Уходя из пустого зала в сопровождении конвоя, дед Пронов как заведённый повторял: «Не заслуженно пострадал…, ох, не заслуженно…».