Пушкин Лакан Желание

Мы прошли тропой идей от мифа о смерти бессмертного библейского  Первоадама к проблеме экзистенции людства С. Кьеркегора, сексуальному влечению,табу и затем  инстинкту (влечению к) смерти З. Фрейда. Теперь мы подошли, обойдя генеалогию Ф. Ницше, минуя обрыв в пропасть «Бытие и Время» М. Хайдеггера или бездну разумности, сумасшествия и безумия М. Фуко, к  «Бытию и Ничто» с тошнотой от пустоты Ж-П. Сартра с его «Ад – это все другие» и добрели таки до философии желания Жака Лакана …

Желание - это метонимия нашего бытия
(см. Лакан Ж. Семинары. Книга 7. Этика психоанализа. - М.: Логос, 2006)

Желание №1

Некто пожелал взорвать точку сингулярности (не путать с точкой «G» в головке вашей или соседской иши). В итоге возникло бешено расширяющееся (да еще и с ускорением) именуемое Вселенной

Гесиод  в Теогонии:
Преж¬де все¬го во все¬лен¬ной Хаос заро¬дил¬ся, а сле¬дом
Широ¬ко¬грудая Гея, все¬об¬щий при¬ют без¬опас¬ный,
[Веч¬ных богов — оби¬та¬те¬лей снеж¬ных вер¬шин олим¬пий¬ских.]
Сумрач¬ный Тар¬тар, в зем¬ных зале¬гаю¬щий нед¬рах глу¬бо¬ких,
И, меж¬ду веч¬ны¬ми все¬ми бога¬ми пре¬крас¬ней¬ший, — Эрос
Слад¬ко¬и¬стом¬ный — у всех он богов и людей земно¬род¬ных
Душу в груди поко¬ря¬ет и всех рас¬суж¬де¬нья лиша¬ет.

Желание №2

Эстафету принял Ветхий Завет
- его Тора с текстом Берейшит и его толковниками -  Мишной и Гемарой с Агадой:
Некто пожелал в этой локальной  (нашей) Вселенной среди бури Мультиверса  вселенных в галактике Млечный путь  на ее провинциальном рукаве взять Землю и устроить на ней волшебный сказочный эксперимент = фантазм = абиогенез и антропогенез:
1. В начале сотворения Б-гом неба и земли,   2. Земля же была - смятение и пустынность, и тьма над пучиною, и дуновение Б-жье витает над водами, -  3. И сказал Б-г Да будет свет! И был свет.  4. И увидел Б-г свет, что хорош, и отделил Б-г свет от тьмы.   5. И назвал Б-г свет днем, а тьму назвал Он ночью. И был вечер и было утро: день один. 
26. И сказал Б-г Создадим человека в образе Нашем по подобию Нашему! И властвовать будут они над рыбой морской и над птицей небесной, и над скотом, и над всею землей, и над всем ползучим, что ползает по земле.  27. И сотворил Б-г человека в его образе, в образе Б-жьем сотворил Он его; мужчиной и женщиной сотворил Он их.   28. И благословил их Б-г, и сказал им Б-г: Плодитесь и умножайтесь, и наполняйте землю …
(см. Тора с комментарием Раши. Перевод Ф. Гурфинкель. Текст предоставлен "Маханаим")

А дальше  Творец, позавидовав адаму, обретшему по Его желанию ишу,  сам пожелал  эту ишу, назначил апостолом Самюэля, послал его к ише и уговорил неугомонную вечно желающую отведать запретный плод … и она ела. И она стала желать …
И пошла Ева к Древу Жизни (ДЖ) и пожелала мужа и муж … ел… плоды смоковницы
И пожелали они отведать и плоды ДЖ
Но Творец пожелал этого не допустить … и пожелал прогнать парочку подальше от ДЖ, поставив возле него часовым керувима с огнелезвием  для предотвращения иных желаний (бессмертия)
Адам в изгнании  назвал ишу Хавой (Евой)  и пожелал познать ее и … познал
И Хава пожелала чтоб ее иш какой адам Адам желал ее как можно чаще и дольше
И пожелала и  родила Хава Каина (с открытым по сию пору  вопросом об отцовстве), а потом Эвеля и их сестер
И Каин пожелал убить Эвеля из желания его сестры-блезняшки
И убил
И не знали Адам и Хава что делать струпом сына… хотя и желали
И прилетел Ворон и пожелал научить хоронить трупы…
Так устроился мир по желанию и цепной реакции желаний

***
Жак Лакан выделил пять режимов существования желания: 1) нарциссический; 2) диалогический или гетерологический; 3) онтологический; 4) квазитрансцендентальный; 5) символический.

***
А Пушкин не стал мудрить в своем бесстыдстве бешенства желаний:

Я – по-свойски объяснюсь.
Все любовники желают
И того, чего не знают;
Это свойство их – дивлюсь!

Но, други сестр, не ищите в академическом словаре языка Пушкина слов желать и желание … их там нет!  Белый и пушистый  казенный Пушкин онтологического желания был кастратами лишен …

Завернувшись балахоном,
С хватской шапкой на бекрень
Я желал бы Филимоном
Под вечер, как всюду тень,
Взяв Анюты нежну руку,
Изъяснять любовну муку,
Говорить: она моя!
Я желал бы, чтоб Назорой
Ты старалася меня
Удержать умильным взором.
Иль седым Опекуном
Легкой, миленькой Розины,
Старым пасынком судьбины,
В епанче и с париком,
Дерзкой пламенной рукою
Белоснежну, полну грудь…
Я желал бы… да ногою
Моря не перешагнуть.
И, хоть по уши влюбленный,
Но с тобою разлученный,
Всей надежды я лишен.
Что должен я, скажи, в сей час
Желать от чиста сердца другу?
Прими ж его лобзанья
И чистые желанья
Сердечной простоты!

Ты хочешь, милый друг, узнать
Мои мечты, желанья, цели
И тихой глас простой свирели
С улыбкой дружества внимать.
Явленьем пасмурным своим
Ты будишь грустные мечтанья,
Любви напрасные страданья
И гордым разумом моим
Чуть усыпленные желанья.
Летите прочь, воспоминанья!
Засни, несчастная любовь!
Уж не бывать той ночи вновь,

Желание
Медлительно влекутся дни мои,
И каждый миг в унылом сердце множит
Все горести несчастливой любви
И все мечты безумия тревожит.
Но я молчу; не слышен ропот мой;
Я слезы лью; мне слезы утешенье;
Моя душа, плененная тоской,
В них горькое находит наслажденье.
О жизни час! лети, не жаль тебя,
Исчезни в тьме, пустое привиденье;
Мне дорого любви моей мученье —
Пускай умру, но пусть умру любя!

Любовь, отрава наших дней,
Беги с толпой обманчивых мечтаний.
Не сожигай души моей,
Огонь мучительных желаний.
Летите, призраки… Амур, уж я не твой,
Отдай мне радости, отдай мне мой покой…
Брось одного меня в бесчувственной природе,
Иль дай еще летать Надежды на крылах,
Позволь еще заснуть и в тягостных цепях
Мечтать о сладостной свободе.
Мечтанье раннее любви,
Пой сердца юного кипящее желанье,
Красавицы твоей упорство, трепетанье,

Любви мечтанья;
Еще полна
Душа желанья
И ловит сна
Воспоминанья.

И быстро миг любви
Летит, – я весь горю желаньем,
Спеши, о Делия! свиданьем,
Спеши в объятия мои.
Я слезы лью, я трачу век напрасно,
Мучительным желанием горя.
Твоя заря – заря весны прекрасной;
Моя ж, мой друг, – осенняя заря.

Пройдет любовь, умрут желанья;
Разлучит нас холодный свет;
Кто вспомнит тайные свиданья,
Мечты, восторги прежних лет?..

Возможно всё тебе – Харита
Улыбкой Дряхлость победит,
С ума сведет митрополита
И пыл желаний в нем родит.
Сказали: счастие лови!
Их вдохновенные движенья
Сперва изображают нам
Стыдливость милого смятенья,
Желанье робкое – а там
Восторг и дерзость наслажденья.

И влажный поцелуй на пламенном челе…
Бессмертные! с каким волненьем
Желанья, жизни огнь по сердцу пробежал!
Я закипел, затрепетал…
И скрылась ты прелестным привиденьем!

Покровы жаркие рыдая обнимал
И сохнул в бешенстве бесплодного желанья, —
Поверь, тогда б ты не питал
Не благодарного мечтанья!

Елей надежды не живит…
Вот страсть, которой я сгораю!..
Я вяну, гибну в цвете лет,
Но исцелиться не желаю…
Своей любви постыдный торг,
Корысти хладные лобзанья
И принужденные желанья,
И златом купленный восторг!
Но в нас горит еще желанье,
Под гнетом власти роковой
Нетерпеливою душой
Отчизны внемлем призыванье.
Мы ждем с томленьем упованья

Лаиса, я люблю твой смелый, [вольный] взор,
Неутолимый жар, открытые желанья
И непрерывные лобзанья
И страсти полный разговор.
Люблю горящих уст я вызовы немые,
Восторги быстрые, живые
Восторги быстрые восторгами сменялись,
Желанья гасли вдруг и снова разгорались:
Я таял; но среди неверной темноты
Другие милые мне виделись черты,
И весь я полон был таинственной печали,
И имя чуждое уста мои шептали.
Но дни младые пролетят,
Веселье, нега нас покинут,
Желаньям чувства изменят,
Сердца иссохнут и остынут.

Где мы так часто пировали
С Кипридой, Вакхом и тобой,
Куда с надеждой и тоской
Ее желанья улетали.
Перестаю тебя любить……
[Исчезли навсегда часы очарованья,]
Пора прекрасная прошла,
Погасли юные желанья,
Надежда в сердце умерла.
Желал бы быть твоим, Семенова, покровом,
Или собачкою постельною твоей, —
Или поручиком Барковым. —
Ах, он поручик! ах, злодей!
Я верю: я любим; для сердца нужно верить.
Нет, милая моя не может лицемерить;
Всё непритворно в ней: желаний томный жар,
Стыдливость робкая, Харит бесценный дар,
Нарядов и речей приятная небрежность
И ласковых имен младенческая нежность.
С тебя довольно, милый друг.
Пускай, желаний пылких чуждый,
Ты поцалуями подруг
Не наслаждаешься, что нужды?

А я, повеса вечно-праздный,
Потомок негров безобразный,
Взрощенный в дикой простоте,
Любви не ведая страданий,
Я нравлюсь юной красоте
Бесстыдным бешенством желаний;
С невольным пламенем ланит
Украдкой нимфа молодая,
Сама себя не понимая,
На фавна иногда глядит.
Я вспомнил прежних лет безумную любовь,
И всё, чем я страдал, и всё, что сердцу мило,
Желаний и надежд томительный обман…
Шуми, шуми, послушное ветрило,
Волнуйся подо мной, угрюмый океан.

Я пережил свои желанья,
Я разлюбил свои мечты;
Остались мне одни страданья,
Плоды сердечной пустоты.
Одно желание: останься ты со мной!
Небес я не томил молитвою другой.
О скоро ли, мой друг, настанет срок разлуки?
Когда соединим слова любви и руки?

Хромид в тебя влюблен; он молод, и не раз
Украдкою вдвоем мы замечали вас;
Ты слушаешь его, в безмолвии краснея;
Твой взор потупленный желанием горит,
И долго после, Дионея,
Улыбку нежную лицо твое хранит.
Когда в жару своих желании
С восторгом изъясняет он
Неясных, темных ожиданий
Обманчивый, но сладкий сон

Десятая заповедь
Добра чужого не желать
Ты, боже, мне повелеваешь:
Но меру сил моих ты знаешь —
Мне ль нежным чувством управлять?

Кто сердцем мог повелевать?
Кто раб усилий бесполезных?
Как можно не любить любезных?
Как райских благ не пожелать?
Смотрю, томлюся и вздыхаю,
Но строгий долг умею чтить,
Страшусь желаньям сердца льстить,
Молчу… и втайне я страдаю.
Как быть?… Помоги мне, бог!
У царевен между ног…
Нет, уж это слишком ясно
И дляскромности опасно, —
Так иначе как-нибудь:
Я люблю в Венере грудь,
Губки, ножку особливо,
Но любовное огниво,
Цель желанья моего…
Что такое?.. Ничего!..
Ничего, иль очень мало…
И того-то не бывало
У царевен молодых,

Нет, никогда средь бурных дней
Мятежной юности моей
Я не желал [с таким] волненьем
Лобзать уста младых Цирцей
И перси, полные томленьем
Накажи, святой угодник,
Капитана Борозду,
Разлюбил он, греховодник,
Нашу матушку <->.
Накажи, святой угодник,
Капитана Борозду,
Разлюбил он, греховодник,
Нашу матушку <->.
Прозерпина в упоенье,
Без порфиры и венца,
Повинуется желаньям,
Предает его лобзаньям
Сокровенные красы,
В сладострастной неге тонет
И молчит и томно стонет…

Одна бы в сердце пламенела
Лампадой чистою любви!
Увы, напрасные желанья!
Она отвергла заклинанья,
Мольбы, тоску души моей:
Земных восторгов излиянья,
Как божеству, не нужно ей!..

Желание славы
Когда, любовию и негой упоенный,
Безмолвно пред тобой коленопреклоненный,
Я на тебя глядел и думал: ты моя;
Ты знаешь, милая, желал ли славы я;
Ты знаешь: удален от ветреного света,
Скучая суетным прозванием поэта,
Устав от долгих бурь, я вовсе не внимал
Жужжанью дальнему упреков и похвал.
Я новым для меня желанием томим:
Желаю славы я, чтоб именем моим
Твой слух был поражен всечасно, чтоб ты мною
Окружена была, чтоб громкою молвою
Всё, всё вокруг тебя звучало обо мне,
Чтоб, гласу верному внимая в тишине,
Ты помнила мои последние моленья
В саду, во тьме ночной, в минуту разлученья.
Пускай же в век сердечных ран
Не растравит воспоминанье.
Прощай, надежда; спи, желанье;
Храни меня, мой талисман.
Но, други, если обо мне
Священно вам воспоминанье.
Исполните мое последнее желанье:
Оплачьте, милые, мой жребий в тишине;

Желал ты славы – и добился,
Хотел влюбиться – и влюбился.
Ты с жизни взял возможну дань,
А был ли счастлив?
Ты думал: агнец мой послушный!
Как жадно я тебя желал!
Как хитро в деве простодушной
Я грезы сердца возмущал! —

В крови горит огонь желанья,
Душа тобой уязвлена,
Лобзай меня: твои лобзанья
Мне слаще мирра и вина.
Склонись ко мне главою нежной,
И да почию безмятежный,
Пока дохнет веселый день
И двигнется ночная тень.
Без вас мне скучно, – я зеваю;
При вас мне грустно, – я терплю;
И, мочи нет, сказать желаю,
Мой ангел, как я вас люблю!

Кто сей? – Кромешник удалой.
Спешит, летит он на свиданье,
В его груди кипит желанье.
Он говорит: "Мой конь лихой,

Клянусь – до утренней зари
Моих властителей желанья
Я сладострастно утомлю
И всеми тайнами лобзанья
И дивной негой утолю.

Не множеством картин старинных мастеров
Украсить я всегда желал свою обитель,
Чтоб суеверно им дивился посетитель,
Внимая важному сужденью знатоков.
Не множеством картин старинных мастеров
Украсить я всегда желал свою обитель,
Чтоб суеверно им дивился посетитель,
Внимая важному сужденью знатоков.

Забыл бы всех желаний трепет,
Мечтою б целый мир назвал —
И всё бы слушал этот лепет,
Всё б эти ножки целовал…

И с каждой осенью я расцветаю вновь;
Здоровью моему полезен русской холод;
К привычкам бытия вновь чувствую любовь:
Чредой слетает сон, чредой находит голод;
Легко и радостно играет в сердце кровь,
Желания кипят – я снова счастлив, молод,
Я снова жизни полн – таков мой организм
(Извольте мне простить ненужный прозаизм).
(см. Полное собрание стихотворений в одном томе — Эксмо 2011
***
По этому своду стихов мы обнаруживаем два желания поэта:
- желание  эротическое
 и
- желание славы

Из двух Эротов :
- Небесного с его идеей Любви-Логоса
- Земнородного с его чувственной плотской любовью

Пушкин предпочитал второго…

***
Колодец:
Лакан Жак. Семинары. Книга 2 - Я» В ТЕОРИИ ФРЕЙДА И В ТЕХНИКЕ ПСИХОАНАЛИЗА.doc        [2 MB]
Наумов О. Платон&Лакан от метафизики любви к онтологии желания.pdf                [616 KB]
Касаткина Татьяна. Предисловие к книге Франко Нембрини Данте, поэт желания.doc      [109 KB]
Сабсай С. «ПОЭТ ЖЕЛАНИЯ» - Франко Нембрини о «Божественной комедии» Данте. Часть I, АД.doc[69 KB]