Платочек

       В жизни всякое бывает, и на все потрясения одно – стенания, трёп, печки-лавочки, платочек и рюмка, в которой непременно рождается истина. Вот и я выгадывала себе место под солнцем.
       Тогда бородатых было мало, но один меня узрел. Ишь глазки строит! Волжский пляж предполагал откровенности, вот и у него плавки были из матросского тельника, пошил видимо сам. Глаз не оторвать, когда вылезал из воды. Да и я не заметила, как одна грудь из бюстика выползла, так и плавала в водной среде на половину разутой. В общем были все хороши.
     Стали знакомиться душами. Борода оказалась символом Восточно-Сибирской тайги. Там он с медведями братался, кормил с руки, вместе собирали малину. Ну, а я студентка всего лишь, да и медведей в универе нет, не приняты были.
        Подружили некоторое время и расстались. Жалко себя было, опять бесхозная. И только через четыре года объявился он вновь. И не знакомство продолжать, обстоятельства вынудили.
       Но я-то уже другая была, целеустремлённая! То да сё, печки-лавочки, поиграла глазками, отдалась и за дело – кольца, ЗАГС, ресторан. А на похмелье соображать уже поздно, дело в шляпе. Оставался последний рывок на Север, где он пребывал, и где я приютилась в одной с ним экспедиции.
      Жили сторожко, как на тонком льду. Воодушевляла аура. Вокруг друзья, на столе хлеб-соль, в постели всё остальное, и день за днём мы становились роднее. Детей нарожали. Но если честно, быт угнетал, мне хотелось летать, да и бес на ушко нашёптывал!
       И вот, отправляют меня за бугор. Командировка на год, а я из глубочайшего интернационализма её продлила на два, и конечно же было потом что вспоминать, естественно молча.
       Время шло. Дети на материк уехали учиться, а вот старики... Проблема! Надо ехать кому-то за ними ухаживать, причём брак расторгать. Такова конъюнктура была в перестройку. Население это учитывало и, чуть что, шли в обнимку судиться. Мы тоже развелись.
     Он уехал и вскоре пишет, что старики обрадовались – теперь не одни. А вот детки не встретили, глаза отводят, отвыкли. Симбиоз не предполагался, угождать надо каждому, а это ему как серпом по нежному месту. Тоже проблема!
      По уговору и по совести мне пора собираться. Но! Хоть там и мамочка, которой нужен уход, я решила остаться. Муж это молча воспринял и развод перевёл из де-юре в де-факто. Стали жить без обязательств, нос по ветру, как молодые.
      Ну?! Кто меня хочет? Кто-то же должен меня осязать?!
      Ага, вижу. В стойке! Глаз не отводит! Облизывается! Я ответила симпатией, и тут началось… Интеллигентом он, конечно же, не был. Одиозный, без этикета, с изощр;ным фольклором. И меня не стошнило! Отнюдь, мне казалось это романтикой. Как много потеряла я в замужней жизни.
      А на материке свои зрели события. Мамочка всегда болезной была и вот доболелась. Хорошо муж был рядом. Закрыл ей глазоньки, помыл, одел, сделал всё нужное и шлёт дифирамб – «как похожа ты стала на маму» … Псих! Огорчилась я и никуда не поехала, но себя пожалела, даже промокнула платочком глаза.
      Сирота? Да не совсем, рядом был прикормленный товарищ. Народ смущался, глаза опускал. Стало понятно – благочестивости нет и мы отправились в ЗАГС. Я стала мужней.
      Наконец-то поехали на материк. Хватит! Явились в дом, где проживал первый муж. Он встретил с распростёртой улыбкой, даже обнял меня. Второй муж зыркнул глазами, но обошлось.
      Мы огляделись, определились. Без никого выдрали кухонный гарнитур и с ним насовсем ко мне переехали. Детки молча сквозь пальцы смотрели, свои делали выводы. А мы ничтоже сумняшеся купили Волгу последней модели, кухонный гарнитур у нас уже был.
        Проблема стала с братом. Он сильно болел и бесхозным куковал в своих стенах. Трудно одному и я сделала добросердечные выводы.
         Увезла к себе, принялась неистово ухаживать. Сопли, вопли, горшки, стирка. Это оказалось морокой. Себя стало жаль и определила его в дом инвалида, где вскоре он и почил.
        На похороны не собралась, лишь платочком промокнула глаза, а утешительным призом стала мне квартира покойного.
       Но и нам не повезло, бойфренда прихватил инсульт. Это было лишнее, мной не запланировано... Боже мой, какая скука сидеть с больным и день и ночь, не отходя ни шагу прочь. И объявила:
       – Всё! Пожили?  Хватит! Развод!
        И поехала к дочери на длительный отдых. Встретились, обнялись, поплакали, расслабились и начались печки-лавочки. Фантазировала как на духу, слёзы рекой и опять я за платочек бралась. Дочка удивлялась, шевелила мозгами, и отца прокляла.
      Да я многих тогда увлекла своей истиной. Бывший конечно нервничал – не стало общих друзей. … Это следовало. Это задумано было. Не хочу, чтоб ему лучше было, чем мне!
        И что за поздравления в день рождения?!.. Да не я его, он меня!.. Желает здоровья и добрых помыслов в жизни... Это он про что? Сбрендил! Добротой я не мучаюсь. И по телефону выдала такой моветон! Наверняка там поперхнулся.
        Врагами мы стали! Он так не думает, так думаю я. А жизнь меж тем как вода через сито проходит, частично, или даже насовсем. Это уже не печки-лавочки. Платочек мне! Платочек!