Обратная сторона ветра Анатолий Крупнов 3LP

Как и подобает музыкальному критику, записи, воплощенные на данных винилах, я получил еще до их публикации и специально «расчистил» временнОе пространство, чтобы послушать их не всуе, а с чувством, толком и расстановкой. Не могу сказать, что с двумя последними позициями у меня что-то сложилось, потому что получилось только с чувством, ибо музыка Крупнова, как и много лет назад, захватила меня без остатка. Два дня я слушал её дома и в машине, из которой я подолгу не выходил, потому что просто не мог оторваться от этого пиршества музыки и слов, до сих пор остающегося загадкой для моего сознания. В отличие от хрестоматийных Led Zeppelin, Deep Purple или Pink Floyd (список можно продолжить) музыка Анатолия Крупнова у меня просто не записывается на матрицу, и в плане её создания мифическая terra incognita, такая же непостижимая, как «внутренняя сторона ветра» или как вся nonlinear narratives (нелинейная проза) Милорада Павича. И я снова и снова вслушивался в переплетение лирики и нот, в выпуклый, подобный шагающему экскаватору бас, плотным монолитом, сливающийся с барабанами Володи Ермакова, периодически разрывающими пространство рассыпчатыми дробями вкупе с непостижимыми проходами Крупнова все на том же басу и, щекотящими нервы стрекотом цикад, филигранными гитарами музыкантов «Черного Обелиска».  Пытался уследить за крутыми поворотами музыкальных тем и их неожиданными изгибами вслед за этими самыми поворотами. Бесполезно. Крупнов включает, а затем тут же стирает сознание, заставляет раствориться в его музыке, а значит и в нем самом. Разговор с Цезарем («Аве, Цезарь») настолько осязаем, что кажется, ты присутствуешь при нем лично, только тихо сидишь в углу, чтобы не разрушить встречу более похожую на галлюцинацию. А стена, хоть «годы проходят, стена остается стеной» («Стена»), все-таки, рухнет, - такое давление музыки в этом знаковом для Крупнова произведении. Ну, это как два пальца в розетку! Можно долго перечислять композиции, пытаться разбирать их по косточкам: пустое занятие. Главное в творчестве Крупнова не его перфекционизм музыканта с большой буквы, не виртуозность исполнения и даже не смысловая нагрузка. Главное – физическое ощущение сопричастности.

Смерть художника наступает вне зависимости от того, жив он или уже умер, точно также, как и его жизнь продолжается вне зависимости от того, умер он или все еще жив. Крупнов остается с нами. Навсегда! Как и внутренняя сторона ветра, та, «которая остается сухой, когда ветер дует сквозь дождь».