Дыня

 
Рейс Ашхабад-Москва уже давно совершил посадку в аэропорту «Домодедово», а я все еще слонялся вдоль обшарпанного здания терминала, не решаясь, что же все-таки предпринять. Стоять в многочасовой очереди на автобус, который шпарит без остановок аж до самого «Парка Культуры», явно не хотелось. Сесть в так называемое частное такси было весьма стремным предприятием. Ужасно хотелось спать... После бурного празднования 25-летия группы «Гунеш», шашлыков в горах на границе Туркменистана и Ирана, ночных бдений с друзьями-музыкантами в извечных разговорах о творчестве и шатаний по столице огромной вотчины Туркменбаши, в голове была только одна мысль - как можно скорее добраться до дома и рухнуть в кровать. Купленная на тамошнем базаре дыня за 800 манат (заработная плата в месяц подавляющего числа туркменских жителей; в 1994-м году, что-то около 5-ти USD), мирно покоилась на дне большой зеленой сумки и вкупе с портфелем тяжело оттягивала руку, сковывая передвижение.

Я отошел в сторону, чтобы не быть снесенным толпой с очередного рейса и все еще вспоминал этот роскошный ашхабадский прием. Четыре часа утра. Легенда мирового масштаба, блистательный барабанщик «Гунеша» Ришад Шафи встречает гостей в аэропорту и сам разливает по бокалам настоящее французское шампанское, таможенники, спрашивающие нет ли у меня центральных российских или московских газет. «Полный портфель», - отвечаю я. И они, улыбаясь и приговаривая «шутник, однако, шутник» пропускают меня без всякого досмотра. Когда в гостинице «Нефтяник», где стоимость четырехкомнатного номера доходит до 800$ в сутки и посреди ночи можно запросто заказать любые самые изысканные блюда и напитки, обслуживающий персонал буквально рвет на части номера случайно прихваченной с собой «Московской правды», я вспоминаю слова отца: «Возьми с собой побольше разных газет, люди будут тебе благодарны», и как я, не зная в чем дело, откровенно посмеялся над его предложением.

Газеты передают из смены в смену: сказывается тотальный информационный голод, и голод самый что ни на есть обыкновенный. «Ну, дай мяса, дай!» - умоляет оператор центрального туркменского телевидения, семеня рядом с главным шашлычником. Просьба остается без ответа. «Ни я, ни мои дети уже целых два месяца не видели мяса», - причитает оператор, забегая вперед и умоляюще заглядывая шашлычнику в глаза. «Пшел вон, пес паршивый!», - багровея от гнева, шипит шашлычник и делает угрожающий жест ногой в его сторону. Мое сердце сжимается и я отдаю ключи от предоставленной мне на несколько дней машины своему приятелю: в вашей стране аморально ездить даже на велосипеде.

«Почему вокруг нас было столько людей?» – спрашиваю я у сопровождающего меня человека, когда мы выходим за территорию базара. «Знаете, вы поступили очень некрасиво, достав сразу две бумажки по пятьсот манат». Я продолжаю молаливо смотреть в его сторону. «У нас многие не видели таких крупных денег», - продолжает он. «А как же я тогда должен был расплачиваться?», - недоуменно вопрошаю я. Понимая нелепость своего ответа, сопровождающий переводит разговор на другую тему, а я начинаю понимать, что туркменам выдают зарплату исключительно мелкими купюрами, чтобы создать иллюзию того, что они много получают.

- Вам далеко ехать? – слышу я рядом с собой ровный глубокий голос и поворачиваясь вижу мужчину в дорогой новой дубленке с кожаным «дипломатом» в руке.
- В Чертаново.
- А почему здесь стоите? - продолжает интересоваться мужчина.
- Да там, много всякой левоты, а автобусы ходят редко. Я сделал красноречивый жест в сторону аэровокзала. - Вот стою, думаю, как лучше добраться.
- А мне на «Тульскую» надо. Может быть, скинемся, так будет дешевле.
- Почему нет, - пожал я плечами, хотя в тот же миг в зачумленной голове малюсенькой искоркой вспыхнуло и тут же погасло, что уже в самом этом предложении есть что-то настораживающее.
- Тогда я пойду, поищу машину, - сказал незнакомец, многозначительно глядя на большую зеленую сумку с портфелем, и непринужденно махнул сияющим кейсом.
Я кивнул головой.

Чрево большого автобуса скрыло в себе фигуру клавишника всех времен и народов Вячеслава Горского с зачехленным инструментом и огромной коробкой с люстрой в руках. Вслед за ним загрузился его старший сын Женя, которого отец прихватил в Ашхабад в качестве звукооператора. Моим первым инстинктивным желанием было бежать за ними, но я понимал, что сесть в автобус мне все равно не дадут.
- А вот и карета, - снова раздался знакомый голос из открытого окна доволно потрепанного 41-го «Москвича». За рулем вечного конструктора для взрослых сидел самый что ни на есть обычный мужик, ни чем не отличавшийся от тысяч водил, промышлявших частным извозом.
- Садитесь сюда, пожалуйста, - указал он на место сзади посередине, - а я пока положу ваши вещи в багажник.
«С чего это водила указывает мне, где садиться», - было подумал я, но в этот момент слева от меня плюхнулся здоровенный мужичина, а справа, небольшой, ничем непримечательный человек, и двери автомобиля закрылись.
- Извините, что некоторым из вас пришлось далеко идти, - обратился водила к пассажирам, - сами понимаете, там, где стоянка такси я вас никак не мог посадить к себе в машину: бандиты мне бы просто прокололи колеса. А здесь все спокойненько. Так что, сейчас поедем. Но только потихонечку. Машина у меня старая, да и если бы была новая, то я все равно не гоняю. Зачем рисковать? Тише едешь, дальше будешь, так что ли?
- Да ты не волнуйся отец, здесь никто никуда не спешит, - пробасил здоровяк, когда машина уже тронулась, - езжай, как считаешь нужным.
«Кажется, попал», - подумал я про себя, но тут же попытался успокоиться и стал с видимым безразличием смотреть в окно за которым медленно проплывал подмосковный лес.
- Ну, что, давайте знакомиться, - первым нарушил недолгое молчание громила слева. Меня зовут Семеном, я из Сибири. Работаю в лесозаготовительной конторе.
- Эркин, - отозвался с переднего сиденья человек в дубленке  и внимательно посмотрел назад через очки в позолоченной оправе, - сотрудник посольства Узбекистана.
- Василий, - представился мелкий справа, - я с Украины. Торгую горилкой. В Москву по делам фирмы.
- Вадим, журналист, - коротко ответил я, когда настала моя очередь.
- И в каком издании вы работаете? - оживился Семен.
- В «Московской правде», - нехотя ответил я, понимая, что утаивать данный факт бесполезно, к тому же каждый из попутчиков сказал, чем он занимается. В этот момент я впервые пожалел о том, что моя физиономия с завидной регулярностью появлялась на газетной полосе. «Может быть, сказать, что я передумал с ними ехать и выйти», - подумал я, но настырный Семен не дал опомниться и тут же спросил: «О чем пишите?»
- О музыке, о музыкантах.
- А музыканты богатые? – вступил в разговор дипломат.
- Кто как, - без намека на всякое развитие темы спокойно сказал я и снова уставился в окно.
- Чувствую, разговора у нас не получается, - снова взял слово Семен. - Люди мы разные, да и чего попусту языками молоть. У меня вот такое есть предложение ко всем вам. Дорога до Москвы неблизкая. Может быть, скоротаем время, сыграем в картишки, а?
На мгновение в салоне повисла тишина. Я уже понимал, что ответа ждут именно от меня. К тому же мне не понравилось как занервничал водила, когда проезжали пост ГАИ, перед которым он был вынужден остановиться на красный свет.
Я все еще хранил молчание, когда громила высвободил правую руку и положил мне ее на плечо. Случись что, он просто сломает мне шею одним движением так, что я даже не успею и пикнуть. «Может быть, под каким-нибудь предлогом выйти из машины и дернуть от них», - подумал я уже не в первый раз. - Но как же я тогда приеду домой. Без вещей, без любимого эксклюзивного белого свитера и замечательных кожаных ботинок, которыми восхищались все без исключения друзья и знакомые. Без дыни, наконец?»
- Я не умею играть в карты, - соврал я.
- О, это очень простая игра, - нисколько не смутясь моего ответа оживился Семен. – В нее может играть каждый. Называется «Два листа». Все правила объяснять долго, но я сейчас, чтобы не терять времени расскажу основные, и начнем по маленькой, так что ли?
- Можно и сыграть, - наконец отозвался с переднего сиденья дипломат.
Следом за ним едва заметно кивнул головой хохол и Семен тут же вытащил из кармана почти новую колоду карт, которая буквально утонула в его руке.

«Что я теряю, - размышлял я. Все равно они от меня не отстанут. Можно проиграть какую-нибудь ерунду для вида и все будет нормально».
- Ладно, объясняйте, - сдался я, когда Семен многозначительно посмотрел в мою сторону.
- Все предельно просто. Каждому из игроков сдаются по две карты. Остается колода с козырем и прикуп. Наивысшая комбинация - два туза, потом идут  два короля, две дамы, два вольта, две десятки и так далее. Сдаются карты по очереди. Следующий человек после сдающего назначает игру. Можно пасовать или брать прикуп. На кон, каждый ставит по 500 рублей. Выигрывает тот, у кого при вскрытии  карта старше или же тот, кто сделал наибольшую ставку, на которую не смогли ответить. Надеюсь, всем все понятно?
- Все предельно просто, - отчеканил дипломат.
- Да, у нас на Украине в такую тоже играют, - отозвался из своего угла хохол.
- Вроде бы все весьма незатейливо, - в свою очередь ответил я, напряженно думая, в чем же может состоять подвох.
- Ну, вот и здорово! – хлопнул, в похожие на челюсти экскаватора ладоши, Семен - тогда я сдаю. Возражений нет?
Семен ловко раздал карты. «Хорошо игра начинается», - порадовался я, увидя у себя два туза и положил на кон купюру.
- Надо подумать. Дипломат сделал озабоченное лицо, поправил очки и почесал подбородок. - Пожалуй, я возьму прикуп.
Он не спеша, отобрал карту: «Отвечаю». Мелкий хохол и Семен также остановились на этой сумме.
Я сделал очередную ставку, но еще через один круг мелкий кинул на кон сразу сто долларов.
- Что вы так взвинчиваете, мы же играем по-маленькой, - тут же возмутился я, с недоверием глядя в его сторону.
- А у меня ничего мельче нет, - тут же парировал он.
- А у меня вообще нет с собой таких денег, - ответил я, но играть очень хотелось, потому что на руках была самая старшая карта.
- Но вообще-то они существуют? - посмотрел на меня из подлобья Семен.
- Можете не сомневаться, - гордо ответил я, словив игровой кураж.
- Тогда будем считать, что вы их поставили.
На следующем круге мелкий кинул уже сразу две стодолларовые бумажки и мы с Семеном снова ответили.
- Кто вас так учил делать! – казалось, не на шутку возмутился дипломат и щелкнул замками своего портфеля, в котором в целлофане лежала то ли «кукла», то ли настоящая «котлета» зеленых.
- Здесь пять тысяч долларов, - гордо сказал он. Это посольские деньги. Но раз так, то чтобы прекратить это свинство ставлю их все на кон.
В один миг напряжение достигло своего апогея. Автомобиль уже приближался к городу. «Что я теряю?» - снова подумал я, где-то в глубине чувствуя всю нешуточность положения. - Конечно, можно бросить карты и выйти из игры, но, имея выигрышную «фишку» обидно проиграть почти четыреста долларов. Нет, я пойду до конца».
- А такие деньги у вас есть, Вадим? - Семен пристально посмотрел мне в глаза.
- Раз такое дело, то маршрут наш меняется, - ледяным тоном отчеканил я. - Сейчас мы поедем в один банк, к моим друзьям и они дадут мне столько денег, сколько потребуется для продолжения игры.
- Сегодня же воскресенье, - возразил вроде бы все время державший нейтралитет водила.
- Ничего, они работают, - спокойно ответил я.
- Стоп, стоп, стоп! Ситуация становится очень серьезной, - снова вступил в разговор Семен. У меня есть решение. Я готов с Вадимом, конечно же, если он согласится, сейчас же войти в долю. Если он выигрывает, то выигрыш мы пилим пополам. Если, проигрывает, то отдает мне недостающее. Как вам такой вариант?
- Годится, - ответил я уже, будучи в каком-то необъснимом запале.
- Тогда, делаем следующим образом. Чтобы потом ни у кого не было претензий, мы расписываемся на картах Эркина, а он ставит свою роспись на наших, оставшуюся колоду уничтожаем.

Карты веером рассыпались за окном автомобиля и гонимые ветром полетели вдоль автобусной остановки, цепляясь за одежду стоявших на ней людей.
- Куда дальше, молодой человек? - занервничал водила, повернув ко мне голову. - Я совсем не знаю этого района. Как называется эта улица?
- Прямо и налево, - сказал я и подумал, что в принципе шанс смотаться еще есть.
«Москвич» остановился прямо у моего подъезда.
- Я быстро, - сказал я, глядя в напряженные лица, - туда и обратно. Только мне надо взять сумки. А то, сами понимаете, из Туркменистана да без дыни: такого не бывает. Попутчики понимающе закивали.
Еще в лифте я снова подумал, что я ничего не теряю: «У меня - САМАЯ ВЫИГРЫШНАЯ КАРТА!» Отлучившись из дома под незначительным предлогом, я вышел с деньгами в кармане и с бутылкой «Пепси» в руке.
- Предлагаю отъехать и закончить игру где-нибудь в стороне, а не на виду у прохожих, - предложил я и, сам того не подозревая, неожиданно «вывел» автомобиль прямо к отделению милиции.
- Нет, здесь, пожалуй, не стоит, - возразил дипломат и, проехав еще немного, автомобиль встал в одном из дворов.
Я положил недостающие деньги на кон и открыл карты со словами: «Я выиграл». Но у «дипломата» тоже оказалось два туза.
- Тогда ничья, - примирительно сказал я.
- Нет, молодой человек, вы ошибаетесь. С этими словами Семен снова закинул свою ручищу мне за голову. - Выиграл Эркин!
- Ну, почему же? - искренне удивился я.
- Помните, я сказал, что не все правила игры могу объяснить в самом начале.
- Помню.
- Ну, так вот, Эркин брал прикуп.
- Что с того?
- Он рисковал, - спокойно ответил Семен и слегка сжал руку в локте, - а значит в этой ситуации у него преимущество.
Прозрение вогнало меня в состояние тяжелого шока. «Вот и конец спектаклю», - подумал я и собравшись с силами обратился к Эркину: «Я не был готов к такому итогу. Это мои последние деньги. Больше у меня нет ни копейки. Разрешите взять у вас сто долларов, чтобы хоть как-то перебиться первое время».
Дипломат великодушно кивнул.
- Благородно, - откомментировал Семен.
С натянутой улыбкой я пожал им руки и зашагал к дому. Рухнув в постель, я так и не смог уснуть. Лишь к утру, я впал в какое-то забытье и увидел Туркмению в виде одной большой бахчи с огромными дынями. Лежа на солнце, они издавали ароматный медовый запах, а земля тяготилась под грузом ей же воспроизведенного богатства. Дыни были буквально повсюду. Заслоняя собой, многочисленные портреты Туркмен-баши, они высились на площадях и улицах Ашхабада, катались по дворцовым интерьерам гостиницы «Нефтяник», плавали в арыках и ехали в городских автобусах и автомобилях.

- Как фрукт? - спросил я у отца, когда увидел, что все домашние уже попробовали «гостинца».
- Спасибо, неплохо, но можно было бы выбрать и получше. Эта совсем незрелая. Тебя просто обманули.