За минуту до...

Тормозной путь начинался после места наезда. Водитель разговаривал по телефону и не видел пешехода.
Пассажиры проезжавшего мимо автобуса приникли к окнам. Разглядывая накрытую с головой женскую фигуру.
“Сбили кого-то... Насмерть“

Мягкая музыка лилась с экрана телевизора. Анна зашивала детские колготки. Сейчас она сбегает в аптеку через дорогу, надо купить микстуру от кашля. Лина накануне подкашливала. И они с дочкой пойдут в детский дом за Линой.

Смердящая и пыхтящая биомасса надвигалась на вжавшийся в угол комочек с  распахнутыми от ужаса глазами. Как хотелось ему, этому комочку, сжаться ещё сильнее - до мышки, до точки. Стать невидимым. Но...
Удары посыпались на голову, на плечи. Ребёнок пополз, и получил в живот. Очнувшись девочка увидела, что отчим спит. Рыхлое отечное лицо причмокивало, прихрюкивало во сне и показалось бы безобидным и блаженным,только не ей.
Кое как она доползла до двери и со стоном
повисла на ручке в надежде, что замок не закрыли. И - да! Дверь поддалась.
Сжавшись по привычке и от боли, и холода, девочка пошатываясь шла по улице.
Боль разлившаяся по телу была настолько сильной, что она почти не чувствовала укусов заснеженной мостовой за её голые ступни.
... Больница, детприемник. Незнакомые озлобленные дети. Она все время молчала. Садилась в уголок в своей любимой позе “комочка“ и сидела так часами, пока её кто-то не выгонял.
Когда она первый раз увидела Анну все было как всегда. Её выгоняла из убежища нянечка Вера. Дабы:“ Помыть надо везде! А детям не пристало в угол забиваться!“
Почему и как нам начинает нравится тот или иной человек, точно также, как и - не нравится, мы знаем не всегда. Даже скорее редко. Вот и тут, что произошло в душах и глазах девочки и женщины, приехавшей по финансовым вопросом в детприёмник, знает только небо. Но первый раз девочка ответила чужой женщине. Первый раз протянула ручку и ушла с ней из укромного уголка. Затем их встречи стали неслучайными. Анна приезжала на выходные. Привозила угощение, игрушки. Подолгу они сидели в комнате для гостей или гуляли если позволяла погода и здоровье Лины, как звали девочку. А болезней у неё был “пучок редиски“, как в шутку говорила женщина Лине. После той жизни...
Этот изголодавшийся по теплу комочек привязался к Ане со всем пылом своего израненого сердца, своей крошечный ещё, но уже обугленной души.
Но теперь все должно быть по другому!
“И все получится! Слышишь, все получится!“ подбадривала девочку Анна, пока шла волокита с усыновлением.
Лина бывала в доме у Анны. Недавно там зацвел кактус! Тот самый, что мама-Аня нашла поздней осенью на дороге. И которому очень не хотелось умирать. И потому он боролся за жизнь всеми своими кактусовыми силами. Она подняла его с асфальта, подмерзшего, но хорохорившегося зелено-желтыми колючками и принесла в тепло своего дома...
Анна нужна была всем.
Свое дочке, доброй, мягкой малышке 8 лет. Очень тихой и скромной девочке. Она тяжело сходилась со сверстниками, и Анна немного подсказывала дочке, как лучше вести с ребятами. Учила её быть посмелее. Да всему учила, как любая  любящая мама.
Нужна была своим родителям - весёлым, но очень немощным старикам. Она возила их по врачам, доставала заморские лекарства, хотя те тщетно отбивались и собирались дальше “как-нибудь скрипеть“.
Нужна была мужу, который вернулся в жизнь после тяжелейшей нервной болезни полностью истощившей его, когда у него долго и мучительно умирала его первая  жена болевшая раком.
Нужна была друзьям, знакомым, коллегам по работе, даже приблудным кошкам и собакам, которых успевала подкармливать.
И тому выжившему и зацветшему кактусу...

В одно мгновенье лопнули все нити, которые она связывала своей жизнью.
Водитель  сбивший Анну разговаривал по телефону с женой. Та позвонила, чтобы продиктовать, что купить к ужину.
Последнее, что он услышал перед ударом:
“... Ещё майонез и сосиски...“