Дубовая лихорадка

     Конечно, уступала золотой лихорадке дубовая, на самом деле  ивовая, драли ивовое корьё в 50-х годах в десятках деревень, как с ума сошли. Мы с отцом надрали и навязали на 500 рублей. а и до тысячи доходили люди, это же больше года надо было тогда в колхозе работать , чтоб скопить такие деньги, а тут, если  без остановок, не оглядываясь... за 2- месяца, третий уже хуже дралось, Не оглядываясь, это одна баба- передовица свёклу больше всех и дольше всех полола уже и ночь, а она всё полет. Родилось у неё 15 детей. -А кто отцы-то -спрашивают её.-А
я не оглядывалась...
    Вот когда охватила умы эта лихорадка у одной бабы, конечно не столько, как  у той, но 8 девок- дочерей от  разных отцов было. Жили бедно. Одна говорит-
    - Мама, у меня трусы с дыркой.
    - Да в деревне сотни лет бабы без трусов ходили.
    -Ну, ты ходила без них и находила восьмерых, а не остановилась бы и в избу бы не влезло.
     Слова  потонули в хохоте остальных дочерей.
    - Вместо того, чтобы расхохатывать, лучше бы ивовое корьё драли: и на трусы, и на юбки, на кофты, на пальто, на туфли и на валенки, на всё можно заработать!
     Ну пошли девки в лес, а что ив срубишь топорами тупыми, которыми дрова кололи?!
    Смотрят а рядом мужики да парни впятером быстро спиливают, обрубают быстро острыми топорами и дерут. Я на холмике недалеко драл, поскользнулся и гладкие толстые ивовые стволы покатились, когда я упал, голову бы мне оторвало, да я и в  двенадцать лет скородум был: лицо с головой руками закрыл, Бревна голые скользкие уже ободранные по рукам  прокатились. А кто-то из мужиков видел.
    Прибежали двое и смотрят, поднимусь ли я.
   Я на руку оперся и из лога, где навзничь лежал, поднимаюсь на гребень.
   -Надо же, живой!!! Глазам не верим!!
   -Сагитируй, парень, девок, нам помочь драть и мы им спилим потом и обрубим, а что они тупыми топорами...
    Ну, я не зная, какие будут последствия, 3 старших девок агировал. Они сначала  часа два драли, а тут парень с речки принёс полведра рыбы, что в морды нашло. Девок заставили чистить рыбу, а когда уху сварили, разлили в стопки самогон и хоть подсластили мёдом, но если я с полстопки опьянел, девки тем более с мёдом по целой заглотили и опьянели.
   Мне говорят серьёзно, а я вижу, что глаза  у них смеются:
   -Давай, начинай, любить , покажи нам пример.
   Ну я одну девку полюбил, а сколько уж они других любили, не знаю. Они меня за зельем и заодно  за шаньгами к местной колдунье послали. Когда я пришёл, у них уже большая поляна была спилена и обрублена. Выпив зелья они и  других девок самогоном с мёдом напоили, а может и зелья плеснули. Полюбили всех кроме самой младшей. Помогли им и драть ,и вязать, потом на грабару погрузили и увезли. Сдали в сельпо на полторы тысячи рублей, полтысячи девкам дали.
  Мать, обрадовавшись, накупила им обнов. Старшая родила, у остальных обошлось. Один из мужиков вдовец был, на ней женился, чуть матерью-героиней с ним не стала, на одну девку больше родила, чем мать. Был в соседней деревне один большой, но скособоченный от времени дом, они  перевезли, плохие венцы заменили, да на валуны, привезённые с реки поставили, наличники красивые сделали, дом заиграл красками, когда покрасили.Хозяин бывало под хмельком на крыльце на тальянке наяривает,а дочери пляшут, порой такие частушки пели, что мать моя краснела.