Подруга

С Динкой я познакомилась когда пришла в новую школу. Оказалось, что она , как и я родилась на Дальнем Востоке, и этот факт ее и моей биографии сблизил нас сразу и безоговорочно.
Утром мы встречались у ее дома и шли в школу,  сидели за одной партой, а после школы, быстро сделав уроки, я мчалась к Динке, и мы все свободное время проводили вместе. У нее  был старший брат, студент медицинского института, Динку родили поздно,  и потому родители души не чаяли в своей дочке, ей все позволялось, наверное поэтому она была взбалмошной , капризной.  Ну и как любой Овен, упрямой. И я не уступала ей в упрямстве, была самолюбивая и независимая.
Мы с Динкой любили играть в карты. Часами резались в дурака, а когда проигрывали, злились до слез, могли и подраться. Но несмотря на разность характеров и взглядов на жизнь, мы были  преданы нашей дружбе.
Когда она болела, я невыносимо скучала, сидя одна за нашей партой и проводя в одиночестве все переменки. А когда наступали каникулы, я с утра и до вечера пропадала  у Динки, часто оставаясь ночевать. Их квартира была похожа на библиотеку, все стены и простенки были в шкафах. Я  любила бывать здесь, рассматривать альбомы с картинами, с карикатурами  Бидструпа, с сокровищами мировых  музеев.  Устроившись на софе или в кресле запоем читала про прекрасную Анжелику или рассказы Куприна. Мечтала, когда вырасту, у меня будет такая же большая библиотека. Через много лет эту библиотеку унаследовал брат Динки, а ей досталась квартира. На современный взгляд, обмен не равноценный. Но в прошлом веке были другие нравы. И хорошая библиотека имела большую ценность.
Однажды мы с Динкой жутко поссорились. Ну, как поссорились, просто я смертельно, как говорится, обиделась на нее.
А было так. Обычно, на большой перемене мы вместе спешили  в столовую, а в этот раз разбежались каждая по своим делам. Когда шла из столовой  в класс, увидела Галку из нашей компании , она сидела на подоконнике, а перед ней стоял Саня. Галка отчаянно кокетничала. Я спокойно на это отреагировала, я- то знала, все ее взгляды, улыбочки, разговоры напрасны, потому что это у нас с Саней была  любовь. Первая, невинная, целомудренная. Это мы с ним  гуляли вместе вечерами, это ко мне он приходил домой, это меня он защищал от хулиганистых мальчишек. И она тут ни при чем. И зря так красится, вон, на светофор похожа.
И все это я скороговоркой выложила Динке, когда пришла с перемены.
- А ты на себя посмотри,- вдруг зло выпалила она,- сама похожа на светофор!
Во  это да! Я обалдела. Моя подруга обрушилась на меня, как на врага. Да еще меня же и обвинила в том, что наговариваю на хорошего человека в то время, когда сама , как светофор! Но это же не правда! Я только чуть проходилась тушью по ресницам и все! А сама Динка? Как может говорить мне такое, если вечно ходит с зелеными тенями, за километр сигналя ими, да еще и ресницы вечно в слипшейся туши. Ну, такой поклеп на себя я простить не могла. Все, она мне не подруга. Вот пусть и дружит с Галкой, раз ее защищает.
Это она из зависти, думала я, потому что Саня  меня изо всей нашей компании выбрал, а влюблены - то в него были и Динка, и Галка.
До конца уроков я не проронила ни слова. Динка что- то спрашивала, говорила, я отворачивалась  и молчала.
На следующий день все шло, как по расписанию. Динка спрашивает- я молчу. А потом просто перестала ее замечать. Нет ее, пустое место.
И Динка сломалась. Перестала ходить в школу.
Дома устраивала родителям истерики, кричала, что уйдет в из школы, если я не помирюсь с ней. И однажды вечером ее мама Клавдия Ивановна пришла к нам домой, решила поговорить со мной. Было уже  поздно, я легла спать. И разговора не случилось. Утром мама стала допытываться что случилось, но я не собиралась ни с кем  обсуждать эту тему.
- Не знаю что у вас произошло,- сказала мама,- но Клавдия  Ивановна очень просила передать тебе, что бы ты зашла к ним. Надо бы сходить.
Динка по- прежнему не ходила в школу. Совесть меня не мучала. Но было противно на душе. Не за то, что так получилось, а что взрослый человек вмешивается в наши отношения. Да еще и моим родителям пришла жаловаться. Все же нам по семнадцать лет, способны сами решить что и как. А ведь Клавдия Ивановна педагог, могла бы проявить мудрость, не идти на поводу дочери, а что это было так, я не сомневалась. Не ко мне надо было идти, лучше бы Динке мозги промыли.
И все же я пришла к ним домой. Класс выпускной, а Динка дурака валяет, пропускает школу.
Собралась с духом и пришла. Пальцы  дрожали , когда нажимала кнопку звонка. Дверь тут же открылась, как будто меня ждали именно сейчас. Динка стояла уперев руки в бока и победоносно улыбалась. Она своего добилась, я пришла к ней на поклон- было написано на ее лице. Может быть, мы и помирились бы, но тут из кухни вышла Клавдия Ивановна и стала стыдить меня, упрекать, в общем, ее можно было понять, она пережила такие волнения. Но я  здорово разозлилась. Ах, так, я еще и виновата?! Да идите вы вместе со своей Диночкой, больной на голову и все остальные органы. Ноги моей больше в этом доме не будет. Я выскочила из квартиры , грохнув дверью так, будто  взорвала гранату.
Шла по улице, размазывая слезы. Был хмурый зимний вечер, снега, как всегда не было, и я злилась на эту бесснежную и сырую зиму, на себя, на Динку и ее маму.
У нас была школьная компания - две Ирины, я с Динкой, Галка с Верой, два Сани, Вовка и Мишка. Так и ходили везде, но у каждого была своя жилетка- друг.
Идти домой мне не хотелось, и я пришла к Ирине, как раз шла мимо ее дома. Не смогла скрыть эмоции, душившие меня, рассказала  про обидный  поход к Динке. Успокоившись и выговорившись, я засобралась домой. В подъезде меня остановили двое незнакомых парней.
- Мы тебя знаем, ты учишься в 46 школе, знаем где живешь и как тебя зовут. - сказали они, перекрывая выход,- вот хотим пообщаться.
От неожиданности я растерялась, никак не могла уяснить, что им надо на самом деле. В разговоре мелькали какие- то имена, но свести концы с концами мне не удавалось.
Ира забеспокоилась, почему я на вышла из подъезда и решила посмотреть где я. Оценив ситуацию, она быстренько добежала до наших мальчишек. Как потом они рассказывали, что еле поняли что случилось, потому что ее трясло от плача. Пока Сани  шли на помощь, к двум неизвестным подошла еще компания. Похоже, затевалась какая- то каверза.
Но все обошлось. Парни потолковали о чем- то и разошлись. Саня пошел меня провожать до дома, как я не допытывалась что нужно было парням , ничего не сказал. А вот лица на нем не было. Что это все было, и о чем толковали парни, так и осталось для меня загадкой.
И конечно, я винила в этом и Динку тоже.
Постепенно я отошла,  перестала обижаться, и мир установился между нами. Но трещина  на дружбе пролегла и довольно большая. А на выпускном  вечере Динка мне отомстила. И это был чувствительный для меня удар.
Мы должны были идти в актовый зал парами, Динка выбрала не меня, и я осталась без пары. И на весь вечер настроение было испорчено, потому что теперь Динка меня не замечала.
Тогда я и решила- все, дружбе капут.
С тех пор я окончательно сдружилась с Ириной. До сих пор дружим. А с Динкой по старой памяти какое- то время еще поддерживали отношения, даже на ее свадьбе была, и , живя в разных городах, приезжая к родителям, встречались, она вела себя как обычно, убеждала, что лучше подруги у нее нет, но я относилась к ее словам скептически, а потом жизнь все равно развела нас в разные стороны. Не смогла Динка пережить, что моя жизнь сложилась счастливее ее. Из чего я вывела свою формулу,- друзья познаются не в горе, а в радости.
А впрочем, все уже в прошлом. Но иногда вспомнишь и удивишься, надо же какие страсти кипели в наших неокрепших душах, какими мы были максималистами, признавали только черное и белое, никаких полутонов. Это потом жизнь научит видеть оттенки, прощать, жалеть, понимать и принимать людей. С уважением или с нисхождением,  равнодушно или спокойно. Все будет потом. А тогда мир для нас был сложным, но ярким и очень интересным.