1186. Хуторская чертовщина. С первым почином

              Уже прекратились шевеления самой травы и полоз уполз, даже может затаился, где – то отдали от дороги, а возможно после удачной охоты на сусликов забрался к себе в нору, где с приятным чувством сытости проспит до наступления ночи, чтоб вновь выбраться и отправиться в нивы на поиски еды.
                Посидев ещё не которое время в полном молчании, ещё находясь под впечатлением увиденного, а затем, чтоб разрядить нервозную обстановку, Назар не без удивления произнёс.
-Видал Мишка, какие здесь гады ползают. 
— Вот это экземпляр, так экземпляр, видать породистый, знает себе цену, ползёт себе и не торопиться.
- А ты  тут сиди и жди с поклоном, когда он соизволит переползти по другую сторону дороги.
- Оно бы взять кнут, да и засечь эту змеюку, да как – то рука не поднялась этого сделать.
-Я ведь чего подумал, хоть и не приятная эта гадина, а всё ж пользу приносит.
-От такой громадины все суслики по сбегают с поля, они же в это время делают себе заготовки на зиму.
-Говорят, что до десяти пудов зерна могут натаскать к себе в нору.
- Может и брешут люди, мне не приходилось этого видеть, да и не любитель я сусличьи норы раскапывать.
-Мыши тоже не малый вред приносят, подгрызёт полёвка стебелёк, он и свалиться, а эта зараза так весь колосок и сгрызёт, опять же крестьянину в убыток выходит.
- А их по полям тысячами бегают, а теперь если представить себе, так спина холодным потом покрывается, от такого недобора урожая.
- Ну что ишачья душонка натерпелся страху?
                уже более строгим голосом произнёс Назар,
-давай ехать дальше и так мы с тобой задержались, разглядывая этого желтопуза.
                Уже не так сурово поддёрнув вожжами Назар пришлёпнул по спине ишака, давая тому понять, что тому следует продолжить движение в том же направлении.
                А Мишка и рад был дальше волочить за собою тележку, понимая, что всё для него закончилось, как нельзя лучше, даже его кормилец как – то подобрел, видимо тоже оробел увидев эту громадину не менее чем полторы сажени длины.
              Ишак без всяких понуканий побежал рысцой, оно и понятно, скорее оказаться от этого страшного места, да и сама его повозка не доставляла ему больших трудностей, катившись за ним под не большой уклон.
        А вот самого Савича не покидали мысли с внезапной и неожиданной встречей со змеёй, был ли это знак с выше или же предупреждение, сразу в толк и не взять.
                А может это ему был коварный намёк, как посыл от подвального змея из усадьбы?
                А что, всё возможно и это был не просто желтопуз, а его молодое потомство, посланное ему с каким – то знамением.
                Уж и не знаешь, как тут быть, а вдруг это такая хитрющая с подоплёкой проверка, ухандокай он этого полоза и быть неотвратимой беде.
            А если подумать и всё взвесить что да как, так эта внезапная остановка является для него как оберег от чего – то дурного и не приятного и связанная с его личной жизнью?
                Всё может быть и в этом не следует сомневаться, только бы знать наперёд, чем эта встреча закончиться для него.
                Одно остаётся ясным, так это начавшееся летнее утро, что подобная встреча на степной дороге для него оказалась испорченным настроением, а ведь какие грандиозные замыслы он себе наметил на сегодняшний день и на тебе такой подвох.
               
                Назара уже не интересовали нивы и поля его соседей, у него в голове бурлили мысли иного содержания, далёкие от будничных дней, проехал бы он это место тремя минутами раньше или же позже и тогда всё бы пошло соразмерно его намеченным планам.
             Наверное, так устроен этот белый свет, что на смену хорошим обстоятельствам должны прийти худшие беспутства, создавая некое равновесие, поддерживая определённый баланс в отношениях противоположностей, как сладкому перечит горькое, а сытному пустой желудок.
                В этой задумчивости едва не проехали межевую дорогу к своим полям, Савич вовремя спохватился и резко потянув правую вожжу вскрикнул.
-Ну вот куда тебя засранца понесло, то еле плетётся по дороге, то бежит, не зная куда, вылупив свои глазища.
-Сюда, сюда сворачивай, понятное дело, что дороги почти не видно, так соображение надо иметь.
-Тебя не поверни, так до самого канала напрямки будешь спотыкаться.
- Такую скотину безмозглую вовремя не останови, так свалишься с берега в воду.
                Назар возмущался и ворчал всю дорогу проезжая меж двух соседних полей, где по правую руку стояли стеной хлеба Марии Малиничкиной и Петра Мальцева и чьё – то скудное и невзрачное, вроде как посеяно только для того, чтобы люди чего дурного не подумали, по левую сторону.
                Ну что тут скажешь без ухмылки, что посеяли, то и соберут, а на большее рассчитывать не следует, дурное семя даёт плохой урожай, а если его ещё брошено было не в достатке, то о каких урожаях можно надеяться.
                А ведь потом будет такой горе сеятель ходить и доказывать, что бросил в землю добротное семя, да видно с погодой не угадал, что тоже будет верно с его стороны, всему своё время и сроки, успел уложиться – молодец, получай кучные всходы.
           В этих размышлением вскоре выехали на центральную дорогу поместья, за которой и находились зреющие нивы Савича.
                Стоило только им показаться на глаза Назара, как у того радостно и восторженно застучало в груди сердце, наполнившееся неудержимым восхищением.
                Подгоняя Мишку в нетерпении оказаться ближе, преодолели дорогу и подъехали к краю поля, где ровными рядками красовалась яровая пшеница, сливаясь в единую цветовую картину, если смотреть в сторону горизонта.
       От трепетного чувства он не удержался и встал в полный рост, оглядывая свои поля, вон слева виднеются овсы, а справа вызревает ячмень и озимая пшеница, до чего же щемящее чувство испытывал Савич в своей груди, испытывая невероятную радость.
          Вот он настоящий хозяйский подход к матушке – землице, ты к ней с поклоном и уважением, и она к тебе ответить тем же, воздав стройные пшеничные ряды.
           Уж как там вышло и чего Назар не доглядел, но Мишка, этот паразит и бестолочь, вздумал пшеницы отведать, да и возьми, резко дёрнул тележку, отчего Савич не сдержал равновесия, к тому же лавка помешала сделать шаг назад, став ему преградой, вот он и завалился на спину, как скошенный колос, вздёрнув руки в стороны и задравши к верху ноги.
             Это ж можно сказать не слыхано повезло, что никого не оказалось из хуторских по близости, а то бы не обошлось бы без сплетен и брехни, почесали бы свои языки людишки с удовольствием, какая с ним оплошность приключилась.
                Оплошность оплошностью, с кем не бывает, тут бы разразиться на своего ишака матерной бранью, да как следует угостит его кнутом, съездив плетью по его спине.
                Но внезапно промелькнувшая мысль в голове вынудила отказаться от этой затеи, а всё от того, что, свалившись в ишачью повозку он вдруг почувствовал себя лежащим в гробу.
                Стараясь отогнать от себя эту назойливую мысль, поспешил подняться, но, как назло, этого не мог сделать, беспомощно дрыгая ногами и елозя руками по бортам.
                Как тут было не подумать, как одна напасть вдруг сменяется другой, но не таков Назар, чтоб поддаваться панике, пересиливая себя, ему удаётся подняться и сесть в тележке, вытирая выступившие бусинки пота на своём лбу запястьем ладони, он внезапно вздрагивает, а через секунду другую разразился неудержимым буйством сквернословия.
-Тьфу ты, курва косоглазая, совсем одурел на старости лет.
— Это надо же было собственную верёвку принять за змеюку. 
-И ведь по первой признал в ней гадюку и даже успел подумать, что она заползла в повозку в тот момент, когда свои зенки вылуплял на проползающего желтопуза.
-Ну не дурак ли, а?
-Совсем выжил из ума, а всё от того, что не досыпал в последнее время, вот и мерещиться всякая непотребность.
-Мишка гад, хватит тебе пшеницу жрать, не для тебя посеяна.
— Вот же навязался на мою голову, куда с тобой не поедешь, всё одно по-людски не получается.
- Ну за каким хреном потянулся к этим колосьям, тебе чего?
- Мало травы под ногами?
-Ну правильно, чего жрать не понятно какую дрянь, когда вон какая вкуснятина манит к себе.
- А ну вылезай, хватит тут мне посевы топтать.
-Счас объедем в круговую, глянем на наши хлеба, посмотрим, чего там взрастила Викешкина артель.
-Интересно знать, чего у них вышло, но сразу скажу без всякого хвастовства, что ихним посевам с нашими не сравниться.
-Как бы этого Викешку жаба ни задавила, а то ведь и подлянку может устроить.
-Верно говорю, а, Мишок?
                Ишак то ли от радости что удалось ему отведать молодой пшеницы, то ли по какой другой причине возьми и закричи своим противным взвизгом, на что тут же последовал возглас Савича.
- Ну правильно же, однако говорю, вон даже скотина понимает, в чём суть происходящего момента.
                Перешагнув через лавку представляющую собой доску с двумя ограничителями в виде брусков, упирающихся в борта повозки, Назар присев на неё, резко и чувствительно потянул на себя вожжи, отчего ишак вынужденно задрал голову вверх, да и прикрикнул.
-Наддай, наддай назад, чего упрямишься, пару шагов назад сделай, а там по целине покатим в конец нашего поля.
                Мишка, повинуясь командам своего кормильца, не желая ему перечить, иначе ещё хуже будет, вначале затоптался на месте, вроде как определяясь с какой ноги ему шагнуть, попятился назад, вытолкав тележку на целину.
                Ослабив вожжи и потянув на себя левую вожжу повернув голову ишаку набок, Савич повелительно воскликнул.
-Но – о, пошёл родимый, шуруй вдоль бровки, да смотри у меня, не сверни обратно в посевы.
- А то я тебя знаю оглоеда, стоит только зазеваться, как ты уже влез в потраву.
-Ты только глянь своим косым взглядом, какая у нас пшеничка поднялась, одно восхищение на зависть лентяям и бездельникам, а там дальше пойдёт ячмень, за ним овсы, ох и работёнки скоро прибавиться, только успевай горбину подставлять.
                Проехав поле яровой пшеницы, выехали к полю ячменя, здесь с этого края было видно, где его дочка Надька срезала серпом золотистый сноп для проверки молотилки.
                Потянув на себя вожжи и остановив ишака, Назар не довольно произнёс.
-Ну не чёртово это бабское племя, ты ей десять раз должен повторить, как следует поступить, а она всё одно по-своему сделала.
-Ну сказал же с краюшку надо взять крайний рядочек и эдак вдоль бровки подровнять посев.
-Нет же вырвала что тот клок шерсти с овцы, теперь любуйтесь люди на эту проплешину.
-Надо же аккуратней быть, чего же вид от дороги портить.
-Ну правильно, чего по былиночке собирать, когда вон прошёл гущу, крутнулся на одном месте и не подъёмный сноп готов.
- Сейчас Мишка мы это дело немножко подправим, сладим уголок, эдак его пригладим, как бабы у сараев углы зализывают, пройдясь по несколько раз сверху вниз и снизу верх, оттопыривая от ладони большой палец, чтоб потом удобней было мне косилкой в разворот входить.
               
                Попустив и положив вожжи себе между ног, Савич приподнялся, перевалился через борт тележки, прошёл к заднему колесу, вынул из короба повозки сложенную косу, вернулся обратно, под скамейкой отыскал деревянный молоток.
                В несколько лёгких ударов вышиб клин из кольца, вставил основание косы и вновь забил клин обратно.
            Ногтем большого пальца проверил остроту заточки острия косы и убедившись, что этого вполне достаточно, прошёлся к колосившемуся ячменю.
            Опустив косу на землю и прислонив к плечу косовище - ручку, поглядывая на густую стену растений, сплюнул себе в правую руку, растёр в ладонях, а затем обратно подхватив инструмент для косьбы обеими руками, подошёл в плотную к ниве и резко выдохнув, учтиво произнёс.
-Ну с богом, кабы не в последний раз берусь за это благородное дело.
- С почином тебя Назар Александрович, смотри не осрамись.
-Полегоньку и с замахом, а там сама коса пойдёт вершить своё правое дело в угоду труженикам полей.
                Савич с разворотом правого плеча замахнулся и пустил полотно косы под над самой землёй, зацепляя носиком – остриём определённый захват и легко подрезая растения, на одном замахе подбирая их пяточной стороной, ровненько уложив скошенные им колосья в ряд.
                Коса в его руках пела однообразный мотив, издавая приятные уху звуки, в -жа -а – ах, в -жа – а – ах, оставляя после себя аккуратно уложенные стебли в валок.
                До чего же увлекательное и заманчивое это занятие, не останови он сам себя, то непременно так и прошёлся бы до самого конца, делая обкос с краю поля.
                Остановившись и оглянувшись назад, порадовался своему умению владеть косой.
                Ну а что, он и сейчас сможет за световой день уложить целую десятину вот этого самого ячменя, бывало и по больше успевал скосить, здоровье позволяет и силы ещё при нём имеются.
         Вернувшись к повозке, Назар разобрал и сложил косу обратно, положив её на дно короба, с хорошим приливом настроения, взял в руки вожжи говоря ишаку.
-Ну что, Мишустик, давай не много проедем вперёд, соберём мной скошенный ячмень.
- Видел, как я его уложил, стебелёк к стебельку, колосок к колоску, любо дорого смотреть.
-Сейчас его загрузим в твою тележку, объедем крайним полем, поглядим на озимую пшеницу и уже тогда обратно до дому.
                Нет ничего приятного, как возвращаться к себе домой, где бы ты ни был и куда тебя судьбинушка не занесла по воле случая, всё одно поторапливаешься в родимое гнёздышко, где себя считаешь самым счастливым человеком на земле.
                Ишак, понимая смысл сказанных слов своим хозяином даже веселее замахал свои хвостиком с кисточкой на конце, ведь для него теперь нет лучшего места, как обитать возле скирды сена, туда он готов стремиться в любое время суток, только бы его там не трогали и оставляли в полном спокойствии.
              Оценив на глазок равноценную середину ячменя в валке, ну да, а чего вы хотели, середина середины рознь, в ином случае она мала, в другом оказывается невероятной величины, Савич остановил ишака и прошёл чуток обратно подбирать скошенный им ячмень, который он складывал в короб колосьями внутрь, а чего ими трепыхаться по дороге, теряя самые ценные зерна.
                Уж если что и вывалиться из колоса, то останется в повозке.
        Заполнив все свободные места с двух бортов, Назар принялся закладывать середину, делая связующее звено, также кладя колосьям внутрь.
                Когда весь скошенный им ячмень был положен в повозку он забрался в неё, прошёлся взад вперёд, уплотнив своим весом уложенные стебли, затем для надёжности, чтоб не потерять ни единой соломинки, перетянул верёвкой и крепко увязал.
                Хорошее и нужное дело сделано, а от выполненной работы получено удовольствие, теперь вполне благоразумно сделать окончательный объезд своих полей и скорым ходом к себе домой, где ему предстояло испробовать свою молотилку на надёжность работы.
                С высоты повозки оглядев ближайшую степь, он не без укоризны произнёс.
- И что за народ у нас такой безответственный, уже пора со степи до дому ехать, а они, видите ли, неженки и сони какие, только соизволили здесь появиться.
                Савич не стал вникать и интересоваться, кто это мог быть, да ему без всякой разницы, прибыли по своим делам и слава богу, главное, чтоб они к нему не лезли, а то начнётся пустословная болтовня, которой и конца не будет, а самой – то сути с гулькин нос выйдет.
               Проще вон, ишаку пару ласковых слов сказать и скотина — это оценит с достоинством.
-Ну что Мишук не заскучал ли ты по родному дому?
- Не устал стоять в ожидании, когда тронемся в путь?
- Вижу, что заскучал, ну тогда давай трогай, проедем на овсы глянем, затем тем краем проедем до озимой пшеницы.
               Проезжая мимо своих полей Назар радовался зреющему урожаю, местами у него захватывало дух от одной только мысли, сколько он сможет выручить от продажи зерна.
                В этот год ему невероятно везёт, тут бы не прогадать и не пропустить сроки самых высоких цен на хлеб.
                Будут у него деньги, тогда он и развернётся во всю ширь, применив правильный подход к землепашеству.
                В приятных мыслях незаметно для самого себя Савич оказался у своего крайнего поля озимой пшеницы, местами посевы выглядели редковатыми, на что он имел оправдательное мнение.
- Эх Мишук, знать бы тебе, как же досталось этому полю.
- Ты бы видел, как его истоптали конскими копытами.
- Я уже не надеялся, что здесь что – то сможет вырасти, а ты только глянь, какой крепкий колос налился.
-Сжалилась матушка землица, не дала пропасть семени, вон каким урожаем наградила.
-Не зря здесь была пролита человеческая кровь, дав живительный толчок и чего не могли поделить меж собой, хрен их знает, как – то глупо всё вышло, тут бы сесть за стол да договориться мирно, нет же упёрлись, как бараны перед новыми воротами и давай друг дружку мутузить.
-И ради чего спрашивается жизни свои загубили понять не могу.
-Ладно уж, без скандалов не обойтись, но зачем смертоубийством заниматься.
— Вот за неё родимую отдали свои жизни и полегли в неё дуром ничего так и не получив взамен.
- А землица к себе заботу требует, а для этого нужны крепкие крестьянские руки, а где их теперь набраться, а нет их, так и уйдет родимая обратно под целину.
                Проехав вдоль поля и выехав к дороге, Назар в приподнятом настроении, радуясь за обилие созревающих хлебов, сказал ишаку.
- Ну теперь Мишка давай ходу до дому, руки так и чешутся по скорее испробовать молотилку.
-Хочется глянуть на сколько это приятный во всех отношения процесс.
                Ишак вывез гружённую тележку со скошенным ячменём на дорогу и торопливыми шажками поволок её к водораздельному гребню, где за ним внизу под горой у самого края балки располагался хутор и само подворье Назара Савича, этого зажиточного и прижимистого крестьянина.

                21–23 декабрь 2023г.