Деньги

Деньги во все времена представлялись предметом мечтаний как возможность обретения материальных атрибутов идеальной жизни, предполагающей удобный, просторный, семейный, изолированный от внешней среды дом с садом, гараж для  авто, вместительных, с удобным салоном, климат-контролем, музыкой, видео и связью.
Жизни, в которой покупка качественной еды, одежды, мебели, аппаратуры в дом, билетов на концерты, театральные постановки, музеи  и отели для отдыха в любой точке мира  рассматривается не с точки зрения стоимости, а в соответствии предпочтения вкусов, текущих интересов и возможностей логистики.
И если, как показывают средства информации, такой жизнью живет статистически достаточное количество жителей на земле, то почему бы не задать себе вопрос – что ты  сделал для воплощения этого.
В детстве, начитавшись научно-фантастической литературы, я решил стать физиком, решить проблему гравитации, получить нобелевскую премию, признание и разрешение материальных проблем.
Отец, заработав огромные деньги на строительстве доменных печей, держал их на трехпроцентных вкладах и, когда мы смотрели Сагу о Форсайтах, он поражался четырехпроцентным бумагам  Англии в Викторианскую эпоху.
 В девятом классе, 1971 год, я прочитал трилогию Драйзера, из которой вынес, что можно игрою на бирже заработать существенные суммы на акциях и облигациях. Но это было в то время невозможно в принципе даже в мечтах.
В студенческое время, наряду со стипендией и деньгами за работу на кафедре, можно было заработать в стройотрядах и
каких-нибудь разовых халтурах и шабашках, но эти деньги уходили на рестораны, морской отдых и джинсы.
В НИИ, в который меня распределили после окончания, кроме зарплаты инженера, можно было заработать на рацпредложениях и патентах. Но смешно вспоминать, что за микропроцессорную систему, анализирующую ритмы мозга лабораторных животных в реальном времени с помощью разработанного  анализатора спектров Уолша-Фурье,  нам на троих выдали 120 рублей и это было максимумом из почти сорока наших разработок.
В 1989 году для нас совпало два события – центры НТТМ и огромное количество персональных компьютеров в НИИ. Всем потребовалось перекачивать данные и программы из больших машин типа ЕС на персоналки. Я предложил перехватывать данные через принтер , сделали плату, оформили договор через НТТМ и мы получили по 2000 рублей. Программисты на ЕС сказали, что хорошо бы подключить персоналки вместо дисплея ЭВМ. Я спаял регистр, вставил в персоналку, партнер написал программу и компьютер стал эмулировать дисплей.
Был май, к нам заехал парень программист и, увидев нашу программу, поразился и сказал, что эту проблему никто решить не может и завтра в зале у метро Красные Ворота будет конференция по вариантам  решения.
Мы взяли нашу плату и поехали на конференцию. Выходили выступающие, весь цвет компьютерщиков страны и предлагали версии решения. Партнер  вышел и сказал, что проблемы нет и у нас все работает и мы можем показать. Вся эта конференция двинулась в вычислительный центр железных дорог рядом на Каланчевской, я вставил нашу плату в компьютер, подключил кабель и на экране появился  LOGON.
Все ахнули, проблема была решена минимальными средствами, конференция закрылась и нам предложили сразу 300000 рублей за разработку. Мой партнер отказался, я разработал серийный вариант, выпустили 1000 плат. НТТМ запустил рекламу на центральном телевидении и через несколько месяцев у меня на холодильнике лежало 157000.
В магазине мебели на Ленинском я по двойной цене купил полный комплект мебели для трехкомнатной квартиры полученной от НИИ, а в магазине на Шаболовке купил полный новый комплект видео, аудио, теле аппаратуры Сони и Панасоник по цене продавцов. Одежду, посуду и предметы быта купили в комиссионках на Тверской.
 Организовали научно-технический кооператив и скоро на счету было уже 2400000, но инфляция была немыслимой и я предложил на эти деньги купить комплектующие для производства разработанной нами аппаратуры связи и компьютерных сетей.
В один из весенних дней, к нам зашли двое мужчин, спросили кто разработчик плат, посадили в машину и повезли на край Москвы. Пройдя КПП с забором из колючки, прошли в корпуса, где на каждом повороте сидела охрана, рассматривающая выписанный мне пропуск, мы наконец зашли в зал, напоминающий фильмы про будущее – огромные графические экраны HP компьютеров, графопостроители, принтеры, мебель и более двадцати молодых сотрудников в беленьких рубашечках, ожидавших моего приезда. Главный , пожав руку, без всяких вводных сказал , что эта группа разрабатывает сети для компьютеров ПВО страны. Они раскололи нашу программу, но как работает моя плата не могли раскусить. Мне хотелось их подколоть про уровень образования, потому что меня задело, что такая масса разработчиков с такой техникой и возможностями  не может решить важную для страны задачу, но сдержал себя и сказал, что отвечу на любой вопрос ради безопасности Родины. Думаю, что люди в костюмах за моей спиной оценили мое поведение и после того, как я бескорыстно раскрыл все тайны моей схемы и программы, отвезли меня обратно и в дальнейшем обеспечили нам полную защиту от проверок и криминала.
И конечно приятно было осознавать, что наши платы работают на обороноспособность страны и по всей стране работали тысячи локальных компьютерных сетей абсолютно надежных и простых в эксплуатации.
Образование, которое мы получили в институте, включающее математику высшего уровня, программирование, проектирование цифровых систем, теории надежности, вероятности, систем передачи информации, а также экономику и управление предприятиями позволило почти всем нашим выпускникам найти достойное место в жизни и обеспечило материальную основу  существования и в 90- годы и далее.
Мы выпускали наши платы многотысячными партиями, но в страну начали ввозить аппаратуру из юговосточной Азии по копеечным ценам и производство стало нерентабельным.
И тогда я вспомнил Драйзера и Голсуорси. Трехпроцентные вклады отца сгорели в Сбербанке. Валюта прибыли не приносила пока Сбербанк не включил валютный фиксинг. То есть, в любое время можно было зафиксировать соотношение между маркой и долларом и конвертировать одну валюту в другую за минимальную комиссию. Немецкая марка росла на биржах относительно доллара, поэтому, скупая слабо ликвидную марку в обменниках в центре , я конвертировал ее в доллар, продавая его по курсу фирмам торгующим товарами за нал. Таким образом я заработал около 86000 марок, пока не дождался возможности играть на бирже государственными облигациями. Облигации продавались с большим дисконтом и высоким процентным купоном, прямо как у Драйзера в романе Финансист. Игра заключалась в том, что каждую среду проходили торги новыми выпусками, закрывались некоторые из предыдущих выпусков и зачислялись купоны на счет,  На зачисленные деньги я покупал либо самые дешевые облигации, либо с большим купоном. За полтора года при стабильном в то время  долларе капитал вырос в пять раз.
В июне 1997 года физические лица были допущены на биржу для торговли акциями и я начал собирать пакет.
У меня уже были акции Газпрома полученные на ваучеры, поэтому первыми акциями купленными на бирже были акции Газпрома и теперь по средам на зачисленные деньги покупал акции наиболее не выросшие  и недооцененные. Самый лучший момент для покупки акций был осенью 1998 года, когда акции Газпрома упали до 59 копеек, а некоторые акции упали во много раз. На игре с акциями мой капитал вырос еще в пять раз и через четыре года я сам спроектировал и построил большой кирпичный семейный дом со всеми коммуникациями с садом, баней,  гаражом и новым японским автомобилем. Купоны облигаций и дивиденды позволяли всей семье отдыхать, путешествовать и не отказывать себе в удовольствиях комфортной жизни.