Перелетные ангелы гл. 5

Был ли я тогда счастлив? Я вот думаю, абсолютного ровного счастья невозможно достигнуть, хоть ты на необитаемый остров отправься. Так устроен мир: чем большего блаженства ты достигаешь, тем глубже падаешь после него.

Помню это первое сентября. Приехав из города в свое лесное убежище, я обнаружил сломанный замок и, конечно, совершенно пустую комнатку. Там и брать-то нечего было - старый спальник и хорошие кроссовки, подаренные бегунами из Европы в качестве поддержки "голодающих". А вскоре я вдобавок обнаружил перекопанный огородик, я его ежедневно по три часа отвоевывал у целины. Я так надеялся на свои овощи зимой! Остался только мангольд - бомжи не поняли, что это такое, да и не бомжовская это еда.

А у лесничего был в запасе свободный кордон в ближайшей деревушке, совсем гнилой и холодный, со сломанной печью, но все какая-то крыша. Ясно, что теперь бомжи меня не оставили бы в покое. Хоть топором дверь руби, кто в лесу услышит?

И я начал все сначала. Романтики стало поменьше, но зато - настоящий дом. Рядом стоял большой сарай. Я посчитал, что это знак, чтобы завести козу. И Юка сама запрыгала как коза вокруг меня. Еще бы - три большие комнаты, печник нарисовался словно по заказу, заговорив со мной в электричке. Рядом - колонка с водой, магазинчик. После моей конуры это казалось верхом цивилизации. Даже свет в доме был!

Она стала появляться с велосипедом, купил и я самый дешевенький. Придумывал разые маршруты. Сегодня - нюхать ландыши. Через неделю - в ромашковое поле. Были сморчковые поездки, иван-чайные, купальные. Незаметно они превратились в поцелуйно-улетные. Велосипеды оставались на земле, а мы планировали в небесах все выше, все дольше.

А потом появился он. Я ведь не сказал, что Юка уже была замужем. Несколько месяцев. Да и она была у меня конечно не первой, мне ведь было тогда 38. Один, два... Да, третьей, если не считать влюбленностей, которые для меня естественны, что бы не происходило вокруг. Влюбленности платонические, безнадежные, иногда со слезами, но всегда долго не заживающие, чем не лечи.

Я его увидел в городе, когда гостил у Юки. В дверь позвонили, открыл я. У порога стоял невысокий мужчина, с бородкой и добрыми глазами, как я потом узнал - философ по образованию.

- Юля дома? - осторожно спросил он, явно не надеясь войти.
- Она сейчас больна и не может встать, - такого смелого ответа я сам от себя не ожидал.
- Передайте ей мои пожелания счастливой жизни. И пусть она меня простит.
Он сразу развернулся и ушел.

В комнате я увидел совсем потерянные печальные глаза, выглядывающие из-под пледа в темноте. Разве нужно было что-то спрашивать, копаться в прошлом, выяснять, кто кого любит.

Мы просто сидели, обнявшись, и молчали. Потом она сыграла свою печальную музыку. Это были ее чувства того счастливого периода с ним. Они имеют привычку иногда возвращаться, нарушать устоявшийся светлый мир, и поделать с этим совершенно нечего, ведь это же чувства. Их не поймаешь и не посадишь в клетку.

Юка стала приезжать все реже. Я все возился с козой, заготавливая на зиму целые охапки ивовых и рябиновых веников. Таскал в мешках с полей плохо убранное сено. К сараю пристроил изгородь - привязывать козу совсем не хотелось. Но добиться ее любви вс; равно не удавалось. Прыгая на стену сарая и отталкиваясь от нее, Ксюха перемахивала через забор и бежала топтать соседский огород. Не помню больше животных, которых мне не удалось бы приручить. Даже птички в лесу садились на ладошку на пару секунд. Что-то не срослось.

Надо сказать, что последствия тренировок на пределе возможностей сказывались. Здоровье пошатнулось, чуть было не упало а потом покинуло до лучших времен. Я совсем ударился в йогу, голодовки, чистки. Иногда перевешивала жажда бега, и я осваивал совсем длинные дистанции. Так, чтобы потом упасть и все забыть. В голову закачал индийские мантры. Они даже сами стали включаться в определенных местах, например, под мощным дубом возле шоссе.
- Ом намо бхагавати....
И никаких переживаний.

Так прошла еще одна зима, совсем темная, безлюдная, накрывающая холодом по ночам. Я пытался отыскать хоть каплю радости, но это было так трудно. А к весне и новая печь перестала топиться. Это притом, что даже перегоревшая лампочка в то время вызывала страх - на чем же теперь сэкономить, чтобы купить новую? А уж опять нанимать печника...

И тут пришла волшебная ночь. Мне совершенно не хотелось спать. Голова была ясная, и мир вокруг понятный до мельчайшего винтика. Может, к вас посещали такие озарения? Я не сомневался, что в гости пришел сам Бог. Наверное, ему надоело посылать мне всяческие знаки, от которых я отмахивался, и Он решил действовать напролом.

- В чем ты видишь смысл своей жизни? Валить деревья и наслаждаться оставшимися? Ты же не зверь, чтобы прятаться под елками, ты - человек! - звучало в мозгу.

Я не нашелся, чем возразить, но захотелось без всякого промедления вернуться к детям. Я верил, что это благородное дело. Спортивные тренировки - это ведь не главная цель. Ежедневно встречаясь с детьми, ты невольно закладываешь в них все, чем обладаешь сам. И совсем не важно, в каком родстве ты с ними. В человеческом.

Однажды из Юкиного рюкзачка выпала пачка трансквилизаторов. Она поспешно спрятала ее, а я понял, что наши отношения приняли серьезный оборот.