155. Путь к славе

155. Путь к славе.

Здесь я возвращаюсь назад в 96 год, когда ещё был полон восторженной энергии быстрее рассказать людям о новом третьем настоящем духовном Пути, который впервые открывает для всех желающих реальную возможность не умирать, а переходить в Высший мир по образу и подобию Иисуса Христа, понимая распятие на кресте как образ. Христово распятие на  кресте, повторю, это образ, который человеку надо претворить в реальную материальную жизнь.

Как это соединение Материи и Духа будет выглядеть на практике, сразу трудно было сказать. Но довести до людей это моё теоретическое знание, я считал своим долгом. В этом мире обычно вначале возникает теория, а потом – воплощение в жизнь. Вначале был фундаментальный труд «Капитал» Карла Маркса и лишь спустя полвека свержение капитализма началось. Введение Христианства вообще на многие века растянулось после того, как апостолы впервые начали проповедовать Христа.

Однако время ускоряет свой бег и я думал, что вот издам свои первые духовные книги – и лёд тронется. Сравнительно легко у меня получилось издать первую книгу «Мой путь к богу». И знаки такие пошли со всех сторон, что не одного меня это дело, но и Высших, которые, словно зная наперед всё, подкладывали мне соломки впереди, чтобы не так больно было падать. Прочитав эту книгу, ко мне на занятия стал ездить из Владимира Павел Г., который бывший апостол Павел, стоящий, как мне сказали, половины всей команды апостолов. Вот теперь, думаю, развернемся. Во Владимир приехал из Франции известный   русский издатель, ему я подарил свою книгу. И на том же собрании ко мне уже подходили читатели. Заинтересовались мной и люди, занимающиеся презентациями книг, фотокорр ТАСС пригласил к себе домой к жене, которая тоже что-то видела и записывала. На Владимирском ТВ мне предложили выступить. Ушли мои изданные книги в Лондон, Петербург. Центральное радио вдруг заинтересовалось ковровскими поэтами. Поехали поэты в Москву на запись. Самый талантливый из наших Лёшка Молокин так переволновался, что по дороге купил бутылку портвейна, и по этой причине, что приехал не совсем трезвый, его не записали. С поэтами и я приехал на радио. Познакомился там с редактором передачи, подарил ей книгу. Происходило всё это так быстро одно за другим, что, думаю, вот-вот начнётся самое главное, хотя были знаки: часть передачи на ТВ вырезали, на что с Неба мне сказали, не время (слишком активничать). Из Петербурга моя посылка с книгой вернулась обратно. На Париж, видение показало, тоже нечего рассчитывать. Из Москвы пришло письмо с критикой, а во Владимире одиозная газетенка «Семь слонов» вообще крайне похабно высказалась о книге.

Таким образом, оказался я в ситуации, которая создалась явно не без участия Высших, знавших наперёд, что все эти дела как бы провокация. Но эйфория от этих дел у меня уже была такая, словно успех должен был состояться, несмотря ни на что. Эйфория такая, что сердце колотится в груди. Однако вторым планом проходила в моей голове мысль, что всё это лишь провокация, в том числе эйфория от ожидаемого успеха. Свойства у этой эйфории такие, что надо срочно что-то делать, куда-то бежать, что-то совершать. Лёшка Молокин от эйфории разволновался в машине так, когда ехали в Москву, что попросил остановить машину у киоска и купил бутылку портвейна. Такое возбуждение испытывают все ХЛАМовцы, когда Чёрт выталкивает их на путь признания. И даётся им знать, о чём говорят они как о случайностях неслучайных, что предначертано это. Где-то в коридоре актера вдруг замечает режиссер, которому нужна как раз такая фактура, и актёр получает роль, которая его прославит. Игорь Николаев едет в Москву аж с Сахалина и становится знаменитым только потому, что встречается с Аллой Пугачевой, Иосифом Кобзоном. Энергия активизируется в тех, кого Чёрт направляет куда ему надо, что бегут они куда надо, в то же время видя, как само провидение распахивает им объятия людей, от которых зависит их успех.

Все, впоследствии ставшие знаменитыми, начинают свое восхождение с того, с чего начинал Пушкин, когда на выпускных экзаменах в лицее вдруг, словно сам не свой, прочитал стихотворение так, что «старик Державин нас заметил и, уходя, благословил». Замечают обычно претенденты на успех, что не совсем они сами причина их будущего успеха, а высшая сила всё это организовывает. Именно о высшей силе говорят они, а не о Боге, потому что как-то не совсем чистым кажется им всё это необыкновенное волнение в груди. Вот Игорь Николаев, рассказывая о своем визите к Кобзону, говорит, что совсем ничего не помнит, а полтора часа с женщиной, встретившей его, за чаем показались ему мгновением. Управляет всеми этими временными фокусами Сатана, который называет себя Повелителем времени, а Чёрт в этом случае становится Повелителем безвременья, поскольку он владеет меж-Пространствами, где время отсутствует.

В данном случае, когда претендент на славу попадает в безвременье, включается механизм перехода человека в сферу славы. Дело Чёрта  исполнить предназначенное по Карме соединение, а дальше начинает работать (не)Святой Дух, который конкретно проецирует вниз мазки художника так, что получается какая надо картина, слова у поэта складываются в рифму, актёр начинает играть так, что не могут нарадоваться на него партнёры, которые, поскольку знакомы с техникой перевоплощения, понимают, что такое настоящее лицедейство. Только они это понимают. Зритель знать не знает всех актерских тонкостей. Зритель видит только результат, который обеспечивает харизма актёра. В восторге зритель именно от энергии воздействия, которую с недавних пор актёры стали называть харизмой.

В целом механизм обаяния такой сложный, что как машина со многими компонентами управления. Само движение обеспечивает (не)Святой Дух, а все переходы с одной ступени на другую осуществляет Чёрт. В отдельные моменты, когда и движение требуется и переход,  они работают на пару. А энергию на проецирование идеи даёт Сатана.