Рыбалка

Рыбалка

Часть первая

Над Черёмой жил очень серьёзный дядька по фамилии Бочкарёв. Работал он в том же рудоуправлении, что и папа. Почти каждый выходной день он ходил на рыбалку. Уходил он утром, наверное, очень рано. Этого мы никогда не видели. А когда возвращался, то я всегда подбегал к нему и просил показать пойманную рыбу.
Бочкарёв никогда не отказывался показать свой улов. Вокруг сразу же собирались наши пацаны, и мы всегда с восторгом и интересом разглядывали форель, водившуюся в наших бурных реках.
Я с трудом представлял, как эти рыбины могли преодолевать стремительное течение Ардона и горных речек. И как они вообще могли жить в такой холодной и бурной воде? Бочкарёв нам рассказывал о премудростях рыбалки в горных реках, и мы с интересом впитывали каждое его слово.
Но таких удочек и крючков, как у Бочкарёва, ни у кого из нас не было. И нам только и оставалось, что с завистью смотреть на его уловы.
Приходя домой, я с восторгом рассказывал папе о рыбинах, пойманных Бочкарёвым. Папа внимательно меня выслушивал меня и как-то раз пообещал, что если я закончу год без троек, то он обязательно купит мне такую же удочку, как у Бочкарёва и точно такие же снасти.
Учебный год закончился. Закончил я его хорошо. Но всё-таки в дневнике чёрным зигзагом маячила одна тройка по труду. Я знал, что не выполнил обещание, данное папе, и поэтому долгожданной удочки не ждал. Было очень обидно и даже стыдно перед папой, что я не сдержал своё обещание. Но что уж тут поделаешь? Одним словом, я обещание не выполнил и удочки мне не видать.
Начались летние каникулы. Большинство пацанов уехало в пионерский лагерь «Горняк», находившийся недалеко от города Орджоникидзе. Остальные разъехались по бабушкам и дедушкам, а я остался в посёлке почти один. Были, конечно, и другие пацаны. Но они не входили в круг моих друзей. Поэтому я целыми днями сидел дома и читал книги.
Отец Черёмы имел богатейшую библиотеку, и я ею пользовался. Папа тоже собирал книги. Они у нас хранились в специальных шкафах в папином кабинете. Но у Черёминых книг насчитывалось намного больше и выбор богаче. Поэтому я уже перечитал многое из Майн Рида, Фенимора Купера, Жюль Верна, Александра Беляева, подобрался к книгам Станислава Лема и Конан Дойля. Я жил в мире приключений и фантастики. Гулять на улице с малознакомыми пацанами мне не хотелось. С ними, кроме как игры в яльчики или шарики, меня ничего не связывало.
Мама всё время пыталась выпроводить меня на улицу, но я находил всяческие причины, чтобы не идти туда. Книги стали моими лучшими друзьями.
Папа тоже смотрел на меня с непониманием. И вот однажды он приехал из города с каким-то странным свёртком в руках. Мы, как всегда, радостно его встретили. И он, с такой хитрецой в глазах, принялся разворачивать этот загадочный свёрток.
От восторга я даже запрыгал, когда увидел, что из свёртка появились удочки. Одна большая и две поменьше.
- Большая удочка – это для меня, - объяснял папа, - а эти две — это для тебя и Вовы, - и он протянул нам с братом такое сокровище.
Мы держали в руках лёгкие бамбуковые удочки и не верили своему счастью. Они легко собирались и разбирались. Их вес почти не ощущался в руке. С восторгом мы благодарили папу за такой подарок. А папа так же загадочно вынул второй пакет и достал из него несколько катушек с леской и крючками. Мама только всплеснула руками:
- Сколько же ты потратил на всё это? – на что папа только улыбнулся и, обняв нас с братом, торжественно пообещал:
- Теперь мы не будем сидеть сиднями дома, как старые деды, а будем по выходным ходить на рыбалку!
От услышанного, мы завизжали от радости, но папа охладил наш восторг:
- Но для этого надо научиться готовить снасти, - и серьёзно посмотрел на наши счастливые физиономии. - Надо научиться готовить лески, привязывать к ним грузила и крючки. А вот как это сделать, вам покажет дядя Витя Бочкарёв. Я с ним договорился. Поэтому завтра после работы вы можете пойти к нему домой, и он покажет вам маленькие хитрости рыбаков.
Следующий день казался мне самым длинным днём в жизни. Я никак не мог дождаться его конца. Вот и мама уже пришла с работы. Значит, рабочий день уже закончился!
Я сразу пристал к маме с просьбой:
- Мам, ну позвони дяде Вите. Ну, узнай, когда можно будет к нему прийти? - ходил я за ней следом и канючил.
В конце концов мама не выдержала и отчитала меня:
- Ты что такой непонятливый? Он же только что пришёл с работы. Дай ты ему отдохнуть. Он же хотя бы поесть должен! – но уступив моему нытью, всё-таки позвонила. Поговорила, положила трубку и уже мягче сказала:
- Иди уже. Он тебя ждёт.
Долго уговаривать меня не пришлось. Я пулей вылетел из дома с пакетом, в котором находились лески, грузила и крючки.

Дверь мне открыли сразу. Дядя Витя оказался не таким угрюмым, каким он ходил по улице. Он улыбался, много рассказывал о рыбалке и учил меня премудростям приготовления снастей.
Пальцы не слушались, когда я вывязывал узлы. Было обидно, что у дяди Вити получается всё красиво и гладко, а у меня только какие-то «бороды».
- Ничего, ничего, - приговаривал ободряюще дядя Витя. - У всех с первого раза ничего не выходит гладко. Ты только старайся. И у тебя всё получится. Вон Юрка, - указал он на своего сына, появившегося в проёме дверей, - тот только с десятого раза правильно привязал крючок.
Юрка - высокий красивый парень. Он дружил вместе с Юркой Черёминым и Юркой Козловым. Все они вымахали высокими и статными ребятами, учились в девятом классе, хорошо играли в волейбол и играли за сборную школы. Вот и сейчас он собирался на очередную тренировку. Поэтому не обратил внимания на слова отца, а только потрепал меня по затылку:
- Учись. Когда научишься, возьмём тебя с собой на рыбалку, - и дядя Витя поддержал его.
- А что? Завтра можно и сходить. У меня завтра свободный день. Как ты, Юра, пойдёшь?
Но Юрка уже из дверей крикнул:
- Нет. Мы должны тренироваться. Наша команда должна стать самой лучшей. Скоро соревнования. Пропускать тренировки нельзя. Возьми с собой Лёньку. Ему будет интереснее, - и захлопнул за собой дверь.
- А что? Неплохая идея, - рассудил слова сына дядя Витя и с хитрецой посмотрел на меня. - Пойдёшь завтра со мной?
Какие могли быть тут разговоры!? Зачем задавать нелепые вопросы!? Идти на рыбалку с самим Бочкарёвым! Это же предел моих мечтаний! Но от волнения я только смог выдавить из себя:
- Да.
- Ну, вот и хорошо, - Бочкарев похлопал меня по плечу и напомнил: - Только подъём будет в пять часов, потому что выходим мы полшестого, - серьёзно взглянув на меня. - А если хочешь рыбачить, то давай, учись и повторяй за мной всё. На рыбалке учёбой уже некогда будет заниматься. Там надо быть готовым ко всяким неожиданностям.
Я ещё долго мучился с этими непослушными узлами. Наконец-то у меня кое-что, похожее на снасть, стало получаться. И вот! Первая снасть получилась!
Бочкарев посмотрел на неё, подёргал за крючок и грузило.
— Вот, её-то мы сейчас и привяжем к удочке, но надо ещё сделать две штуки в запас. А то, вдруг, снасть затащит течением под камень и не будет возможности её вытащить. Вот тогда и пригодится запасная.
Я с удовольствием начал делать ещё снасть под наблюдением Бочкарёва.
Прощаясь, он напомнил мне:
- Не забудь. Полшестого, как штык, чтобы был у моего дома. Если опоздаешь, то я тебя ждать не буду. На рыбалке, бывает, каждая минута дорога. Понял? – и, получив мой утвердительный кивок, добавил: - И скажи маме, чтобы она приготовила тебе поесть. Ведь весь день будем ходить по реке.

Дома я взахлёб рассказывал о будущей рыбалке. Показывал снасти, демонстрировал своё умение в завязывании крючков. От переполнявшего меня счастья, я не мог успокоиться, в предвкушении завтрашней рыбалки. Меня ничто не могло остановить. Я всё рассказывал и рассказывал о навыках, приобретённых сегодня, и как я буду ими пользоваться завтра. Даже вечернее папино чтение романа Жюль Верна, меня не успокоило.
Теперь папа нам на ночь читал по одной главе из приключенческих романов. Сказки о похождениях Иван Ивановича закончились. Вечернее чтение для нас оказалось даже интереснее. Это и нас самих побуждало читать и переживать с героями романов их радости и невзгоды. Но сегодня даже папины слова:
- А что будет дальше, мы узнаем завтра, - не расстроили меня. Меня переполняли мечты о завтрашней рыбалке.
Улёгшись в кровать, я долго ворочался, но никак не мог уснуть. В конце концов, не выдержал и вышел на кухню, чтобы пожаловался папе, что не могу заснуть. На что папа приобнял меня за плечи и с улыбкой спросил:
- Что, думаешь о завтрашней рыбалке?
Я утвердительно кивнул. Тогда папа задумался на секунду и, взмахнув ладонью, как бы нехотя, решил:
- Дам я тебе самое лучшее снотворное. Когда я не могу заснуть, то я сам пью его. Если ты его выпьешь, то моментально заснёшь. Только спи не очень крепко, а то прозеваешь звонок будильника и проспишь всю рыбалку, - усмехнулся он и, достав свою аптечку, вынул оттуда какую-то большую таблетку. Посмотрел на неё и со словами: - Вообще-то эта доза для тебя будет велика. Дам ка я тебе только половинку. Для детей твоего возраста этого будет вполне достаточно.
Я запил таблетку водой и отправился в свою комнату спать. Возбуждённость сразу пропала, я расслабился и, как говорил папа, моментально заснул.
(Только много лет спустя, папа со смехом рассказал, что он тогда дал мне обыкновенный кальций).

Часть вторая

Будильник неожиданно затрезвонил над моим ухом. От его трезвона я подскочил и сел на кровати. Ошалело, огляделся по сторонам, ничего не понимая. Что это за звон такой и почему этот надоедливый будильник так настойчиво звонит?
Но тут, окончательно проснувшись, вспомнил.
Мне же надо на рыбалку!!! Как же я это совсем забыл?!
Быстро соскочив с кровати, побежал в ванную комнату, а холодная вода полностью прогнала сон. Ополоснув лицо, я почистил зубы и вышел на кухню.
Мама с любовью посмотрела на меня:
- Рыбачёк ты мой. Садись кушать, а то и вправду, если будешь копаться, то Бочкарёв без тебя уйдёт, - приговаривала она, собирая мне небольшую сумочку с едой.
Но меня не пришлось уговаривать. Я всё делал быстро и чётко. Одежду я собрал ещё с вечера, так что сборы не заняли много времени. Удочка и снасти, тоже собранные с вечера, стояли в углу коридора.
Схватив их, я попытался выбежать из квартиры, но мамины нежные руки обняли меня. Она наклонилась и поцеловала меня в жёсткую макушку:
- Иди уж, иди, рыбачек ты мой, - подтолкнула она меня к двери. - Лови рыбку и большую, и маленькую, - улыбнулась она мне и распахнула дверь.
Тут уже меня не пришлось держать, и я пулей вылетел на улицу, помчавшись к дому Бочкарёва.
Но у подъезда я никого не увидел. Неужели я опоздал? Неужели я так долго копался дома? От обиды я чуть не расплакался. Но, взглянув на часы, увидел, что до половины шестого ещё оставалось пять минут.
И, проглотив противный слёзный комок в горле, принялся ждать. Секундная стрелка почти стояла на месте. Она медленно-медленно двигалась по циферблату. Я даже потряс часы, чтобы убедится, что они идут, но тут дверь подъезда открылась и из неё вышел дядя Витя.
- О! Ты уже здесь. - Удовлетворённо произнёс он. - Молодец. Не заставил никого ждать. Значит, всё у нас будет по расписанию, и мы не опоздаем на утренний клёв. Ну, что? Пошли.
И мы тронулись. Сначала дошли до школы, а потом свернули в ущелье, ведущее в верховья Бадки. Солнце ещё не заглянуло туда и мне даже пришлось поплотнее застегнуть куртку, чтобы не растерять тепло.
Чтобы побороть утреннюю прохладу, Бочкарёв шёл быстро. Я старался не отставать от него и вскоре от такой быстрой ходьбы мне стало даже жарко. До Первого моста шли с одним привалом.
В этом месте на дороге находилась поляна с большими, плоскими и удобными для сидения камнями. Когда мы вместе с папой ходили по этой дороге, то тоже всегда останавливались на этой поляне. Папа проверял наш багаж, и всегда обнаруживалось, что кто-то из нас обязательно что-нибудь забыл дома. Поэтому папа так и прозвал эту поляну – Поляна растерях.
Сейчас я тоже проверил, всё ли я взял. Оказалось, что сегодня я ничего не забыл. И когда я рассказал дяде Вите о названии этой поляны, то тот даже рассмеялся.
От поляны вниз уходил крутой обрыв. И, где-то там внизу, шумела Бадка.
Чтобы перебить жажду, я сорвал несколько листочков барбариса и старательно их пережёвывал. По обе стороны от дороги круто вверх поднимались голые скалы. Казалось, что они своими пиками вонзаются в небо. А оно становилось всё синее и синее. Где-то за этими горными вершинами уже начало подниматься солнце.
Бочкарёв поднялся, поправил рюкзак и подмигнул мне:
- Ну что, рыбак? Потопали дальше? - я тут же подскочил со своего места. Мне так не терпелось начать мою первую самостоятельную рыбалку.
Через несколько поворотов дороги, идущей круто вверх, мы дошли до Первого моста, сделанного из толстенных брёвен. Их надёжно скрепляли железные скобы и троса. Внизу под мостом бесновалась Бадка. В весеннее время, когда вода в реке сильно поднималась из-за таяния снегов, и она имела серо-чёрный цвет, её уважительно называли Баддон. А сейчас, летом Бадка обмелела, но не потеряла своей стремительности. Смотреть вниз с моста на пенистые и стремительные потоки воды, несущиеся под мостом, было страшно. Но я только одним глазком глянул вниз и сразу же отпрянул от края моста. Увидев мою реакцию, Бочкарёв строго предупредил:
- Никогда не лезь к краю. Тут можно и поскользнуться. А там внизу спасенья уже не будет.
Прошли этот опасный Первый мост. До Второго моста путь короче. Вокруг возвышались те же голые скалы, с редкими кустами барбариса и какими-то лиственными деревьями, да Бадка шумела где-то рядом. Её воды уже виднелись с дороги. Вокруг стояла водяная пыль и стало намного прохладнее. Несмотря на то, что мы двигались быстро и разгорячились от ходьбы, холод всё равно добирался до тела.
Я старался не отставать от Бочкарева, а тот с усмешкой поглядывал на меня, но темпа движения не снижал.
Дошли до Третьего моста. Он чем-то напоминал Второй. Отличие его заключалось только в том, что он намного мощнее предыдущих мостов, так как воды Бадки совсем проносились рядом. Поэтому весной, в половодье он мог противостоять бешенству Баддона, хотя иногда непокорные воды реки переливались и через него.
После Третьего моста ущелье начало расширяться, и перед нами открылась широкая долина реки. Папа рассказывал, что на этих пологих склонах когда-то росло множество сосен, но бельгийцы, начавшие здесь разработки полиметаллов в царские времена, вырубили их для постройки посёлка и шахт. Сейчас, на заросших травой склонах, виднелись только редкие сосны. Но чем выше в горы, тем гуще они росли. А вершины их сплошь покрывала тёмно-густая зелень елей.
Прошлым летом мы с папой забрались туда и собрали множество маслят и лисичек. Я с наслаждением бродил среди большущих, пахнущих хвоей сосен и кустов можжевельника, выискивая спрятавшиеся грибы.
А сейчас мы с Бочкаревым взошли на Четвёртый мост и оглянулись назад, в узкое горло ущелья. Перед нами предстала невероятно красивая картина.
Первые лучи восходящего солнца окрасили розовым цветом громадную гряду серых скал, видневшуюся далеко-далеко напротив нас. Панорама Столовой горы завораживала своей красотой и от неё невозможно было отвести взгляд.
Особенность этой горы состояла в том, что рельеф её напоминал лежащего человека, спящего на спине и скрестившего руки на груди. Справа, возле его головы находилась другая гора. Она имела круглую форму и по преданию рядом со спящим исполином лежала собака. Она, как будто, охраняла вечный сон своего хозяина.
Картина розовой от восходящего солнца Столовой горы и суровых сказ ущелья, из которого мы только что вышли, оказалась настолько красивой, что Бочкарев долго стоял и любовался ею. Меня тоже заворожила эта картина девственной красоты гор, что и молча стоял рядом с ним.
Прошлым летом папа даже сфотографировал Столовую гору.
Но мы же пришли на рыбалку, а не созерцать красоту гор, поэтому, пройдя немного вверх от Четвёртого моста, спустились к самой реке. В этом месте река разлилась и её воды спокойно текли по ровному, усыпанному мелкими камнями дну.
- Ну, а вот теперь будем искать наживку, - бодро обратился ко мне дядя Витя, расправил голенища сапог и вошёл в воду.
Он переворачивал большие камни и снимал с них каких-то маленьких, сереньких рачков. Потом вышел на берег и показал мне свою баночку, в которой шевелились эти самые серые рачки.
- Давай, давай! - подбадривал он меня. - Делай, как я. Собирай для себя наживку. Без неё ты ничего не поймаешь. Форель, кроме как на эти рачки, ни на что не клюёт.
Я тоже зашёл в воду. Вода оказалась настолько холодной, что даже через сапоги, ноги начали мёрзнуть и неметь. Не говоря уже о руках. Их моментально свело, и они ничего не чувствовали. Пальцы ещё шевелились, но почти потеряли чувствительность, поэтому собирать рачков с перевёрнутых камней я вскоре не смог. Камни то проскальзывали между пальцев, то одеревеневшие пальцы вообще не могли снять рачков с камня.
Но кое-что я насобирал. Вода хоть и шумела, но я постоянно слышал ободряющий голос дяди Вити:
- Ничего, что холодно. Если руки окоченели, ты их разотри и делай это регулярно. Тогда они всегда будут тёплыми, и рачков станет собирать легче.
Я послушался его совета. На самом деле. К рукам вернулась чувствительность и сбор рачков облегчился. Вскоре и моя баночка наполнилась рачками.
Дядя Витя вышел из реки, посмотрел в мою баночку и ухмыльнулся:
- А Юрка в первый раз вообще ни одного рачка не смог найти. А ты молодец. У тебя хоть что-то есть. На вот тебе ещё немного и пойдём, начнём ловить. Смотри, солнце уже начинает подбираться к вершинам.
Вершины в долине, и в самом деле, начинали розоветь. Зато от реки шёл настоящий холод. От него и прохлады долины меня начало трясти. Хоть я и кутался в курточку, которую с боем всё-таки надела на меня мама, но зуб на зуб не попадал, челюсти дробно стучали, но я старался не показывать этого дяде Вите.
А он, не обращая на меня внимания, быстро пошёл вверх по крутому берегу реки. Я едва успевал за ним и от такой ходьбы немного согрелся.
Вскоре мы пришли к первой заводи, где дядя Витя уселся на большущий камень, раскрыл рюкзак и вынул оттуда термос. Налив горячий чай в чашки, одну он протянул мне.
- На, пей. А то трясёшься, как осиновый лист. А рыбаку нельзя трястись. Чувствительности в руках не будет, - я взял трясущимися руками чашку и сделал глоток. Чай оказался очень вкусным. Тепло разлилось по всему телу и дрожь вскоре прошла.
Бочкарёв и сам согрелся чаем. Потом он потёр руки и подмигнул мне:
- Ну, вот и начнём сейчас нашу рыбалку. Ты, главное, не торопись. Видишь. В этом месте проток воды повернул к тому берегу, а у этого берега вода не бурлит, поверхность её гладкая. Это и есть заводь. Раскрывай свою баночку. Нанизывай на крючок по одному или по два рачка. Заходи с берега так, чтобы тебя из воды не было видно. Или прячься за кусты. Осторожно ходи. Вода в реке хоть и бурлит, но рыба слышит посторонний шум и пугается. В то место, где поток воды подходит к началу заводи, бросай леску, и выводи ей в заводь. Но в спокойную воду не веди, веди вдоль всего бурного течения. Обмани форель. Сделай вид, что рачки занесены течением. Если в заводи есть рыба, то она обязательно бросится на предложенных рачков. Ты это сразу почувствуешь. По руке тебя как будто ударят. Ну, а если после нескольких попыток никто не клюнул, то иди и ищи другую заводь. Может быть там будет рыба.
И мы пошли вдоль берега вверх по течению. Бочкарёв наблюдал, как у меня получается с рыбалкой. Убедившись, что я всё понял, перешёл по камням на другой берег и вскоре исчез где-то впереди.
Я старательно выполнял все рекомендации Бочкарёва. Осторожно подкрадывался к каждой заводи. Выискивал вход потока воды в заводь и бросал туда леску. Хоть грузило на снасть я навесил и тяжёлое, но таким стремительным течением его всё равно уносило. Со временем я приноровился к непокорным водам и леска начала заплывать в заводь. Я вёл удочку вдоль потока. И так повторял по три четыре раза на каждой заводи. Но долгожданного удара по рукам так и не происходило. Рука только чувствовала, гул течения, редкие удары грузила о камни и больше ничего. От такого однообразия я расслабился и стал зевать по сторонам, рассматривая противоположный берег. В общем, потерял бдительность. Мне уже стало надоедать это однообразие. Никакой рыбы я не видел, а закидывать удочку мне уже стало надоедать.
Вот тут-то я и поплатился за мою невнимательность. По руке, как будто, что-то ударило, а удочку от такого удара вырвало из рук. Я онемел от неожиданности, а удочка упала в воду и её вот-вот могло подхватить течением и унести бурлящей водой. Не знаю как, но я бросился в ледяную воду Бадки за уплывающей удочкой. Мне удалось подхватить её в самом конце заводи. Я выхватил её из бурлящего потока воды и выкарабкался на берег.
После купания в ледяной воде Бадки у меня вновь затряслись руки и ноги. Опять я не мог сомкнуть челюсти. Зубы стучали. Но я был доволен. Удочка спасена! Можно продолжать рыбалку! Так вот значит, как клюёт эта загадочная форель, которую я так и не смог разглядеть и обхитрить!
Я поглядел на пустой крючок. Наживку кто-то съел. Значит, это съела её рыба. Есть здесь рыба!
- Ну, если ты такая хитрая, то я должен тебя поймать. Я тебя обману, если ты ещё здесь, и я не распугал тебя своим купанием, - твердил я сам себе.
Вылив воду из сапог, я разделся, выжал брюки и рубаху. Хорошо, что перед подходом к этой большой заводи я снял сумку с плеч и положил её около громадного гладкого камня. Она так там и лежала. В ней находилась коробочка с рачками и еда.
Там же лежал и маленький термос, который мне всучила мама. Вынув его, я обнаружил, что чай ещё тёплый. Отпив несколько глотков и согревшись, я принялся за бутерброд. Дрожь от холода стала понемногу проходить и тогда я вновь взялся за удочку. Нанизав плохо гнущимися пальцами пару рачков на крючок, я вновь закинул удочку в начало заводи.
Десятки раз я повторял этот приём обмана рыбы, но удара по рукам больше не получал. Наверное, своим купанием я всё-таки распугал всю рыбу. Но я упорно раз за разом забрасывал удочку. И вдруг, как будто кто-то вновь ударил меня по рукам. Но я всё внимание сосредоточил на удочке и каждую секунду ждал именно такого удара. Сейчас он для меня уже не стал неожиданным.
Я дёрнул удочку немного в бок по течению, а затем вверх. И, о чудо! Вместе с леской из воды вылетело что-то громадное и серебристое. Я продолжил свой рывок в сторону берега, бросил удочку на траву и кинулся к этому серебристому существу, вылетевшему из воды. На траве билась огромная рыбина! Я попытался схватить её, но не смог. Настолько она оказалась скользкой и изворотливой.
Но наконец-то я крепко держал её в руках. Какая же она была красивая! Я разглядывал её со всех сторон и на мог наглядеться на неё. Вся серебристая, как ледники на вершинах гор. Бока усеяны чёрными и красными пятнышками. Рыба тяжело разевала рот, пытаясь дышать, а я не мог отвести от неё глаз, так она мне нравилась.
Но надо продолжать рыбалку. Отмыв руки от слизи, оставленную на них моей рыбой, я попытался вновь приступить к рыбалке. Азарт охватил меня. Мне хотелось ещё и ещё ощутить удар по рукам от поклёвки очередной рыбины.
Но удача на сегодня отвернулась от меня. Несмотря на все мои старания по обману хитрых форелей, ни одна рыбка больше не клюнула на мой крючок.
Солнце выглянуло из-за горных вершин. В долине становилось всё теплее и теплее. Меня уже не трясло от холода. Пришлось даже снять куртку.
Вскоре меня нашёл Бочкарёв. На его кукане висело пять таких же рыбин.
- Как дела, рыбак? - Приветствовал он меня. - Чем можешь похвалиться?
Я с гордостью показал ему свой трофей.
— Вот это молодец. Вот это да, - приговаривал Бочкарев, — Это же надо! С первого раза выловить такую рыбину! Молодец! Хвалю. Но на сегодня рыбалки хватит. Давай перекусим и тронемся в обратный путь.
Я невероятно гордился своим достижением. Вот! Я теперь настоящий рыбак! Теперь-то я знаю, как ловится эта хитрая форель. И всем пацанам смогу рассказать, как по-настоящему надо ловить рыбу.

Путь домой всегда намного короче. Идти вниз легче, да и за разговором не замечаешь пройденного пути. И вскоре мы пришли в посёлок.
Я с дядей Витей гордо шёл по улице с удочкой на плече. Пацаны с завистью смотрели на нас. Некоторые просили показать наш улов. И я с видом бывалого рыбака вынимал свою рыбину и демонстрировал её любопытным. А дядя Витя с хитроватой улыбкой посматривал на меня и одобрительно поддакивал, когда я описывал свою победу над этой мощной рыбиной. Конечно, никому из них я не рассказал о своём купании в Бадке, но в данный момент это уже не имело значения.

Родителей не было дома. Пацаны разъехались. Тётя Глаша абсолютно не отреагировала на результат моей рыбалки. Увидев выложенную на стол рыбину, она ещё отругала меня, что вся квартира рыбой провоняет, брезгливо взяла её двумя пальцами и убрала в холодильник.
— Вот придут родители, тогда и покажешь им свою рыбку, а пока не мешай мне. Мне надо ещё закончить варить борщ и убрать квартиру, - бормотала она, как всегда, озадаченная домашними проблемами.
Поняв, что результат моей рыбалки никому не интересен, пришлось сесть за роман Майн Рида. До самого вечера я упивался приключениями индейцев. Теперь они мне стали более понятны после сегодняшней рыбалки.

Когда вечером папа увидел мою добычу, то порадовался вместе со мной моему первому успеху. Я с увлечением рассказал ему обо всех подробностях сегодняшнего утра. Особенно о том, как я выдернул эту рыбину из воды. Всё это я рассказывал и показывал в таких красках, что папа, улыбаясь, пообещал:
- Теперь ты у нас будешь главным специалистом по рыбной ловле. В эти выходные мы обязательно сходим на Бадку и порыбачим там. И пусть удача не отвернётся от нас. Мы выловим не один десяток таких форелей, - в словах папы чувствовалась уверенность.
Потом мы сели вместе с ним за стол и начали мастерить снасти для папиной и Вовкиной удочек.

О наших походах на рыбалку, за грибами, на отдых с мамой и папиными друзьями у нас в семейных альбомах осталось множество фотографий. После таких походов мы с папой всегда садились вместе в затемнённой кухне и печатали фотографии.


Часть третья

Ещё раз я вспомнил о такой рыбалке в порту Портленд в США.
После рабочего дня и ужина, мы со вторым механиком стояли на кормовой палубе. Увольнения в этом порту не было. Да здесь и пешком до города за день не дойдёшь. Агент для оформления прихода приезжал на борт на машине. Тем более, что на контейнеровозе стоянки короткие, особо не разгуляешься по берегу. Но погулять, хоть по причалу, очень хотелось. Был уже поздний вечер и в порту работы уже не велись. Я, несмотря на возражения второго механика, подошёл к помполиту, который стоял у трапа:
- Виктор Михайлович, а можно мы со вторым механиком погуляем вдоль причала? – с надеждой на утвердительный ответ, обратился я к нему.
- А что! – пожал он плечами. - Можно. Только гуляйте вдоль причала. За контейнеры не уходите. Будьте в пределах видимости вахтенного матроса. С американцами в контакт не вступать, - наставлял он нас, - Понятно?
- Да всё ясно, Виктор Михайлович. Нам бы просто погулять, - успокоил я его, давая понять, что с правилами нахождения на берегу я ознакомлен.
- Хорошо, - видя мою покорность, согласился он. - Идите. Вахтенный будет за вами наблюдать.
Я этому был безумно рад. И мы с Володей спустились на причал. Неспеша прошлись сначала в одну сторону, потом в другую. За беседой и не заметили, как из-за угла вынырнула здоровенная полицейская машина. Она остановилась возле нас. Мы уже почти подошли к трапу, когда услышали окрик из этой машины.
С удивлением мы обернулись в её сторону и увидели, что за рулём сидит довольно-таки симпатичная девица. Увидев, что мы остановились, она вышла из машины. Бог ты мой! Чего только на ней не было навешено. Пистолет, рация, наручники, фонарь и ещё много чего, что было прикреплено к её поясу.
- Что вы тут делаете? – довольно резко спросила она нас.
- Да ничего. Дышим свежим воздухом. Целый день работали в машинном отделении, а теперь перед сном решили немного отдохнуть, - попытался ответить ей я. Конечно, мой английский был далёк от совершенства, но она меня поняла.
- Да какой же это свежий воздух? Здесь всё пропахло заводами. Вот свежий воздух – это в горах. Особенно он чувствуется на рыбалке, когда ты ловишь рыбу в горных реках.
Я был удивлён. В каких это горах? Откуда здесь горные реки? Когда мы стоим на этой грязной речке Колумбия. Правда, течение здесь быстрое и глубина достигает тридцати метров, но прохлады и чистоты горного воздуха здесь я не чувствовал.
Я напряг все свои мозги и попытался на ломанном английском всё это ей объяснить. На удивление, она меня поняла и у меня с ней завязался разговор. Ей, наверное, делать было нечего, смена её приближалась к концу, поэтому она стояла и болтала с нами.
Володя посмотрел вверх на борт судна и переменился в лице:
- Дядя Витя смотрит на нас, - прошептал он одними губами.
Но я как-то не обратил на его слова внимания и продолжал разговаривать с общительной девушкой-полицейским. Разговор уже зашёл о хитростях горной рыбалки. Я, как мог, и насколько позволял мне мой английский, пытался показать и рассказать о них. Девушка тоже проявила к этому свой интерес, и всячески пыталась рассказать мне о своих случаях и историях.
Но дядя Витя спустился с трапа и пронзил нас взглядом кобры. Кровь начала стынуть в моих жилах от такого взгляда. Это было приближение нашего конца.
Но девушка ещё больше разошлась, полезла в машину и достала какую-то коробочку. Когда она её открыла, то я был поражён. Там были крючки. На каждом из них была нанизана большущая муха. Но не живая. Девушка объяснила, что это она сама сделала всех этих мух. Теперь я понял, что она рассказывала мне о рыбалке на хариусов, а я пытался ей вдолбить особенности рыбалки на форель. Хариусов я не раз ловил на горных речках в тайге на севере Амурской области и знал, как они ловятся.
Ошибка была понята. Девчонка рассмеялась и подарила мне один из крючков, а дядя Витя медленно выдавил нас к трапу. Пришлось подняться на борт судна, помахав на прощанье рукой этой интересной рыбачке. Только уже на борту дядя Витя дал волю всем своим чувствам.
- Немедленно по каютам. Чтобы я вас до отхода вообще больше не видел на палубе, - грохотал он.
Пришлось подчиниться и запереться в каюте, где я продолжил чтение своей первой книги на английском языке. А всё-таки он нужен, этот английский! Как я сейчас понял.
Утром был отход. Дядя Витя вызвал меня после вахты и долго промывал мозги. Но, так как я был комсоргом судна и первым выдвиженцем в кандидаты КПСС от судна, то был прощён. И вообще отличный мужик был наш помполит. Он многому меня научил, заставил полюбить море и свою профессию механика. Может быть, поэтому я проработал в море долгие сорок лет. Я думаю, что в этом есть и его вклад.
А крючок с мухой, который подарила мне американка, долго ещё путешествовал со мной по морям. Его так и не пришлось применить по назначению.

Владивосток. 2013г.

Полностью о приключениях мальчишек, которые оказались намного лучше, чем в рассказах Марка Твена, можно прочесть в книге «Детство» и найти её на сайте:

https://ridero.ru/books/detstvo_3/