Машина

-Машина-

Борькин отец недавно купил машину бежевую двадцать первую «Волгу». У неё были никелированные бамперы, никелированные ободки фар, а на капоте стоял такой же никелированный, блестящий олень.
Внутри просторного салона можно было развалившись сидеть на заднем сидении, а, если захочется, то и лежать. Руль был сделан из желтоватой кости, не то, что на «ГАЗИКЕ», а на передней панели даже находилось встроенное радио.
Как только эта машина появилась у нас в посёлке, то мы все ходили вокруг неё, трогали, смотрели и восторгались ею.
А когда машина стояла во дворе, то Борька пыжился от важности и делал вид, что охраняет её.
Он не позволял посторонним личностям, типа меня или Черёмы подойти и потрогать его машину. Он гордился тем, что его отец имеет такую машину, как уважаемый человек, а остальные — нет. Поэтому его вид отображал только одно — катитесь вы все отсюда и не трогайте здесь ничего.
Отец его работал директором рудоуправления. Ну, наверное, какие-то доходы были у него, потому что машину просто так не купишь, ведь надо за ней ещё и в очереди постоять, а простым людям «Волга» просто так не давалась в руки. Наверное, ему её выделили как директору.
Но Борька ходил важный, что, мол, он тоже всё знает и всё может, хотя ключей от машины у него не было.
Я несколько раз подмазывался к Борьке с просьбой:
— Давай залезем внутрь, посидим, посмотрим, а то мы только в стекла заглядываем.
Борька поначалу отнекивался, а потом через некоторое время предложил мне:
— Скоро папа уедет в город. У них там какое-то совещание намечается. И твой отец тоже уедет, кстати. Вот когда они все уедут, я возьму ключи от неё, — он нежно погладил бок «Волги», — откроем гараж и тогда уже посмотрим, что делать.
Ну, для того чтобы что-то делать, надо посмотреть, как это делать.

Машина стояла в гараже рудоуправления. Он состоял из нескольких боксов. В каждом боксе находилось по две машины. На одном из свободных мест и стояла «Волга». В гараже находились ещё три «ГАЗИКА», которые после дневных разъездов, оставляли там водители.
На каждую машину назначался один шофер, а на все машины один слесарь с помощником.
Они нас, как сыночков начальников, хорошо знали и относились к нам добродушно. Иной раз хлопали по плечам и называли по именам. Иногда позволяли помогать им в работе. То ключ какой-нибудь подержать, чтобы закрутить гайку или давали какую-нибудь незначительную работу, от чего мы никогда не отказывались.
И вот, в один из прекрасных весенних дней, когда терпение наше подходило к концу, мы решили всё-таки поближе познакомиться с «Волгой».

Борька позвонил мне по телефону, и мы с ним встретились во дворе. Быстро прошли к гаражам и осторожно заглянули в полуоткрытую дверь.
Дядя Гриша, отцовский водитель, находился в отъезде, и в гараже сейчас только что-то делал дядя Вася.
Дядя Вася работал водителем у Борькиного отца и поэтому прекрасно знал Борьку, да и меня тоже.
Мы робко вошли в гараж, привыкая к полумраку, который ослепил нас после солнечного, уличного света.
Дядя Вася со слесарем что-то делали с «ГАЗИКОМ» директора.
Подойдя к работающим, Борька попросил дядю Васю:
— Дядя Вася, открой, пожалуйста, папину машину. Очень хочется посмотреть, как она там устроена. На Вашем «ГАЗИКЕ» я знаю, как переключаются скорости, а тут ручка скорости на руле стоит и непонятно, куда её надо повернуть, чтобы выбрать правильную скорость.
Дядя Вася усмехнулся:
— Какой же ты любопытный, Борька. А Лёньке тоже всё интересно?
Я тут же отреагировал:
— Конечно! Мне тоже всё интересно. Вот Вы умеете водить машину, а мы ещё нет. Но мы же мужчины и тоже хотим всему научиться.
— Но это просто так не делается, — важно начал дядя Вася, снисходительно поглядывая на нас сверху. — Для начала надо выучить теоретический курс. Что такое машина и что она из себя представляет. Где у неё колеса, двигатель, какие у неё подвески, задний мост, передний мост. Вы должны всё это четко знать. Это так скоро не произойдет. Но это надо долго изучать, — очень медленно и важно старался он довести эти сведения до нас.
— И как двигатель работает… — он многозначительно посмотрел на нас. — Это тоже изучать надо. Всё надо знать. И как электричество вырабатывается и как топливо поступает для работы машины. Всё это надо очень хорошо знать. А вы же ещё ничего не знаете. Физику вы уже в школе учите? — для пущей важности, поинтересовался дядя Вася.
— Нет, физику мы ещё не учим, — с сожалением протянул Борька.
— Ну, ладно, это — не беда, — успокоил дядя Вася Борьку и, похлопав его по плечу, продолжил: — Подрастёте немного и всё изучите.
Борька был на год старше меня, поэтому пояснил дяде Васе:
— Я буду только в следующем году её изучать.
— А я через два года, — тут же вставил я.
— Ну, что же делать… — дядя Вася о чём-то размышлял, но подумав, решил: — Ладно, пацаны, садитесь. Покажу я вам, как на этой «Волге» что и где устроено.
Он достал из кармана связку ключей, выбрал нужный и открыл дверь «Волги».
Мы быстренько устроились на пассажирском сиденье, а дядя Вася сел за руль:
— Вот смотрите. Вот это — сам руль. Сейчас он стоит прямо. Видите, олень ровно стоит на нём? — указал он на фигурку оленя на руле. — Значит, и колеса стоят прямо, поэтому прямо машина и поедет. Для того чтобы она поехала, надо её завести. Вот он ключ. Его надо вставить в замок и немного повернуть, — но помедлив, решил: — Но я вам заводить ничего не буду, чтобы машина у нас никуда не поехала, — и усмехнулся при этом.
Я тихо сидел на переднем сидении и заворожённо слушал о чём говорил дядя Вася, поэтому старался не пропустить ни единого его слова.
Дядя Вася, видя, что мы его внимательно слушаем, продолжил:
— Тут ещё педали есть, — указал он себе под ноги. — Это педаль тормоза, это педаль газа, а вот это — педаль сцепления, — он нажимал на педали и показывал их нам.
— Сцепление с чем? — перебил его Борька.
— Сцепление с двигателем, — недовольно посмотрел он на Борьку. — С коробкой передач, — пояснил он для непонятливых.
— А что такое коробка передач? — это уже не выдержал я.
— Вот что, ребята, — прервал обучение дядя Вася. — С этого и надо начинать. С теоретического обучения. А так как сразу видно, что вы ни черта не знаете, то идите в библиотеку, — он, наверное, хотел нас послать не туда, но постеснялся и, хмыкнув, добавил: — Берите книжки и учите, учите и учите. Так же, вам пионерам, завещал великий Ленин? Что я вам буду всё это объяснять?
Поняв, что ознакомительное занятие закончилось, мы вылезли из машины, но не решались уйти из гаража.
Увидев, что мы не собираемся уходить, дядя Вася принялся нас выпроваживать:
— Давайте, давайте, идите отсюда и не мешайте работать, — осторожно подталкивал он нас к выходу и добавил вдогонку: — Когда книжки в библиотеке возьмёте и прочтёте их, то тогда и приходите.
Чувствовалось, что мы ему порядком надоели и ему надоело с нами нянькаться, но Борька взмолился:
— Дядя Вася, ну, пожалуйста, хоть покажите, где скорости переключаются.
Чтобы вообще от нас отвязаться, тот попыхтел и неохотно согласился:
— Ладно, покажу. Идите, садитесь, — он вновь открыл машину и устроился за рулём.
Мы как можно быстрее, чтобы дядя Вася не передумал, заняли места на пассажирском сидении. Дядя Вася поудобнее устроился за рулём и продолжил наше обучение:
— Вот смотрите. Я нажимаю сцепление, — он нажал ногой на одну из педалей. — Вот это будет первая скорость, — он щелкнул рычагом, кулисы на рулевой колонке, — потом плавно добавляем газа, плавно отпускаем педаль сцепления и тогда машина поедет. После этого мы опять нажимаем сцепление, переключаем на вторую скорость, опять добавляем газ, отпускаем сцепление, опять газ уменьшаем и, смотрим, как машина едет. И так дальше и действуем, переключая скорости и на третью, и на четвертую. А чтобы машина безопасно стояла на стоянке, то надо поставить её на ручной тормоз, — он показал, где он находится, — а, когда едешь, то тормозить надо вот этой педалью, — он показал ногой, какой именно. — А когда двигатель будет остановлен, то снова надо нажать сцепление и воткнуть первую скорость, чтобы машина сама никуда не поехала, — тут он уже хитро посмотрел на меня, — Понятно? А то некоторые личности её почему-то снимают с ручника в самый неподходящий момент…
Рассказав все эти премудрости в быстром темпе, он посмотрел на наши обалдевшие физиономии.
Я, например, ничего не понял. Что куда нажимается, что куда втыкается…
Борька ещё как-то более-менее понятливо кивал на разъяснения дяди Васи. Ведь он же старше меня, может быть, уже что-то и знал… Или просто делал умное лицо?
Дядя Вася вылез из машины, закрыл все двери в ней и повернулся к нам:
— Всё! На сегодня — хватит. Экскурсия закончена. Давайте, валите отсюда бегом. И нечего вам тут делать. Работы и так много, а вы лезете тут со своими вопросами, — это он уже бурчал себе под нос, направившись к своему «ГАЗИКУ».

Когда мы вышли из гаража, Борька таинственно поделился со мной:
— Я понял, как она будет двигаться с места. Давай, попробуем, чтобы она поехала.
Я с непониманием посмотрел на него:
— Ты что? Машина здоровая, куда мы поедем? — но, Борька не унимался:
— Ты не переживай, мы только вот тут выедем чуть-чуть, развернемся и вернемся назад в гараж, — показал он на площадку перед гаражом, а потом добавил. — Они же все уедут.
— Кто уедет? Когда уедут? — Не понял я о ком говорит Борька.
— Помнишь, я тебе говорил, что в городе будет большое совещание?
Я, в знак согласия, кивнул головой.
— Так вот, — продолжал Борька, — через несколько дней будет совещание в городе. Мой отец с твоим и с шоферами поедут туда на машинах. Поэтому никого в гараже не будет.
— А слесарь? — напомнил я новоявленному стратегу.
— А, слесарь, — пренебрежительно махнул рукой Борька. — Ну, подождем, когда слесаря не будет, — но подумав, радостно вспомнил: — Он на обед тогда уйдет!
Все Борькины доводы выглядели убедительными.
— Ну, хорошо. Подождём, когда родители уедут, — согласился я с ним.


Мы дождались дня, когда родители уехали на совещание в город.
После их отъезда Борька сбегал домой, взял ключи от машины, и мы пошли к гаражу. Подошли мы к нему как раз в то время, когда слесарь выходил оттуда.
Он прикрыл за собой дверь, закрепив створки ворот на крючок и пошёл домой обедать.
Ага! Значит, всё! Можно действовать!
Мы осторожно, чтобы не нашуметь, прокрались в гараж. В нём стояла тишина, пахло маслом, бензином и горелой резиной. Эти запахи раздражали нас, но и возбуждали.
Войдя в гараж, Борька потихоньку продолжил красться к машине.
Почему он крался, я не понимал. Ведь никого же в гараже не было, а он всё равно по-шпионски подкрадывался к машине.
Он вставил ключ в замок водительской двери и осторожно повернул его.
Замок тихо щелкнул. Борька потянул никелированную ручку двери, и она плавно открылась.
Оглядевшись по сторонам, он залез в машину и важно, как дядя Вася, устроился на водительском сидении за рулём, а я забрался в машину с другой стороны и сел на пассажирском сидении. Оно оказалось намного удобнее сиденья «ГАЗИКА».
Рассевшись на сидениях, мы переглянулись и, не зная, что делать дальше, я предложил Борьке:
— А, давай, машину заведём.
Борька тут же согласился:
— А, давай. Только дядя Вася говорил, что сначала надо машину поставить на нейтралку, — напомнил он.
— Ну, говорил, — я неуверенно стал вспоминать объяснения дяди Васи.
Борька же, не обращая внимания на мои сомнения, продолжил:
— Слышишь, Лёнька, а как же тут нейтралку-то поставить?
Тут я вспомнил объяснения дяди Васи, произведённые в скоростном режиме:
— Он вот за эту ручку дёргал, — показал я Борьке на рукоятку кулисы. — Давай! Попробуй!
Борька нажал педаль сцепления и подёргал эту ручку. И — о! Она стала болтаться свободно.
Борька предположил:
— Наверное, это и есть нейтралка, — он ещё несколько раз пошевелил свободно болтающуюся рукоятку. — Да, точно, нейтралку поставили.
Потом, вытянув ноги до отказа, нажал одной ногой педаль сцепления, а второй уперся в педаль тормоза.
Посидев в таком положении, он вновь спросил меня:
— А что надо делать после этого?
— Что, что? Ключ вставляй. — Протянул я ему ключ зажигания. — Заводить будем машину. Давай, зажигание включай.
— Да? А как я это буду делать? — В недоумении смотрел он на меня.
И, в самом деле, обеими руками он держался за руль, одной ногой упирался в педаль сцепления, а второй — в педаль тормоза. Свободных конечностей у него уже не было.
Ну, а у меня-то руки и ноги не были заняты, поэтому я предложил:
— Дай я заведу, — и, всунув ключ в скважину замка, повернул его на пол-оборота и мотор закрутился, но не завёлся.
— Больше покрути его, — пропыхтел Борька. Чувствовалось, что жал он на педали из последних сил.
Я ещё сильнее нажал на ключ и тут машина заработала.
— Отпускай ключ, — чуть ли не прокричал Борька.
Я отпустил ключ, и он вернулся на место, оставшись в замке зажигания, а мотор машины продолжал работать.
— Отпускай педали, — это уже я прокричал Борьке.
— Не могу, — все также пыхтел он, — а вдруг она поедет? Мы же тут разобьемся!
— Да не бзди ты, — я уже чувствовал себя героем, — она же на ручнике стоит, — показал я Борьке на вытянутый никелированный рычаг.
Борька с сомнениями посмотрел на меня, но начал осторожно ослаблять усилие обеих ног. Постепенно он снял обе ноги с педалей.
Машина стояла и никуда не ехала.
Я был горд за себя. Недаром пошла мне «учеба» на картошке. Я тот случай запомнил надолго. Ведь тогда я снял машину с ручника, и она сама покатилась. Не трогал бы я его, ничего бы не произошло. Я свято верил в надежность ручника.
Когда мы успокоились после переживаний, связанных с запуском двигателя, Борька неожиданно хитро посмотрел на меня:
— Как же мы выедем отсюда?
Меня это предложение огорошило:
— Ты что? Совсем сдурел? Мы же договаривались, что только заведём машину… — я же только ради этого пришёл в гараж, но выезжать из него в мои планы не входило.
Но Борька не обратил внимания на мои слова:
— Сейчас откроем ворота и прокатимся только тут, на площадке, — пытался он уговорить меня. — Потом развернёмся и поставим машину обратно в гараж.
Как он будет выезжать? Как он потом будет её ставить на место? Я понятия не имел.
Я только сказал ему:
— Не моя машина. Ваша она. Делай с ней, что хочешь. Тебе со своим отцом потом разбираться надо будет. Если хочешь, то давай — выезжай. Я тебе помогу.
Ворота оказались тяжелыми, но мы их с трудом, но открыли.
За всем этим делами я совсем забыл про свои прежне опасения, поэтому мы вновь забрались в машину и завели у неё мотор.
Борька нажимает сцепление, я отпускаю ручной тормоз, он переключает скорость, осторожно отпускает сцепление, нажимает немного на газ, и машина потихоньку трогается с места.
Мы были в восторге! Это же надо, мы её сдвинули с места! Она нас слушается!
Борька отпустил полностью сцепление на первой скорости и, порыкивая мотором, машина сделала один круг по площадке.
Видя, что Борька не на шутку увлекся ездой, я забеспокоился:
— Борька, слышь! Останови машину! Надо поставить её в гараж. Обед скоро закончится. Слесарь вернётся и тогда, уже точно, заложит нас родителям.
— А как её ставить? Она же задом ставится, — растерянно бормотал Борька.
А задом наш главный ас-водитель ездить не умел. Он только мог сдвинуть машину с места.
Я в этом деле был вообще пном пень, а Борька наш главный специалист по вождению автомобиля «Волга ГАЗ-21» только видел, как это делают шоферы.
Но тут Борька неожиданно предложил:
— Что же это мы только на первой скорости, да на первой едем? Давай переключимся на вторую.
Он неожиданно переключился на вторую скорость. Как это у него получилось? Я даже и сообразить не смог. Машина взревела и куда-то рванулась.
Куда рванула? Чего рванула? Я от страха вжался в спинку кресла и заорал:
— Стой! Куда едем?! Вернись!!
— Да подожди ты, не ори, — уже спокойно говорил Борька. — Сейчас проедем немного и вернёмся назад.
— Хорошо, — обреченно согласился я, видя, что Борька спокоен и прилично управляет машиной.
Машина пока ездила по двору перед гаражом. Выезд из него шёл на небольшую улочку, ведущую к центральной улице посёлка. И тут Борька направил машину на эту улочку. Машина выехала на неё, а Борька только пробормотал:
— Сейчас я третью перейду, — и включил третью скорость.
Машина стала работать тише, ровнее, но понеслась быстрее.
Проехав улочку, Борька резко крутанул руль влево, и машина выехала на центральную улицу посёлка.
Улица была бетонированная, хорошая, без всяких выбоин и ухабов.
Сидим, два дурака и от радости, что машина едет, орём во всю глотку.
Оба довольные, счастливые, что нам удалось победить технику без всякой какой-то учебы и чтения книжек.
Борька за рулем, а я на пассажирском сидении.
Открыли окна. Свежий ветерок овевает нас, охлаждая наши пылающие мозги. Машина едет себе и едет, а кто за рулем у неё, никто внимания на это не обращает, да и на улице никого не было.
Выехали за поселок и едем дальше.
А Военно-Осетинская дорога очень извилистая, узкая и двухполосная. Опытные-то водители на крутых поворотах снижали скорость. А мы несёмся, два аса-водителя. Хорошо ещё, что было обеденное время и ни встречных, ни попутных машин нам не попалось.
Проехали в таком темпе минут десять, и я забеспокоился, что мы далеко отъехали от поселка и прокричал Борьке:
— Борька, надо разворачиваться, а то слесарь придёт, нам таких пендюлей навешает, а потом и родителям заложит.
Борька снизил скорость, судорожно вцепился в руль и тоже кричит мне:
— А где тут разворачиваться? Как тут разворачиваться? Я не умею разворачиваться!!!
Я окинул взглядом ровный участок дороги, по которому сейчас мы ехали и ткнул пальцем вперед:
— Вон туда дальше поезжай! Смотри! Там место широкое! Там все разворачиваются.
Ну, Борька и подъехал к тому месту, где можно развернуться. А от страху перед разворотом он всё перепутал.
Вместо того, чтобы переключиться на первую скорость или хотя бы, притормозить, он также ехал на третьей скорости и, не снижая её, начал разворачиваться.
На такой скорости и такому «опытному» водителю, «Волге» не хватило диаметра разворота, а когда она уже стала выруливать на встречную полосу, её занесло и бросило в кювет.
Мы выехали из посёлка по Военно-Осетинской дороге налево, поэтому у нас справа находилась река Ардон. При неосторожном маневре нам водителям-специалистам, можно было легко улететь туда. Но сия чаша нас миновала. Там вниз от полотна дороги, до реки, шёл обрыв в метров двадцать, но мы не съехали в реку, а легко развернувшись налево и съехали в кювет.
А там машина со страшным грохотом бабахнулась о скалу и заглохла.
Мы сидим… Тишина… И оба молчим.
Всё случилось так неожиданно и быстро, что мы и перепугаться не успели.
Всё же к тому моменту было прекрасно. Солнышко светило, ветерок веял, машина негромко работала, и сама ехала…
А тут она стоит носом в землю, капот поднят домиком. Какие там ещё произошли поломки — нам не видно.
И мы сидим обалдевшие, потирая лбы и ободранные локти… Что делать?
Я испуганно посмотрел на Борьку:
— Борька… Поубивают нас с тобой, — предположил я.
Тот подтвердил этот диагноз:
— Это точно, прибьют однозначно, — растерянно бормотал он, но потом решил: — Побежали в посёлок.
Мы выскочили из машины и, чуть ли не бегом, двинулись в сторону посёлка.
Нас нагнал какой-то грузовик. Оттуда выглянул незнакомый дядька и прокричал нам:
— Пацаны, куда бежим? Что случилось?
— Да вот машина папина, — показал Борька назад, — в кювет свалилась.
Дядька посочувствовал нам:
— Балбесы! Это вы, вон ту новую «Волгу» разбили? Сами-то целые?
Борьке пришлось сознаваться:
— Ну да, это я был за рулем. А сами целые. Видишь? Даже бежим.
— Давай, садитесь, — прокричал нам дядька и открыл дверь кабины. — Поехали в милицию, я вас туда отвезу.
— Не надо нам в милицию! — испуганно заорали мы оба во весь голос. — Нас там в тюрьму посадят.
— Да никто вас никуда там не посадит, — попробовал успокоить нас водитель грузовика. — Просто расскажете всё участковому, как и почему вы врезались и разбили машину. Потом он организует буксировку и притащит машину в поселок, — спокойно заверил он нас. — А вот когда вы попадете домой, то вам там уже тогда не поздоровится, — тут он уже невесело рассмеялся. — Держитесь за жопы, пацаны.
Ну, а что делать? Сами виноваты, сами врезались.
Мы были полностью согласны с шофером и залезли к нему в кабину.

Шофёр довез нас до милиции, вышел из машины и прошёл внутрь отделения.
Вскоре оттуда он вышел вместе с участковым:
— Что случилось? — видно участковый уже не первый раз задавал водителю грузовика этот вопрос.
— Смотри на этих героев, — возбужденно говорил шофёр. — Они «Волгу» директорскую угнали и разбили её.
От его слов Борька подскочил:
— Да не угоняли мы ничего. Это я сам взял и поехал на ней. Папа мне ключи дал, — уточнил он, показывая их участковому.
— А где твой папа? — не отставал от него участковый.
— Он сейчас в городе, — понурил голову Борька.
— А почему он не с тобой вместе? — задал ещё один вопрос участковый.
Тут уже Борька не нашёлся, что сказать и понуро молчал.
— Значит, — уточнил участковый, — вы угнали машину. Значит — вы виноваты.
Потом он обратился к шофёру грузовика:
— У тебя трос есть?
— Есть, — недовольно ответил тот.
— Поехали. Я сяду за руль «Волги», а ты возьмёшь меня на буксир и притащишь её сюда, в гараж.
Видя, что шофер недоволен его решением, он успокоил его:
— Я тебе напишу бумагу о твоей задержке, — и, посмотрев на него, душевно попросил: — Надо это сделать, — и шофер, пожав плечами, пошёл к своему грузовику.
— А вы, — это он уже обратился к нам. — Садитесь в кузов и будете показывать, что вы там ещё натворили, а вот после этого, я с вами отдельно разберусь.
Мы безропотно залезли в кузов грузовика, и он поехал к месту аварии.
Когда мы подъехали к «Волге», то она по-прежнему стояла в кювете, уткнувшись правой фарой, или вернее тем, что от неё осталось, в скалу.
Инспектор с шофером зацепили её тросом и вытащили из кювета. Машина выглядела плачевно. Инспектор попинал передние колеса и решил:
— Я-то думал, что будет хуже. А так — ничего. До гаража доедет.
Они с шофёром перецепили трос за передок и медленно поехали к поселку.
Мне было страшно садиться в разбитую «Волгу», поэтому мы с Борькой залезли к шоферу в кабину грузовика, а участковый вёл буксируемую «Волгу».
Караван осторожно сдвинулись с места и поехал в поселок.

Подъезжаем к гаражу, а там слесарь носится с криками:
— Украли машину! Куда машина делась? Я только пошёл на обед, — громко оповещал он окрестности, — вернулся, а двери распахнуты и машины нет!
А когда он увидел, в каком состоянии «Волга», то сел по середине двора, схватился за голову и завыл:
— Что мне делать? Как мне жить? — и во весь голос жалобно причитал он: — Ай-ай-ай!!! Бедный я, бедный я!!! Как мне жить дальше?! Что сказать директору?! Чем платить за ремонт?!
Мне невесело подумалось:
«Вот нам достанется».
Мужики каким-то образом поставили «Волгу» в гараж, а участковый разрешил нам с Борькой идти по домам со словами:
— Из дома никуда не уходить. Я сам зайду к вашим родителям и уже тогда решу, что с вами делать.
Пришлось возвращаться домой.
Борька, заведомо зная, что спуска дома ему не будет, как будто уговаривал сам себя:
— Ладно, я пошёл. Не знаю, что там будет. Мама у меня добрая, но, если папа придёт, то не знаю, что будет. Но, лупить будут однозначно.
Я испытывал точно такие же ощущения:
— А мне что будет?.. — чуть ли не выл я.
Борька перебил меня:
— Заткнись, не ной. Я не знаю, что тебе будет, но лупить нас обоих будут от всей души.
Прекратив вой, я грустно согласился с ним:
— Ещё как будут лупить… От самой глубины души.
Почесали мы свои зады и разошлись по домам.

Дома я сразу сел за стол и сделал все уроки. Навел порядок везде, где только смог. Чтобы никто ни к чему не придрался. Навел идеальный порядок в своих вещах. Развесил всю свою одежду, дал Вовке подзатыльника, чтобы тот у себя тоже наводил порядок. И стал ждать вечера.



К вечеру пришла мама. Она уже всё знала и без разговоров, схватившись за ремень, поймала меня в углу комнаты и давай им меня охаживать по всем местам, куда только доставала её рука. Она лупила меня от души, стараясь в своих ударах выплеснуть на меня свою бессильную злость:
— Как же это вы, паразиты, всё это дело сотворили? — сопровождала она каждый удар то вопросом, то восклицанием.
Под градом ударов я всё равно пытался оправдаться:
— Мама! — орал я от боли. — Я ни в чем не виноват! Это всё Борька! Я только сидел рядом.
— А почему же ты пошёл с ним? — град ударов не стихал.
Мама вымещала на мне все свои переживания:
— Как ты вообще согласился на то, чтобы вместе с этим оболтусом машину разбивать? Что теперь его родители скажут? Откуда мы денег столько возьмем, чтобы выплатить за поломанную машину? Их и так нет. Вон, на отпуск собираем, гарнитур купить надо ещё. Что теперь делать? — наносила она удар за ударом в подтверждение своих слов.
В глубине души я понимал, что мама во всём права и молча переносил хлёсткие удары ремня.
Наконец-то её силы иссякли, она села на стул посередине комнаты, чтобы отдышаться и от бессилия расплакалась.
Я вылез из угла, где мама меня лупила и, подойдя к ней, обнял её.
Я понимал, что это я ей причинил такую боль, от которой у неё льются слезы. Это моя вина за все те несчастья, которые могут свалиться на наш дом и на её плечи.
Я всё это понимал и хотел только одного, чтобы мама успокоилась и простила меня.
Мама и в самом деле вскоре успокоилась и, увидев меня рядом, отстранилась, да как треснет мне по башке и вновь залилась слезами:
— Ой! За что мне такое горе? За что меня господь наградил таким сыном оболтусом? То его из пионеров исключают, то он в пропасть чуть ли не падает, то дерется чуть ли не каждый день? Все на него жалуются! Ой! За что мне всё это?!!!

Но тут пришёл папа. И вот тут началось самое интересное и самое доходчивое воспитание.
Лупил он меня, как сидорову козу, уже не женским ремешком, а тонким извивающимся кожаным ремнём.
Папа держал меня за руку в полу подвешенном состоянии и охаживал ремнем, при каждом ударе приговаривая:
— Ах, ты паразит несчастный, что же ты натворил? Как же это ты умудрился всё это сотворить, — раз удар. — А вот это тебе за то, чтобы бы ты больше никогда чужое не трогал, — ещё раз удар то по заду, а то и по спине.
Уж я извивался, стараясь избежать особо сильных ударов, но досталось мне не слабо. И спина и зад болели ещё долго.
Только после того, как папа успокоился, он подозвал меня:
— А теперь рассказывай всю правду, что и как было.
Пришлось честно сознаться, в чём была моя вина, а где Борькина.
Выслушав меня, папа решил:
— Ладно, хорошо, что хоть так всё произошло. Я, поговорю с Борькиным отцом. Надеюсь, он тоже узнал правду от своего сыночка. Если всё, что ты мне рассказал — правда, то с ним можно будет договориться. Он-то знает своего оболтуса, что он у него такой «инициативный».
Не знаю, о чём они договаривались, и как они там договорились, но «Волга» через месяц отремонтировали.

Борька, пока жил в посёлке, близко к ней не подходил, к этой «Волге», а если и подходил, то сразу юркал на заднее сиденье и сидел там тише воды, ниже травы.

Дружба наша с ним разладилась.


Вот такая история.


Апрель 2018
Владивосток

Рассказ опубликован в книге «Юность»: https://ridero.ru/books/yunost_3/