Веснушка

Корову по кличке «Веснушка» любит вся местная детвора. У коровы рыжая макушка, смешная вытянутая морда и большие белые пятна по бокам. Десятилетний сын фермера — Ваня любит Веснушку больше всех: за ее белесые ресницы на рыжей морде, протяжное ласковое «Муу» и веселый нрав.

Каждый день пастух Аасим гонит стадо через лесок в просторные луга, к холодным озерам с высокой блестящей травой. У Аасима кожа на руках морщинистая, обожженная, глаза выгоревшие, а спина сгорблена от старости и солнца. Работа у него тяжелая, юному Ване кажется непосильной. Пасти коров приходится и в полуденный зной, и под проливным дождем, и под обжигающим ветром. Ничего другого Аасим уже делать не умеет. Просился он в трактористы, на свою прошлую работу,
с которой за беспробудно пьянку выгнали. Но не вышло. И не в умении дело, его-то не пропить. Дело в шуме, издаваемом машиной — отвык он от него, мысли разбегаются в одночасье. А помолчать и подумать человеку Аасим считает важным делом.

День кажется бесконечным. В какую сторону Аасим не развернется лицом — ветра нет. Возможно, где-то северней идет дождь, а в низине только и жди — одно испарение. Над головой небо с большими кучевыми облаками и палящее солнце. А воздух — тяжелый, будто пакетом целлофановым завязали, не продохнуть. Коровы топчутся невпопад, мычат, ведут себя крайне неспокойно. Да и как тут можно быть спокойным — жара выбивает из силы.

Аасим мучается, мысли расплываются, пот бежит ручьем по морщинистым вискам. Дорога пролегает через бескрайнее поле, мимо оврагов, разросшихся кустарников и ряда низкорослых деревьев. Аасим гонит стадо, а сам мечтает усесться в тени или сделать пару быстрых заплывов в озеро.

Дорога неровная и кривая, от чего еще больше хочется снять сапоги, а потом  окунуться в прохладную воду. Коровы неохотно слушаются Аасима, собаку-поводыря тоже не особо примечают. Духота действует на всех. Но вскоре раздражительность снимает еле заметный ветер от воды широкого озера. И искупавшись прямо в нательном белье, Аасим выходит из озера с легкой улыбкой на лице: «Ничего, жить будем!».

Перед обедом, когда солнце занимает свой самый высокий пост, Аасим заходит в малую рощицу, садится, уставший, возле раскидистого дуба и жует лепешки, запивает потеплевшим квасом. Спать хочется неимоверно. Он дремлет одним глазом, вторым наблюдает за коровами — одни пасутся, а другие и прилягут в тенечке.
Аасим знает всех коров, каждой имя дает. Вон Пеструха — самая яркая по краске, быстрее всех заходит в воду, на луг. А вон та полинявшая — Старуха Соня, фермер ее бы зарубил давно, но рука не поднимается, первая она у него, молока приносила помногу и телят добротно, в трудное время только на нее надежда была. Теперь, как талисман держит. Но, конечно, лучше всех Веснушка — молодая она, непутевая, морду свою везде сует и по морде получает….

Пастух забывается в тени послеобеденным сном. Снятся ему коровы, они с ним разговаривают, песни поют. Аасим молоко холодное пьет, но напиться не может. От этого и просыпается — жажда душит.

Пастух, не спеша, потирает глаза платочком, вертит головой в разные стороны. Идет напиться к озеру и умыться. После обводит взглядом стадо. И не может найти одну корову. «Веснушка-ааа! Веснушка-ааа!». Все коровы Му-да-Му, а Веснушка не отзывается. И тут догадка — плохое произошло, не иначе.

Аасим вскакивает на ноги и давай носиться между коров, кликая, как можно громче, Веснушку. Дворовая собака, почуяв неладное, начинает лаять, коровы понимаются на ноги, мычат с возмущением.

Пастух между тем совсем позабыл про стадо и про рюкзак тряпичный под деревом. Бежит он, стирая больную пятку в неудобных сапогах в кровь, и боли не знает. Только и думает, что жара сегодня его разум затуманила, что надорвала весь его пастуший опыт и завела Веснушку на запретные поля.

Веснушка же одурманена счастьем. Своей смешной мордой тычет в белые, розовые цветочки, смакует горстями трехгранные листочки и страху не знает. А вкуснее всех кажутся ей редкие красные цветы – цветы любви и страсти.

Сакральной тайной окутано все поле с волшебными цветами – клевером. В старину верили, что несет он в себе великую силу счастья, любви и молодости. Его листочки собирали в день на Ивана Купала, сушили и всегда носили с собой, как оберег от злых духов. А человека, нашедшего редкий четырехлистник, считали приемником удачи и везения во всех делах.

Веснушка, конечно, и не догадывается о волшебных свойствах клевера, но с жадностью самого настоящего обжоры тщательно поглощает каждый цветочек. Сладко и вкусно — настоящее коровье счастье.

Только Аасим бежит, как сумасшедший, и тяжело ему становится от каждого следующего шага. А когда он находит Веснушку на запретном поле — сердце скручивает морским узлом и падает на самое дно желудка.

— Веснушка, — кричит он, надрывая голосовые связки. — А ну! Пошла отседь, корова бестолковая! Кому сказано, пошла!

Аасим бьет животное толстым кнутом. Раз, два, три. Корова неохотно поддается, смотрит на пастуха большими обиженными глазами и часто моргает белесыми ресницами. «Говорю ж тебе, пошла!», — кричит Аасим сурово и гонит ее по направлению к остальному стаду.  Веснушке ничего не остается, как подчиниться. Да к тому же наелась она сладкой травы вдоволь, но все же Аасиму выражает недовольство протяжным «Му-ууу!». Мог бы и поласковее, подумаешь, чуточку отошла от курса, от стада отбилась. Ничего ведь плохого не случилось!

Вечер приходит с туманной дымкой испарины. Облака по краям неба тяжелые, солнце — красное, словно наливное яблочко, садится за горизонт неспешно, убаюкивает тихие бескрайние поля. Спите птички, спите деревца, травки и цветочки. Замирай в тишине природа.

Только на ферме отца десятилетнего Вани никто не спит. Свет горит во всех окнах, в коровнике шум, переговоры и неуместное мычание. У ворот фермы стоят две машины: одна — отца Вани, другая — местного ветеринара дяди Степы.
—Тимпамия, — делает вывод ветеринар, выслушав тихие причитания Аасима. — Объелась клевера, будем пробивать легкие, чтобы коровка ваша от скопившихся газов при брожении не задохнулась.

Все фермерские качают головами, жалко бедную — морда раздулась вместе с животом, мычит протяжно, ни стоять, ни лежать толком не может. Но делать нечего — надо спасать корову.

Ваня ходит взад-вперед, заглядывает за спины взрослых, лезет между ними. Мать суетится, просит, чтобы сын близко не подходил — еще чего корова лягнет. Веснушка же глядит на Ваню своими большими глазами, просит помощи. Мальчик беспокойно скручивает руки, привстает на носочки и вытягивает шею, чтобы разглядеть, что делает ветеринар дядя Степа. Но Ваню оттаскивают подальше, чтобы не мешался под ногами и корову не смущал.

В самый пик боли Веснушка громко жалобно мычит, будто в последний раз, дергает конечностями. Ване жалко друга, он плачет солеными слезами в углу коровника, отворачивается от матери и так, чтобы никто не видел, шепчет про себя молитву, которую перед сном читает бабушка. Мальчик не понимает слов, не разбирает смысла, но верить всей своей детской душой в выздоровление. 

После всех процедур по спасению коровы Ване разрешают подойти на минутку к Веснушке и потрепать за ушком. Отец говорит ветеринару между делом, что, если не оклемается — зарежем, чтобы не страдала. Мальчик храбрится, не подает виду, что ему больно от папиных слов, но удар выдерживает. Подходит к Веснушке, приседает на корточки и гладит ее по рыжей макушке. Сердце бьется набатом, из глаза катятся робкие слезы. Ваня утирает слезы, закрывает лицо от взрослых и, когда никто не видит, обещает высшим силам взамен на выздоровление своей любимицы учить уроки, не гонять кур по заднему двору и съедать противный гороховый суп до последней ложки. Он так бы и сидел всю ночь возле коровы и гладил ее, но мать загоняет в дом и говорит бесцветные слова: «Утро вечера мудренее!».

Веснушка идет на поправку тяжело, полное выздоровление приходит только к концу второй недели. Но Ваня рад невероятно. Он выхаживал ее все эти дни, рассказывал выдуманные истории, которыми снабжали его мальчишки, приводил соседских девчонок в коровник, они плели из ромашек венки и надевали на рыжую макушку. Корова приветливо мычала в ответ и ласково лизала Ваню шершавым языком.
Веснушка вскоре окрепла. Ходила она теперь важная, умудренная горьким опытом, соревновалась в бойкости с Пеструхой, не давала проходу молодым бычкам, но бывало и грустила в сторонке со Старухой Соней. По древним поверьям красный клевер одаривает нашедшего его могучей силой любви и молодости. Веснушка была молода, но вот материнской любви так с ней и не случилось.

Ваня очень прикипел душой к Веснушке, все мальчишеские горести и радости рассказывал только ей. И когда отец опять поднял тему: «Не отелится — зарежем», слезно заступался грудью за любимую корову и говорил, мол, пускай Старуху Соню режет, а Веснушку не трогает, а зарежет — не простит никогда! Отец порывался, но под напором жены сдался. Хоть мальчик и должен быть мужчиной, но чистота сердце – важнее.

Прошел год. Аасим так и пас коров, осторожно обходил поле с нескошенным клевером, и больше не давал солнечному пеклу и душному воздуху затуманить разум. Веснушку он любил чуть меньше, чем любил ее Ваня. Но следил за ней внимательно и, когда казалось, что корова грустит, точно так же, как мальчик, ерошил ее рыжую макушку.

Одним погожим днем Аасим потерял Веснушку из виду. Пастух прошел мимо оврагов, ряда низкорослых деревьев и оказался у озера, широко поросшего травой, что и год назад. Веснушка трепетно мычала и со свистом вдыхала воздух большими ноздрями, лежа в высокой траве. Аасим посмотрел в ее нежные испуганные глаза и качнул несколько раз головой.

Вечером того же дня, когда солнце еще только-только готовилось спуститься за горизонт, а птицы в перекличке начинали тихо петь колыбельные лесу; с блаженной усталостью на смешной рыжей морде Веснушка возвращалась вместе со стадом коров домой. А у нее под боком неуверенно перебирал заплетающимися ногами народившийся на свет теленок.