Спасо-Преображенский Соловецкий мужской монастырь

     В программе нашего июльского тура по Карелии была и экскурсия на Соловки, правда, при условии, что наберётся достаточное количество желающих. Путь туда не близкий — почти четыреста километров на автобусе до города Кемь, а дальше на острова — четыре с половиной часа на теплоходе. Затем обратно таким же порядком, в общей сложности экскурсия была рассчитана почти на сутки.

     Посоветовавшись, мы решили, что после сплава по горной реке Шуе и экстремального путешествия на плоскодонке по Онежскому озеру на остров Кижи нас уже ничем не испугать. Однозначно постановили: «Надо ехать!». Тем более, что, прожив в Архангельской области в семидесятые — восьмидесятые годы восемь лет, к сожалению, нам так и не удалось побывать на Соловках. А тут представилась такая возможность, почему бы и не поехать…

     Выехали на комфортабельном автобусе ранним утром. В это время в Карелии пора белых ночей, так что, хотя солнце ещё не взошло, светло было как днём.

     Север Карелии, где мы оказались — довольно мрачные места, обделённые экономическим развитием. Никакого национального колорита здесь нет, обычный депрессивный российский регион. Единственной известной достопримечательностью на нашем пути должен был стать Беломоро-Балтийский канал, но дорога пролегала в основном вдали от его берегов, так что мы его толком и не увидели.

     Почти в самом конце пути экскурсовод объявил, что теплоход будет отправляться не из Кеми, а из города Беломорска, но на времени пути это не отразится. Нам было уже всё равно, что Кемь, что Беломорск — унылая дорога за четыре часа наскучила, всем уже хотелось свежих впечатлений.

     Как въехали в Беломорск, почти не заметили. Не увидели мы здесь и города в классическом понимании этого слова. Беломорск — сосредоточение цивилизации и жизни для сёл и деревень на сто километров вокруг. Понять, где в Беломорске центр, очень сложно. Его, можно сказать, и нет. Весь город выглядит однообразной, неинтересной окраиной.

     Беломорск в Карелии — настоящий заповедник всех дурных стереотипов о России. Если кратко охарактеризовать его, то это «угрюмая суровость Севера». Уничтоженная промышленность, ветхие бараки и покосившиеся хибары, разбитые дороги, общая неустроенность. Город, к сожалению, действительно весьма непригляден…

     Единственное интересное место в городе — это дельта реки Выг. Собственно, город расположен на её островах. Перед тем как окончательно раствориться в Белом море, Выг расходится на несколько широких рукавов, изрезанных порогами. Последние и создают городу, в центре которого они расположены, своеобразный фон.

     Ещё Беломорск известен тем, что во время Великой Отечественной войны, когда Петрозаводск был оккупирован, город почти три года являлся фактической столицей Карелии. Сюда переехало руководство республики. Здесь, с августа тысяча девятьсот сорок первого по ноябрь тысяча девятьсот сорок четвёртого года, располагался Штаб Карельского фронта. Беломорск и сегодня гордится статусом «Военной столицы Карелии».

     Погода была к нам крайне немилосердна. Понятно, что ждать её у Белого моря может только наивный фантазёр, хотя в середине лета она могла бы быть и получше. Дождь заливал Беломорск с такой силой, словно здесь разверзлись небеса. Но самое любопытное даже не в этом, а в переменчивости этой погоды. Изредка здесь показывалось солнышко, играя лучами в кронах деревьев, а через некоторое время на небе не было уже ни облачка.

     А вот и конечный пункт нашего автобусного маршрута. Некогда большой и современный, по советским меркам рыбный порт на искусственном полуострове с массой полностью заброшенных портовых построек. Единственное действующее морское сообщение в порту Беломорска — теплоход для туристов на Соловки. Отправляется он из заброшенного порта ежедневно, по мере комплектования экскурсионной группы. На пирсе нас ожидал теплоход-катамаран под названием «Сапфир», вместимостью до трёхсот человек, довольно в приличном состоянии. Погрузка была недолгой, и теплоход медленно отчалил от пирса. Море спокойное, небо закрыто серыми свинцовыми облаками, только кое-где пробивались редкие солнечные лучи.

     На теплоходе две крытых палубы, есть и третья, верхняя. Внутри три пассажирских салона с комфортными мягкими диванчиками со столиками. Есть судовое кафе с небольшим баром.

     Если подняться на верхнюю открытую палубу, то можно полюбоваться живописными островами Белого моря — Кузовами. Кузова — архипелаг в Белом море состоит из шестнадцати небольших островов. На островах обнаружены древние стоянки и культовые сооружения саамов, или как их ещё называют — лопарей.

     Острова располагались по левому борту теплохода, и сквозь дымку просматривались только их очертания. Понаблюдать за морскими утками, полярными крачками и покормить чаек нам удалось, а вот увидеть беломорских тюленей и белух не довелось.

     Через четыре часа сквозь туман, вдали показались долгожданные очертания Большого Соловецкого острова. Теперь все наши взоры были обращены на всё приближающиеся контуры куполов Соловецкого монастыря.

     Пристань расположилась довольно далеко от входа в монастырь, так что пришлось прогуляться по посёлку. Посёлок Соловецкий возник как поселение вокруг Соловецкого монастыря, практически одновременно с его основанием. Поселение складывалось вокруг монастыря на протяжении нескольких столетий, но своего наибольшего развития достигло только в советскую эпоху, когда монастырь не действовал. В довоенные годы это был посёлок вольнонаёмных рабочих и сотрудников исправительно-трудового лагеря, а в послевоенные и до тысячи девятьсот девяносто первого года — это был городок военных моряков бригады кораблей ОВР Беломорской военно-морской базы Северного флота. Ныне посёлок живёт в основном за счёт туризма.

     В архитектуре посёлка присутствуют разные эпохи — от деревянных строений, возведённых ещё в XVIII веке, до построек советской эпохи.

     На Соловках всё поражает своей основательностью и незыблемостью: грандиозные каменные стены кремля, дороги и дамба на валунном основании, сотни лет, не знавшие ремонта, но до сих пор служащие людям. Удивляют десятки километров рукотворных каналов, соединяющих сотни божественной красоты озер, бескрайние луга, созданные тружениками-монахами. Здесь все дышит гармонией, соединившей в себе красоту природы и плоды человеческого труда.

     Соловецкие острова и прилегающая к ним акватория имеют статус особо охраняемой территории и музея-заповедника. Главная достопримечательность островов — их духовный центр Соловецкий Свято-Преображенский ставропигиальный мужской монастырь — внесён в списки Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО.

     Ежегодно десятки тысяч туристов и паломников прибывают в эти святые места, чтобы познакомиться с их драматической историей, увидеть оплот православия на Крайнем Севере России, насладиться нетронутой природой, суровой и умиротворяющей одновременно.

     Вот и мы, ведомые желанием поглубже познать историю своего Отечества, оказались здесь. И ни разу не пожалели об этом…

     Интересна история возникновения монастыря. С XI века в акватории Белого моря всё чаще стали появляться парусно-гребные суда новгородских ушкуйников, военизированных дружин, занимавшихся также торговым промыслом. Вслед за ними эти края начали осваивать иноки, селившиеся в скитах в полном отрешении от мира.

     В тысяча четыреста двадцать девятом году на Большой Соловецкий остров прибыли монахи Савватий и Герман. Кстати, монахи начали свой путь на Соловецкие острова оттуда же, откуда и мы — из устья реки Выг, где впоследствии был основан город Беломорск.

     В тринадцати километрах от того места, где высадились монахи, они водрузили крест и обустроили келью, а позже здесь был возведен монастырь. Вскоре к ним присоединился Зосима — уроженец Поморья, раздавший свое имущество бедноте и решивший отречься от мирских сует.

     С именами Савватия, Германа и Зосимы связано основание в тысяча четыреста тридцать шестом году Соловецкого монастыря, ставшего со временем одним из самых почитаемых мест в России.

     С середины XV века на архипелаге начали обустраиваться первые его постоянные жители — монахи и послушники монастыря. Постепенно они организовали здесь крепкую религиозно-хозяйственную общину.

     В тысяча пятьсот сорок восьмом году настоятелем обители стал монастырский монах Филипп. Этот игумен, потомок боярского рода Колычевых, проявил себя незаурядным руководителем. При нём на Соловках вместо деревянных культовых сооружений начали строить каменные, возводили хозяйственные постройки, прокладывали дороги, озера соединили каналами, создали собственный флот, а также развивалась торговля. Вблизи самого монастыря были обустроены прудки-садки, где разводили рыбу, а на острове Большая Муксалма разбили просторные пастбища и разместили скотный двор.

     Во второй половине XVI века, во время Ливонской войны, шведы, обеспокоенные активностью Соловецкого торгового судоходства, не раз направляли в островную акваторию свои военные корабли. В ответ по указу Ивана Грозного для защиты Беломорья на Большом Соловецком острове была возведена крепость, где разместился гарнизон во главе с воеводой.
 
     В XVII веке на Соловках произошли трагические события. Монастырская братия, отвергнувшая церковные реформы московского патриарха Никона, взбунтовалась и оказала сопротивление царскому войску. Восстание было жестоко подавлено воеводой Иваном Мещериновым.

     В тысяча восемьсот пятьдесят четвёртом году, во время Крымской войны, Соловецкий монастырь подвергся длительной бомбардировке из пушек двух английских фрегатов, но с честью выдержал многочасовой обстрел корабельной артиллерии, не склонив головы перед врагом. Англичане были вынуждены с позором убраться восвояси. Результатом их атаки стали лишь небольшие повреждения отдельных сооружений монастыря. Человеческих жертв не было. Успешная оборона монастыря стала для России светлой страницей в этой войне и ещё больше прославила обитель и укрепила авторитет монастыря среди верующих.

     В середине XIX века русские гидрологи и биологи всерьез занялись исследованиями в Беломорском регионе. Первая научная экспедиция на Соловецкие острова была направлена в тысяча восемьсот семьдесят шестом году, а через пять лет на Большом Соловецком острове обустроили биологическую станцию — первую на Белом море. В тысяча девятьсот двенадцатом году на Самотечном канале вблизи Святого озера была построена гидроэлектростанция — одна из первых в России.

     Размеренную и созидательную жизнь благочестивых островитян разрушила революция тысяча девятьсот семнадцатого года. Новой власти приглянулись крепкие монастырские стены, за которыми в двадцатых годах без лишних затрат обустроили тюрьму. В монастырских помещениях и до пришествия большевиков содержались преступники и еретики. Но если за четыре предыдущих века, здесь были заточены чуть более трехсот узников, то лишь за пару десятков лет в застенках Соловецкого лагеря Особого назначения (СЛОН), а позже исправительного учреждения, подчиненного ГУЛАГу, перебывало порядка сотни тысяч человек.

     В пятидесятых годах прошлого века Соловки стали доступны для посещения, и информация о бедственном положении древних построек получила общественный резонанс. В следующем десятилетии здесь приступили к реставрационным работам, а в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом году начал свою деятельность Соловецкий историко-архитектурный музей-заповедник.

     В тысяча девятьсот восемьдесят девятом году на Соловках была зарегистрирована религиозная община, а спустя год, впервые после «лагерной» эпохи, на Большом Соловецком острове священники отслужили Божественную литургию. Днем возрождения Соловецкой обители считается двадцать пятое октября тысяча девятьсот девяностого года.

     Обо всём этом мы узнали из рассказа экскурсовода, с большим удовольствием повествовавшем нам о драматической истории монастыря. Впечатления от услышанного и особенно от увиденного здесь сложно передать словами. Они смешанные — это гордость за принадлежность к народу, сотворившему и сохранившему это чудо, это и досада за принадлежность к соотечественникам, пытавшимся разрушить оплот православия на Крайнем Севере России, это и надежда на то, что наш народ стал намного мудрее, пройдя через годы лихолетья и многие испытания.

     Соловецкий монастырь выполнен как единый архитектурный ансамбль. Прогуливаясь по двору монастыря и осматривая монастырские сооружения, меня не покидало какое-то странное чувство — я всё никак не мог понять и поверить в то, что такое возможно было сотворить здесь — на острове, вдали от цивилизации, без мощных машин, без архитекторов и инженеров, а только благодаря ручному труду простых русских людей. Видимо, всё дело в том, что они не были «простыми» — у них была беспредельная сила духа, вера в свои силы, вера в то, что они создают действительно нужное людям. Поэтому у них всё и получилось. Другого объяснения этому, наверное, просто не существует…

     Главное чудо Соловецкого монастыря — комплекс Успенской и Никольской церквей, Трапезной и Келарской палат, а также главный храм монастыря — Спасо-Преображенский собор. Наружные стены этих сооружений окрашены в белый цвет, что на фоне крепостных стен придаёт им величественный вид. На куполах церквей нет позолоты, но от этого они нисколько не стали менее красивыми и привлекательными, совсем наоборот. Луковки (купола) храмов делались из осин, а точнее, осинового лемеха — небольших деревянных дощечек, покрывающих церковные главы, словно рыбьей чешуёй. Со временем это дерево приобрело красивый благородный серебристый оттенок, меняющийся в зависимости от освещения и погоды, и это придаёт им особый шарм и красоту.

     Внутреннее убранство Спасо-Преображенского собора и церквей монастыря не вычурное — здесь нет ничего лишнего. Очаровывает простота их убранства и в тоже время какая-то загадочность. Особое восхищение у меня вызвала Трапезная палата — крупнейшая одно столпная палата в русских монастырях. Её площадь составляет почти пятьсот квадратных метров. Своды опираются на стены толщиной более двух метров и центральный столп диаметром четыре метра. Стены её белоснежные, но когда-то стены и потолок были украшены великолепной росписью.

     В конце XVI века монастырь был обнесён валунной крепостью, одной из крупнейших в России. Могущественные стены и башни монастыря поражают своей основательностью. Толщина стен у основания достигает семи, высота — одиннадцати, а высота башен — семнадцати метров. Крепость имеет форму вытянутого пятиугольника с равномерно распределёнными по периметру круглыми боевыми башнями по углам, значительно вынесенными за плоскость стен. В крепостных стенах и башнях были устроены бойницы для пушек.

     Лично для меня до сих пор остаётся загадкой, как такие стены можно было построить. Ведь те огромные камни, что уложены в стены, сначала нужно было собрать на морском берегу, доставить к месту строительства, а затем поднять и уложить их на многометровую высоту. Думаю, что это было нисколько не легче, чем строительство Египетских пирамид.

     Вдоволь насладившись монументальными строениями монастыря, мы решили осмотреть окрестности. Погода для прогулки была не совсем подходящей — временами моросил мелкий дождь, правда продолжался он недолго, как только дождь прекращался — из-за туч выглядывало солнце, и окружающая картина сразу преображалась.

     Обойдя монастырь вдоль его крепостных стен, а это около полутора километров, мы отправились осматривать прилегающую территорию. Южнее монастыря располагались основные объекты посёлка Соловецкий: поселковая администрация, участковая больница, электростанция, школа, музей ГУЛАГа, магазин, кафе, жилые дома бывшего городка военных моряков, бараки бывшего СЛОН.

     В глаза бросается убогость построек, причём буквально всех. Некоторые из них были построены ещё до войны, другие — чуть позже, но все без исключения выглядели ужасно — обшарпанные стены, прогнившие шиферные крыши, обрушившиеся печные трубы, разбитые оконные стёкла и повсюду неухоженная территория.

     Меня особенно шокировало наличие на старых деревянных бараках мемориальных табличек типа: «Барак периода УСЛОН до 1928 года» или «Жилой барак детской колонии до 1928 года». Всё бы ничего, если бы это были объекты местного музея. Но здесь до сих пор живут люди… Печальное зрелище…

     Пройдя эти трущобы, мы оказались на берегу Соловецкого залива. Это место примечательно тем, что здесь располагаются знаменитые Беломорские, или Северные лабиринты.

     Северные лабиринты — это спиралевидные фигуры, которые представляют собой разнообразные системы ходов, выложенных из камней-валунов небольшого размера. Наиболее известным в среде северных лабиринтов считается Соловецкое скопление лабиринтов, куда мы и пришли. Честно говоря, особого впечатления на нас они не произвели.

     До сих пор так и не установлено: кто, когда и зачем сооружал их в этой местности? Большинство ученых склоняется к мысли, что лабиринты связаны с религиозными верованиями древнего человека. Другие видят в них ритуальное, обрядовое назначение или могильные знаки над погребениями…

     Больше впечатлил берег Белого моря. Давно хотелось побывать на нём. У военных моряков есть такая поговорка: «Лучше служить на северном берегу Чёрного моря, чем на южном берегу Белого…» Вот и я не отказал себе в удовольствии пройтись по каменистому берегу, посидеть на большом валуне, задуматься о вечном и сфотографироваться на память.

     Программа экскурсии в основном была выполнена, осталось дело за малым — возвратиться в отель. На обратном пути к теплоходу мы посетили ещё одно знаковое место — памятник Юнгам Северного флота. Я знал, что во время Великой Отечественной войны здесь, на Соловках, размещалась школа юнг Северного флота. Сначала школа юнг была открыта на Валааме. Это произошло еще до войны, в тысяча девятьсот сороковом году. Как следует подготовиться к службе и стать настоящими матросами курсанты школы не успели. Осенью тысяча девятьсот сорок первого года в боях за Невский пятачок и при обороне на берегах Ладоги и Волхова полегли почти все. Из двухсот мальчишек в живых осталось не более десяти.

     Между тем подготовленные матросы Красному Флоту требовались безотлагательно. Очень много опытных моряков погибло в начале войны, а неподготовленные новобранцы, не видевшие моря и не знавшие корабельной техники, заменить их не могли. Командование это понимало, и в мае тысяча девятьсот сорок второго года вышел приказ народного комиссара ВМФ СССР адмирала Н. Г. Кузнецова о создании на Соловецких островах школы юнг Северного флота. В школе должны были готовить радистов, сигнальщиков, рулевых, электриков, механиков, мотористов и флотских боцманов.

     Соловки выбрали во многом из тех же соображений, что и Валаам: море — со всех сторон. Монастырские помещения под классы и казармы прекрасно приспосабливались, техническая база была, плюс — острова находились достаточно близко к зоне боевых действий, при этом прямой угрозы курсантам не было.

     Конкурс в школу был огромный! Например, в Москве на пятьсот мест претендовало три с половиной тысячи человек! Среди них оказалось немало юных партизан, сыновей полка, детей погибших солдат…

     Школа на Большом Соловецком острове базировалась в монастырском кремле и бывшем Савватьевском ските. Учеба в школе юнг продолжалась от девяти до одиннадцати месяцев по десять — двенадцать часов в сутки. Учили не только морскому делу, но и общеобразовательным предметам: русскому языку, математике, естественным наукам… Была даже своя школа танцев…

     Соловецкая школа юнг Северного флота успела подготовить пять выпусков: три во время войны и два после. Более четырех тысяч её выпускников, начиная с тысячи девятьсот сорок третьего года, образцово служили на кораблях Военно-морского флота, участвовали в речных сражениях на Волге, Днестре, Дунае, Днепре и Амуре, воевали на Дальнем Востоке и даже при штурме Берлина — в качестве морских пехотинцев. Многие юноши получили награды, семеро выпускников школы стали Героями Советского Союза. Из четырех тысяч соловецких юнг более тысячи погибли — радисты, мотористы, электрики, рулевые, сигнальщики…

     Выпускниками Соловецкой школы юнг были многие известные люди нашей страны, такие как оперный певец Борис Штоколов, советский писатель-маринист Валентин Пикуль.

     Память о героизме Соловецких юнг бережно сохраняется по сей день. На набережной Северной Двины в Архангельске, неподалеку от Вечного огня, открыт памятник юнгам. Есть памятник юнгам и в Москве, на площади Соловецких юнг. Есть он и здесь, у Соловецкого монастыря…

     Посещение Соловецкого монастыря оставило бурю эмоций: умиротворение, примирение с собой, поиски чего-то главного для себя, переосмысления своей жизни, восторга, восхищения, радости, печали и какую-то твердость духа, гордости за принадлежность к своему народу и его истории, примирения с прошлым.
Это экскурсия для спасения и лечения души, для расставания с суетой повседневной жизни, для погружения в историю России.

     Побывав там, тянет побывать здесь снова, настолько это место сильно своим духом и суровой прекрасной природой! Сюда хочется возвращаться еще и еще, поскольку здесь остаётся чуточка души, и это важно, а остальное — суета…

     Обратная дорога в отель прошла без приключений. В размышлениях об увиденном я пришёл к выводу, что каждому русскому человеку непременно следует увидеть это наследие наших предков, побывать в этом центре русского духа и оплоте Православия на Севере России.