Феномен старшего брата

Однажды, листая страницы очередного опуса об афганской войне, я неожиданно наткнулся на фотографии офицеров афганской службы безопасности (ХАД), с которыми мне неоднократно приходилось сталкиваться по службе. Я вдруг отчетливо вспомнил мой афган,  тревожное, незабываемое время, проведенное на боевой точке, расположенной в долине одной из северных провинций Афганистана. В памяти ожили лица моих боевых товарищей - афганцев, людей наделенных мудростью и прозорливостью аксакалов, осторожностью и вниманием горных орлов, мужеством и стойкостью горцев, преданностью самых верных, самых близких друзей. Сколько было проведено совместных операций, оперативных поисков и засад. Всегда и везде  афганские офицеры, с которыми приходилось воевать локоть к локтю, поражали меня своей фанатичной преданностью своему делу и чести горца. Многое из того, с чем мне приходилось сталкиваться во взаимоотношениях с афганцами, просто не находило в моем европезированном мозгу никакого объяснения. И тогда в памяти всплывали строки знаменитой поэмы Редьярда Киплинга: «О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут, Пока не предстанет Небо с Землей на Страшный Господень суд»…   
В начале 80-х годов, обстановка в северных провинциях Афганистана характеризовалась дальнейшей активизацией деятельности моджахедов. Нападения из-за угла, грабежи местного населения, минирование дорог, все эти мелкие, но частые диверсии, порождали среди местного населения страх, неверие в возможность властей что-то изменить в лучшую сторону. Только с прибытием в провинцию батальона советских десантников, да отряда пограничников, диверсионная активность моджахедов начала стихать. Перед местным руководством, аппаратом советников и военными стала задача скоординировать свою деятельность,  и в дальнейшем, для большей эффективности проводить операции по блокированию и уничтожению боевиков совместными силами. Но все это не так-то просто было осуществить. Здесь все во многом зависело не только от позиции партийных и военных советников прибывших из СССР, но и от внутриполитической борьбы между «парчамистами» и «халькистами», а также взаимоотношений между различными родовыми кланами.  О том в каких условиях  приходилось работать, с какими истинно восточными нравами приходилось сталкиваться  – мой рассказ.       
Однажды в кабинете начальника провинциального отдела ХАД полковника Абдула Нави в узком кругу проходило очередное оперативное совещание на котором присутствовали советник КГБ СССР подполковник Демешкан  и руководитель  подразделения ХАД по борьбе с бандитизмом джагран (майор) Хурджаин.   
- За последнее время резко активизировалась деятельность неприятельской агентуры, - с ходу начал Абдул Нави, - уже в нынешнем году мы потеряли четверых своих лучших агентов. Каковы же причины этих провалов? – полковник вопрошающе взглянул на Хурджаина.
- Я вижу две, - не дожидаясь ответа, произнес полковник. - Или наши люди пострадали из-за недостаточного опыта оперативной работы, или среди нас появился предатель. Третьего не дано…
- Среди наших сотрудников предателей быть не может, - уверенно сказал Хурджаин. Они же все на виду. И, кроме того, потери понесли разные подразделения, никак не связанные друг с другом. Больше того, среди пропавших, как вы знаете, и мой человек, которого я знаю давно и вербовал самолично. Он в течение года поставлял достоверную, неоднократно проверенную информацию из самых, что ни на есть дальних басмаческих районов.  Я считаю, что мой агент, человек опытный, и раскрыть его могли только случайно…
- Не верю я в случайности, - хоть режь меня на куски, не верю! – прервал подчиненного Абдул Нави. – Ведь проверка фактов прошлогодних провалов, еще раз показала, что большую часть своих людей мы теряем из-за слабой подготовки и неопытности в оперативной работе. А противник этим пользуется. С чем, по-вашему, связана активизация деятельности душманской агентуры, в последнее время?
- Прежде всего, с появлением в провинции резидента партии "Исламское движение Афганистана" Абдусалома, которому удалось за пол года  скоординировать деятельность нескольких крупных формирований моджахедов. За этот небольшой промежуток времени он смог сделать то, чего мы не можем осуществить вот уже почти год – координации   работы всех силовых и правоохранительных структур в провинции. И вот результат! –  озабоченный создавшейся обстановкой, включился в разговор советник.
- Вы же знаете, уважаемый рафик Демешкан, что мы уже неоднократно обращались в Кабул с просьбой о необходимости скорейшего решения этого, давно наболевшего, вопроса…
- И что?
- Обещали прислать кого-нибудь из ЦК НДПА. Надо подождать.
- Ждать да догонять - только время терять! - сказал озабоченно Демешкан. Но, поняв, что  собеседникам эта фраза мало понятна, добавил: - Поговорка у нас такая есть. Чтобы вам было понятно, расскажу небольшой случай из жизни. Однажды я со своим лучшим другом направился в составе туристической группы  в горы. Занятые разговором мы и не заметили, как отстали. В это время разразилась гроза и на берегу горной речки мы попали под ливень. Кинулись под первое попавшееся дерево, чтобы дождь переждать. Стоим, ждем чистого неба, болтаем о том, о сем. Неожиданно, чем то встревоженный друг говорит мне – давай подальше от речки отойдем,  а то не ровен час, выйдет она из берегов и все окрестности затопит.  – Давай немного повременим, дождь вот-вот кончится, - возразил я, - не охота зря мокнуть. Решили подождать. В общем не дождались мы окончания ливня, речка превратилась в настоящий бурный поток, так, что пришлось нам по колено в воде выбираться на возвышенность, а потом, до основания вымокнув догонять товарищей, которые прятались недалеко от нас в пещере. Вот смеху-то было… Демешкан заразительно рассмеялся…
Еще минуту назад, застывшие, несколько недовольные критикой, лица афганцев потеплели, в глазах появился дружеский, добрый огонек.
Видя, что напряжение несколько спало, советник продолжал настойчиво гнуть свою линию.
- А, что если, не дожидаясь указки сверху, мы соберемся, и обсудим вопросы по координации нашей деятельности уже в ближайшее время?   
- Хорошо бы, конечно, но мне кажется ни начальник царандоя, ни командир сарбозов на это без команды сверху не согласятся, - с сомнением в голосе сказал  Абдул Нави.
- Без разрешения начальства, также как и без благословения Аллаха, важные дела начинать нельзя, - поддержал полковника Хурджаин.
- Значит будем ждать пока моджахеды объединятся? – недоумевал Демешкан, - ведь только общими силами мы не сможем этому помешать. Ни для кого не секрет, что даже лидер местных моджахедов Мавлави, поддался на уговоры Абдусалома, и готов стать под его руку. Что уж говорить о более мелких формированиях моджахедов. Не пройдет и полгода, как вся наша многолетняя работа по  разобщению полевых командиров пойдет собаке под хвост.
Выслушав эту продолжительную тираду до конца, афганцы согласно закивали головами.
- Вы правы рафик! В ваших словах  не только правота, но и боль за наше общее дело, - подытожил сказанное начальник ХАД. - Правильно говорят старики – одной рукой не свяжешь и пучка травы. В одиночку не навоюешь!
- Нужно хотя бы сделать какую-то попытку в этом направлении, - удовлетворенно сказал Демешкан.
- Я сегодня же переговорю об этом с провинциальным руководством, - искренне обещал Абдул Нави.
- А я переговорю с  нашими советниками, а также с командирами отряда пограничников и батальона спецназ, - добавит советник.
- Вот и хорошо! Я знал, что мы всегда можем найти общий язык, даже в самой сложной ситуации, - сказал Абдул Нави. – А теперь перейдем к текущим вопросам, - сразу же, без всякой паузы, он продолжил:
- Я бы хотел обсудить с вами подготовленную оперативным отделом сводку, перед тем, как отправлять ее в  Кабул.
Абдул Нави достал из сейфа папку, раскрыл ее и достав испещренный мелкой арабской вязью лист бумаги начал читать:
 - За последнее время в провинции  резко  активизировали  свои действия  боевики  «Исламского движение  Афганистана».  Отрабатывая деньги своих заграничных покровителей, полевые  командиры  участили нападения  на военные колонны Афганской народной армии и подразделений Ограниченного контингента советских войск в ДРА.  По  заявлению  советского  погранкомиссара,  на участке пограничного отряда, продолжались обстрелы пограничных нарядов, попытки проникновения вооруженных банд и контрабандистов не территорию Советского Союза.
В целях ослабления и дальнейшего предотвращения  боевых  действий со стороны боевиков «Исламского движения Афганистана» необходимо  усилить  подразделение  царандоя  и   ХАД,   дислоцирующиеся на территории провинции, за счет армейских формирований и групп защиты революции. Необходимо активизировать оперативно-розыскную деятельность по выявлению баз и ярых сторонников «Исламского движения Афганистана» (ИДА) и во  взаимодействии с частями и подразделениями ОКСВ в ДРА,  дислоцирующихся  на  территории провинции, подавить и уничтожить вражеские шайки и формирования бандитов"...
- Я добавил бы в сводку пункт о необходимости скорейшей координации деятельности афганских силовых и правоохранительных органов с подразделениями ОКСВ и пограничников, дислоцирующихся в провинции, - предложил Демешкан.
Абдул Нави согласился, добавив при этом:
- Пока руководство будет знакомиться с этой сводкой, и принимать необходимые меры, мы, да поможет нам Аллах, сами обо всем договоримся. И если случится, что-нибудь непредвиденное, всегда сможем этой бумагой прикрыться, - глаза начальника ХАД задорно и хитро блеснули.
Солнце, медленно забравшись на вершину небосклона, явно с разведывательными целями, забросило в просторный и сумрачный кабинет свой яркий, игривый луч. Сначала он не торопясь прошелся по не зашторенной карте, изучая оперативную обстановку, нанесенную накануне совещания начопером, потом, соскочив на пол, задержался у всегда готового к походу, чемоданчика хозяина кабинета. Отразившись хромированного замка чемоданчика, он чуть было не ослепил задумавшегося о чем-то Хурджаина. Тот встрепенулся, схватил со стола лежащую на краю тетрадь и быстро ею прикрылся. Но луч, быстро перебравшись за стол, уже штудировал срочную телеграмму, которую помощник, только что незаметно проскользнувший в дверь,  положил пред очи полковника.
Не обращая никакого внимания на заигрывание солнечного зайчика, Абдул Нави озабоченно вчитывался в текст. Лицо его, только, что спокойное и умиротворенное,  вдруг резко преобразилось, потемнело, резко обозначились скулы и тонкий нос.  Закончив читать он тяжело встал и ни на кого не глядя, глухо произнес:
- Наши кабульские коллеги из аналитического управления, утверждают, что в окружении губернатора и секретаря провинциального комитета НДПА, завелись предатели. Есть подозрение, что работают они на Мавлави. Во всяком случае, информация о деятельности губернатора и провинциального партсекретаря, а также о всех боевых операциях, в том числе и  планируемых,  периодически поступает в Пакистан через людей Мавлави. Одного из них наши пограничники задержали накануне. И что самое интересное, в записке, которую хотел тайно переправить за границу один из верных нукеров главаря моджахедов, было изложено содержание плана предстоящей операции, по блокированию и уничтожению базы душманов в районе  кишлака Кайсар…
- Но об этом же, кроме нас, провинциального руководства, командира полка и начальника царандоя никто знать не мог, - многозначительно покачал головой Хурджаин.
- Это лишний раз доказывает то, что мы еще недостаточно хорошо работаем, - сделал  нелицеприятный для присутствующих вывод советник.
- И вновь вы, уважаемый рафик Демешкан, правы, -  согласился Абдул Нави. – Это прокол в деятельности наших контрразведчиков, это наша общая беда. Что делать, если  для этой, достаточно тонкой и в то же время,  кропотливой работы, не хватает достойных людей? Все хотят с оружием в руках отстаивать завоевание революции. И никто не хочет с риском для жизни, в полной безвестности копаться в грязи, по крупицам добывая необходимую информацию, выслеживать предателей, продавшихся бандитам…   
     - А что будем делать с намеченной операцией? – спросил советник. - Конечно, ее можно отменить, но я бы не стал торопиться.
- А вас есть другое предложение? –  заинтересованно спросил Абдул Нави.
- Да! Я предлагаю операцию не отменять, а провести ее раньше. Зная тактику ведения боевых действий душманов, можно предположить, что они, воспользовавшись информацией предателя,  подготовят  где-то по пути движения нашей боевой колонны засаду...
Советник подошел к оперативной карте, и пристально всматриваясь в густое переплетение тонких и жирных линий дорог и горизонталей, дающих опытному глазу полную информацию о рельефе местности и расстояниях, уверенно произнес:
- Скорее всего засаду они сделают в районе так называемой «Долины смерти», тем более, что Мавлави уже устраивал там огневую ловушку для колонны правительственных войск. Как вы знаете отряд сарбозов тогда был почти полностью уничтожен.  Главарь банды не преминет воспользоваться случаем и блокирует  отряд, направляющийся в Кайсар. Чтобы этого не произошло, накануне, с наступлением ночи надо, опередив душманов, занять господствующие высотки в районе этой долины, окопаться, ждать там их прибытия. Как показывает практика, они появляются на месте засады за несколько часов до боя. К этому времени к горловине долины должны подойти наши основные силы и прибыть вертолеты огневой поддержки. Главное одновременно ударить по душманам в тот момент, когда те еще будут на марше. И тогда у нас появится шанс уничтожить банду Мавлави полностью…
- Но кто может гарантировать, что главарь вновь, как и раньше не сбежит с кучкой своих телохранителей? – задумчиво сказал Абдул Нави. – Ведь в противном случае он за несколько месяцев соберет новую банду, и тогда уже наверняка объединится с другими полевыми командирами...
- А для того, чтобы он вновь не удрал с поля боя, его надо уничтожить, - уверенно заявил Хурджаин.
- Но это невозможно сделать наверняка. Бой, есть бой, всякое может случиться, -  предположил советник.
- Это смертельно опасное дело я поручу своему человеку! – уверенно, как о уже решенном вопросе сказал Хурджаин.
- Такую, довольно рискованную  задачу можно поручить только очень надежному, тщательно проверенному человеку, в противном случае вся наша операция может закончиться безрезультатно, - согласился Абдул Нави.
- Есть у меня такой, - уверенно сказал Хурджаин. - Я  поставлю эту задачу своему давнему товарищу. Он простой дехканин, и каждодневно трудится на пашне, но его младший брат состоит в свите самого Мавлави. Я старался раньше времени не использовать возможности этого человека, держал его на самый крайний случай. Видно сегодня такой случай наступил.
- Я согласен, - удовлетворенно произнес Абдул Нави.
- Но ради чего телохранитель главаря пойдет на верную смерть? – удивился Демешкан.
- По закону гор, после смерти отца, главой семейства становится старший брат, - начал объяснять Хурджаин, -  Жизнь и благополучие семьи в полной мере зависит от него. И если кто-то из младших братьев противится решению старшего, то он навлекает на себя проклятие всего рода, а это для афганца хуже смерти…
Прошла напряженная, богатая на события неделя. В ответ на сообщение информаторов об очередном сборе полевых командиров, была проведена первая, совместная с афганскими подразделениями  боевая операция. Но, как и прежде прошла она безрезультатно, потому, что произошла утечка информации, и боевиков в блокированном кишлаке не оказалось.   
После разбора полетов, по инициативе советников и руководителей отдельных подразделений и оперативных групп, было проведено координационное совещание всех руководителей советских и афганских правоохранительных и силовых структур, дислоцированных в провинциальном центре и его окрестностях. Договорились организовать постоянное войсковое и оперативное взаимодействие, как при проведении операций, так и в повседневной жизни. Это было особенно важно в связи с тем, что боевики нападали не только на  военные колонны, но и на места компактного проживания советников, которые квартировали в одноэтажном «Отеле – пять звездочек» и в двухэтажном здании земельного банка.    Хоть и охранялись эти «гостиницы» советскими бойцами совместно с царандоем, а на подоконниках лежали мешки с песком, все эти сооружения не годились для продолжительной круговой обороны. Для того, чтобы обеспечить безопасность советников от внезапных нападений душманов, был разработан план взаимодействия и связи. В зависимости от места нападения, по условному сигналу, на помощь советникам выезжало подразделение пограничников, или армейцев.
Добытая к этому времени информация из стана Мавлави, обнадеживала. На следующем совещании, которое проводил лично Абдусалом, и на котором, кроме Мавлави, присутствовало с десяток полевых командиров, ставших под знамя «Исламского движения Афганистана» вопрос объединения должен был решиться окончательно. По сути дела, все эти люди, ранее воевавшие против новой власти поодиночке, собрались вместе, чтобы  поддержать предложение Мавлави и  совместными усилиями блокировать колонну афганских и советских войск в районе так называемой «Долины смерти», и там, используя рельеф местности и внезапность нападения, полностью ее уничтожить.
Получив подтверждение о том, что засада моджахедов будет ждать  войска, направляющиеся в Кайсар именно в  «Долине смерти», Абдул Нави, взяв за основу предложение Демешкана, подкорректировал план предстоящей операции.  Операция состояла из двух частей. О ее первой части знали все командиры афганских подразделений, задействованные в рейде. В этой части все оставалось так, как было запланировано, только колонна должна была выйти  часа на три раньше. О второй части операции знал только ограниченный круг лиц, которым советники доверяли полностью. Согласно скорректированному плану, ночью, накануне предстоящей операции, которая должна была начаться ранним утром, подразделение афганской армии, усиленное отрядом  «защиты революции» и ХАДовцами, должно было к полуночи добраться до «Долины смерти» и закрепиться на господствующих над долиной сопках. По прибытию к месту предстоящей засады душманов (по плану Мавлави моджахеды должны были подойти туда с рассветом), во взаимодействии с вертолетами и десантом, которые в полной боевой готовности должны были ожидать сигнал Хурджаина, афганцы должны были блокировать и уничтожить объединенные  силы боевиков. В случае упорного сопротивления моджахедов, разгром должны были завершить основные силы.
Казалось бы, все в этой операции было учтено, но, несмотря на это, Демешкана  точил червь сомнения. В полной ли мере достоверны сведения, представленные агентом Хурджаина? Прибудут ли своевременно и скрытно на место афганцы? Не произойдет ли утечки информации? Ведь тогда на карту будут поставлены сотни человеческих жизней. Советник сказал об этом начальнику провинциального отдела ХАД. Тот, на минутку задумавшись, уверенно сказал:
- Я уверен в своих людях. Они готовы ради победы революции на смерть и меня никогда не подведут. Ну а если что-то пойдет не по плану, то, ничего уже не поделаешь. Решение принято. Теперь все в руках Аллаха. Вы рафик не беспокойся о наших воинах, афганские женщины нарожают солдат еще больше…
Это были последние слова, которые Демешкан услышал от начальника провинциального отдела ХАД Абдула Нави. Наскоро попрощавшись с ним, он ушел, чтобы подготовиться к предстоящей операции. Далеко за полночь советника разбудил посыльный, офицер ХАД, который глухим, дрожащим голосом, сказал:
- Рафик, Абдул Нави убит!
Через несколько минут Демешкан уже был на месте разыгравшейся ночью трагедии. УАЗик начальника ХАД был буквально изрешечен пулями. Абдул Нави и его верный водитель даже не успели применить личное оружие.
Подошел Хурджаин, отвел советника сторону.
- Пропал командир комендантского взвода, - растерянно сказал он.
- А он знал о том, что мы задумали?
- Слава Аллаху, нет! Что будем дальше делать? Может быть отменим операцию?
- Нет! Пусть все остается так, как запланировал Абдул Кави.
- И это правильно! Мы ответим за гибель нашего боевого товарища - полным уничтожением банды! – уверенно сказал Хурджаин и, отдав последние распоряжения своему заместителю, пошел проверять готовность колонны к выходу.
После окончания операции, задуманной начальником провинциального отдела ХАД и с блеском осуществленной его товарищами, Демешкан  узнал, что Абдула Нави предал и расстрелял из-за угла комендант, который отвечал за  охрану  здания провинциального отдела ХАД. Оказалось, что он был младшим братом одного из подручных Мавлави, которому тот, предчувствуя свою гибель, лично приказал убить полковника. Несмотря на то, что предатель, подвергался всесторонней проверке, о его контактах с душманами никто не догадывался. За исключением, может быть самого Абдула Нави, который на доведение решения  предстоящей операции пригласил к себе в кабинет всех руководителей подразделений ХАД, за исключением коменданта.
Как это не удивительно, но здесь, в обоих случаях сработал, так называемый феномен старшего брата, согласно которому младшие братья в семье, по адату должны беспрекословно повиноваться старшему. Конечно, если иметь в виду ведение хозяйства, то тут заповеди афганского домостроя полностью выполняют свою главную миссию, дать крестьянской семье выжить в самых неблагоприятных условиях. Ведь старший сын, наследуя землю, не позволяет ее дробить между остальными братьями и тем самым препятствует полному обнищанию семьи. Как тут не вспомнишь классиков о том, что война – это продолжение экономики иными средствами. Правда, особенно на гражданской войне, все межсемейные и межклановые проблемы обостряются до предела, за которым, только горе и смерть.
Потом еще было много больших и маленьких операций, где проливалась кровь не только афганцев, но и советских солдат и офицеров, но эта, нежданная трагедия запомнилась мне на всю жизнь…