Глава 19

19.

Лиза открыла глаза и взглянула на женщину, которая привела ее в эту каморку - ту, что расположена была возле кухни. Девочка смотрела на эту женщину и…

Теперь она точно знала, что у них сейчас были одни и те же воспоминания. Одни и те же, на двоих. И тогда…

Девочка проговорила расклад так, как он был ей понятен. Как будто назвала пароль.

- Вы не сдадите меня властям, - заявила она уверенным и безапелляционным тоном голоса. – Я видела, как Вы плакали… Там, когда…

Она на секунду замолчала, а потом продолжила со вздохом:
- Когда наказывали эту девочку, там, на площади. Вы были там. И я там тоже… была. Я знаю, ее бы Вы не выдали. Не выдадите и меня. Ведь Вы тогда пытались меня защитить, я это помню. И Вы тоже все это… помните.

- Помню, - взгляд женщины был серьезен. – И теперь я  знаю, что все это… действительно было.

Она покачала головой, в каком-то недоумении, а после добавила:
- Я сразу же тебя узнала. Но… Никак не могла поверить в то, что все это случилось со мною… с нами! Теперь же у меня сомнений нет.

- Если хотите, - сказала Лиза, - Вы можете сами меня наказать. Так, как вы сочтете нужным, сколь угодно строго… Я не обижусь на Вас. 

- Та девочка, которую наказывали на площади, умерла, - ответила ей женщина, молившаяся за уходящую. – Ты, вместе со мною, была свидетельницей ее ухода. Не думаю, что после этого я сумею кого-то наказать хоть как-нибудь сурово. И уж, конечно, я никак не смогу ударить тебя.

Сказав это, она откровенно усмехнулась, и добавила:
- Тем более, у тебя такая суровая Крестная!

Лиза благоразумно не стала уточнять, что до того дня она понятия не имела о наличии-присутствии той самой Крестной в своей нынешней жизни. Девочка молча кивнула в знак согласия непонятно с чем. Впрочем, ее собеседнице этого жеста оказалось вполне достаточно.

- Меня зовут Энджела, - сказала ее взрослая визави. – Энджела Марч.

- А меня зовут Лиза, - представилась девочка. И уточнила:
- Лиза Линдер. Я… сирота, с Юга.

- А я – Дафна! – заявила с порога юная девушка-мулатка, лет пятнадцати, входя в ту самую каморку, где они предавались всем этим воспоминаниям - душеспасительным до запредельности! – Просто Дафна! Хотя, Энджи числит меня по своей фамилии, и я против этого не возражаю!

Она вошла в каморку и поставила перед Лизой миску какого-то ароматнейшего варева. То ли густой суп, то ли еще что-то в этом роде. Лиза сразу же вспомнила о том, что дико голодна. И когда девушка с кухни положила перед нею ложку, она тут же принялась за дело. В том смысле, что занялась поеданием всего того, что ей было предложено на обед - так сказать, и вчерашний, и сегодняшний, сразу же и одновременно.

- А я говорила тебе! – укоризненно заметила Дафна, обращаясь к своей то ли хозяйке, то ли попечительнице. – Нечего ее под замок сажать! Никакая она не воровка! Обычная девчонка, из тех, чьи дома разрушили во время войны в Диксиленде!

- Нас здесь таких… много? – спросила Лиза в коротком перерыве-промежутке между съеденными ложками этого самого варева – то ли густого супа, то ли своего рода жаркого с бульоном…

- Хватает! – ответила Энджела. – Причем, всех их непременно тянет именно… сюда! Чуют они, что ли… тропу…

- Энджи! – как-то укоризненно покачала головою Дафна, как бы предостерегая свою Старшую от излишней откровенности.

- Ей можно знать, - заявила в ответ ее то ли хозяйка, то ли попечительница. – И даже, наверное, нужно…

Девушка с темной кожей задумчиво глянула на Лизу и как-то согласно кивнула головой. И благоразумно не стала уточнять подробностей. Дескать, Старшей виднее!

Лиза с удовольствием ела и, при этом, краем глаза присматривалась к странной паре, присутствовавшей при ее трапезе. Энджела внешне казалась какой-то принципиально строгой к этой девочке, которая в таверне была, наверняка, и за прислугу-подавальщицу-официантку, и за поваренка. Девочке показалось, будто женщина образцово строгим выражением лица своего все время играет на публику – на публику в лице их случайной гостьи, то есть Лизы. Наверняка, в прочее время их совместного бытия, все суровости хозяйки таверны разбиваются об одну только улыбку этой самой девчонки, по имени Дафна!

Между прочим, эта самая забавная темнокожая девчонка все время вела себя чуточку грубовато, как будто бы она нарывалась - осознанно и даже принципиально! - на условный выговор со стороны своей попечительницы… Ну, или на нечто куда как более строгое!

Не исключено, что вовсе не безрезультатно, учитывая тот факт, что на самом видном месте - на стене, рядом с дверью в кухню - висел на гвоздике толстый ремень умеренной ширины. Причем, было вполне себе понятно, что предназначен он явно не для подпоясывания мужских брюк, и не для правки бритвы!

Проследив за ее взглядом, Дафна откровенно засмеялась, как будто информация о целевом применении этого самого ремня лично у нее числилась по категории особенно забавной!

- Не волнуйся! Этот ремень здесь висит, который уже год! – сообщила она с улыбкой. – Милая Энджи по пятницам устраивает мне торжественные поучения! Вычитала в Библии, что детей надо сурово наказывать, и несколько лет подряд, каждую неделю пыталась меня воспитывать в «старом стиле», со всеми этими… церемониями раздевательно-укладывательного рода! Представляешь?

- Вполне! – усмехнулась Лиза, на мгновение, оторвавшись от вкуснющей похлебки. - Но, я так понимаю, это все было не слишком-то больно!

- Ой, это смотря кому! – шаловливая мулатка не убавляла тон своей шутки-улыбки. – Нет, ты не подумай, наверное, у меня с ресниц и упало три слезинки… За все это время! А вот Энджи каждый раз просила у меня прощения и чуть не в голос ревела!

- Я ведь уже объявила тебе, что больше не буду! – Энджела со вздохом, и несколько укоризненно, покачала головой. – Ты уже выросла, да и неловко мне уже тебя, ремнем, как маленькую… обучать.

- Да ладно! Когда это я на тебя обижалась! – рассмеялась Дафна. – И потом, это так мило, забавно и трогательно! Утирать твои слезы, после каждого такого… наказания!

Она как-то очень уж весело подмигнула своей Старшей и упорхнула на кухню, греметь кастрюлями, явно снова занявшись приготовлением чего-то вкусного. Во всяком случае, восхитительный аромат выпечки, с нотками ванили и корицы, говорил сугубо в пользу именно этого предположения.

Энджела присела за стол и как-то смущенно вздохнула.

- Эта девочка… Она осталась у меня с тех самых времен, когда в моей таверне была Станция. Ты слышала про Железную дорогу с Юга?

- Да, - ответила Лиза.

Когда-то она спросила об этом дедушку Гарри, мол, как могут убегать от своих хозяев ниггеры, ведь их сразу же видно и они шагу не пройдут, как будут непременно замечены! От него-то она и услышала о подпольной сети явок аболиционистов, которые, в те недавние времена, когда ниггеры считались рабами, помогали тем из них, кто бежал от своих хозяев, пробираться на Север и дальше, в Британскую Канаду, откуда беглых рабов никогда не выдавали. А на вопрос, отчего же он никуда не бежит, если знает, как это можно сделать, пожилой негр ответил ей тогда, что он слишком любит и ее, и ее родителей, что с ними ему хорошо. А когда Лиза поинтересовалась, отчего же другие негры поступают иначе, дедушка Гарри как-то грустно улыбнулся ей и сказал тогда, что хозяева бывают разные… Да и негры тоже. Не все и не всегда могут ужиться вместе, не обижая друг друга.

Тогда Лиза его вовсе не поняла. Никто из соседей своих чернокожих слуг, вроде бы, не обижал. И сами невольники, вроде бы, на своих хозяев тоже не обижались, и вовсе не горели желанием бежать куда-то в неизвестность.

Впрочем…

То, что дедушка Гарри прав, и что люди, в том числе и ниггеры, бывают очень даже разными, она поняла совсем недавно, насмотревшись на все те жестокости…

Нет, не людей…

Скорее уж, обезьяноподобных животных чернокожего сорта, тех, которые, как безумные, плясали, когда Реконструкторы убивали их бывших хозяев и грабили дома, в которых они служили…

- Вы… аболиционистка? – спросила девочка.

И, получив вместо словесного ответа кивок головы собеседницы, продолжила задавать свои вопросы.

Весьма неприятные вопросы.

- Это ведь правда, - спросила она, - что именно аболиционисты вызвали эту войну? Что именно они подзуживали президента-янки начать наступление на Юг?

- Неправда, - спокойно ответила ее взрослая визави. Кажется, она даже вовсе не обиделась на такое жестокое обвинение. – Мы никогда не были врагами южан. Мы всего лишь помогали тем из невольников, кто подвергался жестокому обращению, покинуть Диксиленд. И мы… рисковали жизнью наравне с самими беглецами. Потому что белых пособников такого побега охотники за беглыми рабами, при поимке с поличным, убивали на месте, без суда. Да и самих чернокожих беглецов тоже нередко убивали, вместо того, чтобы просто вернуть их хозяевам. Причем, время от времени, они убивали беглецов с особой жестокостью. Так когда-то убили родителей Дафны. Они… Успели передать мне свою крошку, а сами попытались задержать погоню, чтобы мы с этой девочкой успели убежать. С тех пор… Уже десять лет она живет со мною. И я… Иногда думаю, что порою слишком уж ее балую. Поэтому раз в неделю, по пятницам, я действительно, наказывала ее, вот тем самым ремнем…

Энджела с усмешкой указала глазами на тот самый предмет, хлестательного рода, смысла и назначения, что висел у входа в кухню.

- Вот только слез я, по этому поводу, действительно, проливала куда больше, чем эта шалунья, - закончила она свою мысль.

- Она любит тебя, - просто сказала Лиза. Она решилась перейти «на ты». Просто… теперь она чувствовала, что имеет право снять дистанцию. Ну, раз уж между ними, троими, открылось столько секретов – мистических и бытовых, значимых и не очень. – И то, что она тебе чуточку грубит… Ведь она просто хочет, чтобы ты обратила на нее внимание. Между прочим, если кто-нибудь, когда-нибудь посмеет так с тобою разговаривать… Ну, кроме нее самой… Ты знаешь, ему достанется от твоей девочки так, что сей персонаж навсегда проникнется к тебе сугубым уважением! 

- Я знаю! – улыбнулась Энджела. – И я ее люблю. А насчет ремня…

Она смущенно улыбнулась.

- Все забываю его снять, - сказала она. – Хотя уже и вовсе перестала ее наказывать.

- И зря! Вовсе зря! – Дафна высунулась из кухни с весьма хитрым выражением на лице своем. – Сама ведь знаешь, какая я у тебя шальная бестия!

- Кстати, где наш кофе? – с каким-то преувеличенным удивлением в голосе спросила Энджела.

- Сейчас все будет! – Дафна состроила очередную веселую рожицу и шмыгнула обратно.

Лиза отчего-то подумала, что Дафна из той же породы ниггеров, что и дедушка Гарри. И ей, такие, как они, вполне казались ровней… И даже кем-то куда как лучшими, чем иные белые, которых она встречала на своем долгом пути.

И почему всегда война выталкивает наверх из массы нормальных людей всяческую низменную погань? Ведь с той же Дафной… С нею вполне можно дружить! Она хорошая, хотя иногда ее, конечно же, заносит. И, наверняка, Энджела была совершенно права, насчет ремня для своей шалуньи. Но, увы, сие орудие наказание она возьмет теперь в руки свои очень и очень нескоро…

- Ты решила не наказывать Дафну после… того случая? – спросила она, намекая на общие их с Энджелой воспоминания.

- Да, именно после этого, - вздохнула ее взрослая собеседница. – Я… Наверное, никогда больше не смогу ударить мою девочку. И, знаешь, Лиза, это, наверное, к лучшему. Пускай уж она будет именно такая… Шальная и чуточку резковатая. Даже хамовитая, но… живая. 

- Да я и так живая! – заявила им Дафна, входя в каморку с подносом, на котором был кофейник, три чашечки и все прочее, что полагается к кофе – как-то, сахар, разогретые ванильные булочки, какие-то печенюшки-хрустяшки и прочее, сладкое и поедательное…

В общем, все то, чего Лиза не ела с тех самых пор… С тех самых времен, когда у нее были дом… и мама.

Гостья тихонько вздохнула. И постаралась улыбнуться этой милой девушке, которая, несмотря на принадлежность к черной расе, была ей крайне симпатична.

- Энджи! – как-то укоризненно произнесла вошедшая, глядя на свою Старшую почти без улыбки. – Отчего же ты жалуешься на меня Лизе? Я ведь сказала, если ты недовольна мною, то… накажи меня! Выдери раз, другой… Да и вообще, секи меня, сколько сочтешь нужным, я не обижусь!

- А я сказала – нет! Я считаю, что время, когда я могла тебя так наказывать, уже закончилось, - ответила ее Старшая.

- И что же теперь? – почти огорченным тоном спросила Дафна. – Как же ты теперь будешь справляться со мною? Видишь, я уже разбаловалась… прямо донельзя!

- Неправда! – улыбнулась Лиза. – Ты же ее любишь! Ну, зачем ты так… резка? Ведь Энджела…

- Энджела воспитывает меня уже десять лет! – Дафна действительно резковато прервала фразу их гостьи. – Но она никак не может привыкнуть к тому, что я… Уж такая, как есть! И вряд ли я когда-нибудь стану другой!

Лиза посмотрела ей в глаза и улыбнулась снова. С этой девочкой было все ясно. До предела. И тогда…

Она высказала вслух то, что поняла именно сейчас.

- Дафна! – произнесла она с улыбкой, но серьезно. – Для Энджелы… В общем, ей безразличен цвет твоей кожи. И ты ей вовсе никакая не служанка… или какая-то там приживалка, как ты опасаешься. Ты просто ее дочка. Вот и все.

- Какие, однако, у нас новости! – фыркнула в ответ юная мулатка. – Вот так сюрприз! У белой женщины… черный ребенок! Кошмар для юной белой леди из Диксиленда!

Она отвернулась от своей собеседницы. Лиза поняла, что крайней фразой своей Дафна обозначила именно ее, гостью их таверны, однако ни капельки на нее не обиделась. Тем более что эта девушка…

Да, сейчас Лиза готова была поклясться в том, что на глазах мулатки блеснули слезы. Энджела это, естественно, тоже заметила и притянула Дафну к себе. Девушка фыркнула, но вырываться не стала.

- Леди из Диксиленда сказала сущую правду! – Энджела охотно использовала ироническое выражение своей воспитанницы. – У нас с Эдгаром, моим мужем, не было детей. А когда он умер, семь лет тому назад, у меня не осталось больше никого из людей, по-настоящему мне близких. Кроме тебя. Я и вправду, люблю тебя как мою дочку. И я воспитывала тебя как собственного ребенка. Разве нет?

- Ты… никогда мне такого не говорила! – Дафна посмотрела на нее снизу, от плеча, весьма обиженным взглядом. А потом… прижалась к ней лицом и даже, кажется, чуть всхлипнула.

Лиза из деликатности отвела взгляд в сторону и продолжила свой обед. Впрочем, там, на дне суповой миски, оставалось уже совсем немного.

- Прости, Дафна, - Энджела явно смутилась. – Я думала, если я просто буду воспитывать тебя, заботиться о тебе, то… этого будет достаточно. Я думала, что ты и сама все поймешь!

- Нет! Нет! И нет! – Дафна как-то ожесточенно, почти до боли обняла свою Старшую, прижавшись к ней всем телом. – Ты должна была… Хотя бы иногда называть меня… дочка Дафна! А не просто… по имени!

Энджела вздохнула и молча, погладила ее по спине.

- Не обязательно… при всех, - жалобным голосом продолжила мулатка, обращаясь к ней глухо и в одежду. – Но… Хотя бы изредка, когда мы одни… Ты ведь могла! Разве нет?

- Могла, - Энджела погладила ее по темным, слегка вьющимся волосам. – Просто я не хотела… Не имела права отнимать тебя у твоих родителей. 

- Я… всегда помню о них, - ответила ее воспитанница. – В память о них, я всегда тебе помогала укрывать беглецов… Хотя и боялась, очень боялась! Но ведь меня же воспитала… именно ты! И я всегда называла тебя… мама Энджи! Ну… про себя, конечно! – добавила она, смущенно. - Не вслух…

- А почему же… не вслух? – с улыбкой спросила ее Старшая.

- Ты же знаешь, я черная… А ты – белая… Ну и как бы тебе можно было заиметь такую… дочь?

Дафна потерлась носом о платье Энджелы и, чуточку отстранившись, заглянула ей в лицо, снизу и накоротко, почти что в упор.

- Я никогда тебя не стеснялась. И я относилась к тебе так, как должно относиться к ребенку, которого любишь, - вздохнула ее Старшая. – Ну… прости меня. Прости, что я не говорила тебе правильных слов. Мне всегда казалось, что достаточно будет дел. Того, что я забочусь о тебе, как должно… Ну, или как уж получается.

- Если уж делать так, как должно… Тогда ты должна была брать в руки ремень, - заявила внезапно мулатка. – Да-да, тот самый ремень! И всякий раз, когда я давала тебе повод к недовольству, ты должна была лупцевать меня так, чтобы я вовсе не смеялась над тобою, а выла в голос! Ты обязана была драть меня без пощады, хоть через день… Да хоть каждый день! А вовсе не раз в неделю, да еще и со слезами на глазах! Свою собственную дочь ты бы уж точно наказывала, вовсе даже не стесняясь! Вот!

Энджела усмехнулась и пощекотала ее за ушком, как котенка. Дафна поймала ее за руку и поцеловала ей тыльную сторону ладони, чуть выше пальцев.

- Скажи спасибо нашей гостье, - сказала хозяйка таверны. – За то, что она нам все разъяснила, так просто и понятно!

- Эта… юная леди, - снова как-то очень уж иронически заметила Дафна, - весьма проницательна. В отличие от тебя, моя дорогая мама Энджи! – как-то укоризненно добавила она. А потом…

Она снова расцеловала руку своей Старшей. Каждый палец в отдельности. И промолвила очень серьезным тоном:
- Надумаешь поучить меня уму-разуму – ты знаешь, как именно это следует делать! Как выстегать одну наглую девчонку до слез! Да-да! Я хочу, чтобы впредь ревела именно я, а вовсе не ты!

- Дафна, милая… - мягко возразила ее Старшая, но мулатка внезапно отстранилась от нее, расцепив свои объятия, и вскочила на ноги.

- Я все сказала! – заявила она. – Так что… думай! А мне пора уже… Да, вымыть посуду за нашей… гостьей!

Сказав это, Дафна подхватила со стола тарелки, оставшиеся от обеда Лизы, и тут же исчезла в дверном проеме, ведущем на кухню.

- Спасибо тебе! – Энджела мягко улыбнулась гостье. – Лиза… Ты даже не представляешь, что именно ты для меня… для нас сделала!

- Всегда рада помочь! – в ответ юная леди из Диксиленда.

- Ну… Тогда стоит и нам оказать тебе помощь! – ответила Энджела. И многозначительно сказала:
- Ты знаешь, Железная дорога, ведущая с Юга на Север… Она все еще работает. Вот только едут теперь по ней, вовсе не черные беглецы, а… белые. В том числе и такие девочки, как ты, гонимые нуждой и бедствиями, в которые загнали Юг войска федералов.

- И куда же я по ней доеду? – спросила Лиза.

- Не беспокойся ни о чем! – сказала Энджела. – Я постараюсь сделать так, чтобы все у тебя было хорошо! И я уверена, - многозначительно добавила она, - что твой Покровитель тоже не останется в стороне от устройства твоих дел!

- Да будет так! – сказала Лиза.

***

Теперь голос девочки звучит, как бы удаляясь от нее самой. Возможно, этот фрагмент ее прошлой жизни просто не вписывается в лимит времени, отпущенный нынче ночью для сновидений.

Для снов о прошлом. О том, что когда-то с нею случилось. Скорее всего, в этой же стране, но в иное время. 

Или просто сил на переживание былых жизней надо слишком много. А ведь впереди еще целый день, который девочке по имени Лиза Лир и ее спутницам предстоит провести в этом странном волшебном месте.

Что-то этот день принесет…

Бог Весть.





Кстати, многие Читатели уверены в том, что Авторы существуют за счет чего-то такого... эфемерного.

Типа, материальные условия существования для Авторов никакого значения не имеют.

Увы и ах, это не так.

По этой причине...

Информирую Уважаемых Читателей о важном :-)

http://proza.ru/avtor/tritschen