Загадки летописной хронологии

Наши знания о событиях древнерусской истории IX-X вв. скудны и фрагментарны. В  распоряжении историков имеется весьма небольшое количество сведений,  относящихся к той далёкой эпохе. Да и сами эти сведения имеют весьма  различную историческую ценность, в зависимости от того, кем они были оставлены. В этом смысле, люди, оставившие эти сведения, условно могу быть разделены на две группы. В первую группу входят  непосредственные участники тех событий, о которых они пишут, либо те, кто узнал об этих событиях от своих собеседников. Во вторую группу входят те, кто писал в более позднее время. Очень часто, сведения, оставленные такими людьми, носят характер пересказа каких-то более древних источников, не сохранившихся до наших дней.
С этой точки зрения, «Повесть временных лет» – источник, несомненно, вторичный. Написана она была, как следует из самого текста летописи,  игуменом Михайловского Выдубецкого монастыря   в Киеве  Сильвестром в 1116 г. Таким образом, между событиями древнерусской истории IX-X вв., описываемыми летописцем, и временем составления самой летописи пролегает разрыв длиной в полтора-два века. Следовательно, сообщения летописца, касающиеся вышеуказанного  периода истории, никак не могут считаться свидетельствами очевидца. Они являются пересказом тех сведений, которые каким-то образом стали известны летописцу и которые он, скорее всего, подверг своеобразной литературной обработке.
Тем не менее, невозможно отрицать вполне очевидный факт: «Повесть временных лет» представляет собой единственный письменный источник, в котором более-менее связно изложены события  древнерусской истории с  ветхозаветных времён до 1110 г.  Другого такого источника в нашем распоряжении просто нет.   В своих попытках приподнять завесу над прошлым, мы должны довольствоваться тем, что есть.
Мы не знаем, какими источниками пользовался летописец, когда описывал, скажем, призвание  варягов-руси славянскими и финно-угорскими племенами в 862 г. или поход князя Олега на Киев в 882 г.. Ни в восточных, ни в западных источниках мы не найдём  аналогичных сведений. А сам летописец на этот счёт хранит молчание.  Нам остаётся только принять на веру всё то,  о чём он пишет.
Однако, вера, как инструмент познания прошлого,  вряд ли может быть достаточным подспорьем в работе историка. Необходимы более надёжные инструменты, позволяющие нам  приблизиться к истине.
Если  быть более точным, то речь в нашей работе  идёт о сравнительно коротком промежутке  истории Древней Руси, примерно,  с 852 по 941 гг.  Именно этот период, на наш взгляд, хранит основные загадки, связанные с первыми десятилетиями существования древнерусского государства. Начиная с 941 г. летописное повествование постепенно встаёт на почву достоверных исторических фактов. Эти факты можно проверить и дополнить, опираясь на другие письменные источники, как правило, византийские или западные. С начала XI в. к  этим источникам присоединяются ещё и польские источники.
Ничего этого близко нет, когда мы читаем сообщения летописца, посвящённые более  раннему периоду истории. Почти все они, за редким исключением, не могут быть сопоставлены с другими источниками.
Прежде всего, большие сомнения вызывает хронология описываемых летописцем событий. Она не совпадает с теми датами, которые нам известны из других источников. Отечественные историки давно задумывались над причинами подобных несоответствий. Однако, мнение классиков российской исторической науки не шло дальше признания того обстоятельства, что летописец в своих хронологических расчётах допустил ошибку. Так, В.О. Ключевский, ссылаясь на выводы А.А. Шахматова, писал по этому поводу: «В хронологической таблице Никифорова летописца, по которой составитель нашего свода строил свой план, от Рождества Христова до императора Константина,  точнее до первого вселенского собора, по ошибке поставлено 318 лет, вместо 325, т. е. за год собора принято число отцов, на нём заседавших, а сумма лет от собора до воцарения Михаила выведена по неточности слагаемых в 542 вместо 517, сложением 318 с 542  и получился для воцарения Михаила год от Рождества Христова 860,  а от сотворения мира 6360, так как летописец Никифора считал от сотворения мира до Рождества Христова ровно 5500, а не 5508 лет, как считаем мы. Вышла ошибка в 18 лет. Не принимая во внимание участия никифорова летоисчисления в образовании года 6360, вычитая из него 5508, получали для воцарения Михаила год от Рождества Христова  852 вместо 860 и этим недоразумением нечаянно уменьшали ошибку  на 8 лет, не доходя до истины, т. е до 842 г. только 10 лет.
Ключевский полагал, что «сам составитель свода придавал своим годам условное гадательное значение».
Неужели древнерусский летописец  был столь небрежен в том, что касалось датировки тех или иных сообщений?
Согласиться с такой постановкой вопроса вряд ли  можно. Следовательно, надо искать какую-то другую причину  встречающихся в летописи хронологических несоответствий.
Не меньше вопросов вызывают пропуски между летописными сообщениями, занимающие, порой,   пять-семь лет. В чём причина этих пропусков?  Случайны ли они или возникли в процессе последующего редактирования летописи с целью скрыть какие-то сообщения, которые, по той или иной причине, было решено не включать в текст летописи?
В «Повести временных лет» встречается немало сообщений, имеющих отношение к византийской и болгарской истории. Особенно много их в той части летописи, которая охватывает период с 852  по 988 гг. Мы то и дело сталкиваемся с сообщениями о вступлении  на престол того или иного византийского или болгарского правителя, о  военных походах византийцев или  болгар. Это заставляет предположить, что  автору летописи были не чужды события византийской или болгарской истории. Возможно, он сам, по своему происхождению, был византийцем или болгарином.
Можно пойти дальше и предположить, что в качестве основного источника при написании этой части «Повести временных лет» использовалась какая-то болгарская летопись или византийская хроника. Текст первоисточника подвергся основательному редактированию нашим летописцем. Сперва  из него были удалены сообщения, касающиеся византийской или болгарской истории, которые  летописец посчитал излишними, а потом к оставшимся сообщениям были добавлены сведения из древнерусской истории. Таким образом, возник совершенно новый письменный источник, который мы знаем под названием «Повесть временных лет».
Первое датированное сообщение в «Повести временных лет» встречается под 852 г. В этом сообщении летописец увязывает первое известие о Русской земле с началом царствования Михаила. Но о каком, собственно, Михаиле идёт речь? Обыкновенно историки отождествляют этого летописного Михаила с византийским императором Михаилом III, получившим из-за своей любви  к спиртному обидное прозвище «пьяница».  Однако, Михаил III начал царствовать в 840 г., т. е. за 12 лет до указанной летописцем даты. Неужели самое первое датированное сообщение летописца содержит столь грубую хронологическую ошибку?  Впрочем, не всё так просто. В  истории  есть ещё один правитель с таким именем: это  болгарский царь Борис I, в крещении получивший имя  Михаил.  Даты   правления Бориса-Михаила  –  с 852 по 889 гг. Умер, он, кстати, 2 мая 907 года. В этом году, судя по нашей летописи, при князе Олеге состоялся знаменитый поход руси  на  Константинополь.
Своё второе имя, при крещении, Борис получил в честь византийского императора Михаила III. Борис не только сам принял христианство, но и объявил его государственной религией  Болгарии в 865 г.  Под этим годом  в  летописи стоит прочерк.
Сообщение о крещении всей земли Болгарской  стоит в «Повести временных лет» под 869 г. Помещено оно сразу же после сообщения о вступлении на византийский престол Василия III Македонянина ( 868 г.). Под 867 и 870 гг. в летописи мы снова видим прочерки. Между тем, это довольно важные даты в истории, как византийской, так и болгарской.
Примечательно, что Василий Македонянин, о вступлении которого на престол, летописец упоминает под 868 г., на самом деле вступил на престол в 867 г., после смерти своего предшественника Михаила III.  Что касается сообщения о крещении всей Болгарской земли, то, как мы видели, это произошло несколькими годами ранее. Очевидно, эти сообщения стоят не на своём месте.
Такой древний источник, как «Житие Константина», содержащий описание жизни и деяний  знаменитых просветителей славян солунских братьев Константина (Кирилла) и Мефодия, в значительной степени,  позволяет  нам пролить свет на эту путаницу с датами и понять ту логику, которой руководствовался летописец  при датировке своих сообщений.
В 867 г., в том самом, под которым у древнерусского летописца стоит прочерк,  Константин и Мефодий  были вызваны  к папе римскому. В Риме они пробыли около двух лет. В 869 г. на 42-м году жизни умер младший из братьев, Константин. В том же году, папа римский Адриан ( 867-872 гг.) своей особой буллой санкционировал использование славянского языка в ходе церковного  богослужения. Это была большая победа просветителей славян. Кроме того, Великая Моравия получила собственное церковное управление во главе с Мефодием, в сане епископа, подчинённого непосредственно римской курии.
В 870 г., который также отмечен прочерком у летописца,  в Константинополе заседал церковный собор, на котором была решена судьба молодой болгарской церкви. Борис добился того, чтобы болгарская церковь была подчинена Византии. По согласованию с Борисом, византийский патриарх Игнатий поставил во главе болгарской церкви особого архиепископа.
Известие о призвании  предводителей варягов - руси,  славянскими и финно-угорскими племенами, с которым историки обыкновенно связывают возникновение древнерусской государственности, помещено в летописи под 862 г.
«Сказали руси чудь, словене, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю русь, и пришли, и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, – на Белоозере, а третий, Трувор, – в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля»,– сказано в летописи.
Указанная дата призвания варягов-руси  не подтверждается никакими другими источниками, как и сам факт их призвания. Все гипотезы о происхождении Рюрика с братьями,  несмотря на усердную разработку этого вопроса на протяжении последних трёх столетий, до сих пор остаются гипотезами.  Тем не менее, летописец  датировал призвание варягов - руси именно 862 г. Возникает вполне  закономерный вопрос,  откуда взялась эта дата? Сопоставление с другими письменными источниками, в частности с уже упомянутым «Житием Константина», приводит нас к мысли, что эта дата выбрана летописцем совсем не случайно. В этом году действительно состоялось призвание, но не  варягов-руси, а солунских братьев Константина и Мефодия.
В 862 г. в Константинополь прибыли послы от великоморавского князя Ростислава. Они передали императору Михаилу просьбу своего князя прислать «епископа и учителя», который просветил бы  моравов в христианском вероучении.  В то время Ростислав стремился избавиться от опеки  со стороны восточно-франкского короля Людовика II Немецкого и искал себе покровителя в лице византийского императора.  Одним из способов добиться этого, было укрепление церковных связей между Византией и Великой Моравией.
По словам «Жития  Константина», император призвал к себе Константина и обратился к нему с речью, в которой признал его миссионерские заслуги и велел ему вместе с братом  Мефодием отправляться в Моравию.
Любопытно, что сказание о  моравской миссии солунских братьев помещено в «Повести временных лет» под 898 г.
«Когда славяне жили уже крещеными, князья их Ростислав, Святополк и Коцел послали к царю Михаилу, говоря: «Земля наша крещена, но нет у нас учителя, который бы нас наставил и поучал нас и объяснил святые книги. Ведь не знаем мы ни греческого языка, ни латинского; одни учат нас так, а другие иначе, от этого не знаем мы ни начертания букв, ни их значения. И пошлите нам учителей, которые бы могли нам истолковать слова книжные и смысл их». Услышав это, царь Михаил созвал всех философов и передал им все сказанное славянскими князьями. И сказали философы: «В Селуни есть муж, именем Лев. Имеет он сыновей, знающих славянский язык; два сына у него искусные философы». Услышав об этом, царь послал за ними ко Льву в Селунь, со словами: «Пошли к нам без промедления своих сыновей Мефодия и Константина». Услышав об этом, Лев вскоре же послал их, и пришли они к царю, и сказал он им: «Вот, прислала послов ко мне Славянская земля,  прося себе учителя,  который мог  бы  им истолковать священные книги, ибо этого они хотят». И уговорил их царь, и послал их в Славянскую землю к Ростиславу, Святополку и Коцелу. Когда же (братья эти) пришли, – начали они составлять славянскую азбуку и перевели Апостол и Евангелие. И рады были славяне, что услышали они о величии Божьем на своем языке».
Судя по всему, это позднейшая вставка, которая была включена в «Повесть временных лет» одним из её переписчиков.
Стоит отметить, что с  863 по 865 годы в «Повести временных лет» стоят прочерки. А, между тем, эти годы были наполнены плодотворной деятельностью  солунских  братьев.  В 863 г. братья создали славянскую азбуку. Историки до сих пор не пришли к единому мнению, какую именно азбуку создал Константин –  глаголицу или кириллицу. Например, черноризец  Храбр в своём сказании упоминает о том, что алфавит, созданный ими, имел 36 букв, это указывает на глаголицу.
Под 866 г. в  «Повести временных лет» помещено сообщение о походе Аскольда и Дира на Константинополь. На самом деле, как следует из византийских источников, этот поход состоялся 18 июня 860  г. Но не будем вновь укорять летописца в плохом знании  истории или ошибочных расчётах.  Очевидно, как и других подобных  случаях, это сообщение было помещено  под 866 годом не просто так.
Под  860 и 861 годами в летописи, также, стоят прочерки. Как будто в эти годы ничего важного не происходило.  Однако, вернёмся  к «Житию» и обнаружим опять удивительные совпадения.  В 860 г. состоялась важная миссия Константина ко двору хазарского кагана. Сперва, как следует из «Жития», каган обещал императору принять христианство, если  проповедники его убедят в преимуществах этой религии перед всеми прочими. Во время пребывания в Корсуни,  Константин тщательно готовился  к полемике со своими оппонентами. Он изучил еврейский язык, самаритянское письмо, а вместе с ним и некое «русское письмо». Диспут Константина с мусульманским имамом и еврейским раввином, состоявшийся в присутствии кагана, согласно «Житию» кончился победой Константина. Однако,  каган, вопреки своему обещанию, веру не поменял.
В январе 861 г., по пути в Хазарию, во время пребывания в Херсоне Таврическом,  который в то время был частью Византийской империи, братья обрели мощи папы Климента, согласно легенде сосланного в Херсонес и там утопленного. Впрочем, древняя церковная традиция ничего не знает о пребывании папы Климента в Херсонесе.
Тем самым, пропуски, существующие в «Повести временных лет» вполне компенсируются тем, что мы узнаём из жития святых просветителей.
Следующий пропуск  в «Повести временных лет» относится к периоду с 870 по 879 гг.
В 870 г. Мефодий вместе с учениками вернулся в  Паннонию, а позже в Великую Моравию.
В 872 г. Мефодий, в результате интриг немецкого духовенства, попал в тюрьму. Узнав об этом, Римский папа Иоанн VIII,  запретил немецким епископам совершать литургию, пока Мефодий не будет освобождён.
В  879 г. согласно древнерусскому летописцу, в этот год умер Рюрик. Перед смертью он передал своё княжение своему родичу Олегу, сделав его опекуном своего малолетнего сына Игоря, который ещё был слишком мал.
Затем   в летописи  идут прочерки с 880 по 881 гг.
Обратимся снова к источникам, описывающим деятельность солунских братьев. В 880 г. Мефодий  отправился в Рим, чтобы добиться поддержки папы римского и защитить своё дело от нападок недоброжелателей.  Иоанн VIII,  благосклонно настроенный к Мефодию, возвёл его в сан архиепископа, а также подтвердил свою прежнюю буллу об утверждении славянского языка в качестве богослужебного.
Сообщения  летописи,  с 882 по 885 гг., посвящены описанию деятельности князя Олега: захвату Киева, убийству Аскольда и Дира, подчинению соседних племён. Между тем, в 882 г. Мефодий, после смерти римского папы Иоанна VIII, предпринял поездку в Константинополь, чтобы заручиться поддержкой византийского императора Василия I Македонянина. Миссионерская деятельность, сопряжённая с чрезвычайным напряжением духовных и физических сил, подорвала здоровье  Мефодия.  6 апреля 885 г. он скончался в чешском Велеграде.
Под 886 г. в летописи снова пропуск.  В этом году ученики Мефодия – Горазд, Климент, Наум, Ангеларий, Савва и Лаврентий, после того, как пробыли  некоторое время в заключении, были изгнаны из пределов Моравии. Они  нашли себе пристанище в Болгарии и соседних землях, где продолжили просветительскую деятельность своего наставника.
Затем в летописи идёт сообщение  о царствовании Леона, сына Василия ( 887 г.).
Отметим ещё один немаловажный момент, который до сих пор вызывает недоумение среди историков. Под 907 в. в летописи повествуется о походе князя Олега на Царьград.
«Пошел Олег на греков, оставив Игоря в Киеве; взял же с собою множество варягов, и славян, и чуди, и кривичей, и мерю, и древлян, и радимичей, и полян, и северян, и вятичей, и хорватов, и дулебов, и тиверцев, известных как толмачи: этих всех называли греки «Великая Скифь». И с этими всеми пошел Олег на конях и в кораблях; и было кораблей числом 2000. И пришел к Царьграду: греки же замкнули Суд, а город затворили. И вышел Олег на берег, и начал воевать, и много убийств сотворил в окрестностях города грекам, и разбили множество палат, и церкви пожгли. А тех, кого захватили в плен, одних иссекли, других замучили, иных же застрелили, а некоторых побросали в море, и много другого зла сделали русские грекам, как обычно делают враги».
Дальнейшее повествование летописца приобретает совсем  сказочные черты.
«И повелел Олег своим воинам сделать колеса и поставить на колеса корабли. И когда подул попутный ветер, подняли они в поле паруса и пошли к городу. Греки же, увидев это, испугались и сказали, послав к Олегу: «Не губи города, дадим тебе дань, какую захочешь». И остановил Олег воинов, и вынесли ему пищу и вино, но не принял его, так как было оно отравлено. И испугались греки, и сказали: «Это не Олег, но святой Дмитрий, посланный на нас Богом». И приказал Олег дать дани на 2000 кораблей: по 12 гривен на человека, а было в каждом корабле по 40 мужей».
Хорошо понятно, что это легендарное предание, перекочевавшее в «Повесть временных лет» из народного фольклора. Но сейчас нас интересует не то, откуда летописец взял это предание, а почему он датировал его 907-м годом.
Сперва необходимо упомянуть исторический контекст, в котором могло появиться данное летописное сообщение.
В начале X в. Византия вновь вступила в борьбу  с соседними державами.  Эта борьба оказалась для неё крайне неудачной. В 902 г. византийцы вынуждены были  уступить арабским завоевателям свои владения в Сицилии. Спустя два года арабы совершили успешный набег на богатейший город империи Фессалоники. Вслед за этим угроза арабского вторжения нависла над Константинополем.
В июне 904 года арабский флот под командованием византийского вельможи Льва Триполитанского, перешедшего на сторону арабов,  подошел к столице империи. Византийской эскадре, которую возглавлял талантливый администратор и флотоводец Гимерий, ( известен также, как Химериос), удалось отбить атаку арабов, с существенным уроном для последних.
В хронике  Псевдо-Симеона, составленной в последней трети X в., мы находим   один  интересный эпизод, также датированный 904 годом. Вероятно, он имеет отношение к неудачной попытке арабов захватить Константинополь .
В тот год, повествует автор хроники,  некие росы-дромиты, (дромитами они назывались потому, что могли быстро двигаться) напали на Византию. Однако они были разгромлены в морском сражении византийским флотоводцем Иоанном Радиным. Нападавшими предводительствовал некий волшебник по имени Рос, наделенный сверхъестественными способностями. Ему удалось спасти часть  своих воинов от верной гибели, благодаря «божественному озарению», снизошедшему на него. Другим росам повезло намного меньше. Они заживо сгорели от «греческого огня» у мыса Трикефал
В  этой связи вспоминается князь Олег, прозванный за свою хитрость и коварство «вещим». Почему бы не допустить, что  упомянутый в хронике Псевдо-Симеона  волшебник  Рос послужил прообразом для летописного Олега?
В самой «Повести временных лет» о разгроме росов-дромитов у мыса Трикефал нет никаких упоминаний. Зато летописец, приводя самые мельчайшие подробности, описывает поход князя Олега на Константинополь, якобы состоявшийся в  907 году. Увы, составителями византийских хроник этот поход замечен не был. Зато в письменных источниках, как мы уже говорили, отмечена дата смерти болгарского правителя Бориса I – 2 мая 907 г. Довольно красноречивая параллель.
Какие выводы можно сделать из всего сказанного?
В настоящей статье мы привели лишь самые общие соображения, касающиеся летописной хронологии. Как мы видим, летописец использовал даты, содержащиеся в византийских и болгарских письменных источниках для построения своей хронологии. Важнейшую  роль  среди этих источников играет «Житие Константина», написанное его учениками в самом конце IX в. на старославянском языке и сохранившееся во множестве церковных текстов.