Якоб Лорбер. Домоводительство Господне 2 Глава 37

Разговор Хореда с самим собой и его раскаяние


24 февраля 1842 года

1. Прошло около часа, в течение которого Хоред воздыхал, сидя в одном из укромных уголков адамова грота, когда из Утренней страны подул легкий ветерок и положил конец чудесному звучанию.

2. Когда же Хоред перестал слышать звуки, представлявшиеся ему столь священными, он тотчас встал и повел сам с собой следующий разговор:

3. «О прекрасное и великолепное творение Бога! Как ты возвышенно и свято, если рассматривать тебя глазами любви и глубоко чувствовать любящим сердцем, хоть в какой-то мере очищенным перед Богом любовью!

4. Как же сильно все изменилось во мне! Прежде, едва ли один поворот тени тому назад, все еще было холодно вокруг меня, все было мертво! Само мое сердце было холодно, и глаза не были способны проронить ни единой слезы. Теперь же все ожило! Твердый камень заговорил, и трава возносит благоухающие хвалебные песнопения к святым высям Бога!

5. В шелесте подвижных ветвей прекрасных деревьев слышится святая и чистая речь, великое слово которой возвещает по всем лесам земли: “Бог есть чистейшая Любовь! И все есть любовь вокруг Него, из Него и через Него!”

6. О, как же прекрасно, как чудесно, как свято, как живо сейчас все вокруг меня! Как величественны сейчас эти святые горы, и как несказанно возвышенна и свята эта утренняя вершина Адама, где… где… О, это величие! Я не способен этого высказать!

7. О сердце, мое сердце! Откройся широко-широко, раздайся шире всех бесконечных творений и постигни, Чт; находится сейчас на той святой вершине!

8. Постигни это! О, постигни это! Ибо это есть Бог, великий, вечный, пресвятой Творец бесконечности! О сердце, постигни это! Любящий, пресвятой Отец! Да, это наш Отец находится там – зримо среди Своих детей!

9. О природа, о все ее ветры, и ты, струящийся источник, молчите, молчите сейчас! И вы, щебечущие обитатели кедровых ветвей, и ты, стрекочущий сверчок, не сдерживайте это святое чувство в моей груди!

10. О святой Отец, преисполненный высочайшей любви! Там, на священной выси, Ты пребываешь среди Своих детей! Ты – всемогущий Творец, вечный, единственный Бог и Господь всех вещей и существ как Отец ходишь среди Своих детей! О мысль! О светлейшая, святейшая мудрость! Какая бесконечность способна охватить тебя? Какая вечность способна тебя постичь?!

11. О убогое сердце, ты свято одним лишь тем, что эта мысль касается тебя! Отец – среди Своих детей! О бескрайне великая мысль! Кто же может помыслить тебя в твоем величии, в твоей безграничной бесконечности – и остаться жить?!

12. Отец среди Своих детей… и Сам учит их… учит их познавать Его, святого Отца!

13. Его святой отеческий голос достиг и моих мертвых ушей, но я не понял его! И мои глаза видели Его, но я не узнал Его! Его слово привело меня сюда! Слово Отца привело меня сюда!

14. О святое место, куда мне повелело прийти слово Отца! О место живого просветления моего сердца и духа! Каким вечным памятным знаком мне украсить тебя? Каким святым именем назвать?!

15. Ах, кем же является человек, слабый обитатель этой земли, что вечный Бог сжалился над ним и сделал его Своим чадом?!

16. Разве человек добр? – Нет, это совершенно не так! Или же он необычайно прекрасен, и потому Бог приходит к нему? – Нет, нет, таковым он является еще в меньшей степени, ибо, где недостает истинной доброты, там недостает и истинной красоты.

17. Или же он настолько достоин любви, что Господь снизошел к нему? – О, ничуть, ибо чтобы быть достойным любви, надо ведь обязательно быть и добрым, и прекрасным!

18. Или человек богат различными вещами, которые незнакомы или редки для Бога? – О несказанная глупость! О темнейшая мысль, которая только способна овладеть языком!

19. Что же имеет человек, чего бы он перед тем не получил?!

20. Итак, чем он тогда является? Или что такого имеет убогий человек этой скудной земли, что Бог пришел к нему и учит его сейчас, и ведет, и утешает?

21. О великая непроницаемая тайна! Причиной того, почему нам позволено называть себя Его детьми, является лишь Его бесконечное милосердие, без которого мы, подобно любому камню, были бы всего лишь сотворенными, к тому же еще и полными непослушания, в то время как камень за многие тысячи и тысячи лет без воли Господа даже не двинется с места, на которое он был поставлен всемогущей рукой святого Отца.

22. Или же та святая мысль в Боге, из которой произошел неблагодарный человек, была более божественной, чем та, из которой со временем – раньше, одновременно или позже – появился камень, произошедший из того же Бога?

23. Да, да! Человек есть совершенное ничто перед Богом, и ничего не имеет, но все – лишь чистая милость от Него!

24. О невыразимая любовь, о бесконечное милосердие Отца, Который всегда свят, пресвят! Как же сердцу отблагодарить Тебя, как восхвалить и восславить Тебя, какими словами надлежит провозгласить всей земле Твою бесконечную доброту в отношении нас, бедных людей, которые называют себя Твоими детьми, не будучи достойными этого?!

25. О Отец, дай мне теперь погрузиться в прах, ибо мои глаза не заслуживают даже того, чтобы взглянуть туда, где Ты еще пребываешь среди Своих детей!

26. Ты, святой Отец, – среди Своих детей! Эта мысль слишком свята, чтобы я, земной червь, еще раз помыслил ее!

27. И потому тишина! Тишина! Пусть замрет все вокруг меня, чтобы и я мог умолкнуть перед величайшей святостью Отца!

28. Ибо что может сказать покрытый пылью червь, живущий в грязи, о том, о чем вся бесконечность возвышенно хранит благоговейное молчание?! Итак, тишина! Умолкни, мое сердце и мой язык, ибо все вокруг меня сейчас затихло. Тишина в Боге, тишина! Ибо – Отец рядом!»