Адини. Великая княжна. Глава 16. По России-матушке

Глава 16. По России-матушке
Наконец-то наш царский поезд отправился из Москвы дальше на юг. В Туле после торжественной церемонии на вокзале нас с братом Константином повезли на праздничный обед в доме градоначальника, откуда я вскоре сбежала со своими приближёнными. А обед ещё длился до полуночи, хотя и без нас, так как великий князь Константин в силу малолетства тоже вскоре попросился уехать и уснул уже по пути к поезду.
Я же, вернувшись в своё купе, приказала двоим своим пажам, Андрею Ростоцкому и Сергеюь Гаврилову, взять извозчика, разыскать в городе дом мещанина Ивана Губонина, жестянщика по профессии, и привезти ко мне его среднюю дочь, Татьяну. Пусть приедет в сопровождении кого-то из близких, отца или матери.
Сама же попросила всех уйти, захотелось побыть одной. Прилегла на постель и начала рассуждать, что мне делать с этой Губониной, как заставить работать на нас.
Часа через два ко мне постучалась Глаша и сказала, что мещане Губонины доставлены, мать и дочь. Я распорядилась, чтобы горничные приняли и напоили чаем мать Татьяны у себя или на кухне, а саму Татьяну вели ко мне в рабочий кабинет.
Татьяна оказалась невзрачной девчонкой, блондинкой с двумя толстыми косичками, голубыми глазами и лицом, густо покрытым веснушками. Ростом примерно с меня. Да и по возрасту мы с ней почти одногодки.
Едва переступив порог, девушка по-старинному отвесила мне русский поясной поклон и смущённо опустила глаза. Я же наблюдала за браслетом, который мне выдали у Пылина. Браслет действительно потемнел! А это значит, что Татьяна – попаданка!
Я же решила разыграть перед девицей саму любезность:
- Дорогая Татьяна Ивановна! Пожалуйте к нам, присаживайтесь вот здесь!
- Благодарю, Ваше Императорское Высочество!
- Догадываетесь, зачем я позвала вас сюда?
- Никак нет, Ваше Императорское Высочество!
- Давайте поговорим без титулов и начистоту! Мне сообщили, что вы попаданка из другого мира, из будущего! Я ведь тоже такая!
Татьяна сразу же изменилась в лице, её взгляд стал жёстким, сердитым:
- Я же сколько раз  говорила вашим, что никому ничего помогать не буду! Оставьте меня в покое! Меня нынешняя жизнь вполне устраивает! Не лишайте меня счастья!
- А вот и не получится, дорогуша! – я тоже резко изменила тон и перешла на “ты”. – Рассказывай, как дальше жить собираешься? И почему это ты категорически решила нам не помогать? Кстати, из какого ты года, сколько тебе было лет в прошлой жизни и чем ты там занималась?
- Год был 2010. Мне было 57 лет. А по профессии я химик-технолог. Десять лет проработала на нефтеперерабатывающем заводе, а потом сменила по семейным обстоятельствам место жительства и пошла работать в фармацевтическую отрасль, занималась производством лекарств. В той жизни я была очень замкнутой, нелюдимой, несчастной. Я была очень некрасивой. У меня не было ни родных, ни детей, ни даже мужчин нормальных! А здесь я красавица, имею любящих меня и прекрасных маму и папу, сестренок, у меня есть жених! Мне очень нравится здешняя городская жизнь! Я хочу выйти замуж, нарожать много детей! А больше я ничего не хочу! Имею же я право на счастье? А если начну помогать вам, то моё счастье может обрушиться! Я стану такой же неудачницей, как в той жизни! Поэтому, пожалуйста, отстаньте от меня!
- Неужели тебе нравятся нынешние бытовые неудобства? Грязь и антисанитария на базарах и в других местах?
- Ах, я большую половину прошлой жизни тоже прожила в подобных условиях! Не в многоэтажке, а в частном секторе! А также отмучилась в детском доме и скиталась по общежитиям! Так что привыкла к общественным туалетам и удобствам во дворе, колонке с питьевой водой на соседней улице, печному отоплению! Мы люди ко всему привычные!
- Ну, допустим, тебя всё это устраивает! А как насчёт болезней, ужасной смертности, особенно в детском возрасте, когда иногда из десятка детей в семье выживает двое-трое. И это не только у простолюдинов! Вчера я была в гостях у одного графа, так у него из двенадцати детей осталось только двое!
- Я прекрасно разбираюсь в фармакологии и фармакогнозии, то есть в составе и свойствах лекарственных растений! Знаю как лечить травами многие болезни!
- А тот факт, что нынче по статистике каждая седьмая женщина-дворянка умирает во время родов тебя не настораживает? Даже среди цариц и королев такая же картина!
- Настораживает, но хочу надеяться, что меня это не коснется!
- Зачем быть такой эгоисткой? Моя хата с краю! А представь, что даже если с тобой всё обойдется благополучно, с такой же проблемой столкнутся твои дочери и невестки! А смертность среди детей, когда женщина почти каждый год рожает и каждый год  таскает гробики на кладбище!
- Нет, но…
- Никаких “но”! Завтра же едешь со мной!
- Не хочу! – расплакалась Татьяна. – У меня жених, мы помолвлены!
- И его заберём с собой! Кто он по профессии?
- Столяр-краснодеревщик!
- Это же замечательно! Мне как раз очень нужен такой специалист! – вспомнила про Прокоповича и план модернизации пчелиных ульев. Я позвонила в колокольчик. Вбежавшей Глафире приказала:
- Позвать сюда немедленно Ростоцкого и Гаврилова!
Пажи, очевидно, поджидали за дверью, потому что явились тот час же. Я обратилась к Татьяне:
- Говори, как зовут твоего жениха, где проживает, как его найти!
- Никифор Чижиков, а проживает через четыре дома от меня! У него на двери табличка висит “Столяр-краснодеревщик Павел Чижиков”. Это его отец.
- Слышали! – обратилась к пажам. – Доставить Никифора Чижикова немедленно сюда! Вместе с отцом!
- Будет сделано, Ваше Императорское Высочество!
Когда парни ушли выполнять моё распоряжение, я продолжила трудный разговор с Татьяной:
- Сейчас привезут твоего суженого и мы решим окончательно наш вопрос!
- А если он не захочет ехать с нами?
- Не захочет – заставим! – решила немного припугнуть негодяйку. – Как ты думаешь, великая княжна обладает какой-нибудь властью над простыми смертными? Или я шутить надумала, когда по твоей упертости погибают люди? Если захочу – прикажу твоего ненаглядного заковать в кандалы и отправить в Сибирь на вечную каторгу! А тебя, как ты помнишь было во времена Сталина, тоже арестуют и заставят работать в тюремной “шарашке”! В курсе, что это такое? Ты, детка, ещё не понимаешь в каком мире живёшь!
Татьяна заплакала и упала передо мной на колени:
- Ваше Императорское Высочество! Не губите нас, смилуйтесь!
- Встань, садись! Никто вас губить не собирается! Но надо помнить, что ты попала в этот мир, возможно, неспроста! У каждого из нас своя важная миссия! Ты должна наладить химическое производство, которое у нас сейчас не на должном уровне! Наладить производство лекарств! Ты же в курсе, насколько попаданцы уже изменили этот мир? Сколько технических новинок уже запущено в повседневную жизнь! Так что успокойся. Давай лучше прикинем, помечтаем о твоём светлом и счастливом будущем!
Я снова позвонила в колокольчик:
- Глаша! Принеси нам чаю, фруктов и сладостей!
Чижиковых доставили примерно через полтора часа. С ними, с Татьяной и ее матерью мы довольно долго обсуждали необходимость отъезда молодых со мною в Санкт-Петербург и дальнейшие перспективы. Договорились, что нужно как можно быстрее сыграть свадьбу, а потом молодые сразу же приедут ко мне, туда, где я буду в тот момент находиться: либо ещё в поездке по стране, либо в Царском Селе, либо в Зимнем дворце. Я распорядилась выдать молодым на свадьбу по тысяче рублей! Это и на свадебную одежду, и на саму свадьбу (за такие деньги можно отпраздновать её даже в лучшем городском ресторане), и в качестве свадебного подарка. Если в это время за 50 рублей можно купить корову или лошадь, то за две тысячи рублей можно купить очень много всего!
На следующий день наш поезд проследовал дальше на юг. Мы останавливались на многих станциях, где на несколько минут или часов, где на несколько дней. Моя главная задача, как уже говорилось, сделать так, чтобы при Дворе, а особенно папенька с маменькой и их приближённые, никто не обратил внимание на меня прежнюю и нынешнюю. Чтобы все считали естественным, почему великая княжна, почти не разговаривавшая по-русски, вдруг стала так прекрасно говорить и писать великолепные стихи и песни. И откуда у меня такое глубокое знание русского народного фольклора, в том числе одесского шансона и казацких песен.
В Харькове наш поезд задержался на несколько дней. Потому что я решила навестить изобретателя Прокоповича в его имении. Генерал-губернатор Харьковской, Полтавской и Черниговской губерний князь Долгоруков Николай Андреевич любезно предоставил мне и моей свите лёгкие экипажи, на которых мы отправились в имение Петра Прокоповича. Пётр Иванович показал мне свою пасеку, как он похвалился, самую большую в мире – 10 тысяч пчелиных семей! Мы осмотрели с ним пчелосемьи в ульях нового образца. Изобретатель уже придумал с десяток вариантов различных ульев. Знаменитый улей “Петербург” был одним из самых первых вариантов.
Потом мы с Петром Ивановичем долго сидели за самоваром, хозяин угощал меня десятками образцов мёда: липовым, гречишным, фацелиевым и другими. Я же нарисовала ему несколько схем различных ульев, которые запомнила из предыдущей жизни: улей-лежак, многоярусный и другие. Прокопович был очень удивлён, вдохновлен новыми идеями и сказал, что завтра же приступит к изготовлению этих ульев.
Потом я выступила перед учениками знаменитой школы пчеловождения. Всего, как сказал Прокопович, на данный момент в школе обучалось 48 учеников в возрасте от 16 до 40 лет. Я рассказала, что буду хлопотать перед императором о создании сети государственных пасек от Польши до самого Тихого океана, а также в Русской Америке. Пообещала, что лучших из сидящих здесь возьмут работать на эти пасеки. Чем вызвала бурный восторг и овации. Подарила каждому ученику по серебряному рублю новой чеканки и по своей фотографической карточке с автографом.
Доехав на поезде до Екатеринослава, где оканчивалась уже построенная дорога, я отправила поезд вместе с младшим братом обратно в Питер, а сама с полусотней казаков, пажами, служанками и приближёнными отправилась на пароходе в Одессу, где пробыла более недели. Затем на другом пароходе посетила южный берег Крыма, Керчь и через Азовское море добралась до Дона. Ознакомилась с жизнью Донского казачества. Потом на Волгу, где уже на третьем пароходе добралась до Твери, откуда уже меня с сопровождающими забрал царский поезд.
За время путешествия я всё-таки смогла создать из своих пажей полноценный вокально-инструментальный ансамбль. В результате долгих, изнурительных репетиций мы выучили несколько мелодий, песен и романсов с тем, чтобы в дальнейшем с ними выступать. Я повсюду разыскивала талантливых певцов и исполнителей, но не находила. Только в Одессе пригласила к себе в ВИА молодого скрипача Изю Якубсона. А в одной из деревень на Волге приметила двух русских пареньков, великолепно играющих на балалайках – Павла Ясенева и Прохора Морозова.
Из дальнейшего путешествия мне особенно запомнилась Одесса. Пушкин, для которого этот город остался напоминанием бурной и буйной молодости с удивлением обнаружил, что в Одессе ещё проживают некоторые его друзья и подружки, в частности жена генерал-губернатора Новороссии графиня Елизавета Ксаверьевна Воронцова.
Я попросила Александра Сергеевича поподробнее рассказать о своих любовных увлечениях в Одессе. Если, конечно, ему не тяжело вспоминать те годы.
- Нет, я с теплотой вспоминаю Одессу и свои приключения в ней. – ответил поэт. – Но Елизавета Ксаверьевна не была моим главным увлечением. У меня была очень страстная любовь с красавицей Амалией Ризнич, которая очень рано ушла из жизни. А с Воронцовой у нас были поверхностные отношения: я был немного влюблен в нее, а ей было важно делать вид, будто у нас роман. Её муж из-за этого меня возненавидел.
- Ну, вы тоже в долгу не остались: “Полу-мудрец, полу-невежда, полу-подлец, но есть надежда, что будет полным наконец”.  Этой эпиграммой вы его обессмертили в веках!
- Самое худшее заключается в том, что Елизавета Ксаверьевна со своим любовником столкнули нас с графом, чтобы скрыть свою связь. Об этом я уже потом узнал.
- И кто этот любовник?
- Александр Раевский – старший сын генерала Раевского, героя Отечественной войны. Представлялся моим лучшим другом. Меня привлекала его загадочность, насмешливость. А на самом деле, как потом оказалось, это очень желчный и завистливый человек.
- Я в курсе, что Елизавета Ксаверьевна в 1925 году родила дочь Софию, и все судачили, что эта девочка от вас!
- На самом деле – от Раевского! Мне говорили, что эта София совсем не похожа на Михаила Семеновича и очень похожа на Раевского. Зато дочка Ольги Нарышкиной, любовницы Воронцова, тоже, между прочим, София – точная копия графа!
- С ума сойти! Какие страсти! Как всё запутано!
- А знаете, я совсем не завидую Раевскому! Его Бог наказал очень жестоко! Женился поздно, всего несколько лет назад. В прошлом году его жена после родов умерла, оставив трёхнедельную дочь. Александр, рассказывают, никак не придет в себя. А тогда, после моего отъезда, из Одессы, Раевский рассорился с Воронцовой, публично её опозорил, что заставило её мужа писать жалобу самому императору. Раевский в результате был сослан в своё имение на Полтавщине.
- Как же так! – я вспомнила прочитанную ещё в школьные годы биографическую книжку о Пушкине. – Вы были так дружны с семейством генерала Раевского, с его дочерьми, сыном Николаем, а вот с Александром у вас так получилось? Кстати, а где сейчас Николай?
- Николай Раевский-младший сейчас командует Черноморской Береговой линией на Северном Кавказе. Генерал-лейтенант. Основал несколько крепостей и город Новороссийск. Собирается уйти в отставку. Мне он говорил, что враги клевещут на него императору и тот поддается их влиянию.
- Как жаль! Надо будет поговорить с папА о Николае, замолвить словечко, - а сама подумала, что надо спасать этого человека! И не от императора, а от смерти! Он может умереть совсем молодым! Надо поговорить с хирургом Егоровым, возможно, что-то получится.
В Одессе мы остановились во дворце графа Воронцова. Генерал-губернатор и его жена тепло нас приняли. В мою честь давали обеды и балы не только Воронцовы, но и другие вельможи, в основном поляки. В Одессе проживало очень много поляков, в основном шляхта и магнаты. Даже Елизавета Ксаверьевна была дочерью польского магната Браницкого. Ее лучшая подруга, а по совместительству любовница её мужа, Ольга Станиславовна Нарышкина была дочерью польского графа Потоцкого и его жены, знаменитой греческой авантюристки Софии Глявоне (огромный парк в Умани “Софиевка” Потоцкий построил именно для неё). Воронцов женил своего двоюродного брата Льва Нарышкина на Ольге Потоцкой, чтобы скрывать свои с ней любовные связи.
Кстати, я познакомилась и с детьми Воронцовых и Нарышкиных. Моя ровесница София Воронцова действительно не имела схожести с Михаилом Семеновичем, зато одиннадцатилетняя София Нарышкина была его точной копией! Признаюсь, мне было неинтересно с этими двумя девочками: Воронцова показалась мне какой-то умственно недоразвитой, дебильной, а Нарышкина – ещё совсем дитё! Но приходилось возиться с ними, соблюдая правила приличия.
Встречалась я и с одесскими евреями: купцами, музыкантами, предпринимателями. Меня даже пригласили на еврейскую свадьбу! Как я уже упоминала, нашла в Одессе талантливого еврея-скрипача.
Проехались на пролетке по городу. Город красив в центре: застраивался по плану: улицы Дерибасовская, Ришельевская, оперный театр. Осмотрели порт, иноземные корабли в нем, строящуюся Бульварную лестницу, самую большую в Европе! Я вот только затрудняюсь сказать: эту лестницу изначально назвали Потемкинской или уже после знаменитого восстания на броненосце “Потемкин” в 1905 году?
Потом на пароходе мы отбыли в Крым. Вместе со мной отправились и Воронцовы с Нарышкиными. Воронцовым не терпелось мне показать свой знаменитый Алупкинский дворец, а Нарышкиным – своё большое современное имение Михсор.