Со Дна Души

 
Прошло сорок дней после маминых скромных похорон. Проводили её сослуживцы с почты, на которой она проработала двадцать лет, приехала совсем молодой, сразу после школы, устроилась на почту и за двадцать лет доросла до начальника.
Через две недели у меня последний звонок. Мы с мамой собирались поехать в один из старейших университетов и всё узнать про вступительные экзамены.

Как же мне жить дальше, одной… придётся научиться. В январе мне исполнится семнадцать. Я не помню, почему мама приехала в Воронеж, знаю только, что бабушка рано ушла из жизни и что она тоже, как и я после школы, собиралась в этот же университет. Собиралась, но почему-то не пошла, или не поступила… Как, в сущности, я мало о тебе знаю, мамочка…

Мы жили с мамой вдвоём, про папу я не хотела спрашивать, почему-то я решила, что эта её душевная травма, всё ждала, когда мы, как подружки, поговорим об этом по душам. По душам поговорить так и не успели.

Прошлое лето выдалось особенно жарким, она часто жаловалась на головные боли, в тот раз на работе, она потеряла сознание, её положили в больницу и после обследования поставили диагноз – аденома гипофиза, обнадёжив что для жизни не опасно. Но в течение года произошёл интенсивный рост опухоли, у мамы резко ухудшилось зрение, опухоль росла быстро и уже сдавила ткани головного мозга. В конце зимы я маму забрала домой надеясь, что дома стены лечат и мама обязательно поправится, но чуда не произошло…

Мама ушла весной, когда зацвёл багульник. Ей было всего тридцать девять лет…

Первый раз после похорон, я переступила порог её комнаты. Мне было страшно, страшно входить в её мир без неё, смотреть на пустую кровать, на её маленький письменный стол. Мама и сама была маленькая и хрупкая, ей никто не давал её годы, светленька, с голубыми прозрачными глазками, она была, как мотылёк, маленькая, скорая и улыбчивая.

Я совсем другая, я уже в восьмом классе её переросла и волосы у меня тёмные, и глаза карие, вся в папу наверное… И ещё мама была очень мягкая, уступчивая, и часто говорила мне, - будь доченька помягче, чаще прощай людям. Как же я могу быть мягче и кому я должна простить, что они забрали от меня маму… Так я сидела на её стуле, за её столиком и крупные слёзы капали, расплываясь фиолетовыми разводами на лежавшем тетрадном листке…

- Доченька моя любимая, счастье моё, Богом посланное. Смотрю в окно, стемнело, на подоконнике багульник распустился, красивый, сиреневый, весна, жарко, в глазах двоится, болит голова, но я должна написать это письмо, ты ещё совсем маленькая, я надеялась, что у нас с тобой так много всего интересного впереди, а видишь вон, как получилась… прости меня… не успела… как не вовремя… не успела… ничего не успела… казалось жизнь такая длинная и мы с тобой только вначале пути…
Это было её последнее письмо, я перечитывала его много раз, пока не высохла бумага, оставив следы моей души…

Я хотела спрятать на время её письмо, чтобы всякий раз возвращаться, когда потребует душа и выдвинув узкий ящик стола, на меня посмотрела мамина фотография в тонкой овальной рамке, только на ней мама была совсем, совсем юная… я её такой не помню, а ниже, заглавными буквами было написано – Со Дна Души. Я замерла, и нет не я, мои руки нежно и осторожно дотронулись, погладили и приблизили её к губам… Я горько плакала, потому что душа плачет горько…

На первой странице, в правом углу мелкими буквами было написано:
- Я особо-то и не прятала от тебя, просто ты никогда не открывала мой письменный стол. А теперь, волею судьбы приходится разбирать мои вещи… И перед тобой мой дневник, наверное, тебя привлекла моя девичья фотография, название дневника, ты открыла и начала читать…

- Метель мела вторые сутки, дорогу запорошила и только уличный фонарь, против моего окна шатало из стороны в сторону, будто ветер бил его наотмашь, и он своим пунктирным освещением вырывал из тьмы метельный просвет. Это было начало января, седьмое, православное Рождество, день был праздничный. К тому времени, я уже два года, как жила в Воронеже у родной тёти, после смерти твоей бабушки, я поехала поступать в университет, а заодно и присматривать за тётей, которая сильно болела.

- Устроилась работать на почту, но времени на учёбу оказалось мало и экзамены сдала плохо. Через год тётю похоронила и осталась я в её квартире, теперь она твоя. А на следующий год, в Рождественский вечер, словно ангел небесный сошёл и подарили мне плетённую корзиночку с розовыми лентами, с атласным одеяльцем, а в ней маленькую куколку в кружевном чепчике. Это был лучший подарок в моей жизни от Рождественской звезды. Рядом лежало твоё приданное, всё новое и очень красивое, и письмо:

- Настя, я уже почти полгода, хожу на почту и к тебе приглядываюсь. Так сложилась моя жизнь, что человек, которого я сильно полюбила женат и у него двое детей, разрушать свой брак он не собирался, а я была его минутным развлечением. Он просил меня сразу избавиться от ребёночка и уехать обратно в Армению, но я не согласилась, думала он передумает, ну а потом было уже поздно. В церкви одна монахиня посоветовала мне лучше найти доброе сердце, чем отказываться от ребёночка. В детском доме им несладко. Вот я тебя и нашла, вернее, её сердце тебя выбрало. Я буду спокойна за Карину, она найдёт в тебе родное сердце, а ты найдёшь в ней любящую дочь.

- Ну а дальше, доченька моя родная, всё пошло, как пошло. Ты моё счастье, посланное Богом. Прости меня, я знаю, тебе было любопытно узнать кто твой папа, но твоя душа не хотела меня тревожить. Мне тогда с тобой уже никто не был нужен, ни университет, ни чужой папа… Я многое не успела… не успела про жизнь рассказать, казалось, всё у нас с тобой впереди и жизнь казалось будет длинной, и мы только вначале этого пути…

P.S. Когда мне поставили этот диагноз, главный врач помог мне найти хранившийся в роддоме адрес той девушки, которая тебя родила.

Армения, город Ереван
Улица Авета Аветисяна
Дом 40/1. Квартира 35.
Айвазян Ануш.

Я сидела раздавленная, в полном оцепенении…, ночь давно опустилась и весна померкла, только уличный фонарь против нашего окна освещал улыбающийся багульник.


Наташа Петербужская.  @2023. Все права защищены.
Опубликовано в 2023 году в Сан Диего, Калифорния, США.