Танька

Часть 1. Дорожные приключения.

– Таня!...Таня!...

Невысокий молодой мужчина метался по плацкартному вагону в поисках дочери:

– Вы девочку не видели, маленькую такую, в голубом платье?

– Танюшку-то? Конечно, видели.

– Только что тут была, скакала, стишок рассказывала.

– Была, была. Про маму свою красивую говорила.

Поезд тронулся, и побледневший отец кинулся в тамбур и уже хотел сорвать стоп-кран. Немолодая, крупная проводница быстро перехватила его руку и спокойно сказала:

– Ищи в вагоне. Никто отсюда не выходил.

– Да я всё обыскал – нигде нет.

Проводница пошла к его месту, заглянула под лавки, посмотрела наверх.

– Да вон же она, на багажной полке.

Отец быстро вскочил на сиденье и пошарил рукой наверху. Раздался звонкий смех:

– Так нечестно, ты не сам нашёл, тебе подсказали.

–Танька, ну-ка, слазь! – хрипловато проговорил мужчина, закусив нижнюю губу. Ничего доброго это не предвещало.

Когда девочка быстро, как обезьянка, спустилась вниз, отец больно хлопнул её пониже спины. Раздался громкий плач. Пожилая полная женщина из соседнего купе укоризненно сказала:

– Не надо бить ребёнка, надо разговаривать с детьми.

Отец не умел разговаривать с дочерью. Взяв сигарету, он вышел в тамбур.

Женщина погладила девочку по светлым волосам, достала платок, вытерла зарёванное лицо и тихо заговорила:

– Танюша, ты хотела поиграть, а папа испугался. Он даже хотел остановить поезд. А почему?

– Не знаю, - всхлипнула Таня.

– Может быть, он беспокоится, потому что любит тебя, боится тебя потерять?

– Ничего себе любит! – пробормотала девочка и потёрла больное место.

А дело-то было так. Когда на стоянке поезда отец вышел на перрон, он наказал ей сидеть на месте. Тане было скучно, и она решила поиграть в прятки. На верхней полке было так здорово: высоко и потолок рядом. Она, конечно, не подумала про папу. Девочка вообще впервые путешествовала на поезде. Сначала ей было интересно наблюдать в окно, как убегают от неё дома, люди, машины. Но это ей быстро надоело. Скорей бы приехать в деревню! Таня никогда там не была.

На следующий день пассажиры тепло попрощались с девочкой, а проводница пожелала ей вырасти и потолстеть на деревенском молоке. Отец выгрузил с высоких ступенек на насыпь сначала дочку, потом чемодан, а поезд продолжил свой путь.

Внизу было какое-то строение, а за ним сразу начинался лес. Да какой лес! Высоченные деревья с жёлтыми стволами стояли близко друг к другу, но темно в нём не было. Пушистые кроны были высоко, и солнце легко проникало сквозь стройные золотистые стволы.

Отец как-то сразу повеселел, подобрел, вдохнул полной грудью, и глаза у него стали почти такие же голубые, как у дочери. Он засучил рукава, взял чемодан, обхватил своей ладонью ручонку девочки, и они вошли в лес.

– Мы пешком пойдём? Ты же говорил, что надо восемнадцать километров пилить до деревни.

Отец рассмеялся и сказал:

– Мы на лошади поедем. Просто дядя Андрей опаздывает. А мы с тобой прогуляемся и подышим целебным сосновым духом.

Таня старательно задышала.

Не прошли они и полкилометра, как показалась лошадь с телегой, с которой соскочил румяный голубоглазый парень. Они обнялись с отцом, смеясь похлопали друг друга по плечу.

– Извини, задержался на ферме.

– Ничего, мы прогулялись после душного вагона.

– А что это за красавица? Это Танюшка такая большая выросла? – дядя Андрей легко поднял её и посадил на телегу, укрытую мягким душистым сеном.

Весело разговаривая, мужчины развернули лошадь, сели рядом впереди и отправились в путь.

Таня с любопытством смотрела по сторонам. Если это настоящий лес, то, может быть, она встретит лисичку или зайчика. Медведя, конечно, не хотелось встречать, но, кроме птичек, порхающих тут и там, девочка никого не видела. Вдруг впереди на дереве показалась большая птица с красной шапочкой. Она сразу узнала дятла: видела его на картинке. Он стучал длинным клювом по стволу, не обращая внимания на проезжающих мимо. Когда телега почти поравнялась с ним, он повернул голову, посмотрел блестящим глазом на людей и продолжил своё занятие как ни в чём не бывало.

– Пап, папка, смотри –дятел! – звонко закричала Таня.

Птица взмахнула крыльями и медленно полетела в глубь леса.

– Танюшка, в лесу нельзя так громко кричать. Вся живность разбежится, – сказал отец.

Девочка прикрыла рот ладошкой, а про себя подумала: «А сами сидят, разговаривают и смеются громко».

Некоторое время Таня тихонько сидела на краю телеги, с любопытством глядя по сторонам. Вдруг ей показалось, что она увидела зверька, похожего на дикую белку. Девочка легко соскочила с телеги и побежала на поляну, которая оказалась настоящей скатертью-самобранкой.

Таня замерла в восхищении, прижав кулачки к подбородку. Поляна действительно была похожа на скатерть, щедро расшитую зелёными резными листочками, белыми цветочками и красными ягодками. Девочка присела на корточки так, что острые коленки были выше плеч, и стала с наслаждением поедать душистую сладкую землянику. Танюшка так увлеклась, что и не сразу заметила спустившуюся с дерева белку. Зверёк поднял что-то с земли своими лапками-ручками, засунул себе в рот и, вероятно, заметив девочку, прыгнул опять на дерево. Белка быстро поднималась вверх, потом остановилась, посмотрела вниз и, махнув пушистым хвостом, мигом спряталась в ветвях. Это происходило так близко от Тани, что она чуть не закричала, но вспомнила, что шуметь нельзя, поэтому застыла и молча смотрела на шуструю белочку. Таня наелась и хотела уже бежать назад, но вспомнила слова женщины из поезда и набрала полную ладошку ягоды.

Она поднялась, обернулась и остолбенела: дорога была пуста.

Девочке стало страшно. Она оказалась в лесу совсем одна, и этот лес показался ей сразу не таким весёлым и красивым. За каждым стволом ей чудились чьи-то злые глаза. Со всех сторон слышались пугающие шорохи.

Таня выбежала на дорогу, посмотрела в одну сторону, в другую – телеги не было. В ужасе она поняла, что не знает, куда идти. Слёзы навернулись на её глаза, и девочка отчаянно крикнула: «Папа!». Но никто не отозвался. Немного поплакав, Таня вернулась на ягодную полянку и, подумав, сообразила, в какую сторону ехала телега. Тогда она вышла на дорогу и побежала следом за ней, стараясь не смотреть по сторонам.

А в это время увлеченный разговором отец неожиданно обнаружил пропажу дочери. Он не на шутку перепугался, сказал Андрею: «Я быстро!» – и побежал назад. Когда он увидел Таню, она спокойно шла по дороге ему навстречу. Отец хотел как следует отшлепать эту негодную девчонку, но, увидев её зарёванные щёки и радостную улыбку, как-то сразу остыл.

– Вот я тебя и догнала! – весело изрекла его дочь.

– Это ещё неизвестно, кто кого догнал. Это же надо было умудриться за одну поездку два раза потеряться! Тебя верёвкой что ли к себе привязывать?

– Не надо, – пробормотала Таня и протянула отцу расплющенные на ладони ягоды…

Через некоторое время усталая Танюшка улеглась на душистое сено, закинув руки за голову, и стала смотреть на небо. С двух сторон его обрамляли вершины сосен. Постепенно небо стало превращаться в колышушуюся голубую поверхность, и вот уже она плывёт по озеру, а вершины деревьев отражаются в воде, а лодку качает, качает… Девочка безмятежно заснула.

Сидя рядом, глядя на дочь, отец тихо сказал Андрею:

– Отпуск обещает быть незабываемым.

Часть 2. Тайны деревенского двора.

Таня проснулась от громкого собачьего лая. Телега остановилась около большого деревянного дома с голубыми ставнями и цветущими розовыми мальвами в палисаднике. Их встречала женщина в белом платке:

– С приездом, Михаил! Ну, как доехали? А это Танечка? Какая большая!

– Здравствуй, тётя Лиза! Отлично доехали. Танюшка всю дорогу спала, – выразительно посмотрев на дочь, ответил отец.

Он спустил с телеги дочь, взял её за руку и собирался войти в открытую Андреем калитку.

Таня попыталась вырваться: она панически боялась собак. Тогда он поднял её на руки и пронёс до крыльца, потом демонстративно подошёл к собаке:

– Жулик, Жулик! Смотри, доча, какой он добрый.

Он потрепал собаку за ушком, а огромный, лохматый пёс, поскуливая, вилял хвостом и старался лизнуть его руку.

Таня рассеянно огляделась по сторонам, ещё не до конца проснувшись. Перед ней был большой двор с разными постройками по углам. Слева от калитки стояла большая собачья будка, в которой жил цепной пёс Жулик. Дальше, в левом углу, находилась баня с просторным предбанником. К ней примыкала летняя кухня. Справа за домом были расположены хозяйственные постройки: мастерская в углу, а за ней – хлев и курятник.

Таня знала, что в семье Климовых есть тётя Лиза, дядя Андрей и четыре папиных двоюродных брата: Андрей, Саша, Витя, Вова. И ни одной сестры.

Все умылись с дороги из забавного рукомойника, попили молока, и отец с Андреем погнали лошадь на ферму. Таня же в это время на летней кухне ела вкуснейший пирог с зелёным луком и яйцом, запивая его молоком.

Позже тётя Лиза позвала девочку в дом. Они прошли через светлую веранду, просторную чистую кухню с большой печкой и вошли в одну из комнат. Женщина весело сказала:

– Мальчики спят на сеновале, деда Андрей – на веранде, а мы с тобой в этой комнате. Ты будешь почивать здесь, – она показала на большую кровать с горкой подушек.

Потом баба Лиза переодела Танюшку в чистое платье и достала из сундука большую мягкую куклу, сделанную вручную:

– А это тебе подружка. Как её будем звать?

Таня посмотрела на «подружку», которая была сшита из розовой байки, наполненной, вероятно, ватой. Её круглая голова была «украшена» жёлтыми шерстяными нитями, заплетёнными в длинные косы. Вместо глаз были голубые пуговицы, а брови, нос и губы были вышиты розовыми нитками. Длинные руки и ноги куклы очень отдалённо напоминали человеческие. Одета она была в пёструю юбочку и такую же кофточку. Немного подумав, Таня сказала, поправляя на ней одёжку:

– Будет Катькой! Моей сестрой. Вообще-то я в этом году в школу пойду.

Потом на высоком крашеном крыльце баба Лиза расплела внучке косички, долго расчёсывала их и заплетала, приговаривая: «Я уж и косы плести разучилась: одни парни вокруг». Она повернула к себе Таню, полюбовалась своей работой и внучкой: «Красавица!». Девочка смотрела на неё своими ярко-голубыми глазами, у неё был вздёрнутый носик и пухлые губки. Таня кокетливо захлопала длинными ресницами, улыбнулась и стала похожа на забавного кролика: два новых верхних зуба выросли у неё быстрее других. Она обняла бабушку за шею и поцеловала в щёку.

А за забором в это время сидел на брёвнах младший сын Вовка, который ревниво смотрел, как его мать сюсюкает с этой чужой девчонкой. Он вскочил и побежал прочь.

Часть двора была огорожена сеткой, за которой вольготно прогуливались куры. Тане захотелось покормить их. Бабушка дала ей целую чашку зерна, а сама пошла хлопотать на кухне. Девочка вошла прямо за сетку и стала сыпать зерно со словами «цып-цып-цып». Куры кинулись к ней и стали жадно клевать зерно, и тут Таня увидела большого яркого петуха с роскошным золотым хвостом. Она быстренько высыпала всё зерно на землю и тихонько стала подкрадываться к петушиному хвосту. Когда она почти ухватилась за него, петух закричал, подпрыгнул, забил крыльями; куры закудахтали, девочка испуганно прижалась к сетке, а сзади громко залаял Жулик.

Баба Лиза услышала куриный переполох, выскочила из кухни и быстро вывела Таню из загона:

– Что случилось? Ты петуха испугалась и чашку уронила?

– Я всего лишь пёрышко у петуха хотела взять. У меня много разных, а такого красивого нет.

– Что ты, что ты, Танюшка, он же клюнет тебя! Да и больно ему будет, давай дождёмся когда оно само выпадет.

Таня растерянно пошла в дом, хотела посмотреть мультики, но ничего интересного не было. Она вышла на крыльцо, посмотрела на загремевшего цепью лохматого пса и грустно подумала: «Капец, мне теперь в этом зверинце сидеть всё лето что ли?»

Постояв так, она спустилась с крыльца, пошла на кухню и села напротив бабы Лизы, которая резала овощи.

– Может, мне какую-нибудь женскую работу поделать? – задумчиво произнесла Таня.

– На, морковку погрызи, – засмеялась бабушка. – Самое женское дело – поболтать. Расскажи-ка мне что-нибудь интересное.

И Таня стала рассказывать, похрустывая сочной морковкой, и про маму, и про брата, и про кота Тимура, и про подружек… Вдруг она почувствовала, как что-то мягкое коснулось её ног, и мгновенно вскочила на лавку.

– Что опять случилось? – удивилась баба Лиза.

Таня посмотрела вниз и засмеялась, увидев серого кота:

– Ой, это же котик. Какой хорошенький!

Из-под лавки, потягиваясь, вышел большой полосатый кот и важно прошествовал мимо Жулика на улицу.

– Это наш Жорик тебя напугал? Не бойся его.

– А я кошек и не боюсь!

– А коров?

– Я никогда не видела живых коров.

– Тогда сегодня увидишь нашу Варьку.

Когда они с бабушкой пошли за коровой, Таня увидела, что на улице совсем нет асфальта. Они шли по мягкой пыльной дороге вместе с другими ребятами, и у всех были прутики, а у неё – нет. Бабушка нашла какую-то веточку и вручила Тане.

Издалека слышались многоголосое мычание и грохот коровьих ботал. Стадо шло по улице. Каждый хозяин встречал свою корову и гнал её домой.

– Вот и наша Варька, – сказала баба Лиза и пошла навстречу огромной рогатой коричневой бурёнке с белой шеей и белым пятном на лбу.

– Му-у-у! – громко замычала усталая Варька.

Таня опасливо отошла в сторонку, подождала, пока корова прошла мимо, помахивая длинным хвостом. Затем она подняла прутик и строго сказала:

– Ну-ка, домой, Варька! – и пошла следом на почтительном расстоянии.

А позже баба Лиза позвала её с собой на дойку. Таня удивлённо смотрела, как молоко большими струйками бежит в ведро. Понаблюдав за процессом, девочка глубокомысленно изрекла:

– Чудеса! В деревне-то молоко берётся из-под коровы, поэтому и называется «коровье».

– А в городе откуда? – спросила бабушка.

– А в городе молоко из бутылок и называется «Фермерское».

Было видно, как затряслись от смеха плечи женщины, но она не стала продолжать логическую цепочку.

Вечером, когда все собрались за богатым деревенским столом, Таня быстро поела и ускользнула от всеобщего внимания. Она сидела на крыльце, когда к ней подошёл младший из братьев Вовка. Он был всего на два года старше её.

– Хочешь на улицу выйти? – помолчав, спросил он, хитро улыбаясь.

– Хочу!

– А чего не выходишь? Жулика боишься?

– Не боюсь! – гордо вскинула Таня свой острый подбородок, встала и решительно пошла к калитке. Под конец она ускорила шаг, и Жулик залаял. Девочка кинулась к дверце, которая, к ужасу, не открывалась. Тогда она сиганула через забор, зацепилась за него оборкой платья и повисла со стороны улицы, как Буратино на крючке. Вовка хохотал. Таня кричала. Жулик лаял и рвался с цепи.

Взрослые выскочили из-за стола, ничего не понимая. Первым сообразил и добежал до Тани семнадцатилетний Сашка. Он снял её с забора, поправил платье и дал брату подзатыльник. Андрей укоротил собаке цепь до самой будки. Тут подоспела баба Лиза, успокоила внучку.

Этот долгий день закончился для Тани совсем по-деревенски. Её ополоснули тёплой водой в бане, напоили парным молоком и уложили спать в доме на большую мягкую кровать, на которой она, обняв свою новую сестру Катьку, мгновенно уснула.

Часть 3. Волшебный остров.

На следующий день Михаил взял дочку с собой на реку. Деревня Талинка стояла на правом берегу реки Томь, которая в этих местах несла свои воды широко и спокойно. Но чтобы добраться до неё от дома Климовых, надо было идти через всю деревню. По дороге Тане всё было интересно: и пруд недалеко от дома, и бревенчатый магазин, и виднеющийся за околицей такой близкий лес. В двух местах девочка увидела на обочине большие полупрозрачные камни. Отец сказал, что это каменная соль и что её лижут коровы, чтобы не болеть. Вскоре навстречу им попались дети с мокрыми головами, с любопытством разглядывающие незнакомых людей.

Но вот и река, большая, чистая, с песчаными берегами. В городе у них не было реки, и Таня купалась только в пруду и в закрытом бассейне. Девочка с восторгом оглядела берега, поросшие кое-где тальником, большой остров напротив и дальний высокий берег. Она быстро разулась, скинула платьице и, с удовольствием ступая по прохладному песку, осторожно шагнула в воду, которая ещё не успела согреться.

Отец, глядя на остров, спросил:

– Может, сплаваем туда, Танюха?

– Нет, холодно, – ответила дочка, обхватив себя руками.

– Ну, ладно. Тогда я порыбачу в затоне.

«Сплаваем» – это означало, что папа будет грести руками и ногами, а дочка удобно расположится у него на спине, потому что плавать она не умела.

Года три назад на озере папа пытался научить её плавать так же, как и старшего брата. А точнее, зашёл на глубину и бросил в воду. Однако в отличие от брата, который побарахтался и поплыл, сестра поплюхалась и, сложив руки, пошла ко дну. Таня хорошо помнила, как она из воды смотрела на небо и думала, что больше никогда его не увидит. Отец перепугался и под отчаянные вопли мамы бросился спасать свою несостоявшуюся пловчиху. С тех пор Таня боялась глубины и «плавала» только на отмели.

Пока папа рыбачил, дочка расстелила на берегу покрывало, которое ей дала баба Лиза, и улеглась на него, блаженно подставив себя тёплым лучам солнышка. Тут появился Вовка с каким-то мальчиком.

– Ты что, Танька, плавать не умеешь? – хохотнул он и, быстро раздевшись, разбежался и прыгнул в воду.

Девочка приподнялась и как можно презрительнее посмотрела на родственника.

Мальчишки ныряли, отфыркивались и поднимали кучу брызг.

– Хочешь, я тебя научу? – крикнул Вовка.

– Сейчас меня научишь! – смеясь, подхватил кто-то сзади.

Таня повернула голову и увидела трёх девочек, спускающихся к реке. Они с любопытством смотрели на незнакомку, на ходу скидывая платья.

Девочки с шумом и визгом забежали в воду и стали гоняться за мальчишками. Таня, улыбаясь, глядела на эту водяную суматоху, и ей тоже захотелось так поплавать и повеселиться. Но деревенские ребята выскочили из воды, хохоча побегали по берегу друг за другом и с шумом удалились.

– Танюха, иди сюда! – услышала девочка папин голос.

Она подбежала к затону, и отец показал ей очень красивую рыбку с зелёными полосками поперёк и жёлтыми плавниками. Он поймал окунька и на глазах у дочери стал снимать его с крючка.

Вдруг Таня увидела кровь на губе у рыбы, которая беспомощно открывала рот. Девочка отчаянно закричала:

– Папа, не надо! Рыбке больно! Не надо! Отпусти её!

– Ты чего так орёшь? Я сейчас её отпущу! – прикрикнул на неё отец и подумал: «Да, это тебе не Серёжка, с ней не порыбачишь». Он опустил ладонь с окуньком в воду.

Немного постояв на месте, рыбёшка махнула хвостом и уплыла.

Таня звонко, заливисто засмеялась. Смех у неё был такой заразительный, что рядом все начинали улыбаться. Вот и отец тоже улыбнулся, глядя на счастливое лицо дочки с ещё не высохшими слезинками на ресницах.

– Пап, я хочу научиться плавать, – неожиданно заявила Таня.

Отец помолчал, подумал и сказал:

– Там за островом есть неглубокая тихая заводь – отличное место для тебя. Поплыли?

– А поплыли! – решительно махнула рукой Таня.

Остров оказался просто замечательный. В одном месте была намыта огромная песчаная коса. А на другой стороне находилась та самая заводь. Это была не заводь, а мечта. Дно гладкое, ровное, из тяжёлого речного песка – ходить по нему босиком одно удовольствие. К тому же здесь совсем не было течения, и вода была тёплая, как парное молоко.

Отец объяснил дочери, как можно плавать:

– Заходи вот здесь по пояс и плыви к берегу, не бойся, до дна руками сможешь достать. Я тебя придержу.

– Не надо, пап, я сама.

Пока отец на некотором отдалении рыбачил, поглядывая на дочь, она упорно пыталась научиться плавать. Сначала Таня отходила по пояс, выпрыгивала из воды и бросалась в сторону берега, работая, как лягушка, руками и ногами. Получалось не очень. Она нахлебалась воды и почти отчаялась. Потом ей удалось какое-то время удержаться на воде. Девочка осмелела, отошла подальше и, снова выпрыгнув из воды, отчаянно стала подгребать через стороны под себя руками. Когда стало получаться, она поняла, что ей надо передохнуть. Запыхавшись, она выбралась из воды, села в тень большого наклонённого дерева и достала из папиной сумки бутылку с водой. Там же она обнаружила полбулки хлеба и три огурчика. Возле кустов, которыми был покрыт весь остров, рос дикий лук. Таня нащипала несколько зелёных пёрышек, отломила кусок хлеба и, похрустывая огурцом, подкрепилась.

– Принеси мне рубашку, доча, и сама платье надень. Иначе мы с тобой обгорим, как головешки, - крикнул отец.

Дочка отнесла отцу лёгкую рубашку с коротким рукавом, а сама накинула платьице.

– Ты не устала? Давай ещё часок побудем здесь, а потом домой.

Таня согласно кивнула головой и поскакала на песчаный плёс. Сев почти у самой воды, она стала что-то сооружать из влажного песка. Постепенно стали вырисовываться контуры то ли домика, то ли лодки, то ли кита. Навозившись вдоволь, Таня скинула платье и снова плюхнулась в ласковую воду.

– Пап, иди сюда! – позвала она.

Отец посмотрел на часы, собрал удочку, вынул из воды сетку с пойманной рыбой и, положив её в пакет, пошёл к дочери.

– Смотри! – крикнула Таня, разбежавшись, плюхнулась в воду и неожиданно поплыла вдоль заводи.

Папа так и ахнул:

– Вот это да! Сама! За один час! Ну ты даёшь!

Девочка победно сияла от удовольствия.

А потом они сидели в тени и вдвоём смотрели на стоящий в конце мыса, словно выросший из песка, корабль с аккуратно вылепленными бортами, с высоким носом. С веткой ивы посередине и колеблющимися на ветру, как флаги, длинными листочками, на фоне струящейся воды он казался почти настоящим.

– «Алые паруса», – задумчиво сказал отец.

– «Чёрная Жемчужина», – поправила дочь.

Они помолчали.

– Пап, правда волшебный остров? – тихо спросила девочка.

– Правда, - улыбнулся отец.

И тут Таня доверила папе свою тайну о том, что в шестнадцать лет уедет на Карибское море, где её будет ждать капитан Джек Воробей.

– И что ты там будешь делать? – помолчав, спросил отец.

– Как что! Я буду принцессой пиратов. Да ты не переживай, пап, я буду приезжать каждый год. На два дня. Так надо.

– Понял… Ну что ж, я думаю, что к шестнадцати годам ты будешь уже взрослая девочка и примешь правильное решение.

Таня согласно кивнула головой.

Часть 4. Не взяли.

Отец с дочкой дважды переправлялся на «волшебный остров». Таня была счастлива: она научилась хорошо держаться на воде и плавала, пока не уставали руки, а в перерывах возилась в песке, как маленькая.

Но в один воскресный день папа Миша с Сашей и Витей решили порыбачить за островом. Таня напросилась вместе с ними. На берегу они разобрали снасти, сложили одежду кучкой, за которой по наказу отца Таня должна была присматривать. Она тщетно просила взять её с собой, но отец хорошо помнил её реакцию на пойманную рыбку. А за островом они собирались походить «с бреденьком», где, по словам Вити, в заводи жила большая щука. Вот за ней они и собирались поохотиться. Таня надула губы, но папа Миша был непреклонен. Прибежал Вовка с двумя мальчишками. Сашка наказал брату присмотреть за Таней. Тот недовольно фыркнул, но Витя показал ему кулак. И все трое рыбаков в сандалиях и кепках поплыли на остров. Мальчишки давай беситься в воде. Что только они не вытворяли! Ныряли, вставали на руки, прыгали бочкой, разбежавшись прямо с берега – Таня ни разу не улыбнулась. Но когда они всплыли с глубины поплавками кверху попой, она звонко расхохоталась. Тогда мальчишки довольные разлеглись возле неё на песке греться. Они даже как-то незаметно разговорились о том, о сём, и Вовка пообещал Тане сводить её на морские качели. Прибежали соседские девчонки, разделись, бросились в воду, и началась суматоха. Таня вместе с мальчиками присоединилась к веселью. Она плавала, брызгалась, убегала в воде, выскакивала на берег и опять с разбегу плюхалась в воду. Она и не заметила, когда и куда исчез Вовка. А вскоре и все деревенские ребята убежали с берега.

Таня осталась одна. Она искупалась, повалялась на покрывале, порисовала прутиком на песке - ей стало скучно. Солнце пекло изо всех сил, а она, как назло, не надела панаму. Подумав немного, Таня сложила оставленные вещи в покрывало и завязала его узлом. Потом она походила по берегу, нашла хорошую палку, подцепила на неё узел с вещами и, положив его на плечо, пошла, слегка согнувшись, как странница, по деревне домой.

Слева от калитки, под берёзой, стояла лавка, на которой сидел Вовка и сосредоточенно что-то вырезал перочинным ножичком. Таня с узелком медленно, как старушка, прошла мимо, открыла калитку и, с облегчением сбросив свой груз на крыльцо, устало уселась сама. Жулик беззлобно тявкал, но она его уже не боялась. Близко подходить, конечно, не решалась, однако ласково приговаривала: «Жулик, Жулик», - а тот радостно вертел хвостом во все стороны.

– Мамки нету! – крикнул из-за забора Вовка. – Скоро придёт. Она тебе там на столе поесть оставила.

Честно говоря, Танюшка проголодалась. Она помыла руки и пошла на кухню. Под полотенцем в чашке лежали аппетитные блины, рядом – чеплашка с клубничным вареньем и кружка с молоком. Она жадно выпила сразу половину молока, а затем съела целых три блина с вареньем. Допив молоко, девочка закрыла продукты полотенцем и помыла за собой кружку.

Усевшись рядом с Вовкой, Таня спросила:

– Что делаешь?

– Не знаю, что получится, – ответил Вовка.

– Мог бы и помочь! Одежда-то тяжёлая! И на речке бросил меня, – с укором заметила она.

– Ты что, всю одежду с берега унесла? Ну, ты даёшь! – присвистнул он.

Тут оба услышали восклицания и смех из соседнего двора. Повернув одновременно головы, ребята увидели трёх братьев в одних трусах и кепках, торопливо идущих по деревенской дороге к дому.

– Физкульт привет! – весело крикнул кому-то Саша.

– Что, отомстила? – недовольно проворчал Витя, подойдя к калитке.

– Кому? – удивилась девочка.

– Кому - кому, папке своему!

Братья быстро вошли во двор, а отец остановился около дочери, прикусив нижнюю губу.

– Ты почему ушла? – строго спросил он.

– Я устала сидеть одна. И мне было жарко, ведь я панамку не взяла. А вы мне даже воды не оставили.

– А вещи-то зачем унесла?

– Ты же сам сказал присматривать за ними. Как я их брошу? Вдруг украдут!

– Да кому они нужны! – махнул рукой отец.

– Так ты же сам…– начала было дочь, готовая уже заплакать. Но папа не дал ей договорить и ласково потрепал её по волосам:

– Ох, Танька, Танька…

– Да ничего страшного, полезная пробежка. Прямо как в «Джентльменах удачи», - хохотнул со двора Сашка. – Зато какой у нас улов! Мы сейчас такой ужин сварганем.

Любопытный Вовка бросил свою поделку и побежал на летнюю кухню. А Таня осталась на лавочке.

Вернувшаяся с огорода баба Лиза похвалила рыбаков и очень удивилась, что её вежливо попросили с кухни. Михаил собрался сварить свою фирменную уху из окуней, ершей и плотвичек. А братья вызвались нажарить стейки из большой щуки. Наскоро перекусив, мужчины принялись за дело.

Бабушка подсела к внучке, которая уже беспощадно резала Вовкину заготовку. Высунув кончик языка, она старательно отсекала лишнее, формируя что-то, известное только ей.

– Ты не поранишься ли ножичком? – тревожно спросила баба Лиза.

– Нет. У Серёжки такой же ножик, я им даже свистульки из клёна вырезала.

– Ну, как тебе рыбалка?

– Никак. Меня туда не взяли, - и Таня рассказала про сегодняшний день.

Когда Вовка вернулся на лавку, у неё в руках была уже почти готовая лодочка.

– Ну ты молодец – забрала мою кору! – возмутился он.

– Ничего, сынок! Ты себе другую отломишь. Вон на брёвнах этого добра полно, - вступилась за Таню его мать.

Вечером за роскошным ужином мужчины порешали, что завтра поутру они во главе с дедом Андреем поедут косить, пока стоит сухая солнечная погода.

– А ты, Владимир, остаёшься на хозяйстве. Чтоб матери во всём помогал! И никакого футбола! – строго распорядился отец семейства.

– Понял, – неохотно согласился младший сын.

«И я завтра тоже чем-нибудь помогу», - подумала Таня.

Часть 5. Во всём виноват гусь.

Когда Таня проснулась, в доме никого уже не было. На улице – тоже. Зато из дома от кухонного крана через весь двор был протянут шланг в баню. Значит, собирались её топить. Девочка заглянула туда: в бак тоненькой струйкой текла вода, но никого не было. Таня обошла баню и оглядела огород – никого. В кухне на плите в большой зелёной кастрюле что-то варилось.

Девочка повернулась к дому и увидела лестницу, приставленную к чердаку, дверца которого была широко распахнута. Естественно, Таня полезла наверх. Таинственная картина открылась перед её глазами. Некрашеный дощатый пол был похож на палубу. Посередине из него выходила широкая выбеленная труба. По бокам чердака сушились на крючках берёзовые веники. А чуть дальше, около противоположного оконца, на растянутой проволоке были подвешены пучки трав с белыми, жёлтыми, синими цветочками. От них исходил терпкий медово-мятный аромат. Но самыми таинственными были для Тани два деревянных сундука, стоящих справа от чердачного окна. Она с трудом подняла крышку одного из них и разочарованно увидела там какие-то старые игрушки: утки-каталки, пластмассовые машинки, роботы и всякую всячину. А в другом вообще лежали какие-то тетрадки, альбомы и детские вещи. Но в Танином воображении это были пиратские сокровища. И глядя в окно, она представляла себя на корабле, плывущем по морским волнам навстречу приключениям.

– Свистать всех наверх! – громко скомандовала Таня и продолжала звонким голосом сыпать команды одну за другой. – Отдать концы! Поднять паруса! Лево руля! Право руля! Полный вперёд!

Она шагала по «палубе», размахивала руками и раздавала команды невидимым матросам.

– На абордаж! Карамба! – с этими выкриками девочка и появилась в чердачном проёме.

В красном платье, с растрёпанными косами, с повелительным выражением лица – так и предстала она перед бабой Лизой и Вовкой.

Еле сдерживая смех, женщина покачала головой:

– Ох, Танюшка! Ну нельзя же так пугать людей! Я уж Вовку хотела отправить тебе на помощь. А ты тут в плавание отправилась, сорванец в платье.

– Я не сорванец, я – принцесса! – справившись со смущением, заявила Таня, спускаясь по лестнице.

Вовка опять не удержался от смеха.

– Давай, принцесса, приводи себя в порядок и садись кушать. Там, на столе, сладкий творожок со сметаной для тебя. А ты, сынок, закрой дверь на чердак и начинай топить баню, - распорядилась баба Лиза. – Мне осталось ещё немного поработать в коровнике. Пойду ясли почищу, а то свежую траву некуда будет класть. Ведь её обязательно привезут косари для нашей Варьки.

После завтрака Таня побежала в дом, где на полу под шлангом была разлита вода. Под раковиной валялась мягкая розовая тряпка. Девочка взяла её и стала старательно вытирать пол. Потом разохотилась, взяла стоящее в углу ведёрко, набрала в бане немного воды и, как смогла, протёрла пол на веранде. Затем перешла на крыльцо. Она домывала последнюю ступеньку, когда подошла баба Лиза и похвалила её за помощь. Таня разогнулась, убрала прядку волос со лба и показала рукой на синюю тряпку на нижней ступеньке:

– Это бывшее трико?

– М-да, – задумчиво ответила женщина, беря из рук помощницы грязно-розовую тряпку, - а это, видимо, бывшее... Ну, ладно, заканчивай свою работу и мой руки.

Баба Лиза грустно вернула Тане безнадёжно испорченное новое полотенце и пошла на кухню. Таня домыла крыльцо, расстелила тряпку и, довольная собой, побежала к рукомойнику.

Тем временем Вовка замочил веники в бане, натаскал дров, растопил печь – слышно было, как она весело гудит, потрескивая. Когда он доливал воду в чугунную ванну рядом с баней, баба Лиза сказала, что собралась за хлебом. Таня вызвалась сбегать в магазин. Она схватила свой рюкзачок, взяла у бабушки деньги и весело побежала по деревенской дорожке. Купив две булки пышного хлеба, Таня засунула их в рюкзак, с трудом застегнула его и пошла назад.

Недалеко от дома Климовых она остановилась, пропуская очаровательных гусят, направлявшихся к пруду. Это были пушистые жёлто-коричневые птенцы на коротеньких лапках, забавно переваливающиеся с боку на бок. Она не сразу заметила большого гуся, который завершал процессию. А зря! Пока она, с умилением сложив у подбородка ручки, любовалась малышами, гусь вытянул шею и угрожающе зашипел на неё. Таня отошла на шаг назад. Гусь как будто этого и ждал: он выгнул шею и побежал прямо к ней. Он больно щипнул её за ногу – девочка испуганно отскочила. Но гусь не отставал! Тогда она схватила попавшийся под руку солонец, подняла его над головой и бросила в гуся. Пока птица, упав на бок, хлопала крыльями, она со всех ног помчалась к дому.

Заскочив в калитку, Таня, запыхавшись, рассказала бабе Лизе про гуся. Из бани послышался хохот Вовки, а его мама выглянула на улицу. К счастью, там никого не было.

Усадив Таню на крыльцо, женщина стала ей объяснять:

– Когда у гусей детёныши, они очень агрессивны и отчаянно защищают своих гусят. Лучше к ним не приближаться. Хорошо?

– Хорошо, – тихо проговорила Таня и показала глубокую царапину на ноге от гусиного клюва.

Баба Лиза как раз обрабатывала зелёнкой ранку на левой ноге девочки, когда с улицы раздался визгливый голос:

– Что творят! Что творят! Гусей калечат! Чуть не убили моего гусака!

К забору подошла худая остроносая скандальная тётка с соседней улицы. Жулик рвался с цепи. Хозяйка прикрикнула на него и подошла к соседке:

– Чего ты кричишь, Роза? Кого у тебя убили? Вон твои гуси плавают в пруду все живы-здоровы.

– Не убили, так пытались! Чуть не покалечили! – не унималась тётя Роза. – Люди видели: ваши городские хулиганы камнями кидались!

– Не камнями, а кусочком соли. Вот она, хулиганка сидит. Смотри, как её твой гусь пощипал, – вступилась за внучку баба Лиза и, отойдя в сторону, указала на крыльцо.

Тётя Роза увидела белокурую девочку с ангельским личиком и с зелёнкой на ноге, которая тихо повторяла: «Я больше не буду». Соседка осеклась и быстро сменила тон:

– Господи! Что же вы такую маленькую одну на улицу отпустили? Там ведь не только гуси, там и коровы, и козы ходят.

Баба Лиза вышла со двора и, взяв под руку Розу пошла с ней по улице, объясняя что-то по дороге.

Вовка вышел из бани и, улыбаясь, изрёк:

– Нет, Танюх, ты не принцесса, ты настоящая пиратка.

Таня пристально посмотрела на него и молча опустила голову. Вскоре баба Лиза вернулась и, облегчённо вздохнув, пошла на кухню. Она только успела покормить ребятишек вкусной домашней лапшой, как приехала шумная ватага косарей.

Тут начались шум, гам, разговоры, смех, баня!

Вовка куда-то убежал, а Таня тихонько сидела на чисто вымытом крыльце и старательно собирала на ниточку голубые бусины, которые нашла в коробочке среди пуговиц. Она хотела украсить сестру Катьку, чтобы как-то выделить её шею. Папа Миша подошёл к ней, чмокнул в макушку и спросил, что с ногой.

– Да с гусем подралась, – улыбаясь ответила дочка.

– А у меня для тебя подарочек, – сказал отец и вытащил из-за спины баночку с луговой клубникой.

– Ой, спасибочки! – ослепительно улыбнулась Таня и кокетливо послала отцу воздушный поцелуй.

Часть 6. Морские качели.

Вскоре Вовка сдержал обещание сводить Таню на морские качели. Идти нужно было почти до реки, а затем повернуть направо. Там, за околицей, начинался скошенный луг, а за ним лесная опушка.

По дороге они не переставая болтали. Выяснилось, что у них много общих тем для разговора. Рассказывая про своего брата, Таня похвалилась, что умеет ходить на ходулях.

– Это как? – удивился Вовка.

– Папа сделал Серёжке длинные палки с приступками, встаёшь на них и ходишь гигантскими шагами, – азартно объясняла девочка.

– А мне он сможет сделать?

– Конечно! Я скажу – он сделает!

Пройдя мимо опушки, в прохладной тени деревьев они, наконец, увидели эти удивительные качели. А морскими они назывались потому, что бывший моряк дядя Прохор прикрепил концы длинного каната к высоченной ветке сосны морскими узлами. Как он туда забрался, никому не известно. Но качели высотой метра четыре радовали и взрослых, и детей. Внизу к толстому канату была прикреплена широкая доска.

Сначала на неё сел Вовка. Он показал, как надо отходить назад, а потом, поджав ноги, лететь вперёд. Таня поразилась, как далеко летают качели, и скорее захотела прокатиться. Вовка медленно затормозил и передал ей качели. Он слегка отвел доску назад и отпустил. Таня полетела низко над землёй и тут же попросила:

– Толкни ещё сильнее!

Когда мальчик её подтолкнул и она помчалась быстрей, то стала раскачиваться сама. А Вовка сел неподалёку на грубо сколоченную скамью и, улыбаясь, стал наблюдать за ней. Девочка держалась за канаты, которые еле умещались в её ладонях, и стала тихо, а потом всё громче приговаривать:

– Я лечу! Я летаю! Я умею летать!

Мимо мелькали жёлтые стволы сосен, а над головой сквозь их верхушки дробился солнечный свет.

Таня счастливо рассмеялась и запела звонким голоском песню Забавы из мультфильма «Летучий корабль»:

Ах, если бы сбылась моя мечта!

Какая жизнь настала бы тогда!

Ах, если бы мечта сбылась,

Какая жизнь тогда бы началась!

Таня повернула к Вовке счастливое лицо, но Вовки не было. На его месте сидел Леший, заросший седой бородой, с деревянной трубкой во рту! Таня зажмурила глаза, набрала в грудь воздуха и пронзительно завизжала. В страхе она дрыгала ногами, но никак не могла остановить качели. Тут она увидела Вовку, бегущего с противоположной стороны. С криком: «Вовка беги! Тут Леший!» - она спрыгнула с качели, приземлилась на четвереньки, вскочила и кинулась наперерез ему. Тот еле остановил её:

– Не бойся, Танька! Это же дядя Прохор! Это он сделал качели! Здрасте, дядя Прохор!

– Здорово, Володька. Вот нечаянно напугал твою гостью.

Танька с опаской глядела на «Лешего» и обнаружила, что у него молодые глаза и мягкий голос. На нём была майка в сине-голубую полоску, а сверху накинута расстёгнутая рубашка. Вблизи он совсем не походил на Лешего.

– Пошёл канаты на качелях проверить – издалека услышал звонкий голосок. Сел послушать, а она испугалась. Ты уж прости меня, девочка.

Девочка кивнула и сердито повернулась к Вовке:

– А ты опять меня бросил, как тогда на речке!

– Да не бросал я тебя! Я бегал полянку посмотреть: есть ли там ягоды или нет, её там видимо-невидимо! – возразил он и протянул Тане букетик спелой земляники.

– Нонче много ягоды уродилось. Ты, Володька, посмотри ещё на бережку: она там крупнее и слаще, – подсказал дядя Прохор и пошёл проверять качели.

Действительно, ребятам удалось быстро набрать целый пакет ягоды и самим наесться досыта.

По дороге домой Таня размечталась, что с этой ягодой можно сделать творожную запеканку. А Вовка предложил:

– Лучше пусть мама свои оладушки испечёт. Они такие у неё пышные, а с ягодой – все пальчики оближешь!

Девочка смотрела на белобрысого, голубоглазого, конопатого Вовку, на его рот, готовый рассмеяться в любую минуту и думала: «Вообще-то, он хороший. Иногда на него находит, а так – ничего».

Баба Лиза встретила их с тревогой:

– Почему так долго? Поди голодные?

– Да нет, мам, мы земляники наелись, а ещё домой принесли.

– Да вы ж мои добытчики! – удивленно всплеснула руками баба Лиза, увидев целый пакет ягоды, и чмокнула каждого из них в белокурую макушку.

– Для оладушек, – сказала Таня.

– Ой, да тут не только для оладушек хватит, - возразила та.

Все трое сели перебирать ягоду и дружно смеялись, рассказывая о встрече с Лешим.

– Ох, буду я скучать без тебя, Танюшка, – вздохнула баба Лиза.

– Я тоже, – грустно улыбнулась девочка.

– А зубы-то у тебя подросли! Теперь ты совсем красавица.

– Папка сказал мне, что на парном молоке у меня и зубы выросли, и щечки появились.

Когда ягоды набралась целая пиала, женщина велела детям заканчивать, а она в это время заведёт тесто на оладьи.

– Мы сейчас с вами такие пышные оладьи с ягодой забабахаем – все ахнут! – задорно сказала она.

Сын одобрительно поднял вверх большой палец.

Потом, ближе к вечеру, все ели оладушки со сметаной и мёдом и нахваливали их. Баба Лиза сказала, что они не были бы такими вкусными, если бы ребята не постарались.

Под одобрительные возгласы девочка смущенно опустила глазки и покраснела. А Вовка давно уже гонял мяч на футбольном поле.

Тогда и Таня решила заняться делом. Она взяла в доме чёрную шёлковую этикетку, зубную пасту, деревянную шпажку и пошла на лавку что-то мастерить.

Часть 7. Прощание.

Незадолго до отъезда погода стала портиться.

Дед Андрей снова сгоношил всех на покос: нужно было собрать и привести высушенную траву. После дружной работы сеновал над мастерской был больше чем наполовину забит сеном.

– Может, в дом ночевать перейдёте? – спросила сыновей баба Лиза. – Там поди и спать негде.

– Да нет, мам, уж лучше здесь, на воле, – возразил Андрей.

– Сейчас одеяла вытрясем и за милую душу ещё поночуем, пока лето, – добавил Сашка.

За три дня до конца отпуска папа Миша вышел из мастерской деда Андрея, держа в руках две отлично выструганные палки с накрепко приделанными к ним деревянными приступками. Подойдя к Вовке, он вручил их со словами:

– На, братишка, гуляй!

– Ходули! – радостно воскликнул тот и, сказав «Спасибо», по-взрослому пожал брату руку.

Он сразу поспешил опробовать свои новые ходули на улице самостоятельно.

Таня не успела выйти следом, как раздалось чертыхание. Конечно же, Вовка упал. Девочка взяла ходули, ловко встала на приступки и зашагала по дороге, как цапля.

– Вов, ты держи ходули сбоку и спереди, а верхняя часть должна быть прижата к лопаткам, – терпеливо объясняла Таня.

Мальчик попробовал, и у него всё получилось. Он зашагал неровными гигантскими шагами. Как-то незаметно прибежали несколько мальчишек, перед которыми Вовка гордо демонстрировал свое новое умение.

На следующий день полдеревни собралось возле дома Климовых, но баба Лиза выпроводила их на школьный стадион.

Таня не пошла вместе со всеми. Переодетая по погоде в тёплый спортивный костюм, она сидела на крылечке и что-то мастерила из кусочка своей белой ленты.

После обеда Таня покормила кур, напоследок полюбовавшись роскошным петушиным хвостом. Когда Жорик появился во дворе, она положила ему в миску сметану. Кот благодарно потёрся о её ноги и впервые дал себя погладить.

Вечером девочка сходила с бабой Лизой за коровой, которую решилась покормить морковной ботвой. Но подойти к огромному Жулику она так и не отважилась.

В день отъезда погода совсем испортилась, с утра даже накрапывал дождик.

Дед Андрей сказал, что на станцию он сам повезёт их на машине.

Из небольшого гаража, выпирающего на улицу справа от дома, он вывел свою бордовую «Ладу» и с утра возился с ней, готовя её в дорогу. Отец с сожалением сказал Тане, что деревенской экзотики в телеге в такую погоду уже не получится.

Баба Лиза наготовила целый пакет пирожков с разными начинками, варёных яиц, молодой картошки и малосольных огурчиков. Отец засмеялся:

– Не съесть нам всё это, Танюха!

Когда отец обнимался с братьями, Таня заметила, как он стал на них похож: такой же загорелый, голубоглазый и улыбчивый.

Девочка попрощалась со всеми, подойдя к бабе Лизе, увидела у неё в руках маленький пакетик, в котором лежали два прекрасных, длинных, переливающихся золотых пёрышка из петушиного хвоста.

– Вот. Нашла в курятнике, помыла, высушила – добавляй в свою коллекцию, – тихонько проговорила бабушка.

Таня молча благодарно уткнулась ей в живот.

– Приедешь к нам на следующий год? – спросила женщина.

– Если папка возьмёт.

Таня положила на заднее сиденье рюкзак, усадила рядом сестру Катьку и уже собиралась сесть сама, из калитки вышел Вовка, подошёл к ней и смущенно протянул ей старательно вырезанную из коры белочку:

– Это тебе на память, племяшка.

– Спасибо, дядя Вова, – улыбнулась сквозь навернувшиеся слёзы Таня. – Там у тебя в комнате… на столе… в общем, увидишь.

Когда машина скрылась из виду, Вовка разулся и вошел в дом. На письменном столе он увидел маленький кораблик с белыми шёлковыми парусами и чёрным флагом с нарисованным на нём зубной пастой Веселым Роджером.

PS: Два мира.

На нашей планете, есть параллельный мир, в котором живут маленькие люди. Думается мне, что у них и своя атмосфера имеется, примерно где-то метра полтора от земли. Там слабее притяжение, и поэтому маленьким людям легко прыгать, бегать и даже летать. Там воздух прозрачнее, поэтому можно заглянуть в зелёные глаза стрекозы и погладить пальчиком маленькую лохматую гусеницу. Всё, что большие не замечают, маленькие хорошо знают, например, что у незабудки всегда пять голубых лепестков, а у вьюнка – вкусные калачики.

Мы тоже когда-то жили в этом мире – просто забыли об этом. Мне кажется, наши параллельные миры иногда пересекаются именно для того, чтобы напомнить нам, что в мире есть бескорыстная дружба, что можно отдать дорогую игрушку просто так, что можно признаться в любви, ничего не ожидая взамен. А ещё маленькие люди любят больших, просто потому что они мама и папа. Любят и умеют всё прощать, даже предательство.

Мне даже кажется, что в каждом из нас где-то глубоко сохраняется маленький человек. Надо просто отшелушить всю грязь, чешую, скорлупу взрослого мира. Присесть на корточки и заглянуть в чистые глаза маленького человека. И спросить его: «Как дела?». И поговорить с ним. И нежно обнять его.

И тогда станет ясно: всё, что делают маленькие люди, делается только от чистого сердца, от любви и от мечты.