Рождество у бабушки Вали

В большом шумном городе, среди тысяч улиц и домов, на восьмом этаже кирпичной многоэтажки жила девочка Римма. По утрам, по пути в школу, она всегда спускалась по лестнице, а вот обратно, домой, поднималась на лифте. Училась Римма хорошо: по русскому и литературе у неё были сплошные пятёрки. Математика, правда, хромала, но это не мешало маме с папой радоваться успехам любимой дочки, которую они ласково называли Риммулей.

Раз в году, перед Новым годом и Рождеством Христовым, Римма вместе с родителями ездила в деревню к бабушке Вале. Небольшая деревушка располагалась в восьмидесяти километрах к югу от города. Эта дорога всегда вызывала у девочки трепет и радость. Она обожала смотреть в окно: вот белоснежные поля, вот промелькнула берёзовая роща, а вот и зайцы несутся как угорелые, их лапки то и дело увязают в пушистом снегу.

Валентина Прокофьевна была необычайно доброй женщиной. Никто и никогда не видел её негодующей или сердитой. Да что там, злиться бабушка Валя, кажется, и не умела вовсе — всё из-за своего доброго сердца. А как она шутила — это отдельная история. Уникальное чувство юмора сквозило буквально в каждой её фразе. Деревенская речь, подслащенная нотками суржика, создавала неповторимый образ доброй и смекалистой русской старушки, любимой всей семьёй. А какой хворост она готовила на зимней кухне… Ммм… Пальчики оближешь!

Римма ждала этой поездки весь год. Ей так нравилось переноситься из городской суеты и школьной рутины в мир деревенских забот. Конечно, тяжёло трудиться её никто не заставлял, но Риммуля сама вызывалась помогать взрослым, и особенно бабушке Вале. То на кухне подсобит в лепке вареников с картошкой и капустой, то в огороде какую-то работу выполнит, то в доме приберётся.

Сельская одежда, в которую Римма спешила переодеться сразу по приезде, конечно, сильно отличалась от городской и уж тем более от школьной. Но она очень любила её носить, особенно когда дедушка Ваня брал её с собой на пасеку. Иван Макарович прошёл всю Великую Отечественную войну. Он, с Божией помощью, выжил даже тогда, когда фашисты подорвали его танк. Дедушка Ваня дошёл до Берлина измождённым, а вернулся на донскую землю в орденах и медалях. Его китель всегда висел в шкафу, и Римма, зная это, иногда заглядывала туда, чтобы полюбоваться наградами. Дедушка никогда не хвастался своими заслугами, поэтому она делала это, когда его не было в комнате.

После Победы Иван Макарович занялся пчеловодством на участке возле дома. Несколько ульев с головой обеспечивали всю семью мёдом на целый год. Когда дедушка приносил в дом свежий мёд, а бабушка — хворост, все садились за стол, покрытый вязаной скатертью. Семья пила чай, беседовала о житейском и благодарила Бога за прекрасные мгновения земной жизни.

По какой-то причине в окрестностях не было ни одного храма. Даже колокольные звоны, которые могли бы напомнить о Церкви, не доносились. Зато в тёплой бабушкиной кухне стояли иконы с образами Христа Спасителя, Богородицы и Николая Чудотворца. Особенно уютно было вечерами, когда свет от зажжённой лампадки падал на святые лики. А за окном в это время царствовал настоящий русский мороз, и был виден снеговик, которого Римма слепила накануне.

Перед Новым годом Римма всегда старательно вырезала снежинки и маленьких ангелочков. Она аккуратно раскрашивала их цветными карандашами, а потом вместе с мамой Алиной приклеивала на окна. Утром проснёшься, глянешь в такое окошко — и душа радуется! Потом тепло-тепло одеваешься и скорее во двор. А там мохнатый Тузик так и крутится под ногами, лает, не давая пройти. А вот и дедушка Ваня с самоваром. Как же прекрасно пить горячий травяной чай, стоя по колено в сугробе!

В городе всего этого нет. Да и горожанам, никогда не гостившим в русской деревне, пожалуй, не понять всей полноты её романтики. Вероятно, Римма своей детской душой чувствовала это, потому что в утренних и вечерних молитвах не переставала благодарить Бога за то, что Он дал ей счастье знать прелесть деревенского быта. Как же хорошо, что на свете есть сказки! Теперь детки, у кого нет бабушки в деревне, смогут представить, как там хорошо и уютно.

После празднования Рождества Христова, когда время близилось к отъезду, Римма всегда очень грустила. Лишь одна мысль согревала её сердечко: ровно через год она снова окажется здесь. На прощанье дедушка Ваня всегда скромно и молча стоял в сторонке у зелёной калитки, а бабушка Валя обнимала всех своими добрыми морщинистыми руками, махала платочком и осеняла крестным знамением уезжающий до будущего года автомобиль.