Ленкина исповедь. Глава 1. Городок на Волге

Родилась я в маленьком городке Заволжье, расположенном на берегу Волги и Горьковского водохранилища. Очень рано стала себя осознавать. Помню колыбельные мамины песни, как лежала у нее на руках, а она укачивала меня. Помню, как однажды меня выставили в огород в коляске одну, я качалась, качалась, коляска перевернулась и я оказалась вверх тормашками, песок с моих сапожек сыпался в глаза, а я лежала с чувством полной беспомощности, и не могла выбраться, как же я обрадовалась, когда пришла мама и спасла меня.

Домик наш был маленький, но горячо любимый мною с самого рождения. Он представлял собой половину финского дома на улице Семашко, так называемого Финского поселка. Маленький огородик казался мне крохе таким огромным… Сколько всего здесь было посажено теплыми заботливыми руками моей любимой бабушки Елизаветы Дмитриевны. В нашем огородике росли вишни, яблони, сливы, терновник, вдоль забора пыжились колючие кусты малины и крыжовника, красная и черная смородина радовала своими вкусными с кислинкой ягодами каждое лето. Яблоки поспевали до степени прозрачности, когда на ярком солнечном свету слегка начинала просвечивать сердцевина. Сливы… Не забыть мне их душистый аромат, спелую сочную, янтарную мякоть… Всегда набиралось пару тазов сливы и какое же получалось варенье и компоты… Чудные воспоминания детства. А как нравилось мне любоваться застывшей сливовой смолой, которая причудливыми подтеками переливалась в лучах теплого летнего солнца… С каким восторгом мое детское сердце реагировало на божьих коровок, прогуливающихся по листьям, по веткам сливы… А как эта слива цвела по весне! Весь сад превращался в сказочное волшебное место, где на ветру кружились, танцевали белоснежные лепестки цветущих плодовых деревьев. Красота, да и только.

       Лето, ах, лето… Как же хорошо было мне, маленькой девчонке с бесконечными веснушками летом в огромном таинственном саду… Вместе с бабулей мы сажали морковку и лук на грядках, а с боку грядки обязательно были воткнуты нами семена бобов, которые как охранники потом стояли вдоль грядок. Местами на грядках росли маки: розовые, красные, такие красивые… Когда лепестки опадали, оставались красивые коробочки с многочисленными семенами, я отрывала их, высыпала в ладошку и с удовольствием ела полную пригоршню мака. Укроп мы не сеяли, он рос повсюду сам. Огурцы тянулись вверх по веревкам-канатикам, томаты опирались на воткнутые в землю колышки, подвязанные кусты смородины и крыжовника распластали свои веточки с ягодами на деревянных подпорках. Во всем чувствовался покой, уют и заботливая ухоженность… Под яблонями росли кустики виктории. Как здорово было сорвать первую едва поспевшую ягодку и не смотря на ее легкую кислинку отправить в рот. Отдельно нужно вспомнить бабушкину клумбу. Каких только цветов на ней не было… Голубые нежные незабудки, веселые нарядные ромашки, красивые фигурные словно вырезанные цыганские серьги, колокольчики, физалис, мечта, пионы и лилии, золотые шары, мальвы, душистый горошек и еще много цветов, поражавших мое детское воображение…

Летнее утро обычно начиналось так. Я выбегала на деревянное крылечко, подставляла ладошки и лицо солнечным лучам, стояла так пару минут, вдыхая дурманящие ароматы земли, травы, цветов и мчалась к грядкам. На грядках мною были замечены многочисленные сорняки. Воображение рисовало мне их как армию вражеских аккупантов, захвативших нашу территорию, и я тут же начинала с ними нешуточную войнушку. Сорняки летели на землю межу грядками, а на освобожденной территории начинали вырисовываться стройные ровные ряды наших солдат, которые обычно были представлены ростками морковки и петрушки. Когда войнушка была выиграна окончательно и бесповоротно, я бежала домой, брала из кухонного буфета трехлитровый бидончик и шла собирать ягоды: малину или смородину. Закапывалась в кустах колючего малинника и вдыхала ароматы разогретых на солнце ягод. Время замедляло ход… И переставало существовать… Мыслей в голове не было никаких, только наслаждение каждой клеточкой тела солнечным светом, теплом и пряными ароматами лета. Это блаженство растекалось по всему телу, хотелось петь, танцевать, и просто летать над нашим волшебным маленьким огородиком.

Спустя какое-то время я мчалась вприпрыжку к бабуле, несла полный бидончик ягод, а потом мы вместе варили варенье, и я облизывала с блюдечка сладкую малиновую или смородиновую пенку…

У нас было много живности в доме, не было, пожалуй, только собаки. Коты и кошки жили всегда, сколько я себя помню. Были и курочки с бойким задиристым петухом, и гуси, которые мне в общем-то не докучали ничем, и даже коза по кличке Марта. Белая коза, бодливая и нечистоплотная, которая подбирала на улице все, даже окурки сигарет… Вот эту козу Марту я и ходила кормить и поить после обеда на коллектор. Бабуля наливала ведро воды, добавляла туда сухари и я бежала через мостик к нашей козушке, которая была привязана к колышку. С козой я откровенно осторожничала, потому что та норовила поддеть острыми рогами подол моего ситцевого летнего платьишка. Потом я относила ведро домой. Иногда рвала на коллекторе для Марты веники из веток американского клена, мы сушили их на зиму, а зимой козушка уплетала их за обе щеки, смешно причмокивая при этом.

Коллектор… Я не знала, что это, он отдаленно напоминал речушку, впадавшую в Волгу, но был сооружен людьми. Крутые берега, мостик через коллектор, ходить через который я побаивалась, так как голова начинала слегка кружиться от высоты… Зато преодолев его, я оказывалась на стороне Горьковского водохранилища возле самой дамбы. Вверх на дамбу вела лестница, я забиралась по ней и моему взгляду представала интересная картина. Дорога, едущие по ней автомобили… А дальше… Водохранилище… Море… Только вода в этом море была пресной. А рядом высилась ГЭС. Берег был закован в бетон… Но со стороны Городца и со стороны Чкаловска пляж был песчаным. А здесь у нас бетон быстро разогревался на солнце, обжигал голые ноги. Многим желающим искупаться приходилось держаться за проволоку закрепленную у бетонного основания, так как бетон, под водой был покрыт скользкими зелеными водорослями и можно было легко поскользнуться. Особо смелые личности с храбрым вскриком с разбегу ныряли в воду, но я плавать не умела и только ноги мочила в воде… По берегу расхаживали чайки. А в воде можно было увидеть рыб с раздутым пузырем, которые никак не могли погрузиться полностью в воду. Мы часто ходили сюда с моим отцом по вечерам. Он заходил в воду, переворачивался на спину и лежал на воде… А я переживала на берегу, как бы с ним чего не случилось. Папа часто ходил со мной на коллектор. На коллекторе были насыпи речной гальки, мне нравилось присесть на такую насыпь и перебирать камешки, песчинки, ракушки, отыскивая самые красивые, на мой взгляд, экземпляры. Коллекцию я не собирала, нет, но подержать их в руках, любуясь, как солнечные лучи переливаются на гранях камней было одним из моих излюбленных занятий. Я не знала, как называются те или иные минералы, камни, но уже тогда испытывала к ним огромный интерес. И наверное поэтому где-то примерно в первом классе, в мыслях поселилась мечта стать геологом и ездить в разные экспедиции. А потом, эту мечту сменила мечта стать археологом и всерьез заниматься раскопками. Я представляла себе, как нахожу какой-нибудь древний камень, настолько древний, что с одной стороны у него четкий отпечаток какой-нибудь морской или речной ракушки. Я прямо отчетливо рисовала этот камешек с ракушкой у себя в воображении. И вот однажды я отправилась на коллектор в очередной раз… Шла по каменистой насыпи, испытывая явное неудобство для ног, но почти не обращая на это внимания, и вдруг сердце в груди екнуло… Я увидела камень, камень привлек мое внимание необычным выпуклым боком с многочисленными дырочками, размером он был чуть больше моего детского кулачка, я с замиранием сердца протянула руку, подняла камешек, перевернула его… А с другой стороны прямо по центру как застывшая картинка ушедшего времени четко вырисовывался отпечаток видимо морской или речной ракушки… Моему изумлению и ликованию не было предела. Я чуть не закричала от радости, прижала камешек к груди и бегом помчалась домой. С тех пор камень поселился на моей полке. Я любовалась им, изумлялась его возрасту, пыталась проникнуть в его тайну. Я им обладала. И это доставляло мне жгучее удовольствие. Много позже при переезде когда мы завели аквариум с рыбками, этот камень занял место на дне аквариума, но он всегда был у меня на виду. Так сбылась маленькая мечта маленькой девчонки.
 
Коллектор был любимым местом для моих прогулок. Столько трав и цветов… Журчащая вода рядом. На пологих откосах в конце июня, начале июля созревали на солнце первые ягоды полевой клубники. Какой поистине волшебный аромат шел от этих ягод…  Даже недозрелые, с частично зелеными бочками, эти ягоды отличались необычной сладостью. Ну как тут было устоять маленькой девчонке. Я, склонившись над полянкой, собирала спелые красные душистые ягоды в пригоршню и отправляла в рот. Вкуснее я не пробовала наверное ничего на тот период времени. А какие цветы цвели вокруг… На солнце они источали сладковатый медовый аромат, привлекая пчел и бабочек. Бабочки, словно живые цветы, порхали над луговиной. Я могла часами наблюдать за ними. Больше всего мне нравились бабочки с нежно-голубыми крылышками. Малышки садились на травинки и цветки и то складывали, то открывали свои нежные крылышки… Все мое внимание было приковано к ним, а тело впитывало летний зной, наслаждаясь потоками солнечного света и дуновениями легкого ветерка… Это было сказочное время. Время познания окружающего мира. Словно Создатель разговаривал со мной через свою книгу, сотканную из живой материи растений и разнообразной живности. Домой я возвращалась счастливая и наполненная знаниями, энергией, солнечными лучами и разными тайнами. Кожа у меня с детства была белоснежной и иногда я возвращалась с прогулки слегка обожженная солнцем. Но меня это ничуть не смущало. Меня мазали сметаной и все сравнительно быстро заживало. Зато вечером перед сном, я вспоминала, какие видела чудесные цветы и удивительные травы, какие красивые нежные бабочки летали вокруг, как нежный теплый летний ветер гладил меня по волосам, и какими пряными ароматами разогретых на солнце трав и цветов было наполнено все пространство вокруг.