Сопричастность

                Любовь Бережнова


                СОПРИЧАСТНОСТЬ

   Тихая  маленькая деревенька… Всего-то четыре небольшие улочки, занесённые снегом. Не так уж и много у нас на Руси остаётся таких деревенек… Но они живут, вернее, выживают. А попробуйте, скажите любой из этих деревенек, что они выживают!  Можно услышать в ответ:» Мы живее всех живых и сопричастны  к судьбе нашей, пусть малой, но родины». И  это верно, поскольку деревенька сильна своими людьми…
     В некоторых домах в глубокой ночи светятся окна. Свет будет  гореть  почти до самого утра – старожилы, бабульки, которым далеко за восемьдесят, вяжут тёплые шерстяные носки, чтобы передать их с волонтёрами на передовую.
А вот и утро наступило.
К стареньким хлипким воротцам дома  бабы Устиньи подъехала машина. Из неё легко выпорхнула Галя Соловьёва, волонтёр и по совместительству соцработник. От крылечка навстречу ей уже шла баба Устинья и несла большой увесистый узел. Передавая его девушке, она сказала:
- Вот мы впятером навязали тёплых носков.  Передайте  их сыночкам на фронт, пусть они не мёрзнут там, помоги им Господи!
Принимая узел, Галя вдруг  обняла бабу Устинью, прильнула к ней и зарыдала. Женщина растерялась:
- Что ты, что ты, дочка ?   Или случилось что-то? – встревоженно спрашивала баба Устинья, поглаживая девушку и пытаясь  успокоить её.
Не поднимая головы, Галя с трудом сквозь рыдания выдавила из себя:
- Мой брат… Тёма погиб…там…
- Ох ты, Господи, да как же это так? – сокрушённо покачала головой баба Устинья, – давай, касаточка, вместе погорюем над бедой…
Галя, подняв голову, смахнула слёзы и сказала:
- Баба Устя, в следующий раз к вам приедет другая сотрудница, а я… прохожу  комиссию от военкомата…пойду на фронт…вместо Тёмочки погибшего.
И положив одну руку  на  грудь, а другую сжав в кулак, почти шёпотом проронила:
-  Я  имею медицинское образование… там я нужнее…
- О, Боже ты наш праведный! Сколько мы пережили всего… Переживём и эту войну и  твоей помощью, Господи, победим врага-супостата!
…Машина уехала, подняв вихрь снежной пелены. А баба Устинья ещё долго-долго смотрела ей вслед и крестила, крестила безмолвный воздух…
А снег, предновогодний снег всё падал и падал на клетчатую шаль старушки, одиноко стоявшей у дороги…