Эскизы 2023-12

«А речь уныния прерывиста, как стон» (Н.Буало).
 *
«Все революции обречены на неудачу, однако, это не одна и та же неудача»
(Джордж Оруэлл о романах Артура Кёстлера).
*
«На свете много мест, которые можно назвать  Радость рабов». (Цзэн Пу. «Цветы в море зла»)
*
Дикарь.
Прочитал, что Ю.Темирканов уволил вдову Евгения Мравинского в годовщину смерти великого дирижера.
*
Иван Иллич,
нонконформист по натуре, надеялся на какое-то массовое движение по «дешколонизации». На фоне студенческих протестов и надежд 1960-х это казалось возможным, но сейчас – вряд ли! Существующий «школьный» порядок может только рухнуть под грузом своих противоречий, порожденных абсурдной политикой и это будет довольно страшно. Зато может открыться «окно возможностей».
*
Макробий и др. «последние римляне».
С молчаливым аристократическим презрением они относились к победившей нелепой и грубой силе. Как при пожаре или стихийном бествии торопились они упаковать культурыне сокровища, чтобы заложить послание в будущее. Стоики, неоплатоники, эпикурейцы – достойны восхищения и, может быть, подражания. Но, будет ли будущее, аналогичное Возрождению?..
*
Мандарин.
Мандаринов сейчас навалом, хотя они и заметно подорожали. Но так было не всегда…
В советские времена почти вся молодежь читала «Комсомольскую правду». Был и я подписан на эту газету. Помню там очерк об истории одной пары, которая пронесла свою любовь на всю жизнь, а символом ее начала был разломленный на пополам мандарин.
Вот этому мандарину я подростком и завидовал более всего. Пусть впереди страшная война и тяжкие испытания, но как хорошо было ощутить во рту божественный вкус мандарина (это напоминает, но совсем в другом роде, чем у Рильке: «Вкус амельсина станцуйте»).  Хотелось «именно сегодня, именно сейчас». Как бедным людям, измордованным и замучанным постоянными дефицитами хотелось «мандаринки» (или кока-колы, или штанов, или пластинки и т.д.) Казалось, что за чаемое можно отдать очень многое. А ведь и отдали. Вот про этот момент в объяснении причин постсоветской истории следует помнить и понимать его.
(Можно привести и другие не столь уж редкие примеры. Скажем, некоторые советские дети приобрели устойчивое отвращение к бананам, так как в свое время объелись этими заморскими фруктами, доступными для покупки раз в несколько лет. Или, помнится, в шахтерском городке мальчишка пришел на урок с ангиной, так как накануне съел несколько десятков (!) брикетов мороженного, завозимого в данный населенный пункт раз в полгода. Зато другой хвастался, что слопал всего несколько порций, а остальное мамка спрятала в морозилку).
Какую психологию формировал этот социалистический дефицит всего и вся!..
*
Торжествующий разум.
«Эксперт» заявил, что Единственным конкурентным преимуществом Германии был экспорт дешёвого газа. Неужели? А квалифицированной рабочей силы там нет? Пропаганда давно заменила экспертизу.
*
У Франции характер шлюхи. Фильм «Китайский Париж» - реалистическая выдумка.
*
Мир постарел. (Как во время тридцатилетней войны).
*
КАЛЬКИ:

Примерно с 2020 года мир не представляет никаких аргументов для оптимизма.

Подражание

Любой «роман с геополитикой»
Всегда кончается тоской.
Как эту «мудрость не охватывай,
Но мир становится войной!
*
 Когда же?
«Фашистский спрут пропел свою лебединую песню» (Это Джордж Оруэлл в эссе о политике и английском языке критикует бездумное употребление метафор).
*
Нынешние мировые противоречия и хаос в международных делах не являются чем-то удивительным на фоне прежней истории, но находятся в резком контрасте с возросшими за последние десятилетия представлениями и надеждами. Но анализ не заменяется моральным негодованием, хотя может им и не противоречить.
*
Государства строятся на скотоводческих принципах.
*
Демократии вырождаются, когда люди в массе своей глупеют и практикуется «противо-естественный» отбор. Недавно прочел, что в американской  бейстбольной лиге за игрока японского происхождения отвалили аж 70 миллионов баксов. А сколько стоят «звезды» хоккея, футбола и прочие «гладиаторы». На их фоне нобелевские премии выдающимся ученым – сущая мелочь. И раньше было так, но в последнее время как-то особенно бросается в глаза.
*
Возможно, Андрей Фадин был прав, когда в свое (увы, недолгое!) время писал о «недокатастрофе», которая обрушила многое, но не смогла вывести старую мерзость – быстро потом возродившуюся. В этом смысле, может быть, хотя и «не дай бог», стоит говорить не о «лимите» (исчерпанном) на революции, а, наоборот, об их «дефиците»?
*
«Русский ум»
Многие русские как будто «постоянно думают одну мысль», как правило, что-то отрицающую. Толстой ненавидел насилие, Ульянов – «помещиков и капиталистов», Кропоткин – государство, а русские «философы» в массе своей не очень обращали внимания на мир, зато камлали, выражая различные варианты «богоискательства». В критике «свинцовых мерзостей» наши классики была, разумеется, правы, но вот в том, как их «главная идея» сопрягается с остальными были довольно слабыми. Ну, и как характеризовать ум, который не может связывать одно с другим и упорно выражает одно и то же, невзирая на возражения и критику? Неумение видеть зависимости между различными сферами, точнее их однобокое понимание – это признак явной ущербности умов. Отсюда и вопросы дурака, на которые тысячу мудрецов не ответят, и дискуссии типа «доедет ли колесо до Москвы или не доедет»!

*
У Белибердяева есть статья «Конец Ренессанса». Но, спрашивается, как может кончится то, что еще и не начиналось? В России. Конечно, люди с периферии проецировали на Европу свои комплексы и «предсказания», но порой в этом было не больше смысла, чем уничтожение китайцами билетов (во время боксерского восстания) с целью остановить железнодорожное движение.
Пресловутое «Новое Средневековье» в бердяевском духе – это, на самом деле не «новое», а «старое», то есть еще не изжитое, не преодоленное в местной локации. РИ тогда ещё не вышла на дорогу Модерна, а лишь кое-как ковыляла по обочине, стремясь «догнать и перегнать» с одной стороны, а с другой, испытывая от этого жуткое неудобство. Самым легким было свернуть в знакомое болото с мракобесием, массовыми казнями, боевыми холопами и псевдо)религиозным культом. При этом, в принципе, отрицать «новосредневековую инволюцию» нельзя, она вполне возможна после катастрофы; сотни романов-антиутопий написаны на этот счет.
Многое зависит от состояния умов. Знаменитый переход «от марксизма к идеализму», который совершили «веховцы», это всего лишь другая сторона одной медали, перевернутая монета – если учитывать типологическую близость и интеллектуальную «симметрию» иудохристианства и коммунистической утопии. Конечно, культура стала элегантней и изощренней, когда интеллигенция отказалась от «базаровских лягушек», от позитивизма и натурализма, воспринятого с энтузиазмом какого-то грубого суеверия. Но модернизм в искусстве не обеспечивал переход к обществу Модерна, к мышлению современного человека. Революцию ждали и восприняли как мистерию. (Блок, Скрябин). Критика социализма с позиций церковности и суеверий  – это не новое, это старое.  Веховскую линию продолжал со всей страстью, к примеру, Александр Исаевич – отрицал одну утопию и утверждал другую.
Сергей Булгаков – яркий представитель  тех, кто «переворачивал монету». Даже его соратник по «Пути», князь Е.Трубецкой, пренебрежительно характеризовал булгаковские идеи как «постное масло». А ведь были у Булгакова хорошие задатки к социальному анализу, были.  Его книга «Философия хозяйства» могла бы хорошо дополнять знаменитую «Протестанскую этику» М.Вебера, если бы автор бы больше анализировал, а не декларировал значение экономического фактора в экономической жизни. (Подобно тому, как художник, рисующий гиперборейцев в стиле славянского фэнтези, сам в это верит).  Но не сложилось.  Из способного политэконома и философского публициста СБ инволюционировал до попа, да еще повернутого на «софиологии».
Конечно, можно вспомнить тут и про «религиозную философию» на Западе. Есть такая, еще как есть! И мистический уклон присутствует, и моральное отчаяние. Но все же (нео)томизм опирается на великую аристотелевскую традицию. Размышления, например, Ж.Маритена о государстве и политике вполне рациональны. А вот Булгаков в свои последние десятилетия ударился в мистические спекуляции о «купине неопалимой» и «свете невечернем». Какое уничижение интеллекта!
*
Питирим Сорокин: начала и концы.
Те, кто знает идейную и карьерную траекторию знаменитого социолога, часто ей удивляются. «Великий перелом» у Сорокина произошел в 1930-е годы, когда он выпустил свою «Социальную и культурную динамику», в которой он, как известно, высказал довольно остроумную гипотезу о смене в истории цивилизаций эпох чувственных (основанных на посюсторонних ценностях) и идеациональных  (ценности трансцендентны, потусторонни, главное – спасение души и т.п.) эпох с возможностью переходной («идеалистической») эпохи, где материальное и духовное находятся во временном равновесии. Сорокин описал также «кризис нашего времени», который, по его мнению, связан с разрушением нашей чувственной суперсистемы во всех областях.
Несмотря на критику, Сорокин так уверовал в свою схему, что стал проповедовать ее с религиозным пылом, став более похожим на пастора, нежели на профессора.
Почему же так случилось? Что такое произошло с Питиримом Александровичем? Отчего из ученого  он превратился в прововедника? А может быть, ничего особенного и не случилось, если посмотреть на ситуацию с другой стороны, определив в качестве «начала» не огромную ученость и суперэрудицию этого товарища, а религиозное ядро его личности, которое было заложено в его детстве и юности. Это ядро и обнажилось с возрастом, прорвав позаимствованные «научные оболочки». А поскольку оболочек этих было очень много (Сорокин глотал книгу за книгой и написал тоже очень много всего по разным темам), то сорокинская изначальная религиозность приняла наукообразную форму. Свою схему, он подтверждает анализом тысяч артефактов культуры, а «доказав» можно переходить, по его мнению, к к проповеди синтетически-экуменического «альтруизма». Сокровенным суевериям сорокинской личности было тем легче вырваться на поверхность в силу характера полученного им образования.  Как известно, «гимназиев он не кончал». Это ни в коем случае не умаляет его ученых заслуг, упорства и находчивости, рывка от деревенской учительской семинарии до статуса ученого с мировым именем. Но важный этап дисциплинирования ума был Сорокиным (не по его вине, конечно!) пропущен, что выразилось, в частности, в стиле иго письма, в невыносимом, порой,  многословии и стремлении подробнейшим образом «разжёвывать» элементарные вещи, понятные любому образованному человеку. Не упрек, это, разумеется, а констатация читателя. Так и «конец» его интеллектуальной эволюции связан с «началом» церковных крыш, на которых он работал подростком.
А, по существу, «конец»  (для современной чувственной суперсистемы) действительно может наступить. Но наступит он, вопреки чаяниям, (жаждущих нового Иерусалима» и т.п. мифологем), не благодаря духовному перерождению человеческой природы (ну, или не только в силу этого, если угодно поклонникам «духовности»), а по вполне материальным причинам, когда земная жизнь станет совершенно невыносимой,  и хороших ожиданий от нее совершенно не останется. Так люди в поздней римской империи домучились до «идеациональной системы» тёмных веков средневековья. Возможное «ново-средневековье» – это ни что иное, как новые Тёмные века.

*
«Лес прозы» – заросли публицистики.
*
Мутация.
Яйца-цветочки-ягодки.
*
Оптика
Сгущение серости до мрака!

*
Учебное заведение
«Рулят» какие-то деревенские девки – наглые, хваткие, жадные. И – глупые беспредел-ьно.
*
Своё и чужое
Я пишу словами – а вы фразами!