Глава 7-Детский сад

 Услышав неуверенный стук в дверь кабинета, Вершинин громко крикнул «Входите!» и достал из ящика рабочего стола небольшой подарочный пакет. Зайдя в генеральский кабинет, подполковник Храмко вяло поздоровалась, а её слегка охрипший голос явно свидетельствовал о том, что вчера вечером участники известного нам «проекта» не только хорошо «погуляли», но и в избытке песни попели.
    Вершинин иронично посмотрел на Валентину Ивановну, усмехнулся, и жестом руки попросил присаживаться. Потом он достал из пакета небольшой огрызок довольно толстого красного карандаша, диск и не менее иронично спросил:
- Как Вы думаете, товарищ подполковник, что это такое?
    Другой бы на месте эксперта усмехнулся, а может быть даже и возмутился таким явно дурацким вопросом, но Храмко неожиданно насупилась, отчётливо понимая, к чему клонит генерал, и тоскливо опустила голову.
- Правильно думаете, Валентина Ивановна, - ехидно продолжил Вершинин, - не лучший остаток цветного карандаша. Но, если его взять с двух противоположных концов и одновременно повернуть в разные стороны, то этот неприметный огрызок превратится в весьма симпатичный «чип» для хранения большого объёма цифровой информации, который в народе называется по простому-электронный накопитель.
    Храмко еле заметно качнула головой и тяжело вздохнула.
- А вот это, товарищ подполковник, -генерал взял в руки диск и показал эксперту, -запись с нескольких камер видеонаблюдения на Южном вокзале столицы, на которой хорошо видно, как весьма симпатичная блондинка с крашеными волосами, очень похожая на Вас, Валентина Ивановна, сначала заходит в здание вокзала, потом проходит к автоматическим камерам хранения, а затем кладёт в одну из ячеек вот этот пакет с огрызком данного карандаша. Надеюсь, Вы мне на слово поверите и не заставите ненужное кино Вам показывать?..
    Не дослушав Вершинина, Храмко резко встала и необычно жёстким для неё голосом громко сказала:
- Не надо дальше, товарищ генерал. «Чип» в камеру хранения действительно положила я, подполковник Храмко. Конверт с запиской под Вашу дверь тоже я подсунула.
- Спасибо за откровение, Валентина Ивановна, -при этих словах Вершинин тоже встал, но остался за рабочим столом, стараясь таким образом держать в весьма неприятном для него разговоре хоть какую-то дистанцию. Потом он всё-таки обошёл свое рабочее кресло и удобно обхватил его обеими руками.
- И насколько я понимаю, голубушка, -продолжил генерал, но уже более спокойным тоном, -Вы взяли этот «чип», закамуфлированный под карандаш, у нашего трагически погибшего «контактёра», не так ли?
- Так точно, Юрий Иванович, -немного успокоившись, ответила старший эксперт, -но, постарайтесь мне поверить и понять, что я не могла поступить иначе. «Чип», спрятанный в огрызок карандаша, мог безвозвратно исчезнуть.
- Допустим, -снова иронично заметил Вершинин, -но зачем весь этот «цирк» или «детский сад» с вокзалом, с камерой хранения, да и симптоматическими чернилами устраивать? Что, нельзя было просто прийти и доложить?
- Наверное, детективов перечитала, товарищ генерал, или  действительно в детство ударилась, -попыталась пошутить Храмко, но Вершинин её не дослушал и в довольно резких тонах объяснил подполковнику, что он действительно думает о всей этой истории, не преминув в довольно ироничном тоне заметить, что всегда до это момента считал, что его сотрудник не только высокопрофессиональный аналитик и эксперт, но и весьма серьёзная и прагматичная женщина.
- А я такой не только была, но и останусь, товарищ генерал, -вдруг неожиданно перешла в «контрнаступление» Храмко, -но в возникшей ситуации я, как уже сказала, по-другому поступить просто не могла.
    Сказав об этом изумлённому, но почти успокоившемуся Вершинину, Валентина Ивановна попросила присесть, а, получив разрешение, достала из своей рабочей папки, с которой зашла в кабинет, тонкую металлокерамическую подставку, какие обычно используют хозяйки на кухне под горячие блюда, только эта была толще и имела по краям несколько небольших сквозных отверстий.
- Этот прибор, в дополнение к двум предыдущим, о которых Вы уже докладывали директору Службы, я нашла в комнате нашей обслуги, которая примыкает к «дежурке». По сути, это дистанционная «прослушка», диапазон которой с лихвой перекрывал все «музыкальные шкатулки», которые мы использовали в нашем «проекте». Она писала разговоры все двадцать четыре часа в сутки, а затем кодированным сигналом сбрасывала их на уже установленный ip-адрес. Наши «спецы» техническое предназначение этого прибора тоже подтвердили, вот заключение.
    Храмко снова деловито открыла папку, выбрала нужный документ и положила на стол перед опешившим Вершининым.
- В результате проверки получателя установлено, что ip-адрес числится за нашим прапорщиком Голубовичем, который возможно сам (или в компании пока неустановленных лиц) регулярно просматривал сбрасываемую «прослушкой» информацию и по этой причине естественно был в курсе всех наших дел. Второе-пока Вы были на докладе у директора Службы, я обследовала погибшего «контактёра» и обнаружила, что у него, как и у гражданки «П», той самой бабушки «божьего одуванчика», на которой «погорел» Лужный, присутствует аналогичное отверстие в носовой полости и даже имеются признаки того, что была попытка пробить кость «турецкого седла», но что-то пошло не так, а возможно помешало включение света аварийным генератором.
    Храмко протяжно выдохнула, с улыбкой посмотрела в застывшие, но пытливые глаза Вершинина, в которых читалось неприкрытое желание понять ход мыслей своего эксперта, и хотела снова продолжить доклад, однако всё это время молчавший Юрий Иванович неожиданно прервал её и почти примирительно сказал:
- Хорошо, Валентина Ивановна, я всё понял. Понял и то, что Вашего заряда энергии и харизмы на многих хватит, но сейчас давайте успокоимся и детально разберёмся, как всё-таки у Вас оказался этот «чип».
    Храмко гордо подняла свою красивый подбородок, с лёгкой иронией хмыкнула и спокойно то ли ответила, то ли спросила:
- Я к этому вопросу как раз и подошла, товарищ генерал. Вам в деталях докладывать или нет?
- Ну, пикантные моменты, если они есть, давайте опустим, -парировал Вершинин, - а вот конкретику я хочу послушать.
- Хорошо, Юрий Иванович. Про свои попытки обратить на себя Ваше внимание, когда Вы «мило» беседовали с новым «контактёром», я действительно опущу, -продолжила Храмко, -и начну с того момента, когда я впотьмах одной из первых оказалась у Ваших дверей, едва не споткнувшись о тело Лужного, которое кто-то ощупывал. Только потом я догадалась, что это был Голубович, а тогда в темноте я не сразу поняла кто это и чем он занимается. А Голубович узнал меня сразу. Он резко вскочил, подхватил какой-то предмет, очень похожий на известный нам термопенал, по всяком случае тот был такой же формы и размеров, и поспешно убежал, опрокидывая на своём пути всё то, что Вы потом увидели на полу. Не скрою, мне сразу стало интересно, что он искал, и я в темноте тоже стала обшаривать одежду Лужного и неожиданного в заднем кармане брюк нашла вот этот огрызок карандаша. Больше ничего в его карманах не было. А здесь и свет в наших помещениях снова зажгли. Вот так этот «вещдок» у меня в руках и оказался. Что было потом, Вы почти всё знаете, если не акцентировать внимание на том, как я догадалась, что это «чип». Но об этом я рассказывать точно не буду, потому что неинтересно. А вот почему сразу Вам не доложила о своей находке, так это и так понятно. Сначала Вы были в шоке от того, что реально произошло в Вашем кабинете, а потом от доклада директору Службы. Поверьте, всё Управление уже знает, какие там «молнии» сверкали и как стойко Вы держались.
    Услышав об этом, Вершинин ничего не сказал, но с нескрываемым удивлением покачал головой и тяжело вздохнул. 
- В общем, Юрий Иванович, -продолжила невозмутимая Храмко, -я знала, что Вы меня после этой истории с конвертом обязательно вызовите, поэтому заранее подготовила ещё одну знаменательную «бумагу».
    При этих словах эксперт опять открыла папку, достала очередной документ и положила его перед генералом. Это был рапорт на увольнение, адресованный на имя директора Службы.
- Признаю, Юрий Иванович, -с явным огорчением сказала Храмко, - что я поступила весьма опрометчиво и глупо, но я такая, какая есть и другой уже не буду, а оставаться мне в системе, а тем более в «проекте», решать Вам и. естественно, Алексею Валентиновичу.
    Сказав эти искренние и честные слова, Храмко пристально и внимательно посмотрела в колкие глаза Вершинина, чем привела его в явное замешательство.
- Ладно, Валентина Ивановна, разберёмся с Вашими очередными загадками, -неожиданно устало ответил генерал, -а рапорт пока оставьте мне, почитаю.
    Юрий Иванович ещё раз бросил взгляд на неожиданный для него документ и довольно бережно положил его в верхний ящик стола.
    Считая, что разговор с начальником Управления окончен, Храмко хотела встать, но генерал кивком головы попросил её остаться на месте, снова протяжно вздохнул и доверительно спросил:
- Запись то на «чипе» смотрели, Валентина Ивановна, или не получилось?
- Угу, -устало протянула эксперт и здесь же добавила, -но только первую часть, потому что в формулах я не очень разбираюсь. Но то, что успела посмотреть, очень интересно.
- Я тоже немного посмотрел, -сказал генерал, -эмоций, конечно, хоть отбавляй, но интересная информация действительно присутствует. Поэтому давайте сделаем так: я сегодня ещё раз все пересмотрю, но более внимательно, постараюсь определить наиболее важные для нас моменты, а завтра соберёмся всей группой и обсудим. Так что готовьтесь, товарищ подполковник, к бою и больше, пожалуйста, без шуток. Во всяком случае таких дурацких, как та, о чём сейчас говорили, а то моя голова и так кругом идёт.
- Спасибо, Юрий Иванович, я обязательно постараюсь - непринужденно сказала Храмко и мило заулыбалась, чем вернула себе прежнее обаяние и привлекательность. Однако понимая, что генерал куда-то спешит, а воспитательная беседа с ней, по всей видимости, закончена, эксперт встала и бойким голосом спросила:
- Разрешите продолжить исполнять свои прямые служебные обязанности?
    Вершинин тоже улыбнулся и одобрительно кивнул головой. Когда Храмко вышла, генерал достал её рапорт, молча прочитал строгие, лаконичные строчки и со словами «действительно в детство ударилась» разорвал его на бесчисленное количество мелких кусочков. Закончив эту «процедуру», Юрий Иванович ещё раз внимательно посмотрел на остатки рапорта, а потом с довольным видом повернул ладони и высыпал всё то, что осталось от него, в бездонную урну для бумаг, которые не заслуживают серьёзного внимания…