Страх

Стоял конец сентября. С самого утра небо было облачным, низко висели кучевые облака, изредка принимался накрапывать небольшой осенний дождичек.
Сергей Иванович Яикин, мужчина предпенсионного возраста, худощавый на вид, одетый не по погоде, сошёл с московского поезда на станции Никифоровка. С железнодорожных путей под тяжестью чемодана и рюкзака он добрёл сначала до вокзала, а потом перебрался на стоящую рядом автостанцию.
Рейсовые автобусы местного сообщения уже ушли по последнему маршруту. И он потерял всякую надежду сегодня добраться до своей деревеньки Березники. Уже смеркалось. В казённых зданиях и жилых домах зажигались электрические лампочки, бросая длинные тени перед окнами на улицу. Автостанция ещё работала и внутри, в небольшом здании, горел свет.
– Так я и знал, что опоздаю, – рассуждал он сам с собой, – сейчас поезда с задержками ходить стали точка Да, давненько я не был на своей родной сторонушке, а изменилось за это время маловато. Всё по-старому, только вот коммерческих ларьков понаставили на каждом углу. Да и что тут удивляться, если они растут сегодня, как грибы после дождя.
Он постоял, подумал и зашёл внутрь автостанции. Посмотрев по сторонам, он заметил расписание маршрутов автобусов, которая висела в дальнем углу от входной двери, подошёл к нему поближе. За маленьким окошком внутри кассы сидела молоденькая кассирша и подсчитывала дневную выручку. Яикину кассирша почему-то сразу же показалось недоброй по выражению её лица. Хотя, правда, лицо у неё было в меру накрашенным и довольно-таки симпатичным и привлекательным. Он посмотрел все маршруты и произнёс вслух:
– Следующий автобус только завтра в десять часов…
Кассирша, услышав из кассы слова Яикина, дерзким и грубым тоном ответила:
– Что, ослеп уж совсем? Расписание что ли не видишь? Переспрашивает ещё!
Сергей Иванович, не обращая внимания на грубость кассирши, продолжал слух рассуждать:
– Это мне не подходит. только завтра меня совсем не устраивает.
– Не подходит ему! А раньше и не будет! – не снижая грубого тона, ответила кассирша.
Яикин молчком вышел из автостанции и направился в небольшую коммерческую столовую-ресторан, чтобы немного перекусить с дороги чего-нибудь горяченького, а потом решил: «Буду добираться на попутках. А если что, то и пешком дойду, ведь не утра же ждать, здесь вроде бы и недалековато, километров двенадцать всего! Да приду уж как-нибудь потихонечку, где наша не пропадала! Лишь бы дождь не начался».
Наскоро перекусив столовой, Сергей Иванович выбрался на околицу небольшого посёлка – на перекрёсток грунтовых автомобильных дорог. Уже стало темно. Попутки он так и не дождался, хотя и простоял убитых полтора часа на обочине. Нахлобучив на плечи рюкзак, сгорбившись под его тяжестью, да в придачу ещё и с чемоданом в руках, он с частыми передышками потихоньку отправился своим ходом по старой, знакомой с детства, грунтовую ухабистой дороге.
Вечер был тёмным и пасмурным. Изредка принимался моросить небольшой осенний дождь. Умаявшись под тяжестью своей ноши, Яикин начинал нервничать, проклинать себя, что пошёл пешком, а не заночевал на железнодорожном вокзале. «Немолодой уже, -рассуждал он, – да и годы уже не те, что раньше. В настоящее время пешком ходить мне не с руки. Но теперь-то не назад же возвращаться, на половине пути-то, надо потихоньку идти вперёд», –  приказывал он сам себе. 
Подул влажный холодный осенний ветерок. Одетого не по погоде Яикина ветер продувал насквозь. Неожиданно сзади, из кромешной темноты, вырвались два пучка света, постепенно огоньки приближались.
«Наверное, машина или же трактор», – спросил он сам себя. – Вот и повезло, слава Богу!»
Транспорт приближался, но гул работающего мотора уносило ветром в сторону, в открытое поле, и не было его почти слышно. Сергей Иванович остановился в ожидании транспорта. Приближающаяся по очертаниям машина ослепила ему глаза. Яикин стоял на обочине дороги с поднятой правой рукой. Автомобиль был старым и изрядно поношенным, но ещё шевелил колёсами. Открылась дверца кабины со стороны водителя, и молодой мужской голос спросил:
– Куда вам?
– До Березняков! – ответил Сергей Иванович.
– Мы только до Поповки вас подбросим, дядя, – сказал тот же голос.
– Ну и на этом слава богу! А там потихоньку я и сам доберусь как-нибудь, там и рукой совсем подать, – ответил Яикин.
– Тогда полезайте в кузов, – командовал водитель. – В кабине места нет, не усядемся втроём.
Сергей Иванович в темноте всё же разглядел водителя. Это был парень лет тридцати, одетый в кожаную куртку. С неба не переставал сыпаться мелкий дождичек. Парень заметил, что пассажир одет не по погоде и из кабины подав ему брезентовый плащ.
– Прикройтесь, дядя, а то, наверное уже до последней нитки промокли! Дождь до конца вас намочит, потом хоть выжимай! – сказал шофёр бортовой развалюхи.
Яикин, поблагодарив, взял накидку, затем закинул чемодан и рюкзак через борт кузова автомобиля и занёс было ногу на колесо, чтобы забраться самому, но тут его снова остановил голос парни из кабины.
– Дядя, вы как, случаем не трусливых? – спросил шофёр.
–  Нет, а что? – в свою очередь удивлённо спросил Яикин.
– А то у нас в кузове гроб стоит, – сказал парень.
– Ну, – ответил Сергей Иванович. – Мне бы только добраться до Березняков. – Лет пятнадцать уже как не был в родной деревне. А кто же умер в Поповке? – спросил в свою очередь он.
– Дядя Петя Гудков на днях преставился. Знавали такого? – спросил парень.
Сергей Иванович перебрал в памяти всех поповских стариков и мужиков, а немного погодя ответил:
 – Нет. Такого что-то не припомню.
Вскоре Яикин был уже в кузове машины. Дождик усилился. Стало ещё темнее, но он всё же смог разглядеть в углу кузова деревянный, не обшитый материей обыкновенный гроб. Машина тронулась с места, дрожа и цепляясь за сырую грунтовку. Комья земли наматывались на колёса.  Машина освещала впереди дорогу тусклыми забрызганными фарами.
Накрывшись от дождя накидкой, Яикин успокоился и думал: «Слава Богу, вот и повезло!»
Дождь стал понемногу переставать. Автопутники проехали совсем немного, и тут случилось то что, что привело Сергея Ивановича в неописуемый страшный ужас. В гробу что-то заворочалось! Яикин сжался в комок и направил свой взор в сторону гроба и, словно каменный, следил за дальнейшими событиями.
У гроба крышка стала потихоньку приподниматься, и в то же время волосы на голове Сергея Ивановича стали тоже непроизвольно тянуться вверх. Дикий ужас овладел им. Он хотел что-нибудь крикнуть водителю, но не мог, на некоторое время отнялись язык и ноги. Из гроба с поднятой крышкой, из этой кромешной и жуткой темноты вдруг раздался голос:
– А что? Дождь не кончился? Ух, и залежался я в этом ящике!
Тут у Сергея Иваныча откуда-то появилась прыть, он пулей  одним махом взял барьер борта кузова автомашины и кубарем свалился в кювет, на грязную обочину дороги, при падении сломав себе правую ногу. Ничего не замечая, машина удалялась всё дальше и дальше от него, но через некоторое время она развернулась и стала возвращаться назад. Подъезжая, она осветила фарами Яикина, лежащего на обочине дороги. Сергей Иванович корчился от нестерпимой боли в сломанной ноге.

***

Через три дня в областной больнице, в травматологическом отделении Сергея Ивановича Яикина навестили парень-водитель, всё в той же кожаной куртке, и другой, незнакомый парень – виновник случившегося, ровесник водителя, чтобы проведать и попросить у прощения.
– Я же ненароком, – оправдывался виновник произошедшего.
– Шуточки! – ответил Сергей Иванович, лёжа на растяжке на больничной койке.
– Это совсем не шуточки, Сергей Иванович! – говорил незнакомый парень. – Просто я от дождя туда забрался ещё до вашей посадки и не хотел оттуда высовываться, пока шёл дождь. Да я и не подумал, что вы так испугаетесь. Я вообще думал,  что вас Костя предупредил вас, что я в кузове тоже еду.
– Извините нас, пожалуйста, Сергей Иванович! – с мольбой в голосе просили оба парня.
– Ну, ладно, ребята. Я и сам виноват, – сказал Яикин, протягивая им руку для примирения. – Чего уж там: струсил, хотя и немолод. Сами понимаете, но у каждого человека есть всё же свой страх.