Табель-календарь Константина Сомова

Самым удачным произведением, но при этом совершенно несерьёзным, Константин Сомов называл «Табель-календарь». По заказу Красного Креста он создал этот рисунок для календаря на 1905 год. И даже в такой казалось бы «безделице» символист Сомов остался верен своим принципам. Кроме главных героев на картине живут тени, черти, куда-то ведёт таинственная дверь…

Хотя всё изображено предельно просто и привычно. Новый год — это младенец-толстячок, старый год — дряхлый старик. Однако, присмотревшись, замечаешь удивительные подробности. Например, лицо младенца закрыто маскарадной маской. А его голова закрывает лицо женщины, у которой он сидит на руках.

Есть такой вариант объяснения, правда, эта гипотеза ничем не подтверждается… Во время своей поездки в Лондон в 1899-м году Константин Сомов в фотоателье видел как мамы держали своих малышей во время съёмки. А этот процесс тогда занимал много времени. Взрослых людей фиксировали специальными опорами и держателями, а вот детей держали на руках. Именно так, как на рисунке Сомова. Но… Скорее всего малыша, символизирующего Новый год, держит прислуга — видны фартук и крахмальная наколка, которую обычно носят горничные.

Старый год
Старик в образе Старого года, утверждают люди знающие, удивительно похож на Дмитрия Философова. Именно таким он будет в старости, в конце 1930-х в Польше. Как тут не поверить в мистику?

Кстати, в молодости Философов был удивительным красавцем. В гимназические годы дружил с Сомовым, но когда стали студентами, разошлись. Причины скрывалась в его отношениях с Сергеем Дягилевым. Однако когда Философов стал соредактором в журнале «Мир искусства», они вновь стали общаться. Более того, работы Сомова постоянно публиковались в этом издании. Напомню, год, когда был создан табель-календарь, стал последним для журнала.

Если вернуться к самому Философову, то тут имеется ещё один интересный факт. Василий Розанов в статье о матери Дмитрия, известнейшей общественной деятельнице своего времени, благотворительнице и феминистке Анне Павловне Философовой, пишет о её сыне, как о внутренне старом человеке:

«Однако я не сказал о самом главном, что много лет наблюдал в этой «женщине в сером», в которую превратилась «женщина в голубом»: о её молодости. Её сын, декадент и эстет, теперь — религиозный искатель, на много лет старше, дряхлее её… Дано ли ей было при рождении утроенное, учетверённое количество сил, или любящие руки пронесли её так бережно над невзгодами жизни — я не знаю, но в ней не осталось и нет ничего горького, ничего желчного, ни малейшего разочарования в жизни, ни малейшей усталости от жизни. Она вся — готовность, но не уторопленная готовность, а спокойная, ожидающая. «Всему придёт свой час, и хороший час». Не только усталый от чувств и дум сын, — но её замужние дочери и, наконец, даже внучки — старее, старообразнее её» (статья Розанова «Анна Павловна Философова», Русское Слово. 1909. 17 февр. № 38).

Тени и таинственная дверь
Тени на сомовском календаре живут своей жизнью и ведут собственный диалог. В глаза бросается тень смерти, которая стоит за старым годом. Ручка младенца сложена так, что тень превращается в морду собачки. Она словно лает на смерть, отгоняет её. Ещё можно рассмотреть тень от няньки и младенца, которая немного напоминает одновременно морду льва и морду большой собаки, стоящей на страже маленькой.

Также невольно обращаешь внимание на странную дверь, которая находится за стариком, и тенью смерти. К слову, на эскизе вместо неё был занавес. Возникает вопрос: куда она ведёт?

Павел Голубев в книге «Константин Сомов: Дама, снимающая маску» рассказывает, что для символистских работ Сомова типична симметрия: вертикальная ось делит пространство на две равные части. Все они словно находятся в диалоге друг с другом: «В одних случаях они взаимно противопоставлены, в других их символы дополняют друг друга».

Именно по такому принципу нарисован табель-календарь: младенцу как символу нового года слева противопоставлен старый год в образе дряхлого старика справа. А окно слева над головой младенца поддерживается еле заметной потайной дверью справа. Центр, соединяющий обе части — это шкаф. А на нём стоит внушительная фарфоровая статуэтка с часами и галантной сценкой. Юноша протягивает девушке розу, она кокетливо отворачивается. Собаки у ног персонажей смотрят в разные стороны, усиливая разлад между девушкой и юношей. Часы показывают полночь, а извилистая форма стрелок словно подчеркивает зыбкость и неустойчивость момента — когда происходит смена года…

Интересный факт: Константин Сомов увлекался фарфоровыми статуэтками и коллекционировал их. Он также пробовал собственные силы в создании фарфоровой скульптуры. С июня 1917 по апрель 1918 года Сомов был художественным консультантом Императорского фарфорового завода. Даже баллотировался на должность художественного руководителя предприятия, но по количеству голосов проиграл С. В. Чехонину.

Вихрь чертей
Тот, кто интересуется творчеством Константина Сомова, наверняка обратили внимание, что черти присутствуют во многих его работах. Только чаще всего они не выступают символом зла, скорее, изображают плотскую земную любовь. Какую функцию несут здесь сказать сложно, особенно, когда видишь чертовку в ультрамодном леопардовом комбинезоне. И совсем не понятно куда и зачем они спешат.

Сомовский табель-календарь, который можно увидеть в Государственной Третьяковской галерее, удивителен. Его можно рассматривать до бесконечности и не переставать удивляться. А заодно благодарить Красный Крест — заказчика, без которого рисунок не был бы создан…

Для информации. Константин Андреевич Сомов (1869 — 6 мая 1939) — русский живописец и график, мастер портрета и пейзажа, иллюстратор, один из основателей общества «Мир искусства» и одноимённого журнала. Сын учёного-искусствоведа А.И. Сомова, который до конца своей жизни служил хранителем коллекции Эрмитажа.

В 1889 г. Сомов поступил в Академию Художеств, где учился в мастерской И. Репина. В 1897 г. художник добровольно покинул Академию и провёл две зимы в Париже в самостоятельной работе. Илья Репин называл Сомова «способный юноша». Уже в студенческие годы художник стал рисовать арлекинов и дам XVIII века, которые чуть позже принесут ему известность. В 1899 г Сомов вернулся на родину и поселился в Петербурге. Здесь он занялся портретной живописью. Он экспонировал свои произведения на выставках «Мира искусства», Союза русских художников, персональной выставке в Петербурге (1903), берлинском «Secession», парижском «Salon d’Automne» («Осенний салон», 1906), чем приобрёл широкую известность не только в России, но и в Европе.

В декабре 1923 г. Константин Сомов вместе с Русской выставкой выехал в США в качестве уполномоченного от Петрограда. На родину он больше не вернулся. Поселился во Франции, умер в Париже 5 мая 1939 года. Похоронили художника на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.