Chapter 13

SOON THEY WILL BE GONE FOREVER

    Как поведала затем Полигимния, которую я застала, придя в себя, идея оградить хотя бы меня от шокирующей правды о том, что именно является основой стряпни Бассара, принадлежала Амфитрите, и все единогласно поддержали ее, помня свой шок, когда по достижении шестнадцатилетия отец отводил своих отпрысков на минус седьмой этаж и заставлял смотреть на то, как они с Арахной освежевывают трупы, каждые двадцать минут читая молитвы, славящие Адоная. Орион, используя свои ораторские способности, убедил папашу, что я, безымянная и нежеланная, не имею права осквернять святое место своим присутствием, and father, согласившись, добавил, что едва чаша его терпения переполнится, я стану той, кого он выпотрошит в канун одного из праздников, поэтому Котт, Пелоп и Амфитрита не спускали с меня глаз, а Харибда и Кратос как умели отвлекали daddy от идеи принести в жертву младшую дочь. Все они в той или иной степени приложили немало усилий, чтобы сберечь мою психику, поэтому преданной я себя не считала, тем паче что knowledges, приобретенные в sacrificial chamber, произвели на меня гнетуще впечатление, и мне бы хотелось отмотать время назад и избежать знаний о том, что происходило за несколько часов до приближения Нового года или Ночи Откровения. Эти сведения сводили с ума, преследовали тянущимися из темных углов мертвецами, созданными воображением, насылали видения, лишая душевного спокойствия. Мне стало невыносимо находиться в городе, я буквально задыхалась здесь, вскрикивала от шороха, пугая проходящих мимо людей и, теряя равновесие, падала, закрывала лицо ладонями и замирала до тех пор, пока Юнона или Язон не отводили меня в my room.
    Все старания моей самой любимой, убитой родным отцом сестренки оказались напрасными: связь с девушкой, чья жизнь казалась легкой и беззаботной по сравнению с той версией меня, в которую я трансформировалась теперь, утеряна безвозвратно. Тревожная, истеричная, пугливая особа имела мало точек соприкосновения со взбалмошной, своенравной и отважной девчулей, подвергающей себя опасностям и отстаивающей свою точку зрения. Потеряв аппетит (в горле застревало все, даже кокосовая стружка и консервированные томаты), я сильно похудела, поскольку перебивалась подсахаренным отваром, с трудом проглатывала пару орехов и несколько часов сидела неподвижно, стараясь лишний раз не шевелиться, дабы не спровоцировать рвоту. Every night я в бреду скидывалась со своего матраса, катилась к стене и просыпалась от пронзившей то руку, то колено боли, ударяясь о расставленные в спальне предметы. Меня швыряло то в жар, то в холод, одежда пропитывалась потом спустя полтора-два часа носки, и я стала путать реальность с вымыслом, частенько спрашивая, почему Эвандр с Амфитритой не составили нам компанию за игрой в монополию и где шляются Котт с Пелопом. Аксиома заверила встревоженную Полигимнию, что я приду в норму, пичкала меня отвратительным на вкус порошком, делала успокаивающие компрессы на лоб, заставляла проводить как минимум сорок минут ежесуточно возле граммофона, слушая заунывную, монотонную мелодию и постепенно расслабляя каждую клеточку напряженного тела.
    С целью предотвращения сговора Офелии с поддерживающими правление мистера Маллигана бандитами, которых обучала ее воинственная сестра, Харибда и Кратос, созвав обитателей Радаманта, угостили всех девятью блюдами из якобы гусиного мяса и торжественно объявили, что первый вождь и его верная помощница были призваны Адонаем на неопределенный срок для выполнения важной миссии, и они вдвоем на правах старших отпрысков, согласно указам батюшки, займут место правителя до возвращения father. Люди, не подозревающие о том, что Бассар и Арахна стали основным ингредиентом для жаркого, плова и прочих яств, а их кости скинули в одну из щелей на минус восьмом, набросились на еду и смели все за десять минут под аплодисменты разлегшейся на троне Харибды, с умилением наблюдавшей за тем, как результаты ее кропотливого труда поглощаются мужчинами, женщинами и подростками. Наш родитель, безусловно, являлся личностью одиозной, да и садистку Леблан назвать святой мог только юродивый, но на мой взгляд, подобной участи не заслуживал никто, and my sister, по сути, уподоблялась тем, кого ненавидела, поступив с ними бесчеловечно. Орион предлагал скормить их останки клювомордым обезьянам или фороракосам, однако hermana, в башке которой творилась непостижимая for us хреномуть, рявкнула, чтобы ее перестали бесить и молча разделали Арахну, пока та не закоченела.
    Проймосы, единственные не принадлежащие к нашему клану, знали об истинном положении дел и пообещали Кратосу молчать, так как известие о том, что самопровозглашенного корифея расчленили, вызвало бы бурю страстей и спровоцировало начало паники, в ходе которой погибнет еще больше народу, так как деспот и тиран, увы, пользовался уважением в определенных, пускай и немногочисленных кругах, и коль они, вооружившись секирами, перебьют всех, мстя за убийство Бассара, in our city не останется никого уже спустя пять лет. Каллифона Зегерса как потенциально опасного жителя, проводившего большую часть свободного времени с сестрами Леблан и не скрывавшего своих стремлений сделаться личным телохранителем мистера Маллигана и жениться на Полигимнии, заперли в бункере, а имевших неосторожность открыто высказывать недовольство радаманцев, мающихся за решетками, Харибда распорядилась отпустить и даже выдала им по мешочку ячневой крупы, коробке с солью и галлону масла в качестве компенсации за физический и моральный ущерб.
    Справедливо опасаясь, что Марвеллос и Гиперион не захотят больше иметь со мной никаких дел, я, сняв браслет, который до этого носила постоянно, убрала его вместе с поделкой из камня на полку, готовая вернуть подарки по первому требованию. Я избегала встреч с ними, запиралась в помещении для медитаций, слушая заунывную мелодию до тех пор, пока не выучила ее наизусть и даже могла определить, где и когда играет тот или иной инструмент. Скрипка звучала протяжно, я бы даже сказала - визгливо, как барсук, которому наступили на хвост; бренчание гитары, сопоставимое со вздохами, нравилось мне куда больше, а рояль, издающий тягучее «ду-ди-бам», оказывал благотворное воздействие на мою нервную систему и, если бы не очередь из желающих насладиться произведениями Грига, Вивальди, Паганини и прочих гениев канувших в мутные воды Леты эпох, я бы перетащила прибор для воспроизведения записанных на виниловые пластинки концертов к себе и засыпала б под мерные рулады симфоний, услаждающих слух и дающих передышку от мыслей-заноз, засевших inside. Я просила услужливую Каллисто, исполняющую обязанности уборщицы и курьера доставлять братьям баночку корнишонов и свежие гусиные яйца дважды в неделю, а сама относила Пальмире, Брисеиде и Галатее различные вкусности из Хранилища, дверь в которую больше не запиралась, так что Меркурий, Аристид и близнецы имели возможность значительно прибавить в весе, как и остальные дети, заботу о которых взяла на себя Юнона, убедив Полигимнию не закрывать Парикмахерскую и продолжать опекать Гебу Уайтморт, готовую вот-вот разродиться и лишить меня наконец статуса самого младшего члена of the family.
    Задержавшись в ванной дольше обычного, я, еле управившись с волосами в одиночку, столкнулась с Марвеллосом в коридоре и, опустив взгляд, замерла, ожидая, что он либо пройдет мимо, не проронив ни слова, либо накричит, обозвав людоедкой и убийцей. Я была готова даже к тому, что парень, грубо толкнув меня, холодно обронит, что разочарован, но произошедшего в действительности, я предвидеть не могла. Выронив пакет с банными принадлежностями, он заключил меня в крепкие объятия, а после, слегка отстранившись, приподнял мой подбородок и поцеловал - не так, как целуют друзей и знакомых при встрече, и в момент, когда our lips соприкоснулись, мое сердце, прекратившее стук с памятного evening of daddy’s death, ожило, бухнулось с разбегу о грудную клетку, подпрыгнув, вышибло щитовидную железу, спустилось в живот, повертелось там вокруг своей оси и, вернувшись на свое место, принялось качать кровь в бешеном темпе. Мои руки непроизвольно легли на плечи Проймоса, и я не отдавала себе отчет, желаю ли притянуть fellow к себе, или же сей жест - предтеча скандала, закатить который я как приличная барышня просто обязана, ибо наглец нарушил все границы, позволив себе непростительную вольность.
    - Спасибо за все, Маллиган, - прошептал он, опаляя щеки и подбородок своим огненным дыханием. - Не устаю восхищаться твоей отвагой. Мы понимаем, что тебе нужно время, но Гиперион попросил передать, что безумно скучает, как и я.
    - Вы не считаете меня пособницей монстра? - какого икса мои пальцы поглаживают основание его шеи и как, блин, вернуть контроль над this stupid body? - I thought, между нами все кончено.
    - Хорошего же ты мнения о своих friends, - с горечью усмехнулся мой собеседник, отступив на шаг и собирая разлетевшиеся по полу мыльницу, футляр с зубной щеткой и мочалку. - Ты ведь даже не знала, куда деваются изгнанники и самая первая противостояла Бассару с младых ногтей.
    - Тогда я загляну попозже, - бормотнула я и, смутившись, отвернулась, пряча ходящие ходуном hands, сцепленные в замок. - До встречи, Марв!
    Так к нему обращались только близкие amigos. Нафига я поспособствовала сокращению дистанции between us? Что за странности с расщеплением личности на две половинки, одна из которых тянется к юноше, а другая протестует, отстаивая свое право на одиночество и независимость? Может, имеет смысл углубиться в одну из книг по психологии и разобраться в причинах далекого от нормы поведения? Наверняка есть продукты, нивелирующие влияние гормонов, или мне помогут более радикальные методы борьбы с частичной атрофией мозга?..
    Не помня как добравшись до своих покоев, я, ощущая непривычный жар на губах, постаралась отогнать назойливые мысли о том, что случилось бы, окажись мы в более уединенном месте. И тут меня осенило: я не в курсе, чему именно надлежит произойти, дабы женщина оказалась в интересном положении. Офелия не считала необходимым посвящать нас во все тонкости взаимодействия полов, ограничиваясь лишь упоминанием, что раньше планету населяли strange people, идентифицирующие себя как геи, лесбиянки и трансгендеры, однако вождь поступил благоразумно, введя запрет на все, что бросает мало-мальскую тень на традиционные ценности, поскольку истинная цель создания крепкой ячейки общества - продолжение рода. Every man, вещала госпожа Леблан, науськанная мистером Маллиганом, обязан оплодотворить как можно больше женщин, а тем, в свою очередь, надлежит неустанно благодарить Адоная за бесценный дар воспроизводить на свет членов грядущего поколения. А что, если зародыш возникает в утробе при смешивании слюны, и едва his spit очутится в моем организме, это поспособствует формированию эмбриона?
    Судорожно сглотнув, я подавила очередной позыв облегчить желудок и, выловив Лисистрату, отвела женщину в сторону и спросила, не забеременею ли я after kissing. В ответ госпожа Рингбелл порекомендовала мне отыскать в Энциклопедии определение слову «секс» и попросить у Аксиомы справочник для акушеров и гинекологов. Часа через три, разобравшись в том, что из себя представляет так называемая система репродукции я задумалась, анализируя свои feelings после первого поцелуя. Обуревавшие меня чувства вполне сопоставимы с охватившей soul радостью, распирающей диафрагму, когда я впервые погладила палорчеста. Что-то екнуло в горле, разлилось сладостью по слизистой носа, пьяня разум и ввергая в пучину эйфории. Я отчего-то представляла себе исполнение супружеского долга чем-то тягомотным, а это занятие, оказывается, сносит крышу похлеще вина, которым злоупотреблял отец, делаясь излишне веселым. Помнится, он безостановочно хихикал, поглаживая любовниц по обнаженным поясницам, выглядывающим из разрезов юбок коленям.
    Тем же вечером, потренировавшись со Страбоном в метании клинков и заметив прогуливающихся по залу Полигимнию, млеющую от случайных касаний Агамемнона, я провела вечер в компании лучшего друга, поминутно отвлекаясь на снующего по кухоньке Марвеллоса. My eyes, обладающие собственной волей, следили за чуть подрагивающими от малейшего движения кудряшками, и как я ни старалась сосредоточиться на рассказе Гипериона, взгляд сопровождал беспечно насвистывающего что-то себе под нос юношу, и когда мои глазные яблоки, казалось, вот-вот взорвутся, и я ослепну, мое терпение иссякло. Попрощавшись с Проймосами, я упросила мисс Тимберлейк отсыпать мне порошка для заварки расслабляющего чая, но даже чудодейственное снадобье не избавило меня от кошмаров, переплетающихся с фантазиями интимного характера, и наутро я выглядела как чучело с заспанной физиономией и спутанными волосами.
    Теперь, когда Кратос и Харибда озаботились удовлетворением нужд всех жителей Радаманта, а несколько мужчин, вооружившись копьями, мечами и булавами, шумной толпой ходили на охоту и приносили Ифигении сразу по нескольку оленей, необходимость искать стрелы для арбалета или лук пропала, но я, просыпаясь от собственного крика в три ночи, иногда отправлялась на прогулку по окрестностям в надежде пожамкать забавно хрюкающих детенышей броненосца или вновь повидаться с любознательным мамонтенком, спровоцировав выработку дофамина, которого мне в последнее время не хватало. Я пребывала в уверенности, что жизнь постепенно налаживается, мне было отрадно любоваться расцветающей полигимнией, а крошечный Аристид, узнавая меня издалека, тянул пухлые ручонки и открывал рот, демонстрируя бледно-розовые десна с начавшими резаться молочными зубками, и потому обрушившаяся на нас трагедия стала полной неожиданностью, подкосив и меня, и Марвеллоса, так как даже батюшкин каннибализм, ужасающий своей монструозностью, и рядом не стоял с событием, оставившем на hearts страшные борозды, затянуться которым не суждено никогда.
    Исследуя болотистую местность, расположенную в противоположной от леса стороне, бурлящую подобно лаве из книжки с цветными картинками, я, размышляя, обитают ли в зеленовато-коричневой (цвет радужки проймоса-старшего) жиже какие-нибудь существа, ловила флэшбеки своей борьбы с пришибленной Арахной, собиравшейся выпотрошить me и преподнести своему повелителю печень младшей дочери. Несмотря на ненависть, душащую меня, я сожалела о содеянном, осознавая, что если бы опасность не угрожала моему близкому другу и его брату, я не решилась бы на убийство. Мне мерещилось, что смерть мисс Леблан запустила in my brain ряд необратимых процессов, и наступит day, когда я слечу с катушек как моя старшая сестрица, мыслящая, мягко выражаясь, нестандартно с точки зрения нормального человека.
    Спустившись с пригорка и спрятав свой прибор ночного видения в дупле засохшего дуба, раскинувшего во все стороны изломанные крючковатые пальцы, словно это длань выбирающегося из underground голема, я, в предрассветных сумерках не сразу заметила разрушенную почти до основания сторожевую башню, но как только разбросанные инструменты звякнули под подошвами моих сапог, из груды камней послышался громкий стон и, подскочив к завалам, я, вооружившись черенком сломанной лопаты, откопала покрытого цементной крошкой Марвеллоса, видимо, тоже маявшегося бессонницей и решившего поработать на свежем воздухе. Держась за бок, парень, судорожно вздыхая, уставился на меня, смаргивая налипшую на ресницы пыль, и тут до нас донесся гулкий рев, от которого кровь моментально покрылась коркой льда. Звук, вне сомнений, шел из пещеры, ведущей в подземный город, и я уже хотела опрометчиво броситься внутрь, но юноша, вцепившись в меня мертвой хваткой, просипел:
    - I saw them. They are big and very scary!
    - Кто? - поинтересовалась я, стирая большим пальцем тоненькую струйку of blood, стекавшую с его рассеченной надвое брови.
    - Какие-то гиганты, передвигающиеся на задних лапах, - челюсть Проймоса еле двигалась, из-за чего складывалось впечатление, что он выцеживает every word. - Их очень много, Маллиган. Не ходи туда, умоляю.
    - Ладно, - понизив голос, я успокоила взволнованного донельзя собеседника и оглянулась по сторонам, прикидывая, где б укрыться. - Они ведь спрячутся, не так ли? У них есть бункеры с довольно прочными решетками…
    - Существо в перьях разрушило нашу постройку одним ударом, - сказал fellow, и его зрачки расширились так, что в них я могла рассмотреть собственное отражение. - I am not sure, but, I think, эти твари очень опасны. Что же нам делать?
    Времени на переваривание полученной информации у меня, очевидно, не было. Несколько птиц, круживших в постепенно светлеющем небе, издали пронзительный клич, предвещающий беду. Колышущие ветерком лампы, почти израсходовав запас энергии, тускло освещали бардак, учиненный незваными гостями, проникшими в Радамант. Соображать надо быстро, пока не стало слишком поздно. Что ж, выбор, как всегда, невелик. Нас либо растерзают взявшиеся хрен пойми откуда чудища, либо изжарит солнце, готовящееся взойти и пролить на планету свой багровый смертоносный свет.