Я Запуталась В Вашей Осени

Цветок в петлице мужчины говорит о том, что его обладатель – человек со вкусом, а если ещё шёлковый шейный платок – так это ещё и элегантно. Я с этим согласна, хотя моего согласия никто не спрашивал. Я получила готового героя, элегантного, со вкусом, с седыми висками, с любовью к сандаловому мылу и к английскому одеколону №4711, когда-то он входил в джентльменский набор – часы, очки, пояс и шёлковый платок от Givenchy или Hermes.

И, конечно, платок должен быть отглажен так, будто только что соскользнул с полированной полки фирменного магазина и уютно вписался на Вашей шее, и на очередной дипломатический приём уже готов идти с хризантемой в петлице, только эта барышня в петлице не должна быть полу-кудрявой или полу-усталой, она должна дышать манящей свежестью.

Герой моего романа был атташе, он часто посещал специальные приёмы, светские вечера, где под маской непринуждённости, решались важные дипломатические вопросы. На таких банкетах элегантные джентльмены появлялись с цветком в петлице, прикрепляя живой цветок перед каждым выходом в общество, как бы демонстрируя свой утончённый вкус.

Так вот, обладателю утончённого вкуса было за пятьдесят, но прощаться с внутренним денди, он ещё был не готов. Я свалилась ему на голову не как подарок судьбы, потому что его душа совершенно не располагала к принятию какого-либо подарка в зону своего отдыха. Он был влюблён в свою работу настолько, что на жену, на которой был женат с юности, не хватало времени, да и дети с внуками давно жили своими интересами. Так что жили все дружно, не замечая друг друга.

А на мою голову он свалился, как раз вполне естественно и ожидаемо, поскольку моя душа была распахнута на двадцать четыре часа и лет мне было ровно в половину. Обречённый мезальянс не долго сопротивлялся, урокам чужих ошибок не внимал, а потихоньку, как говорится, вода камень и подточила.

Ему понравилось забегать ко мне каждый вечер между работой и домом, ему хватало двух-трёх часов для отдыха и ужина, и постепенно он привык к этому сервису. Нежных слов не говорил, хотя для женщины это всегда приятно, цветов он тоже не дарил, заботился по-другому, скорее по-отцовски. Но у меня были родители…

Позже выяснилось насколько женщине необходимы и слова, и цветы… Атташе считал, что дарить цветы бессмысленно, они быстро вянут, а говорить слова любви… зачем, - ты мол и так знаешь как я к тебе отношусь…

Вот такие высокие отношения продолжались у нас долгие годы. Его душа постепенно привыкла и приняла моё скромное, нетребовательное участие, а моя…, так и осталась распахнутой…

А свято место пусто не бывает, хоть и говорят, что на чужом несчастье своё не построишь, у меня всё сложилось, наоборот. Как-то вечером, герой моего романа пришёл как обычно и рассказал, что Борис Сергеевич внезапно умер от сердечного приступа. Я немногих знала из его окружения, поскольку была его секретной привязанностью, но Бориса Сергеевича как раз знала, мы время от времени общались с ним и его женой, приходили к ним в гости, так что не пойти на похороны у меня не было причин, но и вместе с героем появиться было невозможно. Так что я должна была пойти одна и быть где-то рядом с вдовой.

Ну, как и положено, я надела всё чёрное, и взяв жёлтые розы, подошла поближе к убитой горем вдове. Такой день, как говорится, не выбирают, было холодно и ветрено, тяжёлое низкое небо ничего весёлого не обещало. Ещё вчера оно дышало весной, а сегодня скорбит вместе с присутствующими. Судя по коротким прощаниям, всем хотелось поскорее перейти ко второй части, посидеть за поминальным ужином, с тёплыми разговорами о внезапно ушедшем.

Странно, что в эту трудную минуту с Верой Ильиничной не оказалось рядом её подруг, поэтому, после похорон вдова попросила меня пойти к ним домой и помочь с ужином.

Где-то через полчаса люди понемногу отошли от горя и начали вспоминать добрые деяния ушедшего, смешные случаи, связанные с ним, так бывает, чужое горе трогает конечно, но после ужина душа теплеет.

Неожиданно сзади ко мне подошёл молодой человек и, слегка прикасаясь к щеке, шепнул на ушко:

- Я Вас ещё в толпе провожающих приметил, Маргарита.

Я от неожиданности вздрогнула.

- Вы меня с кем-то перепутали, меня зовут не Маргарита, - сказала я, повернувшись к нему.

Он был примерно моих лет, высокий и обаятельный.

— Это шутка, Вы просто тоже были с жёлтыми цветами, как Булгаковская Маргарита.

- Нашли место для шуток…

— Это легко исправить. Кстати, какое отношение Вы имели к моему дяде?

- Скорее к тёте, - ответила я односложно, не хотелось, чтобы он вникал в подробности.

- Меня зовут Данила, я не часто бывал у дяди, но Вас никогда не видел.

— Это не странно, Вера Ильинична не моя подруга, мы лишь тёплые знакомые и она попросила меня принять участие в подготовке поминального вечера. Но уже поздно и я, пожалуй, пойду.

- Позвольте мне Вас проводить?

- Мне кажется, Вам стоит побыть ещё здесь и что-то сердечное сказать о своём дяде.

- Вы правы, но мне бы не хотелось с Вами так быстро расставаться.

- Я оставлю Вам свой телефон.

- Но позвольте мне позаботиться о машине.

Минут через пятнадцать машина ждала меня у подъезда. Это был приятный поступок,
позаботится о моём возвращении домой.

Вообще было какое-то приподнятое настроение, как будто я вернулась не с похорон, а со свидания.

- Обаятельный, - подумала я и пошла в горячий душ, так положено после похорон.

Данила позвонил мне в тот же вечер и сказал столько приятных комплиментов, сколько атташе не говорил за многие годы.

Распахнутая душа откликнулась и заулыбалась.

Некоторое время спустя, наш элегантный господин улетел в Лондон на неделю, а спортивный Данила купил две путёвки в молодёжный лагерь на три дня, лагерь назывался “Навстречу весне”.

У меня появилось чувство, что я давно потерялась в осени атташе, а Данила нашёл меня, как находят подснежник в первых лучах весны. И мне нравилось это весеннее настроение души, хотя я ещё не знала, куда заведёт меня судьба, но порвать эту тонкую нить, это еле слышное звучание, мне не хотелось…

И когда Данила, такой весёлый и открытый обнял меня прямо на ступеньках моего подъезда, я почувствовала совершенно другое объятие, такое, знаете, как радость на весь мир. Оно отличалось от спрятанных, словно ворованных объятий, объятий наспех, второпях…, между работой и домом.


Я запуталась в Вашей осени
И не ровня я Вашему кругу,
Мы по-разному к жизни относимся,
Вы отечески, я, как к супругу.

Я, по сути, одна просыпаюсь
И подушка порою сырая,
И ночами жене Вашей каюсь,
Как соперница роковая.

Словно сбились сердечные клапаны,
Их надежды, наверно, в сомнениях,
Да и чувства души исцарапаны,
И в объятиях с другим – спасение.

С ним душа моя нараспашку
И дыхание общее слышу,
Он бежит с букетом ромашек,
И в глазах любовь его вижу.

И пришлась я ему ко двору,
И руки моей скоро попросит,
Крепкий кофе себе заварю,
Вижу, он распустил мою осень…


- Я в цвете твоих глаз увидел сходство с васильками и мне показалось, что букет полевых цветов тебя обрадует.

Я правда люблю полевые цветы, их особенный аромат полей. Его букет из маков и васильков, был и трогательный, и близкий.

- Тебе кто-то помог собрать, он такой нарядный…


Это ветер души моей промчался по полям,
Все васильки скосил и маки,
Вплёл музыку к несказанным словам,
Чтобы просить руки твоей
И рассказать о нашем браке...



Наташа Петербужская.  @2023. Все права защищены.
Опубликовано в 2023 году в Сан Диего, Калифорния, США.