Папенькин сынок...

(записи из блокнотов)

+
Он никогда не был «маменькиным сынком». Ещё будучи девятилетним мальчиком, он тянулся
к мужчинам, напоминающим ему отца, с которым мать развелась из-за его измены. Мать он, м.б.,
любил, но совсем не уважал, потому что та не простила этого невероятного красавца за его минутное
увлечение. Она была истеричкой. Пыталась подражать Анне Карениной – её влекло под паровоз…

+
Отец регулярно писал ему письма, но их, разумеется, перехватывала стервозная мамаша– и тут же
рвала в клочья! Постепенно – не без материнских категоричных внушений – он проникся яростной
ненавистью к отцу. У того уже была другая семья и четверо детей. Старшую дочь он назвал тем же
именем, что и у сына от первого неудачного брака… Отец давно жил в другом городе.

+
У всех его друзей были полные семьи, и он многому научился у их деловитых отцов – и мужскому
ремеслу (забить в стену гвоздь.., сколотить табурет.., починить электропроводку…), и умению дать
правильную оценку текущих событий (от политики до каждодневных отношений между людьми).

+
Неправильно и несправедливо было бы сказать, что он «маменькин сынок». Из-за мамы он так
ненавидел тонких и нежных девушек, женственных и хрупких до ранимой слабости. Ему больше
были по душе грубые циничные девахи, бухающие водку из горла и дымящие крепким куревом,
с жёстким матом  сквозь крепкие, ядрёные зубы, способные на раз откупорить бутылку пива.

+
Он любил общаться с женщинами лет на десять-двадцать старше себя. Не потому, что они ему
нравились или сексуально его привлекали…  А по той причине, что хотел блеснуть интеллектом.
Мужчины, с которыми он общался, были проще, – они в основном поучали, второе всегда его
устраивало. Возрастные же дамы самонадеянно мечтали о его влюблённости в каждую из них…

+
Он чувствовал себя одиноко, но это был лишь образ, почерпнутый им из умных книжек, – а он
был отъявленным эпигоном заёмных возвышенных идей. Именно по той жуткой причине, что он
непереносимо-остро ощущал своё крайнее одиночество, – он вынужден был терпеть случайных
приятелей, чьи глупость и хамство подчас доводили его до белого каления.

+
Он осуждал свою мать за то, что та не выдержала испытания на возможность стать дамой с
большой буквы. Она не стала соревноваться с первыми красотками города, в котором они жили.
Не доказала, что она красивее и лучше. Позволила втоптать себя в грязь. И в итоге довела себя
до умоисступления. Вот отчего его мечтой были «жедезнын леди», а не милые простушки.

+
Нет, он не был клинически одинок. Напротив, – он искал одиноких истеричных дурочек, дабы
потешить своё по сути маниакальное самолюбие, сладострастно манипулируя их неокрепшим
сознанием… Дай ему волю – он бы легко стал серийным убийцей. Но свою несгибаемую волю он
держал в кулаке, не позволяя этому кулаку врезать кому-либо по раздражающей его физиономии.

+
Да, он был «папенькиным сынком». Поэтому с большим облегчением вздохнул, когда его мать
вышла замуж и укатила в другую страну. Теперь он считал себя свободным. И не только от мамы,
но и от государства, непутёвых правителей заблудшей своей отчизны, мнения всех, кто в разы
умнее и талантливее его (но бесхребетнее, безвольнее, непрактичнее).

+
Отца он не любил, но уважал. Отец был у него в авторитете. Они через время стали общаться,
ездили друг к другу в гости. Отец был предметом его непомерной гордости и почти пацанячьего
хвастовства. В детстве ему так этого не хватало – говорить всем, что его папа лучше всех!.. Это
лишь набросок психологического портрета взрослого парня, не способного любить.