Дикая степь

               

   Обширная дикая степь раскачивалась зеленым океаном, травы-муравы переливались разнообразными тонами. Все двигалось и благоухало степным ароматом, все вокруг было живое, летали птицы, стрекотали насекомые, наслаждаясь свежестью дня. К полудню солнце  щедро разбросало свои лучи, заставляя все живое искать прибежище в тени.

   По этой степи медленно двигались две сотни конных татар и столько же казаков. Впереди на гнедом коне ехал сотник Тамила рядом с ним казак Никифор, затем за ними следовали татарский сотник Бахтияр с казаком Митрием.

   Больше полугода прошло с тех пор, как Тамила с казаками гонялся за ловкими изворотливыми киргиз кайсакскими отрядами, преследуя их в степи. Эти вороги то ночью, а бывало и днем нападали на обозы казачьи и поселения. Сотник Тамила со своими казаками искали хоть какой-нибудь след, но поиски были совершено безуспешными. Отряды разбойников были прекрасно организованные, они умело скрывали след и уходили от преследования. 


   Войско Яицких казаков лезло из кожи, вон защищая свои обозы, которые уезжали на хозяйственные промыслы в Самару, Саратов или Сызрань.  Обычно обозы вели станичные атаманы, а охраняли их ертуальные казаки. Все нападения были похожи и были они не регулярны. Налеты происходили разумно выгодные  разбойникам, поэтому защитники не могли противостоять нападавшим, они знали все и нападали таким количеством, чтобы удача была на их стороне.

   Разбойничали в степи ногайцы да киргиз кайсаки. С появлением этих банд жизнь яицких казаков превратилась в беспрерывную борьбу беспощадную и жестокую. Разбойники похищали людей, грабили обозы, угоняли скот, и это происходило в тот момент, когда от войска отправлялись, куда-нибудь станица, а если и не одна тогда тем, кто оставался, грозила беда, поселенцы становились легкой добычей. Особенную угрозу представляли разбойники киргиз кайсаки.

   Для борьбы с разбойниками атаман и старшины войска создали специальные две сотни для борьбы с бандами. В помощь для усиления казакам направили две татарские сотни. Им разрешалось прибегать к самым крутым мерам.

   Кульминацией борьбы с разбойниками стала расправа с многочисленной и сильной бандой киргизов, совершавших на южном участке линии.

   Большая банда была разбита, многих разбойников взяли в плен. Однако победа далась большой ценой, казаки и татары понесли большие потери. В бою чуть не погиб сотник специального отряда.


   День клонился к закату. У казаков кони притомились, да и сами всадники уже ели сидели в седлах.

   - Что, Бахтияр, устал? - спросил Тамила татарского сотника.

   Бахтияр действительно устал, и еле удерживался в седле, прошлую ночь почти не пришлось спать, так как в путь пустились еще до рассвета. Казаки рассчитывали легко найти след на не успевшей еще подняться траве от утренней росы. Им полно было бы наткнуться хоть на один отряд разбойников. После совершения разбоя они делились на мелкие отряды и уходили в степь, запутывая следы, и возвращались к условному месту сбора. Эти  мелкие отряды, двигаясь скрытно в основном ночью перед рассветом. Казаки и разбойники знали, что когда встанет солнце, и лучи согреют землю, примятые цветов снова поднимутся, а также неоднородное море травы, поднявшись, снова оживет, как ни в чем не бывало, скрывая след. 

   Бахтияру во время дремоты мерещились, как из оврага выскакивают на высоких конях кайсаки, он слышит их крики и топот копыт, и все это сливается в единый зловещий шум.

   Но голос сотника Тамилы привел Бахтияра в чувства, он поправился в седле и ответил:

   -  Хорошо бы передохнуть и выспаться!

   - Согласен, пора отдохнуть! - согласился Тамила. - Что ты на это скажешь, Никифор?

   - Что ж, отдыхать, так отдыхать! Тут где-то должно быть озеро поблизости. Зришь, птицы кружатся.

   Выслали вперед несколько казаков осмотреться вокруг, прошло некоторое время, как один из казаков воротился назад. Это был старый казак с окладистой бородой и с оживленным прозорливым взглядом.

   - Сотенный! - крикнул он, поравнявшись с Тамилой, - след сыскал.

   - Где?

   - У озера, и под водой, они водой шли, да и трава замята, не успела подняться, - далеко уйти не могли.

   Всех словно молнией прожгло, и усталость отступила, словно куда-то исчезло утомление, казаки и татары встрепенулись от желанного известия. Все приободрились и поскакали в направлении, куда указал казак. Оказавшись на берегу озера, они убедились, что, здесь недавно были вороги киргизские. Следы от их маленьких лошадиных копыт ясно были видны на берегу, и под водой, а на другом берегу озера, да и  трава была сильно примята. Сотники и несколько казаков стали совещаться.

   Никифор стал предлагать:

   -  Надо догнать и напасть врасплох, разбить, и оставить несколько пленных, которые и  покажут путь к остальным разбойникам.

   Бахтеяров возразил:

   - Нет, так делать нельзя, пленные могут, отвести нас в противоположную сторону.

   Тогда Тамила  предложил:

   - Надо послать вперед опытного казака и выследить их место сбора. По следам видно, что они устали и перестали хорониться, идут наметом открыто, будто оторвались от преследования.

   Бахтеяров согласился с выводами Тамилы:

   - Согласен, только двигаться надо неспешно, дабы они не утекли куда-нибудь в степи.

   Митрий торжественно добавил:

   - Если побьем этих ворогов-разбойников, все вертаемся по избам, а Бахтияр со своей сотней в свои улусы.

   В полнейшем молчании все воинство двинулось по следам разбойников. И сзади, и с боков ехали дозорные казаки, чутко прислушиваясь к малейшему шуму, и зорко присматриваясь к малейшей точке, черневшейся на горизонте.

   Степь расстилалась ровной морской гладью, иногда появлялись лежащие цепями приземистые холмы, с которых стекали степные ручьи во время дождя, и терялись в ложбинах, скапливаясь в неглубоких котлованах.

   Казаки, двигаясь по следам, подметили, что ложбинка соединялась с другими более мелкими расщелинами, по которым стекала талая и дождевая вода. Двигаясь вперед всадники оказались среди крутых стен оврага.

   Тамила и Бахтияр ехал рядом и с напряжением вглядывались вглубь оврага. Вдруг Тамила заметил, как по уклону оврага, что-то блеснуло. Тамила шепотом передал свое наблюдение Бахтияру. Прикрыв рукой солнце, Бахтияр взглянул, куда указывал сотник. Привычный глаз Бахтияра увидал уползающею змею.

   – Смотри, как уползает змеюка! – со смехом сказал он, показывая на черневшее пятно Митрию и Никифору. – Вот нынче мы на следу. Усланный вперед казак вернулся и сообщил:

   - Далее здесь большая котловина и кажись здесь у них место сбора. Видел ворогов, их там тыща будет.

   -  Из этой котловины им некуда деться; они попались, как зверь в клетке.

   - Так казаки не дремать! - воскликнул Тамила. - Надо их окружить, ты Бахтияр зайди по ту сторону котловины, чтобы они не ускользнули от нас.

   – Так и сделаю! – сказал Бахтияр.

   Он доверял Тамиле, не раз показавшего себя в битвах.

   Вдруг Тамиле, стало страшно, так как он знал, что битва будет решительная, обе стороны будут биться на смерть, и боялся не столько за себя, сколько за своих казаков. Впрочем, он представлял себе, что его могут взять в плен, причем невольно вспоминались ему несчастные жены и дети казаков, коих брали в плен, как скот, сваливали связанных на телеги и везли в степь, как военную добычу.

   – Нет, не дамся! – думал он, крепко сжимая рукоять сабли.

   – Никифор, – спрашивал он старика, – разобьем ворогов или свои головы положим?

   – Разобьем! Точно разобьем! – отвечал Никифор серьезно. – Да только они запросто не уступят.

   – Ну, с Богом!!

   – Бог даст, мы их разобьем! – серьезно ответил казак, пришпоривая коня.

   Бахтияр со своими казаками с диким гиком описывали длинную дугу вокруг котловины. Тамила с казаками  перекрыв вход из котловины, открыто мчались на разбойников.

   Ногайские разбойники попались в ловушку, быстрота натиска помешала им приготовиться к бою. Кони их метались как бешеные, а кто успел вскочить на коней, топтали своих, спеша к выходу из котловины, но выход с обеих сторон был им отрезан.

   Всё же собравшись вместе, разбойники решила вырваться из котловины, хоть киргиз кайсаков было  более тысячи, и сломить их оказалось нелегко, они состояли из воинов знающих толк во всяких военных хитростях. Передовые наездники заманивали казаков в котловину, как бы убегая от них, и вдруг на всем скаку прицеливались в них через плечо, пуская тучи стрел. Некоторые из них вступали в рукопашный бой, старались или сбить казака из седла, или убить его. Казаки уже более часу сражались с разбойниками и не могли переломить ход схватки. Неожиданно с другой стороны котловины показался отряды Бахтияра. Обрывистый спуск в котловину заставил всадников спешиться. Они, начали спускаться, цепляясь кто за траву, а кто за кустарники. Их было только две сотни, от дружного напора схватка быстро закончилась. Кривые сабли блестели в воздухе, задние ряды кайсаков дрогнули, и они бросились в сторону, где бились войны теснившие казаков. Казаки использовали замешательство и ворвались в котловину, окружили разбойников, и началась рукопашная схватка.

   Тамила рубил разбойников направо и налево, как вдруг почувствовал, удар по голове, острую боль в плече от чего он зашатался в седле, в глазах у него сразу потемнело.

   Бой длилась еще с получаса. Разбойников более половины перебили, остальных взяли в плен, перевязали и оставили под стражей нескольких казаков.

   – Недурно сражались, казаки! – сказал Бахтияр. – А где ваш сотник, я видел, как он рубил разбойников. – Он осмотрелся, не увидев сотника, спросил еще раз. - Да где же он? Тамила! Откликнись! Где ты!

   Но Тамила бледный и распростертый лежал без чувств, вокруг него лежала целая груда убитых и раненых.

   Бахтияр, внимательно осматривая поле битвы, и с беспокойством спрашивал:

   - Кто видал Тамилу?

   Никифор и казаки тоже стали искать Тамилу.  Старый казак наткнулся на него.

   – Вот он! – крикнул он. – Никак убит….

   Бахтияр подошел к Никифору и лежащему Тамиле. Он увидел, как у стоящего на коленях старого казака текли слезы по его густой бороде, он приподнял с земли бледное тело Тамилы.

   – Тамила, дорогой ты наш! – проговорил он сквозь слезы. – Не уберегли мы тебя?

   Между тем подошедший Митрий стал осматривать раны.

   - Одна стрела ударила по голове, -  сказал Митрий, - скользнула по левой стороне головы и оставила глубокой след, а вот другая засела в плече, не глубоко.

   – Жив будет, – радостно произнес Митрий, насыпая на руку немного пороху из пороховницы и смешивая его со слюной.

   – Давай-ка, разденем его. Да стрелу надо вынуть.

   Вынув стрелу из плеча, Тамилы и намазав обе раны смоченным порохом, они перевязали их лоскутом, оторванным от рубахи, бережно уложили сотника на одну из повозок и прикрыли его бурками. Оба они остались сидеть подле него, примачивали ему виски водой и терпеливо ждали, когда он придет в чувство. Тамила действительно скоро очнулся, попросил пить и чувствовал себя довольно хорошо, но к ночи у него появились лихорадка и бред. Старый казак Никифор совсем растерялся, он любил Тамилу как родного сына, от мысли, что он умрет, старика бросало в дрожь. Бахтияр тоже навещал раненого. В следующий раз он привел татарина, слывшего за колдуна и умевшего заговаривать раны. Тот осмотрел раны, пошептал что-то и сказал:

   – Если через три дня не умрет, то выздоровеет.

   – Ах ты, дьявол! – вспылил Никифор. – Я и сам знаю, что если не умрет, то жив будет! Ты лечи его.

   - Эй не говори на меня так. И татарин показал на темную опухоль на плече около раны.

  – Вот где недуг сидит! – проговорил он. – Не умели стрелу вынуть, не так повернули!

   Он собрал каких-то трав, поварил и дал пить больному. Никифор тоже попробовал это зелье и тут же сплюнул:

   – Ты что его отравить хочешь, колдун?

   Питье было горькое-прегорькое.

   – Зачем травить! – обиделся татарин. – Много лечил, а он жить будет!

   Татарин промыл раны, приложил к ним им собранные травы и перевязал чистой ветошкой. На третьи сутки Тамиле, стало совсем плохо. Он весь день метался в жару, временами кричал, а к вечеру уснул и спал как мертвый. Татарин утешал, что бывает еще хуже.

   На следующий день казаки решили выступить в обратный путь, Никифор умолял, но хоть еще подождать один  день.

   – Нет! – отвечали ему. – И так долго тут задержались.
Как только стало светать, тронулись в путь, Тамила спал и не слышал, как погрузили его в повозку, как тронулись. Казаки медленно двигались по степи домой на Яик.

   Добравшись до реки Яик, Бахтияр со своими войнами распростившись с казаками, ушли в свои улусы. Казаки, перейдя вброд на западную сторону реки, двинулись вверх вдоль берега на север в Бел городок - Яицкий. Никто не знал, что их ждет.