Отрывок из Однажды... Полная версия в Литрес

Глава V
В указанное время Петр, встретив патрульный экипаж у своего дома, провел их во двор. Когда те вошли, Павел со Славко сзади применили им удушающее за шею и отключили. Открыли доблестные болгарские чекисты уже свои обалдевшие глаза в знакомой нам спальне Курновых, упакованные по форме № 2 и в обществе остальных “узников”…

В 10-40, когда Славко на своем маленьком, 1978-го года выпуска “Рено” подъехал к автобусной остановке рядом с известным нам родильным домом, Катя уже минут 20 торчала здесь и чуточку нервничала.
Сладко же был спокоен. Он только что созвонился родственницей в роддоме - врач гинеколог Искра Миткова только собиралась покинуть здание клиники. Все шло по плану, и он за рулем довольно насвистывал. Доехав, он даже не успел выйти из машины, когда издали увидел тоненькую фигуру врача в светлом, развивающемся на ветру, плаще. Она неторопливой, изящной походкой приближалась к остановке, видимо, еще и наслаждаясь свежей, весенней погодой.
Рядом со Смирновой, пытаясь осмотреть шоссейное пространство, стояла еще и какая-то беспокойная старушка. Но она села в автобус до того, как женщина-врач дошла до стоянки...

…Катя с интересом рассматривала своего приближающегося двойника. Не то, что женщина была ее копией - конечно, нет. Но стройная фигура, уверенная походка, рост, цвет волос, даже прическа - обе они собрали волосы в хвост - были почти идентичными, а остальное можно было доработать.
Кажется, она засмотрелась, потому что даже слегка вздрогнула, когда рядом хлопнула дверца машины.
- Одну минутку!..
Женщина-врач удивленно обернулась к симпатичному мужчине в клетчатом пиджаке и с седеющей шевелюрой.
- Вы со мной?
- С вами, госпожа Миткова.
Славко с самой располагающей улыбкой достал из кармана корочку, раскрыв, показал ее содержимое.
- Националната разузнавателна служба! Майор Петрич. Вы должны следовать за нами.
- А в чем дело? - пытаясь прочитать строки на удостоверение, Миткова сняла черные очки. Недоумение в лице сменилось испугом, когда она встретилась взглядом и с Катей, и сообразила, что эта улыбающаяся в белом спортивном костюме одного роста с ней девушка тоже находится на остановке неспроста.
- Вам объяснят! - Славко мягко ответил, пряча ксиву обратно. - И чтобы не волновались, сообщу, что дело не в вас, а в вашей пациентке Стефании Гродковой. Вы ведь сейчас к ней направляетесь?
- Да-да... - пролепетала та.
- Вы должны помочь! Страна нуждается в вас, госпожа Миткова!
- Но я лишь врач!.. - она в отчаянии заломила руки.
- Знаем, - вновь обворожительно улыбнулся Петрич, - мы все знаем. Вы прекрасный врач. Когда я женюсь, и жена задумает родить, я непременно обращусь к вам. Теперь же от вас требуется лишь небольшое содействие, госпожа Миткова. Прошу!..
Он галантно отворил заднюю дверцу автомашины, и самый известный гинеколог Пловдива словно под гипнозом оказалась в салоне…

По дороге Катя, усмехаясь, наблюдала, как Миткова вспыхивала бутончиком под градами комплиментов этого обольстителя Славко. Украдкой взглянув на хмурую Смирнову, она даже рискнула раскрыть дамскую сумочку и быстро прошлась помадой по губам, вероятно, чтобы полностью соответствовать комплиментам Петрича. Между тем, тот продолжал ее грамотную разводку.
- Эта дамочка Гродкова и ее муж очень опасные террористы, которые задумали нарушить общественную безопасность нашей страны! Это шпионы иностранной державы, своими действиями угрожающие национальной безопасности Болгарии!..
- Шпионы? - возмутилась Миткова, демонстрируя свою патриотичность. - Какая наглость!.. А шпионы какой державы? - она решила блеснуть и своим эго.
Славко чуть не въехал в пешехода, но быстро поправил руль. Видимо, не ожидал такой интеллектуальной прыти от этой, вроде классической с виду блондинки.
- Турции, - ответил он, подозрительно косясь в зеркало, где в отражении Миткова украдкой пыталась приподнять грудь.
- Не люблю турков! - “отражение” решительно заявило. - У нас с ними давние счеты!
- Вы абсолютно правы! - пылко согласился Славко, заворачивая машину на улицу, ведущую к дому Курнова. - Но появился шанс немного поквитаться с ними. Вы умеете пользоваться оружием?
- Нет! - почти прокричала Миткова, с ужасом осознавая, что ее патриотичность резко исчезает на фоне назревающей бондианы. - Я врач! И привыкла орудовать разве что скальпелем.
- Сойдет, - очень серьезно одобрил Петрич. - Мы еще вам дадим заточку, и вы в нужный момент вонзите ее в спину какого-нибудь из этих проклятых янычар!
- Господи, Иисусе! - пролепетала вконец испуганная женщина, - разве их так много?
- Целых 20 штук, - растопырил пальцы в зеркале Петрич и тут же зыркнул на еле сдерживающую смех Катю. - Некоторых мы уничтожили, часть арестовали. Но те, кто остались, настоящие головорезы!
- А-аа!.. - жалко проблеяла несчастная женщина, - …что я могу сде-елать? Вы-ы… сказали небольшое содействие…
- Сущие пустяки, - успокаивающе проворкал болгарский Бонд. - Мы вас используем в качестве приманки. Они ждут вас, не так ли? - спросил он, припарковывая машину у дома Петра Курнова.
- Да… - пискнула врач. - Я должна наведать Гродко-ову… - еле сглотнув слюну, промолвила Миткова.
- Прекрасно! - Петрич хищно потер ладони. - Они ничего не подозревают. Мы зайдем за вами и уничтожим этих подлых кочевников! Ваш нож, ээ… скальпель с собой?
- А зачем он мне? - визгнула почти в истерике Миткова.
- Как зачем? Они же вооружены! Может быть перестрелка! Пистолетом вы не можете пользоваться. Хоть скальпелем вы смогли бы защититься, в случае чего! Не волнуйтесь, мы его для вас хорошенько заточим.
- Нет! - набравшись храбрости, решительно заявила она. - Нет уж!.. Отрабатывайте свой хлеб сами! Я врач и не собираюсь быть ни для кого… приманкой!
- Госпожа Миткова! - воскликнул в “недоумении” Петрич. - Национальная безопасность Болгарии…
- Знаю, знаю… - махнула рукой гинеколог. - Во мне нуждается и прочее… Но я ничем не могу помочь! Я вас подведу. Они как меня увидят, сразу все поймут.
- Боюсь, вы правы, - озабоченно согласился Петрич, обращаясь как бы к самому себе. - Но мы на вас так надеялись… Может… - он развернулся и “оценивающе” оглядел Катю. - Может вы, товарищ Глюка, замените госпожу Миткову? Вы кажется похожи?
Катя, задыхаясь от еле сдерживаемого смеха, кивнула.
- Конечно, похожа! - радостно почти завопила Миткова. - Как две капельки! Я еще на стоянке заметила.
- Вы думаете она за вас… сойдет? - как бы неуверенно спросил Петрич.
- Даже не сомневаюсь!
- Но, ее надо подготовить, а времени мало. Она должна переодеться в вашу одежду, и мы должны знать расположение комнат в доме... И кто вас встречает обычно…
- Сущие пустяки! - Миткова почувствовала, что так подло покинувшая ее храбрость, вновь возвращается. - Я отлично все помню и все объясню.
- Так вы нам поможете? - Славко пустил в ход вместе с улыбкой все свое очарование.
- Конечно! Ради безопасности Болгарии… и лично для вас… - она многообещающе улыбнулась, - я на все готова, господин… е-е… - она, прищуриваясь, вопросительно посмотрела, пытаясь вспомнить ранее озвученную фамилию.
- Петрич! Майор Славко Петрич. Лично для вас же, просто Слава...
- Не так быстро, господин Петрич, - игриво улыбнулась Искра и вновь вспыхнула. Этот симпатичный и, кажется, неженатый офицер явно оказывает ей знаки внимания, и кажись, дело было не только в национальной безопасности Болгарии.
- Тогда прошу в дом...
Славко браво вышел и открыл дверцу, помогая спуститься как бы “случайно” оголенным ножкам Митьковой на тротуар.
- А куда мы идем? - подозрительно вновь прищурилась на дом женщина.
- В нашу штаб-квартиру, - задал жару дыханием в маленькие ушки Митковой Петрич и посмотрел на часы. - О Боже, у нас мало времени, надо торопиться!
- А ваша приятельница…
- Всего лишь сослуживица, - шепнул вновь ей на ухо Петрич. - Как говорят русские - седьмая вода на киселе.
- Но она совсем не говорит! Это как бы… странно…
- Это долгая история, - вздохнул Петрич, очень галантно взяв ее руку и ведя к калитке. - Как-то наша доблестная Глюка попала в плен к шпионам…
- О Господи! К этим?
- Н-нет… к другим. Поверьте, госпожа Миткова, у нас много врагов. И чтобы не выдать наши национальные тайны, товарищ Глюка укусила до крови свой язык! С тех пор она стесняется говорить.
- Господи Иисусе! - ужаснулась она, прежде чем вошла во двор. - Какая у вас опасная профессия!
- “Наша служба и опасна, и трудна!..” - зазвучала в мозгу Смирновой известная отечественная музыка с не менее известными отечественными словами…

Рассказчик вытащил очередную сигарету и прикурил. Никто уже не встревал вопросами. Понимали, что времени в обрез и надо успеть услышать историю до конца. После нескольких затяжек Длинный продолжил…

- Не буду утомлять подробностями дальнейшей разводки госпожи Митковой. Мы, естественно, провели ее в отдельную комнату, где она сначала с Катей обменялась одеждами, а после ознакомила нас с подробным планом дома Гродковой.
Катя действительно “преобразилась” в Миткову, мы все удивились. Особенно после, когда надела ее большие черные очки и переобулась в ее изящные туфли на шпильках. И после того, как лицо Смирновой искусно зарумянилось подручными туалетными средствами, Митькова посмотрела в зеркало, где отразились лики обеих женщин и в удивлении воскликнула:
- Господи Иисусе! Даже я не могу отличить вас от себя!..

Как только наша прелестная врач-гинеколог выложила всю имеющуюся у нее информацию о Стефании Гродковой, ее вежливо уведомили, что в интересах национальной безопасности Болгарии до окончания операции по ликвидации террористов она должна находиться здесь вместе с другими задержанными по этому делу.
Она сначала не поняла суть этого заявления. До того, как ее провели в спальню Курновых. Мне запомнилась ее реплика, когда она увидела остальных узников.
- Господи Иисусе! Кажется, здесь нет ни одного турка!..
Думаю, даже она со своими тугими мозгами классической блондинки осознала, что ее провели, когда скотч мягко оформил ее чувственные губки и затянулся вокруг запястьев…

Глава VI
Мы со Славко облачились в мундиры патрульных, предварительно надев броники. С собой - пистолеты с глушителями. В багажник патрульной машины бросили гражданскую одежду, средства для изменения внешности, остальное оружие и боеприпасы. Для нас жизненно необходимо было провести операцию бесшумно, не привлекая внимание соседей, не спровоцировав силовиков. В противном случае шансы у нас на тихий и успешный отход были призрачные…

- Отход… - повторила дотошная Аталай. - Вы сказали отработали какие-то пути отхода?
Рассказчик жестом успокоил недовольную публику. Видимо посчитал, что объяснение ему быстрее обойдется во временном эквиваленте, чем ввязывание в очередную словесную болтологию…

- Расскажу вкратце. Среди прочих военно-технических средств Славко доставили несколько костюмов для аквалангистов. Повторяю, у этого парня хорошо была поставлена взаимосвязь с криминалом. Я не сразу понял, что он являлся координатором ветви карабахского наркотрафика, проходящей через Болгарию. Работал он с теми же цыганами. Часть наркотиков они распространяли по Болгарии, а остальное переправляли в Румынию и т.д.
В Болгарию товар доставлялся, как я отмечал, черноморским путем из Батумского порта, при участии торговых судов РФ. Славко был исполнителем. Процесс крышевался на более высоком уровне. Как и во многих странах, организованный наркобизнес в Болгарии тоже являлся сферой элит.
В Румынию же наркотрафик проникал морским и сухопутным путями. Начну с морского. Опять-таки с участием цыган. Они ранним утром в местечке вблизи болгаро-румынской границы, замаскировавшись рыбаками, выходили в открытое море. После одевали свои гидрокостюмы, ныряли с товаром под воду и оказывались в румынских территориальных водах. Тут их подбирал “дружеский” румынский морской патруль и высаживал в небольшом порту в Мангалии - это портовый город в Румынии.
Указанный путь являлся альтернативным, если сухопутные, проходящие по разным КПП - это и через Дунай на пароме, или допустим, через Кардам - есть такой приграничный городок - по каким-то причинам рассматривались временно нежелательными.
Почему об этом рассказываю? В назначенный день цыгане Славко на нескольких автомашинах в заранее определенных пунктах Пловдива должны были подстраховать наши действия. Естественно, они не были информированы о предстоящем. В случае провала или каких-либо нештатных ситуаций мы должны были добраться до любой из этих точек, и нас должны были вывести на северо-восток к румыно-болгарской границе, где в некоем прибрежном населенном пункте-деревне находилась база цыганского клана, задействованного в наркотрафике. А уж потом, используя вышеописанные маршруты, нас должны были выводить за пределы Болгарии…

- А если бы вас сдали? - проворчал Прилизанный. - Как можно было довериться такой неблагонадежной публике?
- Напрасно вы так презрительно отзываетесь о цыганах. Это не те полукровки местного пошиба, побирающиеся на улицах Баку и делящие жалкую прибыль с ментами. Современные классические цыганские сообщества - эта своеобразная публика, кровно связанная клановыми обязательствами и законами омерты. Повторяю, они имеют свой кодекс чести, где предательства клановых интересов караются не хуже, чем у сицилийцев. Им по фигу чем ты занимаешься и кого пришил. Они беспрекословно выполняют приказы своих старейшин. А те были связаны со Славко, а значит с Корейцем.
Еще вопросы есть? Я хочу продолжить…

…Далее мы спустились в прихожую для доработки деталей предстоящей операции.
- Сверим часы. У меня 12.05. - Славко.
- Сколько времени надо, чтобы добраться до цели? - это я спросил.
- 25 минут. Пловдив маленький город.
- Еще минут 40-60 на проведение операции... - я вопросительно взглянул на болгарина.
- Это в идеалэ.
- Все помнят, где нас подберут цыгане, если возникнет необходимость?.. Петрич, повторите.
- Одна машина возле остановки автобусов рядом с родильным домом. Вторая - через квартал после дома Гродковой, у аптэки. Третья - у церкви. Машины-малолитражки красного цвета. Соответствующая легенда: водитэл - нелегально действующий такси, вы руссо-туристы. Пароль:
“- Мне до Варны или до Бургаса.
- Это стоит дорого.
- А что сейчас дешево?”
Диалог будет вестись на болгарском. После с водитэлем желательно ноль текста…
Заметив, что Смирнова подает знак, я вопросительно глянул.
- В доме старик, женщины и дети. А если кому-то будет плохо?
- Вы - умница, - улыбнулся Петрич. - Спасибо, что подумали о наших гражданах. Веревки на запястьях Петра будут ослаблены. В форс-мажоре он сможет вмешаться в ситуацию. Но это не желательно до определенного времени. Мы должны успэт покинуть Болгарию…
Я заметил, когда Петрич волновался, его акцент более выявлялся.   
- Сколько на это потребуется времени?
- Где-то 8 часов, учитывая и время на операцию. Пересменка у патрульных 09 утра и 21 вечера. Мы должны уложиться в этот промежуток. На легковом автомобиле с Пловдива до турецкого воздушного порта Байрам-паша - около 6-и часов. Плюс переход болгаро-турецкой границы. Обычно у обеих стран на границе нет бюрократических проволочек.
- Но вы представляете, что такое 8 часов в одной позе для женщины, старика, для ребенка?
- Есть альтернатива? - у Петрича в голосе почувствовалось раздражение. - У нас серьезная операция. Вы отвлекаете.
- Он прав, - согласился Павел. И я кивнул.
Но Катя упорствовала:
- Хотя бы снимем скотч со ртов. Боюсь, дети задохнутся.
- Они будут кричать и звать на помощь. Или попытаются зубами дотянуться до веревок, - уже со злобой ответил Славко. - Это не профессионально…
- Предлагаю Курновых и врача запереть в соседней комнате. Там окна герметичны, шум с улицы я не услышала. И мы зафиксируем всех узников на определенных точках, чтобы не переместились. В том числе патрульных. На них наплевать. Пусть будут со скотчем.
Славко после короткого раздумья согласился:
- Так можно. Но надо проверить. Действительно ли крик, издаваемый в комнате, не будет услышан снаружи…

Не был услышан. Звук держался как в бункере, и мы приняли предложение Кати.
Перед уходом внимательно упаковали пленных. От этого зависела наша свобода, а то и жизнь.
Где-то ближе к вечерней пересменке патрульных, Курнов должен был “ослабить” веревки и освободить пленных.
На стене тикали часы…

…Они показывали 12.40. когда мы оставили дом Курновых. Я и Петрич, переодевшись в патрульных, доехали до дома Гродковой и заняли позицию. В доме велось видеонаблюдение. Над калиткой, камуфлированной зелеными растениями, скрывалась портативная камера…

В 13.10. Павел на машине Петрича высадил в соседнем квартале Катю, перевоплощенную во врача-гинеколога Митькову...

“Патрульная” притормозила рядом, когда она слегка кокетливой походкой приблизилась к калитке.
- Госпожице, предъявите документы, - выйдя из машины, вежливо попросил Славко. Я вышел следом.
- Я врач, - улыбнулась Смирнова. - Меня ждут.
Чтобы не путаться в языковых дебрях и не палиться акцентом, мы решили сократить диалог с Катей до необходимого минимума.
- Извините, у нас служба. Хозяева должны подтвердить вашу информацию.
- Пожалуйста, - продолжая улыбаться, нажала на звонок “Миткова”. Дверь тотчас отворилась. Словно кто-то ждал и слушал. В проеме показалось красное, слегка обвисшее лицо мужчины с подозрительным взглядом.
- В чем дело?
- Мы хотим подтверждение, что эта дама врач и пришла по вызову, - Славко сухо объяснил.
“Лицо” еще внимательнее прошлось по нашим физиономиям. Как и предположили, на Катю, стоящую боком, он даже не взглянул.
- Вы новые?
- В вашем районе, да. - Славко уверенно ответил и представился:
- Лейтенант Савич, сержант Горов, - кивнул на меня, засунув руку за пазуху. Во внутреннем кармане действительно лежала ксива незадачливого лейтенанта.
Лицо скривилось:
- Это не обязательно, я все равно не запомню… Подтверждаю, что она врач и мы ее ждем. Прошу…
Лицо исчезло, а калитка более свободно приоткрылась, пропуская Смирнову. И тотчас захлопнулась. Мы вытянулись как пружина…

Дверь слегка потряслась, издав глухой звук, как при легком толчке. После тихо раскрылась, представив встревоженную и побледневшую Смирнову.
Мы тотчас зашли, и я прикрыл дверь. Брат Гродковой в клетчатой рубашке нараспашку поверх белой майки валялся у калитки, рот слегка пенился. Катя жестом объяснила, что ударила ребром ладони в кадык, а после придушила. Его быстро потащили за кусты и “упаковали”.
В следующий миг Славко на ходу сняв ствол, устремился вперед…

Он на секунды опередил меня, когда скрылся за угол. И мгновенно послышались два хлопка. Я в отчаянии выглянул, и третья беззвучная пуля выбила штукатурку над головой. Я стиснул зубы, так как успел обхватить взглядом падающего Петрича.
Тут прозвучали еще два хлопка. “Катя!..” - страх будто взорвался в голове, и я в панике еще раз выглянул…
Был бы жив Алис, получил бы пулю в лоб. Но он лежал у открытой входной двери, не подавая признаков жизни. Струйка крови стекала с затылка, окропляя строгие, темные квадраты тамета.
Из противоположного угла дома высунулась Катя. Стволом указала на газон цветов у высокого забора, где я заметил еще одно тело в белой цветочной рубахе. Рядом валялась большая лейка, из длинного клюва которой все еще сочилась вода.
Произошло следующее: “Хохол” был поражен выстрелом Петрича, а его успел застрелить Алис. Вероятно, первый поливал цветы, а второй в стороне курил. Вот она - сигарета, все еще дымится рядом с валяющимся оружием. Алис среагировал мгновенно…

Смирнова сообразила обойти дом. Я вспомнил узкий проход. Когда завязалась перестрелка, она застрелила Алиса в шею и в затылок.
Нам повезло, что у противника стволы тоже оказались с глушителями и никто в доме не выглянул в окно. Держа вход и окна дома на прицеле, я проскользнул на площадку. Катя метнулась ко мне, и мы быстро потащили Петрича в укрытие.
Далее я юркнул в дом...

Большой холл на первом этаже со вкусом обставленный дорогой, кажется румынской мебелью, был пуст. Легкий шум исходил из ванной комнаты. Это был звук льющейся из душа воды.
Бесшумно подойдя к двери, я уловил тихое пение. Осторожно повернув дверную ручку, слегка ее отворил...
В душ-кабине мурлыча песню, смывала пену женщина. Через вспотевшее, мокрое стекло отчетливо выделялось ее высокое, слегка полное тело с белоснежней кожей и с черными до плеч волосами…

- Брательник, она что, была голая? - не выдержав, глухим голосом перебил Ветеран в тельняшке.
- Нет, в дубленке! - чуть не упал со стула Бакинец. Даже Прилизанный улыбнулся, сняв очки и в смущении протирая их.
- Ты!.. Извращенец! - крикнула Гюлечка.
- В чем дело? - возмутился возмутитель спокойствия. - Я хочу все представить в деталях. Кто-то сказал, истина скрывается в деталях.
- Дьявол... дьявол скрывается там, идиот!.. - все еще смеялся Бакинец.
- Надо же, запомнил, - съязвила Гюля.
Длинный поднял руки, призывая всех к спокойствию.
- Детали захотел?..  - немного задумчиво обратился он к Тельняшке, прикуривая очередную сигарету. - Тебе детали в жизни нужны, дорогой. Мы еще перетерем с тобой эту тему. А пока держи… свои детали… - глаза его вновь сузились как у планового…

- …Сначала мой взгляд перехватил две полные груди с темными вздувшимися сосками. Маленький, чуть округлый живот с легкими складками, абсолютно не портящий талию и даже придающую ей некоторую пикантность. Далее треугольником чернел пушистый бугорок между ровными длинными ногами…

- Продолжить?
- Да-а! - пролепетал Ветеран в тельняшке, невменяемо таращась на рассказчика, как монах на Будду...

- Когда повернулась спиной, она нагнулась и две упругие ягодицы запечатались на стекле…

- Может, хватит? - спокойно отреагировала Гюля. - Уже перебор. Вы такой же извращенец.
- Бросьте, - сморщил лицо Длинный. - Когда мы говорим гадости, ругаемся и материмся - это в порядке вещей. А когда говорим о прекрасном, это выходит извращение… Этот субъект, - кивнул он на ушедшего в нирвану товарища, - пол жизни провел в заточении с соответствующими из этого последствиями. Вам не понять… Пусть наслаждается хотя бы в мыслях…
Словно в подтверждении его слов, Ветеран в тельняшке вздохнул и оторвался от грез. Зарумянившее его лицо опять посерело, а взгляд уперся в пустую рюмку.
Арзуман налил ему. После, окинув взглядом аудиторию, остальным. Все, молча, выпили. Кто глоточками, кто залпом…
 - Продолжайте, - предложила Аталай, с благодушием прильнув к плечам Ганмуратбека.
Длинный слегка зажмурился, словно восстанавливая нить рассказа.
- В ягодицах! Вы прервались на упругих ягодицах этой женщины, запечатанных на стекле, - скрупулезно подсказала Гюля. - Полагаю, эти сокровища не принадлежали Стефании Гродковой? Она была блондинка и немного другой комплекции.
- Ее мамочке, - угрюмо ответил рассказчик. - Она была не менее привлекательна, чем дочь… Но верно говорят, не родись красивой, родись счастливой. Красота не принесла Гродковой ожидаемого счастья… 

Все это обозрение, которое я так долго описывал, на самом деле продлилось мгновение. Когда я ворвался в кабину, женщина успела обернуться. В следующий миг, я зажал ее рот ладонью. Она отчаянно сопротивлялась. Но я быстро сжал пальцами ее шейную артерию, у нее закатились глаза и тело обмякло.
Быстро завернув женщину в висевшее на сушилке полотенце, я уложил ее на пол. Завязал ее руки какими-то тряпками. Кружевные черные трусики сыграли рот кляпа…
- Фу!.. - прошипела Гюлечка. - Немедленно пропустите подробности!
- Сама ты… подробность… - огрызнулся вновь оживший Тельняшка.
Длинный улыбнулся, продолжил…

- Куцеба находился в спальне Стефании, на втором этаже, куда я бесшумно пробрался по лестнице. За дверью слышалась легкая музыка, мужской говор и счастливый женский смех.
“Прости меня, Господь, но ты, кажется, сам ведешь…”
Резко открыв дверь, я оказался внутри светлой до белизны комнаты. Стефания крикнула - она полунагая лежала на широкой софе - постель была не убрана. Ее полные счастья глаза в один миг наполнились ужасом.
Куцеба застыл с ребенком у окна. Он стоял ко мне спиной, лицом к большому широкому окну с сияющими стеклами, в которых отражался ослепительный солнечный свет. И медленно обернулся…
Наши глаза встретились. Никогда не забуду его усталый взгляд с бесконечной тоской.
- Не здесь…
- Положи ребенка! - я не узнал свой голос. Ребенок, словно почувствовав предстоящую трагедию, сначала сморщил личико, затем громко заплакал.
Он медленно, не сводя с меня взгляд, передал дитя матери, которая схватила его и быстро юркнула в угол.
- Не надо!.. - он безнадежно произнес, пытаясь отгородиться от беды руками.
Очередной хлопок, на этот раз с тихим треском, образовал во лбу Куцебы маленькую, аккуратную точку, вмиг расплывшуюся красной оболочкой. Секунду он еще стоял в той позиции, когда его настигла смерть, тупо глядя на меня. Затем тело неуклюже повалилось навзничь.
Струйка крови, брызнувшая с затылка на окно, окрасила солнечные лучи в алый цвет. Пуля, образовав в стекле дыру с трещинами, с близкого расстояния вышла на вылет.
Стефания с застывшим взглядом проследила за падением тела, кажется, попыталась закричать, но не получилось. Крик заглох в горле, так и не выйдя наружу. Я, молча, наблюдал, как ее лицо постепенно выровнялось, а взгляд приобрел осмысленность. В глазах появились слезы - она беззвучно плакала.
- Где мама? Что вы с ней сделали?..
Ребенок во всю мощь кричал, и она бессознательными движениями пыталась закрыть его рот.
- Он задохнется…
- Будь ты проклят! - глаза ее, полные ненависти, впились в меня.
- …
- И нас… убьешь?
Голос задрожал. Она вдруг, видимо, с ужасом осознала, что все может быть еще хуже.
Я затылком почувствовал, как Катя тихо прокралась и встала за мной.
- Как он? - я по инерции продолжал держать на прицеле Стефанию, хотя в этом не было надобности. Смирнова осторожно опустила мою руку.
- Плохой. Рана тяжелая…
Алис был профи. В миг среагировал и выстрелил в голову. Эти парни прекрасно помнят о существовании бронежилетов.
- Где система видеонаблюдения?
- В соседней комнате… - машинально ответила Стефания и сморщилась. Вероятно, пыталась сосредоточиться:
- Вы не ответили… - голос сорвался, и она заплакала.
- Вы будете жить.
- …
- Как его назвали? - я кивнул на ребенка.
- Какое теперь… это имеет значение?.. - Стефания ответила сквозь рыдание. - Теперь… назовется Иваном… Почему вы это сделали? Все было так хорошо…
Почувствовав на руке прикосновение вновь появившейся Кати, я вздохнул:
- Зови его. Сами не справимся...