Глава двенадцатая,

в которой открываются истинные лица всех героев сказки

Мама и папа обнаружили афишу в ящике «Для писем и газет». Мама афише обрадовалась, как вообще всему интересному и творческому, в чем принимала участие ее дочка.  К тому же теперь сегодняшний вечер можно освободить от работы и хлопот по дому, чтобы отдать его детям. А мама всегда была довольна, когда от нее не требовалось делать то, что не имеет под собой прочной основы. Ведь приготовленная еда бесследно исчезает с тарелок, начисто вымытый пол тут же пачкают следы торопливых ног, обутых в маленькие адины ботиночки и огромные папины ботинки, чистые тарелки снова становятся грязными, как и только что выстиранное белье. Зацикленность домашнего хозяйства, его замкнутость в самом себе всегда наводили на маму уныние.

— Что же мы возьмем с собой? — озабоченно спросила она.
— От тебя точно ждут пирожных, — пошутил папа, но оказался прав. Помните, именно на маму Ада оставляла угощения для гостей? Мама испекла шарлотку и выдала папе коробку шоколадных конфет и корзинку с фруктами, в которой лежали связка зеленоватых бананов, краснобокие яблоки, несколько похожих на свернувшегося в клубок ежика киви, и оранжевые, как куртки пожарных, апельсины.

Праздник родители заметили по иллюминации. В саду было очень ярко от зажженных фонариков, в которых мама сразу узнала бабушкины парниковые запасы — под этими плоскими лампочками дневного света раньше грелись томаты и перцы. А теперь их свет направили на стволы яблонь. Ярко освещенная кора не скрывала своих недостатков. В огромных трещинах и мелких бороздках ползали жучки, островки мха казались мягкими постельками сказочных героев. Как нарисованными смотрелись ночное небо, усыпанное звездами, и картины в самодельных картонных рамках, и празднично одетые дети со светящимися глазами.

Они выбежали навстречу родителям и стали звать их скорее в эпицентр выставки, где размещались рисунки виновника торжества Беса. Две мамы и папа рассматривали картинки и качали головами. Что-то хвалили, иногда делали замечания.

— А где же сам Бес? — спросила мама.
Тот же вопрос давно хотел задать и Виктор. Он знал о том, что Бес есть, и он мил, и рисует, но сам Беса никогда еще не видел.
— Сейчас он придет, — отозвалась Ада. Она давно уже с нетерпением смотрела на чердачное окошко и мысленно подбадривала своего друга.

И гости прождали еще несколько десятков минут. Однако все оставалось, как прежде. Дети кружились вокруг столов, родители тихо разговаривали, усевшись на лавочке. Беса все еще не было.
— Почему бы тебе не позвать Беса присоединиться к нам? — мягко напомнила мама.
Девочка посмотрела на нее испуганными глазами:
— Я мигом, — ответила она и помчалась к входной двери.

Перед дверью на чердак она замерла:
— Бес, ты слышишь, Бес? Ты здесь?

Было тихо, в уголке шуршала мышка, маленькими лапками она пыталась достать крошки печенья, которые выронил Бес, когда в последний раз ему досталась на кухне богатая добыча. Девочка оглядывалась по сторонам и обдумывала, куда мог подеваться домовой. В печке нашлись только пара пустых горшочков из-под меда, в каморке у окна, где домовой устроил место для хранения инвентаря, также никого не было.

— Скажи, Бес, почему ты прячешься? Ты разве не хочешь сходить на собственную выставку, посмотреть, как людям интересны твои картины? Почему ты прячешься?
— Ты точно уверена, что все понравилось? И я им понравлюсь тоже? — голос Беса звучал так робко, что Ада вначале даже не узнала его.
— Где ты? Ты пойдешь со мной в сад? Я уже устала стоять здесь и тебя уговаривать. Если тебе хочется все испортить в самый последний момент, не буду тебе мешать, — девочка развернулась, чтобы уйти.
— Подожди. Я хочу пойти с тобой. Только найду свой красный бант.

Покорно Ада уселась на стульчик, который доживал свой срок на трех ножках. Четвертую он потерял, когда Ада раскачивалась у стола и, не удержав равновесия, упала на пол. Тогда она еще разбила стоящую на столе вазу с желтыми мимозами. Ждать было утомительно, и девочка стала напевать под нос веселую песенку про паровозик, который ехал куда-то очень далеко и вез на себе подарки для маленьких жителей сказочной страны. Задумавшись, девочка не заметила, как к ней присоединился Бес. Бант, который он так долго искал, был повязал на шею.

— У тебя очень красивый бант, – поддержала друга Ада.
— Я знаю. Это мой самый любимый, — произнес Бес. Теперь она точно знала, что при желании домовой мог выглядеть очень аккуратно. Сейчас его белая шерстка была расчесана, алый бант придавала ему аристократический блеск. Не хватало только берета на голове, чтобы совсем уж походить на настоящего художника.

Ада протянула Бесу руку:
— Идем, тебя уже все заждались.

Бес потер ладошки одна о другую и пошел следом. На ступеньках он как-то долго разворачивался и спотыкался, а с самой последней и вовсе попытался упасть. Девочка пришла другу на помощь и подхватила его на руки:

— Нужно быстрее. Что будет, если гости разойдутся, так и не познакомившись с тобой лично? — Ада очень беспокоилась.

На полпути к двери девочка внезапно остановилась и поставила домового на пол.
— Стой тут, я совсем забыла о Бо и Лулу.

В кладовке раздавались приглушенные голоса.
— Я же говорил тебе, глупая мышь, что она не придет. Наверняка у нее есть чем заняться сегодня, кроме нас. Конечно, выставка — это интересно. Где уж тут вспомнить о старом пауке и говорливой летучей мыши?! — Бо ворчал и раздраженно тер лапками круглую спинку.
— Такого просто-просто не может быть! Не может быть! — суетилась мышь. — Лучшая из всех девочек не может забыть своих друзей! Вот увидишь, она придет. Придет и растопчет в пух и прах твою неуемную мнительность. Вот увидишь!
— Я не мнителен, я просто смотрю на вещи трезво и расчетливо. И не тебе судить меня за этой, бестолковая твоя голова!
Ада не стала больше слушать, как препираются ее добрые знакомые, а открыла дверь в чулан.
— Бо, Лулу! Я ведь прислала вам приглашения, почему вы не пришли на праздник сами?
— Вот видишь, видишь! Я же говорила, что она придет! И она пришла! Пришла!
Бо раздраженно фыркнул.
— Вы читали приглашения?
— А что это такое, «приглашения»? Мы, правда, нашли красивые бумажки под дверью и повесили их на стену. Вот, смотри. А что там написано, мы не знаем.
— Как же так? — удивилась Ада, — вы разве не умеете читать?
— Нет, девочка. Я слишком слеп, чтобы видеть буковки на листе, а мышь слишком бестолкова. Я, помню, пытался преподать ей основы, научить ее буквам и цифрам. Она даже делала некоторые успехи, а потом сказала, что ей скучно.

Ада укоризненно посмотрела на Лулу.
— Лу, ты обязательно должна научиться читать. Вдруг мне нужно будет срочно вам о чем-то сообщить, я пришлю тебе телеграмму, а мне никто не ответит! Как же так!
— А без азбуки никак не обойтись? Мои крылышки все время цеплялись за страницы, и мне было очень-очень неудобно.
— Хорошо, Лулу, я принесу тебе что-нибудь удобнее букваря. Только обещай, что будешь прилежной ученицей.

Мышь согласно кивнула:
— Если моим крыльям ничего не будет грозить, я совсем-совсем не против учебы.
— Но, дорогие мои, нас все заждались! Это просто безобразие, что гости внизу одни! — возмутилась Ада.
— Нам недолго собраться, — утешила ее мышь. — Бо уже готов, а я просто гляну на себя разочек в зеркало, и тоже буду готова.
— С каких это пор ты полюбила зеркала? — заворчал паук. — Чем ты сегодняшняя можешь отличаться от себя завтрашней, спрашивается?!
— Грубиян! Как тебя еще пускают в приличное общество! Если бы у меня был большой-большой дом, и слуги, и карета, и красивые платья…
— Лулу!
— Что, Ада?
— Ты знаешь, что в каретах давно никто не ездит? Теперь всем нужны другие экипажи, с мотором, в который заливается бензин.
— Так что у меня никогда-никогда не будет кареты?

Девочка кивнула.
— Как грустно! – мышь печально вздохнула и первой покинула чулан.
Она остановилась у зеркала и стала смотреться в него так пристально, будто действительно недавно сменила прическу или  купила новое платье.
— И давно она так? — спросила Ада у Бо украдкой.
— С тех пор, как на прогулке встретила Мыша с крылышками, ну точь-в-точь, как она сама, болтливого и неугомонного.
— Неужели мышь влюбилась? — ахнула девочка. — Такого просто быть не может!
— Тебе так кажется, потому что ты только маленькая девочка, а она уже давно стала взрослой. Не стоит считать, что мыши не могут чувствовать, — тон Бо был настолько серьезным, что Ада в очередной раз прониклась уважением к этому умудренному опытом ворчливому старику. В ответственные моменты он к тому же всегда вставал на сторону любимой Лу. Эти двое были отличной парой, которые всегда спорили на людях и при этом умудрялись жить душа в душу.

Ада отвлеклась от разговора. Ей нужно заставить всю шумную компанию пройти вместе с ней в сад, чтобы, наконец, привести автора рисунков на выставку. Где же Бес? Беса нигде не было. Ни в коридоре, ни в прихожей, даже печенье на кухне осталось нетронутым. Может быть, домовой уже пошел в сад один? Ада выбежала из дома (Лулу и Бо едва поспевали за ней) и бросилась к гостям. Но праздничные огни уже потухли, угощения со стола убрали, а навстречу девочке вышел только Вик.

— Почему так долго? Мы ждали тебя больше часа, а потом родители сказали, что у них еще масса дел. Я не мог их удержать, — мальчик говорил угрюмо и смотрел исподлобья. — Где твой хваленый Бес, из-за которого ты заварила всю эту кашу?
— Мне очень жаль, но в последний момент Бес… исчез.
— Исчез?! Быть такого не может! Ты все придумала про этого Беса, я с самого начала знал! Таких врунишек я еще не встречал ни разу! — мальчик казался очень рассерженным. На самом деле ему ужасно хотелось познакомиться с забавным домовым. И теперь, когда пришлось признать, что он только выдумка, ему стало очень обидно. Он злился на свою подругу, что она так над ним подшутила. Мама, наверное, сегодня будет смеяться над их предприятием. Вика душили слезы.

— Я больше не хочу с тобой дружить!  Тебя никогда не обманывал, а ты делала это постоянно. Я не приду с тобой играть!
— Вик, — девочка тронула взъерошенного мальчишку за плечо, — знаешь, если верить в сказки они становятся настоящими. То, во что мы верим, существует. Как Дед Мороз или Зубная фея. Ты поможешь мне искать Беса? Одна я не справлюсь…
Мальчик шмыгнул носом и сосредоточенно угукнул. Все-таки в Зубную фею и Деда Мороза он верил. Как и в пушистого домашнего Беса.