Сожженная книга

Как я, возможно, уже замечал, Гвус (и не редко я, за компанию) частенько оказывается в центре событий совершенно случайно. Помнится, была оказия, когда Гвус ездил на одном поезде с человеком, которого прямо на его глазах попытались застрелить. Как-нибудь я этот случай опишу, он тоже не без занятных деталей. Вспоминается также убийство в Оксфорде, 1830-ых годов, но это история, которую я описать, вероятнее всего не смогу. Во-первых, потому что Гвус не оставил после себя никаких заметок по данному делу. А во-вторых, потому что оно касалось определённых личностей, чьи имена нельзя поминать даже на страницах книги.
В общем, у меня сложилось впечатление, что у Гвуса имеется некоторая чуйка, что ведёт его к странным историям. Свифт, наоборот, говорил, что это преступления тянутся к нему. Так или иначе, куда бы он ни шёл, везде найдёт себе занятие.
В данном случае, нас забросило в Девоншир, из всех возможных мест. С одной стороны, мне давненько хотелось тут побывать, но с другой, пустые поля, изредка усаженные камнями и болота, не показались мне живописными. На Гвуса они также не произвели особого впечатления, если его вообще хоть что-то может удивить, так что при первой же возможности мы решили пренебречь влажной осенней природой и зашли в трактир.
Только что отсюда ушёл полицейский, обсуждавший с Гвусом задание, ради которого мы собственно сюда и приехали. Это было довольно простенькое дело с шантажом, однако, полиция всё-таки не смогла разобраться в этом сама. Не потому что ума не хватило, как раз таки наоборот, местный суперинтендант оказался поумнее многих. Просто шантажист не желал иметь дел с полицией и готов был отправить на всеобщее обозрение нелицеприятный материал, в случае, если в дело вклинится полиция. Пришлось вызывать кого-то со стороны, и вот тут-то мы и подвернулись. Вместе с извозчиком Фрэнком, внутри личного дилижанса Гвуса, мы прокатывались по Англии от нечего делать и глядели на вещи, ранее нами не виданые. Даже не спрашиваете, с чего нам внезапно захотелось почувствовать себя цыганами. Просто захотелось. Мы точно не пожалели о потраченном времени, ибо я набрался материала для пары очерков, а Гвус накупил всякой всячины и подыскал несколько идей для новых картин. На пятый день путешествия нас и отыскал суперинтендант, попросивший Гвуса стать посредником в деле. Он согласился, помог чем мог, и теперь мы вдвоём сидели в кабаке.      
Опустошив стакан коньяка, от которого мне аж стало теплее внутри, я внезапно для себя обнаружил, что забыл снять шляпу и так сидел за столом, как дама. Гвус заметил, как поспешно я сбросил свой головной убор, но не стал комментировать это. И он и я находились в сонном состоянии, ибо всю ночь отсиделись в засаде, и провели на ногах уже как двадцать часов к ряду, при этом поспали всего два. Пока я думал, стоит ли мне налить ещё стаканчик, Гвус косился на бутылку алкоголя. Кажется, пытался оценить паршивость сорта по цвету напитка. Вино своё он уже продегустировал и, судя по выражению лица, оно его пробудило лучше ведра холодной воды. Правда, я так и не понял, хорошее оно было или наоборот, настолько дурное, что привело его в чувства. 
Внезапное движение стола взбодрило меня. Подняв глаза, я увидел перед нами офицера Киблера, который ещё пару часов назад отрекомендовал нам заведение, где мы, собственно, сейчас располагались. Этот бравый полицейский принимал участие в вышеописанной операции, оттуда мне и стало известно его имя. Он присел напротив меня и заговорил с нами живым тоном, чем не могли похвастаться мы.
– Доброе утро, господа.
– Доброе. – Без особого желания пробормотал Гвус.
– Не воспринимайте это как оскорбление, но выглядите вы неважно. Вам бы обдаться прохладной водичкой. В реке сейчас, правда, не искупаешься, но пробудить она может так, что ещё долго не отойдёшь от такого пробуждения.
– Ничего страшного. Просто, только что проснулись. Сейчас пойдём ещё поспим или найдём себе дело и тогда окончательно пробудимся.
Сказал он это зря, так как мы планировали найти ближайшую гостиницу, а не натыкаться на ещё одно преступление. Но что-то дёрнуло Гвуса за язык, за что мы и поплатились.
– Могу подсказать одно такое дело. – Поспешил вставить офицер. Очевидно, ради этого он только и пришёл.
– Неужели? – Гвус продолжал общаться этим безразличным тоном, пока я вертел шляпой в руках. Я пытался подать Гвусу сигнал, чтобы тот отказался от любых предложений, но мои движения ни к чему не привели.
– Я в целом, для этого и пришёл. – Офицер подтвердил возникшие в моей голове мысли. – У нас тут недалеко в одной школе произошёл странный случай. Может, вы хотите взглянуть?
– Что именно?
– Умерло три учителя. Доктор сказал, что это отравление, но не смог сказать, чем именно. Для этого нужно вскрытие. Но, вероятно, и оно ничего не даст.
– Звучит довольно банально.
– На самом деле, не очень. Тут всё дело в деталях. Если вы заинтересованы, то могу рассказать их по пути.
Гвус пожал плечами. В любом случае, до вечера мы отсюда не уедем, так что, вместо того чтобы просто отправиться спать, как нормальные люди, мы решили принять предложение офицера и пройти с ним. Лично я надеялся, что за раздумывания отвечать будет Гвус, а я пока подремаю в сторонке. Не говоря о том, что мы соглашались на кота в мешке. Отравление с неясными деталями. Вероятность, что мы уйдём с пустыми руками была велика, ибо Гвус ненавидел отравления и старался избегать их в своей практике.
– Ситуация вот какая. – Пояснял нам Киблер, пока мы ехали в повозке. – Умерло три человека. У их всех троих лица синие и кровь из носа течёт. Там неясно, то ли они задохнулись, то ли захлебнулись. Доктор не может прийти к заключению, что из этих двух вариантов правдивее. Эти трое мертвецов – мисс Констанция, библиотекарь, директор мистер Оук и его заместитель мистер Линкастер. Выбор довольно странный, не находите?
– Согласен. – Произнёс я. – Библиотекарь тут словно лишняя.
– Мне тоже так показалось. Но это возможно объяснить. В комнате была найдена обгоревшая книжка. Мы не смогли понять, что это за книга. Инспектор говорит, что это всего-то рядовой фолиант и ничего необычного здесь нет, но мне кажется, это важная деталь. Зачем кому-то жечь книгу? И почему именно когда произошло вот это тройное убийство. Очевидно, эти два события связаны. 
– Действительно, это не похоже на совпадение. – А в мыслях я вспомнил как однажды до этого Гвус читал книжку некоего Стиндлера, о психологии преступников и в итоге сжёг весь томик лист за листом. 
– Так вот. Почему там библиотекарь, вы спросите? А вот инспектор узнал, что не так давно она вызвала директора на личный разговор. Что тогда было сказано нам неизвестно. Но, опять же, я нахожу подозрительным, что такая вот личная беседа состоится накануне их совместной смерти при загадочных обстоятельствах. 
– А кто рассказал об этом?
– Три разных человека. Учитель биологии говорит, что видела, как директор направлялся к ней. Учитель Химии говорит, что ему об этом рассказывал заместитель, хотя в детали не уходил. И ещё уборщик слышал, как они разговаривают, но вспомнить сам диалог по фразам он не может.
Мы как раз подъехали к зданию. Школа сама по себе выглядела не очень дружелюбно из-за своей тёмной окраски, но произошедшее здесь только уплотнило атмосферу. Вообще, учреждение напомнило мне семинарий, где, по милости родителей я провёл своё детство. Мне всегда казалось, что здания духовенства необходимо делать привлекательными и приятными глазу. Но, как оказалось, такая мысль посетила только меня. А вот колледж, в котором я отучился уже после семинария, оказался-таки весёлым местом. Вот уж чем, а весельем от разложившейся перед нами школой имени святой Марии даже не веяло. Как мне кажется, это проявлялось вследствие отсутствия в округе детей. Видимо, из-за убийства занятия решили отменить .   
Поднявшись на второй этаж нас завели в комнату, где всё ещё лежали тела. Худощавая женщина, которая была библиотекарем, валялась на полу. Её взгляд упирался в потолок. Один мужчина, лет сорока, видимо сам директор, распластался в своём кресле. Его рука так и осталась на воротнике рубашки. Третий, заместитель директора, лежал возле окна. Видимо, в последние мгновения своей жизни он пытался его открыть и именно это подсказало офицеру идею с удушением.
Гвус осмотрел комнату. Особенно его заинтересовала книжка, которую упоминал офицер. Описывая книгу обгоревшей, офицер очень сильно переоценил её состояние. Она была практически полностью сожжена. Различить текст на оставшихся страницах практически невозможно. На твёрдой обложке сохранились лишь несколько букв – “Гер… …рат”, вырезанные на поверхности.
Дальнейший осмотр комнаты ничего не дал.
– Пахнет странно. – Заметил Гвус. – Словно хлоркой.
– Хлоркой? – Переспросил я. – Как по мне, это что-то кислотное.
– Да. Мы это заметили. – Пояснил офицер. – Лично я вообще не понимаю, чем пахнет. Вполне возможно, что тут что-то сожгли, кроме книги конечно же.
– Согласен. – Проговорил Гвус. – Тут действительно сожгли ещё что-то, и мне кажется, я знаю что именно.
– Действительно? И что же?
– Давайте поговорим с подозреваемыми. – Перевёл он тему. Гвус любит так делать и, стоит признать, меня это частенько раздражает.
Подозреваемых было трое. Первый – уборщик, Найт. С его слов, он убрался в соседней комнате, где происходил допрос, после чего он начал убирать в коридоре, когда почувствовал запах дыма, исходивший из кабинета директора. Дверь оказалась заперта изнутри, и он спросил, есть ли кто в комнате. Когда тот не получил ответа, он позвал учителя химии, что в это время проходил рядом. Тот, в случае чего взяв ответственность на себя, выбил дверь и они с уборщиком предстали перед этой картиной. Подозревался он в основном только потому что нашёл тела и в комнате пахло хлоркой, а Найт имел хлорку среди своих принадлежностей для чистки.
Химик, Райт, подозревался в первую очередь из-за своих навыков. Никто не может поспорить, что химик лучше других знает, как отравить кого-либо. Его местонахождение вблизи тоже вызывало подозрения.
Третьей подозреваемой была Воллес, биологичка. Уборщик видел, как она уходила по коридору, буквально за минуту до обнаружения тела.
Никто из троих не сказал ничего толкового и их отпустили по делам. Гвус всё время расхаживал по комнате, пока шёл допрос. Он оставил на мне работу определения лжи, которой я, в целом, не заметил. Он лишь однажды спросил что-то.
– Было ли окно открыто, когда тела нашли?
Отвечали уборщик и химик, и их ответами было – да.
– А зачем вы спрашивали про окно, если сами прекрасно видели, что оно открыто? – Спросил у Гвуса офицер.
– Лучше всё узнавать из первых рядов.
– А зачем вам вообще это окно?
– А разве это не очевидно?
– Как видите, нет.
– Вспомните, как лежало тело заместителя?
– Он тянулся рукой к окну.
– Стал бы он тянутся к окну, если оно было открыто? Сомневаюсь, что он хотел выпрыгнуть. Скорее всего, он именно хотел открыть его. Вспомните также, что сам директор пытался отжать свой воротник перед смертью. Они задыхались и понимали это.
– Но, значит, окно кто-то открыл.
– Очевидно убийца. Он же сжёг книгу, а окно открыл чтобы выветрить запах дыма и ещё кое-чего.
– А зачем ему это делать? Я имею в виду, сжигать книгу?
– Хороший вопрос. Вскоре я вам на него отвечу. Но сначала я хочу пройтись по кабинетам химии и биологии.
– Так, вы думаете, один из них убийца?
– Естественно. И в зависимости от того, что я увижу, я решу кто именно.
Обход продлился недолго. Гвус быстро осмотрел кабинет, в том числе полки с химикатами и лабораторное оборудование. Комнату биологии он обошёл также быстро. С интересом рассмотрев полки с различными ядами, которые, как мне кажется, совсем не должны храниться в школе. Пока я осматривал полки с насекомыми, Гвус проходился по комнате. Он споткнулся, под ним скрипнула половица, и он чуть не упал. Наклонившись, он приподнял половицу и быстро опустил её обратно. Завершив осмотр, Гвус сел на кресло биологички и ждал, пока она не вернётся, тем самым дав мне время поразмыслить над происходящим. Наконец, мисс Воллес появилась.
– Вам что-то надо? – Спросила она у нас.
– Да. – Ответил Гвус. – Я бы хотел увидеть список препаратов и алкалоидов, что хранится у вас.
– Список?
– Да. Каждая школа ведёт списки химикатов, алкалоидов и им подобных веществ, которые хранятся для образовательных целей. Я бы хотел его увидеть?
– Зачем?
– А разве не очевидно? Я хочу сравнить имеющиеся вещества и заявленные вещества. Тем самым узнав, был ли использован недавно цианистый калий.
– Цианид? А зачем он вам, ведь директора не отравили?
– А кто сказал, что не отравили? Как учитель биологии, имеющий на хранении вышеупомянутый цианид, вы должны знать, что пары цианида не только ядовиты, но и имеют специфичный запах.
– Но ведь в комнате не пахло миндалём.
– Миндалём пахнет сама по себе синильная кислота. А пары цианида для кого-то пахнут как хлор с примесью гнили, для кого-то кислотой, а кто-то вообще его не может ощутить. Очевидно, убитые не поняли вовремя, что именно они чувствуют, поэтому не успели открыть окно, хотя и пытались, когда уже стало слишком поздно.
– Но ведь окно открыто.
– Вы открыли окно, чтобы скрыть запах дыма от сожжённой вами книги. И запах цианида заодно.
Учительница явно испугалась внезапного перехода на личности, хоть и пыталась держаться.
– Мисс Воллес, скажите честно, если я сейчас уберу вот эту скрипящую половицу, то я найду там что-нибудь?
– Вы… -
– Можете не отвечать. Вопрос риторический, ибо я уже проверил. Не стану противиться, я нашёл эту половицу случайно, но и вам стоило бы получше закрепить её.   
– Я… -
– Не стоит возражать.
Гвус вновь поднял половицу, на которой оступился и достал из-под полы книгу, очень похожую на ту, что сожгли в кабинете. На обложке было красиво выгравировано название “Гермократ” .
– Я знаком с работами Платона и осведомлён о третьей, так и не найденной книге из его трилогии. Понятия не имею, как она попала сюда. Хотя, я вспоминаю случай с “Сердцем моря”, ожерельем, которое не так давно украли. Оно десять столетий ходило из страны в страну, меняя владельцев. Так и это произведение, должно быть, дошло до Англии во времена римлян и здесь затерялось на территории Девоншира. Готов предположить, что этот труд нашёл кто-то из школьных. Его передали директору. Тот показал его библиотекарю, а та в свою очередь сразу же оценила эту книгу в круглую сумму. Вы не просто видели, как директор направлялся поговорить с библиотекаршей, но и слышали их диалог. Жажда лёгкой наживы привела вас к вчерашнему вечеру. Вы зашли в соседнюю комнату, вас видел уборщик. Когда я осматривал кабинет директора, то заметил вентиляцию, что вела в эту самую соседнюю комнату. Очевидно, вы запустили через неё в кабинет пары цианида, просто подпалив его. Все внутри комнаты погибли, вы вошли и забрали книгу, заменив её на дешёвую подделку. Я это понял ещё когда увидел дешманскую бумагу, которую вы использовали, и которая так просто сгорела до тла. Хорошая бумага, а поверьте мне, оригинальные труда Платона писались на хорошей бумаге, так просто бы не сгорела.
– Я прошу ва…-
– Никаких прошу вас. Мисс Воллес, может быть вы и думаете, что я добрый старичок, просто на старости лет решил расследовать преступления. Вы думаете, что меня легко переубедить и поставить на вашу сторону, но это совсем не так. Я очень редко отпускаю преступников в тех случаях, когда они убивают тех, кто действительно заслуживает незамедлительной смерти, или когда преступление настолько ничтожное, что за это просто непристойно наказывать. Тройное убийство с целью наживы я не собираюсь прощать.
Учительница быстро рванулась к полке с алкалоидами. Резким движением она раскрыла витрину, так, что стекло на ней разбилось. Я успел ухватить её за руки, и та выронила на пол небольшую склянку с белым порошком, которая раскрылась и высыпала содержимое. 
– Прекрасно, мисс Воллес. Именно этого я желал. – Гвус взял трость в руки и встал. – Видите ли, я не был уверен, не подкинули ли вам эту книгу, но как вижу, это совсем не так. А я надеялся. А я надеялся… – Повторил он, взял уникальную книгу под мышку и вышел из кабинета.