Тайна старого моря. Часть II. Экспедиция. Глава 25

Глава 25
ЗЛОВЕЩАЯ НАХОДКА
Над тлеющими углями раскачивался котелок с остатками густого травяного чая.
– Как здорово, что есть такие моменты в жизни! Вот разве в городе так посидишь… – мечтательно проговорила Колобылина и поежилась, натягивая на плечи платок.
– Ну-ка, Егорка, накидай-ка еще дровишек, чтобы Татьяну Ивановну не заморозить! – живо распорядился Кальмаров.
– Да что вы, Григорий Семенович, мне совсем не холодно, – смутилась Колобылина. – Пусть Егор отдыхает, у него был трудный день.
– Завсегда рад помочь! – отозвался Шурка и, подбросив сучьев в кострище, щелкнул зажигалкой.
Огонь скользнул по сухим веткам, и вскоре костер вновь запылал.
– Вот спасибо тебе, Санчо, за доброе дело! – довольно зажмурился Кальмаров, напоминая гигантского кота.
– Ни одно доброе дело не остается безнаказанным… – недобро зыркнул на Шурку Салтыков.
– Ты че злишься-то? – обиженно спросил Морозов.
– Как тут не злиться! – заступился за завхоза Кальмаров. – Егорка за Наташкой ухаживать хотел, а ты весь его план под угрозу поставил.
– Осознать, что ты стал лишним в чьей-то жизни, всегда трудно, – вздохнул Салтыков и с ненавистью добавил: – Но лучше принять это и не унижаться.
– Что я сделаю, если тебя Натаха не любит! – Шурка прилег поближе к костру, уложив руку под голову.
– Дай ему смириться со своим положением, – грустно произнес Добронравов, вероятно, всю дорогу предававшийся мыслям об Архиповой.
– Пусть привыкает, что вы снова вместе, – посоветовал Эмир.
– Вместе они любили сидеть на склоне холма. Оттуда видны им были
церковь, сады, тюрьма, – Салтыков и демонстративно повернулся ко всем спиной.
– Это же Бродский?! – обрадовался Кальмаров.
– А я почем знаю? Бродский – не Бродский. По радио слыхал, – проворчал  Егор.
– Вот видите, какой у нас умный завхоз! Бродского наизусть читает, – восторженно произнесла Колобылина. – А вы тут все сумасшедший да сумасшедший про него.
– А я говорю, сумасшедший! И справка у него есть! Только он ее никому не показывает, – раздался голос Мотыля.
– Эта козлина никак не успокоится! – возмущенно приподнялся Шурка.
– Саня, да не трогай ты его! – остановил друга Эмир.
– С каких пор ты стал миротворцем? – Морозов нашарил в кармане сигарету. – Забыл, как мы девчонку в парке от хулиганов защищали?
– Салтыков же не девушка, – ответил Эмир.
– Кто тут тявкает? Шо за шавка? – Мотыль надменно возвышался над нами.
– Это я-то шавка?! – вскипел Шурка.
– Ты, кто ж еще! – Мотыль скривился в презрительной усмешке.
– О, еще один в Наташку влюбился! – предположил Кальмаров в ожидании исхода поединка.
– Да нужно мне ваше бабье, – проговорил Мотыль.
– Что ты сказал, козел? – Шурка сжал кулаки. – Где тут бабье? Это ты Натаху так называешь?!
– Ну ее и что? – хохотнул Мотыль.
– Вот сейчас ты точно от меня получишь! – Шурка ринулся в бой и чуть не подцепил кулаком прыщавый подбородок фотографа.
– Ну хватит уже! Кончай бодаться! – усмирил их Кальмаров. – Думаете, Николаича нет, так все можно?!
– И правда, успокойтесь, Александр, – примирительно произнесла Колобылина.
– Камеру свою береги, фотограф! – огрызнулся Шурка, опускаясь на место.
– Скоро здесь на одного фотографа меньше будет, – хладнокровно заключил Мотыль.
– Угрозы пошли? – окончательно проснулся Добронравов.
– Судя по всему, да, – кивнул Эмир, смерив оценивающим взглядом удаляющегося Мотыля.
– Мы еще посмотрим, кто кого, – сквозь зубы процедил Шурка.
– Я спать, – демонстративно зевнул Егор. – Оставайтесь со своими похотями.
– Впереди пролив Берга, – Кальмаров потянулся, хрустнув суставами. – Кто-нибудь знает про это место?
– Да слышал маленько, но не был ни разу, – ответил Эмир. – Сначала на том месте огромный пролив был, соединял Малый и Большой Арал. А потом обмельчал, как и все Аральское море.
– А сейчас поди вброд перейти можно? – полюбопытствовал Шурка.
– Ну не совсем вброд – ширина метров двести будет. Плавают по нему рыболовецкие суденышки, – пояснил Эмир. – Плотину по нему прокладывают, чтобы вода из Сырдарьи не уходила в Большой Арал.
– Так вот куда впадает Сырдарья... – задумчиво произнес Кальмаров.
– А ты что, не знал? – поинтересовался Шурка.
– Я тебе че верблюд, все знать?!  – возмутился Григорий Семенович.
– А че, верблюды все знают разве? – спросил Морозов.
– Каков вопрос, таков ответ! Неужели думаете, что я, руководитель экспедиции, даже карту не изучил. Просто хотел знания ваши проверить, – Кальмаров выплеснул остатки чая в костер и добавил: – Все по каютам! Завтра отправляемся в сторону пролива.
– Так быстро?.. – разочарованно произнесла Колобылина. – А я хотела еще позагорать.
– Мне бы тоже хотелось с вами позагорать, Татьяна Ивановна, – оправил усы Кальмаров. – Но время не ждет. В конце недели Николаич нас ждет уже в Аральстке.
– А мы с Натахой еще погуляем! – Шурка поднялся, схватив меня за руку.
– Что за ночное рандеву? – нахмурился Кальмаров.
– Да мы Катанколь-то толком еще не разглядели. Хотим красотами местными насладиться хотя бы ночью, – объяснил Морозов.
– Ладно, валяй. Но если завтра сходку проспите, не моргнув глазом оставлю вас здесь, на Катанколе, – строго проговорил Григорий Семенович.
– Эх, я бы тоже прогулялась, но сопровождающего нет, – тоскливо вздохнула Колобылина, глядя на удаляющегося Кальмарова...

А мы с Шуркой отправились по берегу озера. Яркая луна освещала окрестности, как днем. От воды тянуло холодом, а заросли камышей казались зловещими и непроходимыми. Вокруг черной стеной стоял лес.
– Вот так и остался бы здесь навсегда и ни на какую работу бы не ходил больше! – Шурка восторженно раскинул руки.
– А на радио кто сейчас за тебя? – спросила я.
– На радио? – задумался Шурка, с трудом возвращаясь к реальности. – А! На радио Диджей Пес.
– Кто?! – звонко рассмеялась я.
– Диджей Пес. Я тоже сначала удивился, когда узнал, что у него такое погонялово.
– Не погонялово, а псевдоним, – поправила я.
– Ну псевдоним.
– А у тебя псевдоним есть?
– Ага, Диждей Глюк.
– Ого! А почему Глюк?
– Ну немецкий композитор. Надо, чтобы короткий псевдоним был, – Шурка выпрямился и торжественно произнес: – Весь вечер с вами в эфире диджеи Пес и Глюк!
– Ну Пес как-то не очень все-таки, – продолжала веселиться я.
– Ну там долгая история, – начал рассказ Шурка. – Короче, его Валера зовут. Он однушку снял на Юго-Западе, недалеко как раз от моего дома. А там до него хозяин собаку держал огромную – вся хата провонялась собачатиной. Ремонт, видимо, ему лень было делать, а заселяться туда никто не хотел. Ну вот сдал ее по дешевке. Ну от Валерки тоже стало собачатиной вонять. Вот он и назвал себя Диджей Пес.
– Шурка, это ты сейчас сам придумал?! – корчась от смеха, едва выдавила из себя я.
– Ну отчасти, – в Шуркиных глазах появились игривые огоньки. – Конечно, у нас на радио все строго, и не пустили бы тех, от кого собачатиной прет. А остальное все, в зуб даю – правда.
– Слушай, Шурка, ты меня сейчас так развеселил, что даже на какое-то время страх прошел. Я хотела тебе предложить в палатку вернуться – холодно и опасно здесь.
– По мне так совсем не страшно, – возразил Морозов. – Дойдем вон до того дальнего леса?
– Может, не надо? – я покосилась на черные заросли.
– Ну быстренько дойдем и обратно, ладно? – взмолился Шурка.
– А что мы там будем делать?
– Целоваться! – не задумываясь выпалил Морозов.
– Очень оригинально...
– А где ж мы еще будем целоваться, если нигде нельзя? В палатке нельзя, там Колобылина храпит вечно, возле костра нельзя – засекут... А в лесу нам  как раз никто не помешает.
Шурка озарился счастливой улыбкой и притянул меня к себе. На секунду я вдруг почувствовала себя самой счастливой на свете. Но идиллию нарушил шорох в камышах – там как будто шла какая-то борьба.
– Что это? Слышишь? – испуганно прошептала я.
– Наверное, птица какая-нибудь, – оглянулся он в сторону зарослей.
– Какая еще птица?! Там целый кабан!
– Да это тебе кажется, что кабан – у страха глаза велики! – успокоил меня Морозов. – Хочешь, я проверю?
В камышах затихло, лишь зловещий ветер словно холодным кинжалом обжег мне лицо и заколыхал верхушки далеких деревьев.
– Стой здесь! Я мигом! – Шурка ринулся к камышам.
– Я не останусь одна! – попыталась остановить его я.
– Вроде никого нет, – через какое-то время вернулся Шурка. – Ну что? Идем в лес? Ты же обещала.
– Ничего я не обещала, – я попятилась и споткнулась о что-то валявшееся на дороге и похожее на камень.
Взглянув под ноги, я обнаружила на земле что-то блестящее.
– Что это?! – испуганно спохватилась я.
– Нож! – немедленно наклонился к находке Шурка.
Продолжение следует.