Верноподданный разбойник Антут День 202-й 2

Что если я скажу, что мне тоже выбрали невесту ещё в сопливом детстве? Но тогда где она? В Баркии? Нет, тут лучше не углубляться в подробности, тут лучше сразу отвлечь барона. Отвлечь же его нетрудно...

— Кажется, я знаю, как избежать женитьбы, — проговорил я.
— Да зачем избегать?
— Ага, всё равно концы отдаст скоро, а имение тебе отойдёт.

— О, орден Защитников только что распался.
— Почему?.. А что случилось? — всполошились они оба.
— Стал орденом Сплетников и Интриганов… Так! — я не хотел упустить мысль. — Поведайте-ка мне о главных событиях недавнего времени.

Ответ занял у них секунду:
— Коронация Бернарда Двадцать Четвёртого !
— Признание Независимости Таприкана !

Я всё-таки взял стакан, предложенный Унором — сегодня сопьюсь:
— Так, вы оба, срочно к целителю, — выговорил я, когда оторвался от вина. — Может, вы ещё и читать научились? Что пялитесь? Не такие события, пни вы полые! Местные новости и не старше пары недель!

— Ну так ничего новее того обвала.
— Где пещера открылась.
— Пещера?

Стоило узнать больше.

В тот день я не явился на завтрак, в конце концов, это не моя обязанность. Я сел на коня и поскакал в деревню на востоке баронских владений, что была ближе всего к событиям.

У ворот меня уже встречал коренастый мужик с длинной бородой, староста деревни. Мы пошли в его хату, и его жена, надев праздничный платок, принесла нам миску варёных яиц, солёный хлеб и кувшин сбитня. Я сразу принялся завтракать и только после заговорил:

— Расскажи-ка мне о пещере.
Глаза старосты округлились, губы сжались, лицо побледнело:
— Это нечистая сила, господин наместник! — с натугой проговорил он, поочерёдно плюнув в три стороны. — Такое даже обсуждать опасно.
— А ты попытайся.
— Хотя бы не в доме, смилуйтесь!

Мы вышли в сад, и мужик изложил мне местную легенду о нечистой силе, чёрной как ночь, что ходит по горам, да по лесу и сеет беды. Её же он обвинял в недавнем обвале, что перекрыл главную дорогу. И наконец, о пещере, открывшейся после этого обвала.

— В ней, — говорил староста, — лежит камень с виду прекрасный, светится как звезда в ночи. Внутри же смертельно опасный. Кто к тому камню прикоснётся, тот для всего белого света исчезнет! И душа его будет жить во тьме в страшных мучениях и рабстве!
— Эту сказку что, таприканцы  придумали? — вздохнул я.

Глаза старосты опять округлились:
— Это не сказка, господин, камень лежит там, мы видели! Пойдите сами посмотрите… — он помолчал. — Хотя нет, не ходите.
— Почему?
— Вы хороший наместник, а если вас не станет, неизвестно каким следующий будет.

Я отмахнулся, поднялся, он тоже, и вдруг быстро заговорил:
— Кобыла у нас старая, та, что поле пашет.
— Я помню, — опять отмахнулся я.— Радуйся, что хоть такая есть.
— Совсем, совсем толку от неё нет, господин! — покачал головой староста.

— Ты давай тут не ной! — прикрикнул я и пошёл прочь. Не хватало, чтобы вся деревня думала, что я тут раздаю милостыню. И так уже оставил горсть серебряных под салфеткой на столе. Вернётся в дом — сам найдёт.

Я направился в замок, долго отсутствовать без повода не стоило. Барона нашёл сразу же. Разодетого, благоухающего, озаряющего улыбками холл. Неугомонные гости мельтешили взад-вперёд.

По обрывкам реплик, я понял, что одни собирались на конную прогулку, другие рассматривали картины, третьи что-то потеряли, четвёртые только проснулись и направлялись на завтрак, что благодаря им тянулся до обеда… Почему бы им не поехать по домам? Вроде вечеринка давно закончилась.

Барон только сиял и кланялся, здороваясь, ободряя, подсказывая. Я подошёл к нему, поприветствовал и сразу же перешёл к делу:
— Милорд, поймите, у нас же невесту в три года от роду выбирают.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил барон, не глядя на меня, как раз кому-то кивал и улыбался.
— То, что у меня уже есть невеста! И я обещал отцу... обоим отцам, — для уверенности добавил я. — В смысле своему и её!

Барон замер, уставился на меня, брови сдвинулись:
— Так ты помолвлен? А что же ты раньше молчал? Ты б ещё у алтаря это объявил!
— Да ведь я ещё не давал согласия!

— Ой, умолкни! — вскинул руку барон, он поджал губы, секунду думал. — Доброе утро, милорд! — я и он поклонились мужчине в голубом камзоле. — И где же эта твоя избранница? — тихо спросил барон.
— В Баркии.
— И что, хороша?
Я кивнул.

— Лучше виконтессы Белианны?
Меня передёрнуло, но я заставил свои губы растянуться:
— Я, Ваша Милость, никаких других женщин в упор не вижу! Я помолвлен.
— Да что ты! Какого ж чёрта без неё приехал? Что смотришь? Пиши, вызывай, женись уже тогда. К концу месяца, чтобы... Приветствую вас!

Я кивал, на этой должности постоянно киваю, аж шея побаливает. Кто собирается служить — тренируйте кивательную мышцу.
— Ах, милорд. Разве до того? Тут такие дела творятся!
— Утро доброе, да, туда, да... — кивнул ещё кому-то барон, я привычно согнулся в поклоне. — О чём это ты?
— О Камне Смерти, — выдал я заготовленный ответ.

Название придумал сам, и остался собой доволен. Барон встрепенулся, как пёс, которому в уши попала вода.

— Он лежит в пещере, — тараторил я. — Ну той, что открылась после лавины, оползня или обвала. Он светится в темноте и приносит смерть тому, кто к нему прикоснётся.

— Что ты говоришь? Это... — очередной гость сам поздоровался. — ... ужасно! Я не вам, не вам. Вы неотразимы! А ты, Прата, разберись с этим. Чтобы до обеда разобрался! Никакой каменной смерти нам не надо.

Пришло время познакомиться с местной легендой.