Пушкин и диалоги или клады Платона

Почему Федр, Пир или Тимей «диалоги»?
Ведь исходно диалог = это речевой спор двух лиц, часто переходящий по Харуки Мураками в обмен тумаками, женами да  синяками
Как говорится: в гости сбутылкой – обратно с синячком

(см. Литературная энциклопедия. ДИАЛОГ (греч. dialogos — первоначальное значение — разговор между двумя лицами)

Это скорее симпосий или симпозиум:

Энциклопедический словарь =
Симпосий — ритуализированное пиршество в Древней Греции, сопровождавшееся буйным весельем, что было важной составляющая мужского времяпрепровождения.
СИМПО;ЗИУМ -а; м. [лат. symposium - пиршество из греч.]

« Симпосий. … на симпосии собирались мужчины, и собирались они у кого-нибудь дома. Не в кабаке. Как правило, гостей насчитывалось около дюжины. Случались и более многолюдные собрания, человек на тридцать, но редко. Сперва подавали ужин. Простое незатейливое угощение, которое съедали довольно быстро и без лишних слов. Еда не главное, она нужна лишь для того, чтобы впитать вино. Афиняне умели определять приоритеты.
После ужина все переходили в андрон. Это был круглый зал посередине дома, с каменным полом, который делался с уклоном к центру, чтобы упростить рабам уборку после окончания. Стены украшала роспись — как правило, на темы пития. Парочка резвящихся менад, скажем, или расправа над подлым трезвенником.
По периметру комнаты стояли кушетки с подушками. На одном ложе обычно помещались двое, так что всего этих кушеток было, наверное, от шести до двенадцати. Гости возлежали на них, облокачиваясь на подушку, но не все, юнцам укладываться не разрешалось, они пили сидя.
Обычно кого-то необходимо было назначить симпосиархом — распорядителем вечера. Почти всегда эту обязанность брал на себя хозяин дома, но если по какой-то причине он не мог, то гости тянули жребий или бросали кости. Первоочередная задача симпосиарха заключалась в том, чтобы выбрать вино, чаще всего произведенное в его же имении, При очень большом желании и возможностях привозным бывало и вино. Лучшие вина поставлялись с Лесбоса.
Вино вносили в огромной чаше под названием «кратер», тащить которую рабы могли только вдвоем. Следом появлялся еще один сосуд — гидрия, наполненная водой, которой в кратере разбавляли вино в пропорции три к одному. Разбавленное вино разливали по кувшинам, а уже из них — по мелким порционным чашам с двумя ручками, к которым приглашенные могли наконец припасть.
Но только не сразу. Сперва требовалось совершить возлияние — то есть вылить отменное вино на пол в качестве жертвы богам. В Афинах симпосии начинали с трех возлияний. Первое — всем богам, второе — павшим героям, особенно если среди них имелись ваши предки, и третье — Зевсу, царю богов. Каждое возлияние симпосиарх сопровождал молитвой. Иногда гостям при этом раздавали цветы и благовония, так что к завершению обряда всем уже наверняка не терпелось промочить горло.
Главная разница между нашим и древнеафинским отношением к пьянству состоит в том, что афиняне напивались намеренно.
Затем на типичном симпосии наступало время беседы, которая тоже велась в несколько неожиданной для современного жителя Запада манере. Определять тему беседы и даже меру своего в ней участия гости были вольны не больше, чем определять меру выпитого. Тему назначал симпосиарх, и гости по очереди высказывались. В платоновском «Пире» темой выбрана любовь, у Ксенофонта в аналогичном произведении собравшиеся описывают предмет своей наивысшей гордости. Но и там и там каждый гость обязан изложить свои соображения подробно и обстоятельно.
… поиграть на симпосии афинянам тоже доводилось. Называлась эта игра «коттаб», и состояла она в том, чтобы выплеснуть точно в цель последние капли вина из порционной чаши.
Завершались симпосии по-разному. Можно было мирно разойтись по домам, можно было никуда не идти, а заснуть прямо на кушетке, воспользовавшись тем, что вы уже на ней возлежите. Иногда совершали комос — так называлось действо, когда подогретая компания вываливалась наружу и носилась по улице с воплями и гиканьем, намеренно будя соседей. У Ксенофонта после симпосия все разъезжаются домой в приподнятом настроении; у Платона все засыпают пьяным сном, кроме кристально трезвого Сократа.
Из века в век нам будут попадаться люди, гордые тем, что спиртное не оказывает на них никакого воздействия. Они хвалятся этим сами и вызывают восторг окружающих: дескать, молодец, силен! Их уважают, ими восхищаются, к ним прислушиваются — и никто не задается вопросом: «А зачем они тогда, собственно, пьют?»

[см.  ГЛАВА 5 Греческий симпосий в кн  Форсайта Марка. Краткая история пьянства от каменного века до наших дней [Что, где, когда и по какому поводу]

Igor Fedenko
Преподаватель английского языка и истории, экскурсовод (Петербург и пригороды), немного...  •  11 мая 2022
Именно пьянство, а не размышления, привлекло людей к первоначальным symposia и дало нам слово «симпозиум». Древние греки часто заканчивали банкет попойкой, которую они называли symposion. Это название произошло от sympinein, глагола, который сочетает в себе pinein, что означает «пить», с префиксом syn-, что означает «вместе». Первоначально англоязычные носители использовали symposium только для обозначения такой древнегреческой вечеринки, но в XVIII веке британские джентльменские клубы начали использовать это слово для встреч, на которых интеллектуальный разговор лишь слегка «подпитывался» алкоголем. К концу XVIII века симпозиум приобрел более трезвый смысл, который мы знаем сегодня, описывая встречи, на которых основное внимание уделяется обмену идеями, а не поглощению напитков. Во второй половине XVIII века это слово начинает кочевать по языкам именно с этим значением, закрепляясь, в том числе, и в русском.

Итак, «диалоги» Платона это, скорее всего,  пьяные речи: освободив свои мысли от всяких смурных моралитэ   с помощью обильного питья качественного вина (пусть и разбавленного), древние тогда еще греки принимались  беседы беседовать и толки толкать
Если вы возьмете в руки трактаты Платона Федр, Пир или Тимей, то вы обнаружите, что это сборник докладов (часто о воззрениях на тот или иной вопрос – чаще это Эйдос, Любовь, Эрос, Секс, Ориентация … ) без особого стремления участников что-либо оспорить

И поэтому диалоги Платона надо было бы называть докладами или просто кладами

« В ярко полемических «Мыслях на дороге» Пушкина встречаем набросок «Разговора с англичанином о русских крестьянах», Пушкину же принадлежит высокий по лирическому напряжению Д. — «Разговор книгопродавца с поэтом», произведение, знаменательное для одного из первых этапов профессионализации литературного труда, когда «вольному поэту» начинает противостоять книгопродавец. Из более крупных диалогов позднейшего времени можно упомянуть «Три разговора» Владимира Соловьева, «

[Литературная энциклопедия. —  В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии,  Советская энциклопедия,  Художественная литература. Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929—1939. ]

В  «Разговоре книгопродавца с поэтом» у Пушкина действительно возник спор, в котором Пушкин после фраз:
Блажен, кто про себя таил
Души высокие созданья
И от людей, как от могил,
Не ждал за чувство воздаянья!
Блажен, кто молча был поэт
И, терном славы не увитый,
Презренной чернию забытый,
Без имени покинул свет!
Обманчивей и снов надежды,
Что слава? шепот ли чтеца?
Гоненье ль низкого невежды?
Иль восхищение глупца?

 выдал свою теорему проф. литератора:,

Позвольте просто вам сказать:
                Не продается вдохновенье,
                Но можно рукопись продать.


 вложив ее. однако, в уста Книгопродавца в самой концовке базар-вокзала:

Книгопродавец
Итак, любовью утомленный,
Наскуча лепетом молвы,
Заране отказались вы
От вашей лиры вдохновенной.
Теперь, оставя шумный свет,
И муз, и ветреную моду,
Что ж изберете вы?
Поэт
Свободу.
Книгопродавец
Прекрасно. Вот же вам совет.
Внемлите истине полезной:
Наш век — торгаш; в сей век железный
Без денег и свободы нет.
Что слава?— Яркая заплата
На ветхом рубище певца.
Нам нужно злата, злата, злата:
Копите злато до конца!
Предвижу ваше возраженье;
Но вас я знаю, господа:
Вам ваше дорого творенье,
Пока на пламени труда
Кипит, бурлит воображенье;
Оно застынет, и тогда
Постыло вам и сочиненье.
Позвольте просто вам сказать:
Не продается вдохновенье,
Но можно рукопись продать.
Что ж медлить? уж ко мне заходят
Нетерпеливые чтецы;
Вкруг лавки журналисты бродят,
За ними тощие певцы:
Кто просит пищи для сатиры,
Кто для души, кто для пера;
И признаюсь — от вашей лиры
Предвижу много я добра.

Ведь Пушкин с этой формулой безусловно согласился:

 Поэт
Вы совершенно правы. Вот вам моя рукопись.
Условимся.

Прим. РАЗГОВОР КНИГОПРОДАВЦА С ПОЭТОМ (стр. 174). Напечатано в форме предисловия при издании первой главы «Евгения Онегина» (1825 г.). Написано 6 сентября 1824.

[Пушкин А. С. Разговор книгопродавца с поэтом: ("Стишки для вас одна забава...") // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 10 т. — Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1977—1979.Т. 2. Стихотворения, 1820—1826. — 1977. — С. 174—179.]