Запись 3. Начальники и командиры

   Я начальник - ты дурак,
   ты начальник - я дурак.
   Армейская пословица
 
   Здесь я хочу рассказать о нескольких офицерах, служивших в училище в годы моей учебы. Условно их можно отнести к двум категориям: вышестоящие начальники и отцы-командиры.
 
  Вышестоящие начальники
 
  Поведаю лишь о двух офицерах из руководства училища. Это были яркие личности, оставившие неизгладимый след в курсантской памяти. О них курсанты даже сочинили речевку:
 
  Выше ногу, папуасы!
  Наш Мишанский ждет лампасы,
  Коцемир ждет три звезды,
  Остальным все до... балды!
 
  Заместитель начальника училища по тыловой части подполковник (он таки получил звание полковника до нашего выпуска из училища) Юлий Иосифович Коцемир имел славу непревзойденного юмориста. Причем шутил он с таким серьезным видом, что его собеседник порой терялся, а вдруг начальство говорит серьезно.
  Об этом офицере ходило множество баек, я приведу лишь некоторые из них:
 
  1. Подполковник Коцемир проверяет несение службы нарядом по столовой. Прапорщик - дежурный по столовой встречает его в дверях и рапортует, что все в порядке. Зампотыла проходит в обеденный зал, оглядывается по сторонам и с неподражаемым протяжным говором интересуется:
  - Това-а-арищ пра-а-апорщик, мухи в описи по столо-о-овой есть?
  - Никак нет, товарищ подполковник!
  - А почему они лета-а-ают?
  И весь наряд начинает бегать по столовой и выгонять мух.
 
  2. В училище имелось приусадебное хозяйство, где выращивались свиньи.
  Подполковник Коцемир спрашивает начальника столовой:
  - Вася, почему мои свинки голодные?
  - Товарищ подполковник, курсанты кушают хорошо.
  - Вася, накорми моих свинок...
  После этого рацион в столовой резко меняется, начинают преобладать малоаппетитные каши, тушеная капуста.
  Появляется много отходов, и свинки сыты. Правда, курсанты теперь голодные.
 
  3. Отдельные, "самые хитрые" курсанты-старшекурсники пробирались на прием пищи в столовую через заднюю дверь (со стороны автопарка). Этим входом обычно пользовались дневальные, прибывавшие в столовую, чтобы помочь официантам накрыть столы. А что, очень удобно - пришел без строя, быстро покушал и ретировался.
  Как-то раз поймав нескольких таких хитрецов, подполковник Коцемир разразился очередным перлом:
  - В последнее время участились случаи приема пищи через задний проход. Если подобное повторится, будем принимать пищу строем!
 
  4. В заключение еще один перл от подполковника Коцемира:
  - Какой дурак высыпал в бак с отходами соль? Свиньи не курсанты, соленое жрать не будут!
 
 
  ***
 
  Заместителю начальника училища по строевой части полковнику Петру Егоровичу Мишанскому курсанты старались вообще не попадаться на глаза, обходя его за сто метров. Ведь за малейшее нарушение формы одежды или неправильное отдание воинской чести могло последовать строгое наказание. Например, за час собрать ведро окурков и лично об этом доложить.
  Как-то раз я, будучи дежурным по роте, попал под раздачу. Тем утром мне нужно было найти одного из офицеров и передать ему сообщение от старшины роты. Замечу, что дело происходило после завтрака.
  Училище было построено на плацу на утренний развод, и полковник Мишанский громко вещал с трибуны. Как дежурный по роте, я всю ночь не спал и должен был уже отдыхать. Но только я прилег, как меня подняли с кровати и отправили выполнять срочное поручение. Больше было некому. Один дневальный стоял на тумбочке, а второй еще не вернулся со столовой. Его там оставили помогать официантам. У меня в душе теплилась слабая надежда - быстро крутнусь и еще успею поспать.
  Выдвигаюсь на плац. Здесь куча народу. Курсантские батальоны построены повзводно. Все присутствующие томятся в ожидании, когда можно будет отправляться на занятия. С трибуны, усиленный микрофоном, гремит голос полковника Мишанского. Воспитательный процесс в самом разгаре. А мне как-то по барабану - уж очень хочется спать. Глаза слезятся, будто в них насыпали песок, и окружающее воспринимается, как сквозь пелену тумана. В словно набитой ватой голове с трудом ворочается мысль, как можно скорее выполнить поручение старшины и вернуться к заветной подушке.
  Тут из динамиков раздается:
  - Это что за дятел (прозвучало слово покрепче, но на ту же букву) не умеет правильно носить повязку дежурного!
  Ко мне начинают оборачиваться курсанты и офицеры. У многих на лицах написан неподдельный интерес с явной надеждой на продолжение...
  У меня екает в груди. Гляжу на себя. Блин! Спросонья я совершил ошибку - перепутал руку, на которую нужно надевать повязку дежурного по роте. Чувствую себя, как маленький хоббит, на которого упал взгляд Ока Саурона. Внутри все сжалось в ожидании неотвратимого наказания. Куда только делася сон? Судорожными движениями переодевая повязку на правильную левую руку, я почти бегом покинул плац. Но ужасной кары не последовало. У высокого начальства нашлись другие жертвы. Из своего укрытия за деревом я наблюдал трех курсантов, стоявших перед трибуной с понурым видом. Полковник Мишанский их за что-то прилюдно отчитывал.
 
   Отцы-командиры
 
   Конечно же, я не могу не помянуть добрым словом отцов-командиров.
   Наш командир батальона подполковник Виктор Иванович Яровой имел авторитет строгого и требовательного начальника. Он горой стоял за своих подчиненных и всегда находил время, чтобы вникнуть в их нужды. Выступал он перед нами нечасто, но, когда такое происходило, его порой было трудно остановить.
   Однажды на построении батальона в сильный мороз, он проводил воспитательную беседу по какому-то важному поводу. Один из курсантов, не выдержав, вполголоса обронил "Холодно!" В ответ комбат разразился бурной речью. То ли в шутку, то ли всерьез он заявил: "Это еще не холод! К тому же на вас одеты шапки и шинели. Вот мы с братом в детстве зимой ходили без шапки и заболели менингитом. Это такая болезнь, от которой либо умирают, либо дураком становятся. Так вот мой брат умер, а я выжил..."
  Курсанты батальона задумчиво притихли. Потом товарищи отругали жалобщика за несдержанность на язык. Ведь простоять на морозе пришлось дольше, чем предполагалось изначально.
 
   ***
 
   Наш командир роты майор Олег Владимирович Дуленко навсегда остался для меня образцом офицера. Он был талантливым командиром, умевшим только своим присутствием вдохновить нас, курсантов, на выполнение задач по службе и учебе. К тому же ротный являлся отличным строевиком, одним из лучших в училище. Всегда бодр, подтянут, быстр в движениях. Голос звонкий, задорный. У подчиненных не могло даже возникнуть мысли о невыполнении его команд.
   В памяти остался единственный случай, когда курсанты нашей роты оказали сопротивление его распоряжению. Это произошло уже на четвертом курсе, когда после присяги 1-го курса, мы первый раз одели хромовые сапоги. Ротный возмутился нашим самоуправством. Нас построили в две шеренги в казарме, и последовала команда: "Снять хромачи и сдать в каптерку". Но мы уперлись. Стоим, переживаем, в груди холодок "Что-то будет?" Старшина доложил о возникшей ситуации ротному.
   Майор Дуленко стремительным шагом выходит из канцелярии, становится перед строем и окидывает нас строгим взглядом. Затем подходит к крайнему курсанту и говорит:
   - Курсант И., я вам приказываю сдать хромовые сапоги в каптерку!
   Получив прямой приказ, "бунтарь" тут же отправляется его выполнять. Ротный подходит к следующему курсанту в строю... Наше сопротивление было сломлено. Сержанты переглядываются между собой и начинают дублировать команду ротного. Все курсанты начинают сдавать хромачи в каптерку.
   Потом нас снова построили в казарме. Майор Дуленко напомнил, что в армии все делается по команде и пообещал справиться о смене обуви у комбата. В результате на следующий день мы уже щеголяли в хромовые сапогах.
 
   ***
 
   Командиры нашего взвода периодически менялись. На младших курсах взводным у нас был капитан Юрий Владимирович Рязанцев (потом он ушел на повышение в другой батальон), а на старших курсах - старший лейтенант Сергей Александрович Денисов. У каждого из них был свой подход к воспитанию подчиненных. Если первый брал строгостью и требовательностью (именно с ним мы бегали на дамбу за город, чтобы закопать бутылку вина), то второй старался быть ближе к курсантам и больше доверял управление взводом сержантам. Если задуматься, то такие методы весьма удачно наложились на этапы нашего взросления и становления нас, как будущих офицеров.